Some things we forget, and some things we can never forget. ©
«… мне всегда хотелось знать любишь ли ты меня настолько же сильно, как я тебя?». . .
— Ненавижу туманы, — Вернон прикурил сигарету, заходя за ограничительное заграждение. — Вечно какая-то хренотень случается. Что у нас тут? — Ничего нового, — насмешливо отозвалась Вэс, поднимаясь от полиэтиленового пакета и махая рукой, мол, можно уносить. — Как обычно, труп. Как обычно, подписанный, — голос девушки сочился напускным весельем. Вернон лишь понимающе хмыкнул. Эти убийства начались несколько месяцев назад. Каждое новолуние — одна жертва, любезно подписанная убийцей. Жаль, что говнюк подписывался не именем, а цифрами. — И на каком числе он остановился на этот раз? — 10121, — Вэс вздохнула, подходя ближе к напарнику. — Не вижу никакой логики в его нумерации. — А в действиях убийцы обязательно должна быть логика? — усмехнулся Вернон, в пару затяжек докуривая сигарету. — Как правило серийные убийцы имеют достаточно высокий уровень интеллекта, если что, — девушка неодобрительно покивала головой, глядя, как Рош отправил окурок в лужу, — а этот… Картина та же самая. Эльф, удалено сердце и вырезаны цифры на коже, в этот раз на ладонях. Больше с телом ничего не сделали, но, возможно, экспертиза нам покажет. — Ладно, надо будет отрабатывать погибшего. Как обычно — никаких документов? — И вряд ли будет, — Вэс зябко повела плечами. Погода была мерзкой. В след за туманами в Вызиму приходили дожди и холодный пронизывающий ветер. Небо почти всегда было затянуто облаками. — Судя по внешней истощенности мальчишка-нелегал, перебрался через Понтар в поисках лучшей жизни, а в итоге оказался на панели. Но я подам запрос, может быть, у него была когда-то действующая виза… Впрочем, — Вэс вскинулась, — знаешь, есть одна особенность, которую можно выделить уже сейчас — все убитые схожи по типажам. — Насколько я помню, у нас были и женские трупы. — По типажам, командир, по типажам. Все убитые — рыжие, разных оттенков, но рыжие, и зеленоглазые, имеют даже для эльфов, очень резкие черты лица. И у всех имеется татуировка, изображающая Великое Древо, в той или иной форме. «Йорвет», — отозвалась в сознании боль, вынуждая Вернона недовольно сморщиться. Даже спустя время вспоминать об этом было — тяжело. — Мне жаль, — виновато потупилась Вэс, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Всё нормально, дуй в управление, а я займусь опросом. Если найдут что-то интересное, дай знать. «Дождь собирается, — тучи над головой Роша были совсем тяжелые, а запах грядущей грозы витал в воздухе, тонкими нотами озона и влаги. — Отличная погода, — мысли Вернона невольно уцепились за серые облака. — Тогда было так же…». Три года назад ему позвонили из местной клиники и сообщили, что Йорвет — умер. Долгая жизнь, тяжелая хроническая болезнь, к сожалению, характерная для всей эльфской расы в целом сделали своё дело. Последние несколько лет не были легкими. И Вернон был готов к тому, что рано или поздно всё кончится так. Но одно дело быть готовым на словах, а другое — получить в реальности подобные известия. Это чуть не стоило ему жизни и работы. — Ненавижу туманы, — буркнул Рош, усилием воли вытаскивая себя из ненужных воспоминаний, направляясь на опрос живших неподалеку людей.. . .
«… меня отпустили домой — умирать. Мне осталось совершенно недолго. На улице душный май, и цветет яблоня. Тяжело. И даже не из-за болезни. Тяжело умирать в одиночестве. Даже когда физически ты рядом… Ты не рядом со мной. Одна часть меня очень сильно надеется, что это всё скоро кончится. Я не могу так больше… А другая слепо надеется, что… может быть, всё наладится, вдруг, каким-то волшебным образом я выздоровею — и всё станет, как было… Наивно. Я никогда не был наивным… В гос.обвинении надолго наивные не задерживаются. Но, наверное, как и все, кто обречен на смерть, я отчаянно надеюсь на чудо. Жаль только, что оно не происходит. И ты так далеко от меня, хоть на самом деле — я могу коснуться тебя рукой». . .
