* * *
На следующие дни Аранелле становилось все лучше, силы постепенно возвращались, и ей не приходилось восстанавливать энергию с помощью длительного сна. Теперь сил хватало на то, чтобы читать. К счастью, у тетушки Марты нашлись и другие занимательные книги, помимо справочников по физиологии, психологии, разведению фуняшей, правда, их было немного, и ограничивались они тематически диапазоном, включающим сказки для детей (в которых фигурировали в качестве персонажей по большей части, снова-таки, фуняши) и парочку книг-путеводителей по коронельским и прилегающим к ним землям. Поскольку второго вида книги тетушка Марта нашла позже, то Аранелле приходилось развлекать себя сказками, что, впрочем, пришлось ей по душе и поднимало ей настроение. После потрясений и болезни ее душа подсознательно искала чего-то простого и доброго, на что можно было переключить внимание. Аранелла внутренне уже готова и хотела встать, но тетушка Марта не разрешала, считая, что Аранелла еще недостаточно окрепла для таких физических нагрузок. И также тетушка Марта сочла необходимым сводить разговоры к минимуму, чтобы не утомлять девушку, а потому старалась занимать ее общением с Эваном и Роландом как можно реже. Эван и Роланд помогали тетушке Марте по хозяйству, рубя дрова, следя за огородом, занимались различными ремонтными работами, добыванием ресурсов для создания фуняшей. Роланд продолжал с Эваном боевую подготовку, обучая новым позициям и приемам. Тему создания нового королевства они больше не затрагивали. Роланд не напоминал о ней, так же как и тетушка Марта, но Роланд угадывал по лицу, что Эван не оставил эту идею. Он стал более серьезен и сосредоточенно задумчив. Роланд заставал Эвана в час заката на холме: сидящего на камне и чертящего палочкой что-то на песке или глядящего вдаль. — Тетушка Марта, я очень глубоко ценю вашу заботу, правда, но я не могу постоянно лежать без дела. Мне уже очень хочется встать, — взмолилась Аранелла, когда тетушка Марта вместе с Эваном и Роландом пришли по традиции к ней в комнату пообщаться под конец дня. — Ласточка моя, но ты не сможешь сейчас встать. Ну потерпи еще немного, — ласково уговаривала тетушка Марта. Аранелла покачала головой. — Я могу уже встать. Вот смотрите, — Аранелла нетерпеливо сорвала одеяло и, поставив ноги на пол, резко и решительно встала на ноги. Но Аранелла почувствовала сильное головокружение, комната поплыла перед глазами, и ноги подкосились. Эван и тетушка Марта вовремя поддержали за руки и уложили обратно на кровать. — Вот видишь, Нелла. Рано еще. Но куда ты так рвешься бежать? Ты куда-то спешишь? — причитала тетушка Марта, укрывая ее ноги одеялом. Аранелла ничего не сказала в ответ, только вздохнув. Ей очень-очень нужно было поскорее встать на ноги. У нее были на то причины. — Нелла, не расстраивайся! Ты непременно очень скоро поправишься полностью! — поддержал Эван, беря Неллу за руки и, улыбаясь, заглядывая ей в глаза. — Эван, спасибо тебе, — улыбнулась Нелла в ответ, проведя рукой по голове Эвана. Аранелла обвела глазами комнату и наткнулась взглядом на лицо Роланда, который очень внимательно и как-то странно задумчиво смотрел на нее, при этом, казалось, будто он выпал из реальности. — Ах, я же совсем забыла: на плите бульон, уже, наверное, выкипает! — спохватилась тетушка Марта и схватилась за голову. — Совсем забыла про ужин, общаясь с вами! Побегу на кухню. — Я вам помогу! — с готовностью вызвался Эван. — Спасибо, мой дорогой мальчик. Пожалуй, от помощи не откажусь, а то что-то суставы ноют, наверное, на погоду, — тетушка Марта заохала, поморщившись, когда встала со стула, на котором сидела рядом с Аранеллой. Тетушка Марта и Эван вместе покинули комнату. Роланд остался, сидя в соседнем кресле. Проводив взглядом ушедших, Аранелла обратила свой взгляд на Роланда. — Как странно, что мы знакомы уже несколько дней, а все не получается поговорить толком, в спокойной обстановке — не в погонях и стрессовой ситуации, — произнес Роланд. — Да, верно. Хорошо, что мы остались одни. Я давно тоже хотела поговорить с вами, мистер Крейн, — ответила Аранелла. — Мистер Крейн? — Роланд усмехнулся. — Даже во время побега