Невозможный

      Андрес де Фонойоса улыбается, как суперзвезда. Носит строгие костюмы по фигуре и бабочки вместо галстуков. Андрес выбирает себе кличку «Берлин», потому что ему нравится сочетание звуков в этом слове. Он все детство мечтал стать великолепным актером, а стал великолепным грабителем. – Не слишком вычурно для простого ужина с братом? – спрашивает Палермо, наблюдая за Берлином, как за настоящим произведением искусства. Мужчина изящен и тонок, но его харизма прожигает Палермо упрямым прожектором. – Мартин, – не говорит, а почти пропевает Андрес, улыбаясь своей кошачьей улыбкой и запрокидывает голову. – Для того чтобы прекрасно выглядеть не нужен повод.       Палермо соглашается, но вслух не произносит ни слова. Осознает ли Берлин, насколько он изумителен в своей галантно-нахальной манере подачи мыслей? Осознает, как шикарно смотрится в белоснежной приталенной рубашке, мягко оттеняющей смуглую кожу? От Берлина всегда пахнет терпким ароматом черного кофе и мятными леденцами.       Палермо влюблен настолько, что сводит скулы. – Ты бы выглядел прекрасно и в свитере, – улыбается Мартин, не в силах оторвать от мужчины взгляд. Руки непроизвольно тянутся к воротнику рубашки Андреса и осторожно разглаживают качественную ткань.       Когда Берлин улыбается, обнажая белоснежные зубы, внутри Палермо обрываются все органы и камнем падают вниз. Андрес сводит его с ума. Взрослого человека, который, считая себя гомосексуалистом, по-настоящему любил лишь одного мужчину в своей жизни. Любил его загадочный прищур, волосы, слегка тронутые сединой и мягкую кожу, до которой позволял себе дотрагиваться лишь украдкой.       Берлин женился несколько дней назад. – Присоединишься? – лукаво спрашивает Андрес, поправляя на своей шее бабочку. – Серхио будет рад тебя видеть. – С удовольствием, – говорит Палермо, опуская ладонь на плечо Берлина, и проводя ею по руке мужчины чуть ниже, чувствуя его мускулы через тонкую ткань, – брат.       Берлин неизлечимо болен и это заставляет сердце Палермо останавливаться каждый раз, когда он об этом думает. Жить ему осталось от силы два года. Два года, в которые Палермо может наблюдать за единственным человеком, который заставляет его кровь бешено носиться по венам и закипать. Больше десяти лет Мартин безответно влюблен в своего лучшего друга. Больше десяти лет позволяет себе смотреть на его губы и мечтать дотронуться до них в чувственном поцелуе.       Андрес де Фонойоса был невозможным. Невероятным для этого мира и тем более для отношений с Палермо. Ни один мужчина за всю жизнь не доставлял Палермо такого удовольствия, как один взгляд в сторону Берлина. Андрес за одно движение надевает на себя пиджак, а Мартин сравнивает этот жест со взмахом крыла бабочки. – Давай сбежим? – выпаливает Мартин прежде, чем до него доходит смысл сказанного.       Берлин смотрит на него с болью и сожалением. Палермо понимает, что лучший друг уже давно чувствует, как Мартин плавится от любви к нему. Палермо не скрывает этого. Он только не говорит очевидного вслух. Не потому что не хочет усложнять обоим жизнь после признания, это он перенес бы стойко, как солдат. А потому что не сможет выдержать, если Андрес начнет испытывать к нему жалость.       Сбежать сейчас они не могут, потому что Берлин через несколько дней отправится в Королевский монетный двор Испании и будет печатать евро для своих беззаботных двух лет жизни. Берлин никогда не предаст Профессора и его безупречный замысел.       Палермо никогда не сможет отпустить Берлина. – Если не хочешь видеть Серхио, мог бы сказать об этом прямо, – отшучивается Андрес, пропуская предложение о побеге мимо ушей. – Иногда он действительно немного нудноват.       Мартин заходится в самом искреннем смехе, на который только способен сейчас, когда душу раздирает изнутри тупая боль. Он собирается с силами и старается держать маску легкого и ненавязчивого друга, на которого Андрес всегда может положиться.       Андрес де Фонойоса нарциссист и эгоцентрик с манией величия, который не видит разницы между добром и злом. Обладает амбидекстрией и рисует портреты сразу обеими руками. Андрес улыбается, как суперзвезда, в лицо смерти, потому что ему действительно нечего терять.       Палермо знает, что дождется окончания операции и последует за другом на любой континент мира.       Берлина расстреливает полицейский спецназ на последних минутах ограбления.