из замка ты ко мне так не обращалась. К чему такая официальность? Разве мы не товарищи, после всего того, что пришлось вместе пережить? Аранелла добродушно улыбнулась в ответ. — Хорошо. В таком случае можешь звать меня Неллой — близкие мне люди и друзья зовут меня так. — Договорились. Приятно попасть в число друзей. Особенно учитывая то, что ты, я не мог этого не заметить, добрую часть пути не до конца все-таки доверяла мне, я прав? –заметил Роланд. — Извини, но это моя работа. Как иначе я могла отреагировать на человека, появившегося в замке незаметно, и охрана не задержала тебя? — возразила Аранелла, разведя руками. — Тут мог быть только один вариант — он срабатывал против тебя: ты мог быть союзником Крысолеона. — Тогда почему ты доверилась мне и доверила мне Эвана? — Вроде бы понятно почему: потому что ты защищал Эвана, жертвуя собой. И… — Аранелла запнулась, фильтруя и взвешивая свои мысли. — И, несмотря на свойственную тебе скрытность, мне кажется, я уловила прямоту и целеустремленность в твоем взгляде и в каждом движении. Ну и просто… Почувствовала, что ты свой человек. Может, это звучит по-женски, но в экстренной ситуации приходится полагаться порой только на интуицию. — Я понимаю, — Роланд кивнул. — Ситуация действительно была экстренной и непредсказуемой. Хорошо, что удалось вывести Эвана, победить Темного рыцаря и все оказались в итоге живы. — Роланд, — Аранелла вернулась к сути разговора, — во-первых, я хотела поблагодарить тебя, наконец, за то, что пришел Эвану на помощь в трудную минуту и защитил его. И спасибо, что спас меня, — произнесла она, слегка склонив голову, в силу свойственного ей профессионального жеста, которым Нелла обычно выражала благодарность и почтение, — хотя это был безрассудный поступок с твоей стороны. Роланд вопросительно посмотрел на Аранеллу. — Безрассудный поступок? Аранелла, сама мысль, что твое тело должно лечь мертвым фундаментом для светлой идеи, претила мне! Я многого навидался за свою жизнь — с меня довольно, — горестно произнес Роланд. — Ты должна идти дальше с Эваном. Иначе быть не могло и не должно. — Вы могли оба погибнуть, обремененные мною. Вас могли схватить в любую минуту! Вам просто чудом повезло, — упрекнула Аранелла. Роланд окинул Аранеллу любопытным и немного лукавым взглядом. — Должен заметить, бремени как такового я не почувствовал на своих руках, так что будь спокойна. Аранелла ответила серьезным взглядом, стараясь подавить напрашивавшуюся улыбку, но все-таки не сдержалась и улыбнулась. Ей нравился дружелюбный и игривый тон, которым Роланд разбавлял серьезность разговора, благодаря чему общение очень естественно и быстро принимало легкий и непринужденный характер. Ей внутренне даже стало от этого комфортнее. То же самое чувствовал и Роланд. Он был рад, что с дорогой Эвану Аранеллой, о которой Эван так много говорил и которая, согласно его характеристике, казалась каким-то неземным существом, у него так просто налаживалось дружеское общение. Нелла оказалась совершенно нормальной «земной» девушкой, с которой можно было, кроме всего прочего, просто приятно поговорить, хотя внешне она казалось спокойной и порой строго-задумчивой. — Роланд, можно задать тебе один вопрос? — Да, конечно, Нелла, спрашивай. — Я заметила и раньше замечала, что ты так как-то странно на меня смотришь, — Аранелла слегка смутилась, но взгляд не отвела и спросила прямо в лоб: — Я тебе кого-то напоминаю? У Роланда сердце бухнуло, он почувствовал его стук в затылке, горло пересохло. Он не ожидал, что Аранелла сама задаст вопрос, который его мучил даже до сих пор. — Как ты догадалась? — воскликнул Роланд. Аранелла слегка рассмеялась и покачала головой. — Я знаю, откуда ты. Точнее, я догадывалась, а сейчас убедилась в своей догадке, — Аранелла выпрямилась вперед, так что ее лицо из тени переместился в лучезарный фокус вечерних солнечных лучей, и ее зеленые глаза преломляли лучи серебристыми переливами. Она заговорила с Роландом о том, о чем он не готов был ни с кем разговаривать. Роланд не знал, какой магией обладала Аранелла, но теплота и покой, которые она излучала, располагали его к откровенности. А еще ему казалось, что глазами Аранеллы смотрит на него она. Аранелла подвинулась еще ближе к свету, чтобы лучше видеть Роланда, и посмотрела ему в глаза. Ее лицо приняло серьезное выражение. — Роланд, я не та, кого тебе напоминаю. Мне искренне жаль. Роланд сглотнул: на глубине душе у него еще таилась предательская надежда….Его сердце на миг прожгла искра боли, но после открывшейся правды ему сразу стало как-то легче. По крайней мере, он не будет мучиться смутными необоснованными догадками, и ему легче будет отпустить прошлое. Роланд еще раз убедился в словах Эвана о мудрости Аранеллы. Она была необычайно проницательной, словно обладала даром ясновидения, и психологом, интуитивно нащупывая взглядом тончайшие узелки душевно-психологических перипетий и коллизий. — Как объяснить тогда это сходство? Этот мир — сон, сплетенный из воспоминаний и представлений? — спросил Роланд, когда совладал со своими чувствами и эмоциями. — Нет, — покачала головой Аранелла. — Так же, как не может быть сном для меня твой мир. О твоем мире и характере связи двух миров данные практически полностью, увы, по непонятной причине утеряны. Остались только легенды и сказки. — Погоди-ка, — Роланд начала припоминать. — Это, случайно, не сказка о двух девочках из параллельных миров, которые были зеркальным отражением друг друга как телесно, так и душевно? — Верно, — улыбнулась Аранелла. — Значит, Эван успел уже рассказать ее? Только, как говорится, сказка ложь, да в ней намек. Согласно сказкам и легендам о связи наших миров, у каждого человека есть отражение в другом мире. Человек и его отражение (полноценная личность) разделяют единую душу, а потому судьбы их тесно связаны и могут пересекаться. — А ты веришь в эту теорию? — поинтересовался Роланд. — Я… Мне трудно сказать. Думаю, в этом что-то есть. Как правило, даже сказки и легенды на пустом месте не рождаются. — Просто я обнаруживаю столько параллелей с моим миром! Кажется, что мир другой, волшебный, фантастический, но, живя уже несколько дней здесь, мне представляется, будто многие вещи мне уже знакомы, просто предстают в другой форме. Вот я подумал, что, может, это сны, которым свойственно трансформировать реальность… — заключил Роланд задумчиво. — Роланд, — снова нерешительно обратилась Аранелла, — я знаю, что ты сделал очень много для Эвана, а, соответственно, и для меня (поскольку мое счастье зависит от его счастья: Эван — единственный родной и близкий человек, который у меня остался). Тебе пришлось рисковать жизнью и пожертвовать своим временем. Я тысячу раз тебе благодарна. Но я прошу, не оставляй Эвана. Помоги ему стать королем и создать королевство, где люди смогут жить и трудиться в мире и благополучии. — А как же ты, Аранелла? — Роланд вопросительно посмотрел на Аранеллу. — Я буду с ним, я помогу ему, но сейчас я совсем не в форме и ослабела. А вам предстоит еще длительный путь и испытания, в которых я на первых порах не смогу вас сопровождать. Эвану нужен именно такой человек и советник, как ты, сильное мужское плечо. И Эван успел очень сильно к тебе привязаться. Я тебя очень прошу, — в голосе Аранелле прозвучала мольба. Роланд встал со стула и, сделав круг по комнате с заложенными за спину руками, стал у окна, устремив взгляд в опустившуюся на деревья и поля тьму. — Аранелла, я не бросил бы и не брошу мальчика одного, я и сам за этот короткий промежуток времени успел привязаться к нему и, предчувствую, что в будущем привяжусь еще сильнее. Однако… Я не могу. — Но Роланд… — Я просто разбитый корабль. Моя жизнь — это его кружащие в пепле обломки — и ничего больше. Ты знаешь, что случилось с моим миром, откуда я пришел? Он сгорел в кипящем котле ненависти и людской алчности. Я пытался что-то предпринять, я пытался восстановить мир и согласие, но история безжалостна к человеческой личности. Рок был неотвратим. Наш мир слепо, но целенаправленно шагал в огненную печь. Я все потерял: страну, мир, семью, шанс что-либо исправить. Меня выкинуло наизнанку пространства и времени. Я очень боюсь, что такая участь постигнет и Эвана с его королевством. Одному только научила меня история: не нужно быть утопистом и идеалистом. Все равно это бесполезно, — выпалил Роланд, затем сел обратно в кресло, спрятав лицо в ладонях. — Я всего лишь неудачник-президент и просто ума не приложу, зачем судьба оставила меня в живых и закинула сюда. Чтобы приносить другим несчастье? Это единственное, что у меня получается в совершенстве. Аранелла молча выслушала отчаянный монолог Роланда, не перебивая. — Прости, Нелла, за грубость. Она не была направлена в твой адрес, — сказал Роланд, внутренне сожалея о своей несдержанности, которой мог задеть невольно Аранеллу, которая, конечно, не являлась виновницей его злоключений. Но в глазах Аранеллы светилось столько жизни и молчаливого понимания, что ему казалось, что он постепенно стал разуверяться в собственной пессимистической категоричности. — Ничего страшного, я все понимаю. А ты не думал оценить свое положение с другой стороны? Может, логичнее предположить, что у твоего появления в этом мире есть резон, что тебе дается шанс что-то изменить? Что ты потеряешь теперь, если воспользуешься шансом и бросишь вызов несправедливой закономерности? Ведь внутренне ты сам знаешь и веришь в свои идеалы. А протестуешь ты не против них, а против зла, которое их подавляет. Может, это твоя судьба, Роланд — направить Эвана к этим идеалам и помочь к ним устремляться, — предположила Аранелла. — Но возможно ли? — Вокруг нас бушуют ураганы зла и тьмы, но есть сила, противостоящая им и побеждающая их. Она внутри нас, в наших сердцах. Сила Эвана — в его доброте, и он справится, он станет необыкновенным королем, который изменит историю. Но ему нужна твоя помощь. Роланд задумался. Каждое слово Аранеллы оживляло его изнутри, наполняло надеждой и решительностью. Что, если это действительно его призвание — помочь изменить историю, бросить вызов злу? — Роланд, я не требую, чтобы ты согласился сейчас же, и ни в коем случае не буду держать на тебя зла, если ты откажешься, — я все пойму, мы останемся товарищами. У тебя есть время подумать, пока мы будем составлять план дальнейшего продвижения Эвана. Просто взвесь все. Я понимаю, как нелегко принимать подобные решения после того, что пришлось тебе пережить, — попросила Аранелла. — Хорошо, Нелла, я подумаю, — согласился Роланд. Пока Роланд и Аранелла общались, комната полностью погрузилась во тьму. Освещала ее только одинокая луна, заглядывавшая в окна и расстилавшая на полу и на одеяле Аранеллы серебряные полосы. Роланд зажег свечи. — Аранелла, ты не знаешь, есть ли путь обратно? — нарушил молчание Роланд. Аранелла поняла, к чему Роланд клонит. — Боюсь, что нет. Точнее, он существует, но способ обнаружения этого пути утерян. Давным-давно люди перемещались между мирами с помощью одного заклинания без проблем, но заклинание забыто, — ответила Аранелла. — Когда я была маленькой, то повстречала волшебника, который знал и рассказывал мне об этом заклинании, но он не оставил мне его начертание, и название я забыла. Волшебник стер из моей памяти заклинание, объяснив, что злоупотребление им может привести к серьезным последствиям…***
Роланд в эту ночь спал очень чутким сном, постоянно ворочаясь. Из головы не шли призраки прошлого, которые регулярно посещали его по ночам, и в мыслях мелькали обрывки из вечернего диалога с Аранеллой. Проспав кое-как пять часов, Роланд встал на рассвете, когда солнце только начинало подыматься на небосклоне. Из окна веяло приятно освежающим и бодрящим сырым ветром. Листья робко шуршали и покачивали под ним. Роланд кинул взгляд на соседнюю кровать: Эван тоже ночью часто ворочался и что-то бормотал во сне, что Роланд не мог разобрать, кроме слов «отец» и «изгнан». Роланд оделся, тихо ступая, чтобы никого не разбудить в доме, пересек узкий коридор, кухню, где фуняши разлеглись кто где спать: кто прямо на столе, кто на стульях, кто на мешках с продуктами, один фуняш спал на стенке котла, уцепившись за нее ногами и свесившись забавно вниз головой. Он вышел на улицу, аккуратно закрыв за собой дверь, покинул ограду и взобрался на маленький холм, к которому прилегал домик тетушки Марты. Сквозь сбивчивый сон Роланд обдумал содержание общения с Аранеллой, свое настоящее положение в этом мире. Он понял, что призраки прошлого будут и дальше терзать без толку его душу, пока он сам их не отпустит. Нужно отдавать себе отчет в том, что тех, кого он потерял, не вернуть, и в этом волшебном мире их нет, и назад дороги тоже нет: его мир сгорел дотла. Там теперь светит багровое солнце, и выжженная мертвая земля провожает кровавые рассветы и закаты, и не прозвучит над ней даже мелодия «Реквиема» никогда. Разговор с Аранеллой внес в его осознание действительности определенность. Аранелла права: в самом деле, что он потеряет, если попробует пойти новым путем? Терять-то уже нечего. Может, в этом его предназначение — стать проводником и другом для Эвана, помочь ему осуществить то, что пытался он сам осуществить на протяжении всей жизни, но что обернулось крахом? Может, дело в том, что он исполнял миссию, которая предназначалась не ему, а этому робкому ушастому мальчику, а миссия Роланда — помочь ему? Чем больше размышлял Роланд на эту тему, тем больше он утверждался в своем выборе, пока не пришел к окончательному решению. Роланд поклялся самому себе: больше не искать призраков прошлого в этом мире, не оглядываться назад и не бояться. Прошлое остается в прошлом. А он пойдет вперед. И неважно, что ждет их с Эваном впереди: триумф или поражение. Главное — идти дальше, раз судьба предоставила шанс и наградила молодостью. У судьбы должен быть свой резон. Роланд услышал позади робкий шорох травы и обернулся вполоборота: это Эван взбирался к нему на холм. — Хах, не спится? — Да, не могу уснуть. После чаепития со странным мальчиком, сон отогнало рукой, — ответил Эван, потягиваясь и потирая глаза. — Чаепития со странным мальчиком? Это когда и где ты умудряешься чаи распивать? — рассмеялся Роланд. — Мне часто снится почти один и тот же сон, в котором я пью чай за столом в большой комнате, похожем на тронный зал, с колонами и общаюсь с мальчиком моего возраста с темно-синими волосами и ободком на голове. Я ему рассказываю обо всем, что происходит в моей жизни, делюсь переживаниями. А он задает порой странные вопросы, иногда пророческого характера, а иногда помогающие пролить свет на смысл происходящего, — рассказал Эван. — Какие удивительные сны тебе сняться! — заметил Роланд, заинтересованный сном Эвана. — Да, очень, — согласился Эван. — Удивительно то, что этот мальчик как будто знает о моей жизни больше, чем я сам. И я понятия не имею, кто он. Но он помогает мне даже принимать решения, дает мудрые советы. — Вот как? Что он сегодня тебе поведал? — спросил Роланд. — Странный мальчик сказал, что темные полосы в моей жизни обернутся светлой стороной, что после потерь последуют новые приобретения, — Эван краем глаза посмотрел на Роланда. — И что мое упорство вознаградится победой. Роланд повернулся к Эвану, внимательно и серьезно глядя на него. — Эван, ты точно уверен, что хочешь построить новое королевство? — Да. Я принял окончательное и бесповоротное решение, — ответил Эван, глядя Роланду в глаза. — Даже если все придется делать одному. — Ты готов к трудностям, смертельным опасностям, возможным предательствам, неудачам, разочарованиям? — Я готов ко всему. Пусть будут неудачи, пусть меня предадут — я на все готов, но я буду идти к своей цели, что бы со мной не произошло, — решительно и смело заявил Эван. Ни единое движение, ни одна жила не дрогнула на его лице. — Ты абсолютно уверен? — Абсолютно! — торжественно и твердо сказал Эван, в его глазах заплясали огни. Роланд долгим и испытывающим всматривался в глаза Эвана, положив ему руки на плечи. Эван не моргнул и продолжал смотреть уверенно и решительно. Тогда Роланд снял руки с плеч Эвана и снова повернулся в сторону солнца, сложив на груди руки. — Ну что же, пусть будет так. Это твой выбор. Я тоже о многом успел подумать и принял решение. Я остаюсь здесь, в этом мире. С тобой, Эван, — Роланд улыбнулся и дружелюбно подмигнул Эвану. — Я помогу тебе и Аранелле осуществить вашу общую мечту. — Правда?! — воскликнул Эван. Сердце его радостно подскочило. Лицо засияло энтузиазмом, благодарностью и счастьем. И Роланд, чувствуя что-то особенное в своем молодом спутнике, решил присоединиться к нему в его путешествии. Он пойдет вместе с Эваном по тернистому пути.