— Эм… — Вэс выглядела смущенной и растерянной. — Командир, тебе письмо. — Прям мне? — Прямо тебе, — девушка протянула измятый конверт с несколькими штампами. — Мне кажется, что это чья-то шутка… Вернон хотел было отшутиться, мол, с чего бы, но не смог вымолвить ни слова, когда увидел имя отправителя: «И.С.». Почерк очень был похож на йорветов — немного рваный и корявый. — Ты уверен, что нужно…? — Я не умру от этого, Вэс. — Ты чуть не умер от этого, — девушка сложила руки на груди, внимательно глядя на своего начальника, всем видом давая понять, что читать эту хрень он будет при ней. Друзья старательно никогда не упоминали при нем Йорвета, замолкали каждый раз, как только о нем случайно заходила речь. Вернон уже даже не злился на них, скорее больше на себя. Он два года пил, страшно, по-черному, со срывами на работе. Как и все он знал, что Йорвету оставалось не так долго, что и без болезни, которая определенно подрывала его силы, тот бы умер намного раньше — возраст. И всё же все эти слова: «Ты же знал», «Вам говорили» — не помогали, а делали только хуже. Вернон нехотя вскрыл письмо — показательно небрежно — и начал внимательно читать его содержимое. Лист бумаги был сильно измят, почерк действительно был сильно похож на йорветов, особенно в плане его читаемости. Многие слова Рош скорее угадывал, чем прочитывал. — Что там? -…не совсем понимаю, — мужчина нахмурился, — такое ощущение, что это… кусок дневника? Если бы, конечно, Йорвет его вел. А еще тут — это, — Рош протянул девушке небольшой кусок картона. Вэс осторожно взяла его в руки, чтобы рассмотреть. На первый взгляд ничего особенного — красивое полиграфическое издание эльфских гадательных карт. — Король воздуха… — Что прости? — Это король воздуха, — Вэс внимательно смотрела на карту. Она не выглядела новой — жизнь ее несколько потрепала. Края были основательно затерты, а ламинация сползла практически наполовину. — Описывает эльфа средних лет, упрямого и целеустремленного, к которому очень часто обращаются за помощью или советом. Йорвету подходит… подходило. — Ты в этом разбираешься? — Ну… На курсах недавно читали лекцию об оккультизме и серийных убийцах. Некоторые из них опирались на эту систему, полагая, что в этом проявляется высшая воля. Хотя на самом деле… Это просто набор архетипов. Сейчас эти карты очень часто используются в психологических практиках. На их основе существует уже несколько разных систем. Но тут гвиндейсткая колода. Это классика. — Мы, конечно, все к чертям залапали, — Вернон вложил и письмо, и карту обратно в конверт, — но отправь это в лабораторию. Может быть, они найдут хоть что-то кроме наших пальцев. Что-то еще? — Да, у убитого сегодня эльфа внезапно нашлись родственники. В квартале нелюдей. Поедем? — Ну, не Менге же отправлять, — усмехнулся Вернон. — С ним-то точно никто не будет говорить. Оформляй это письмо, и поехали.. . .
Геральт прижал ко рту ладонь. Он много всего повидал, но это… В комнате стоял удушающий запах мертвечины. Судя по смятой с одной стороны кровати — рядом с трупом спали. По гниющему телу уже невозможно было ничего сказать — настолько далеко зашел процесс разложения. — Блядь… — в дальнем углу комнаты было что-то вроде алтаря, подходить и узнавать, что гнило и воняло там у Геральта не было никакого желания. — Сука, блядь!. . .
«… все что со мной постоянно рядом — это боль. Каждое движение дается с трудом, но я стараюсь. Хотя бы ради тех редких моментов, когда ты заходишь ко мне. Что же, наверное, мне стоит благодарить тебя за доброту и щедрость, которую ты ко мне сейчас проявляешь. Спасибо. Хотя, конечно, я ничего не делаю, просто улыбаюсь тебе, задаю вопросы и получаю короткие, однообразные ответы. Ты не смотришь на меня. Ты смотришь в телефон. Ну, я надеюсь, что моя замена хотя бы красивая. Сложно, наверное, находиться рядом с тем, чьё лицо… настолько плохо сейчас? Мне жаль. Я каждый раз хочу начать разговор о том, что тебе не стоит приходить сюда больше. И не начинаю его. Просто смотрю на тебя — это отводит боль на второй план, и вот моё страдание чуть меньше, даже если ты отвечаешь мне: «угу», — и смотришь постоянно в телефон. Я всё еще помню, как ты что-то фотографировал во Флотзаме и кому-то отправлял. Фотографировал так, чтобы меня не было видно. Словно я не существую. Это было неприятно, но не могу сказать, что я не понимаю». . .
— Вэс? Девушка нервно сглотнула, когда на нее из темноты вышла высокая фигура. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы опознать в вышедшем на нее эльфе брата Йорвета. Вэс всегда было интересно насколько они были родными. Хоть сколько-то похожими внешне они не были. — Киаран, да? Подобная встреча, еще и в относительно темном проулке, щекотала нервы. Сердце Вэс глухо билось о грудную клетку. — Чем могу помочь? — девушка судорожно прикидывала за сколько секунд сможет вытащить пистолет из кобуры. Киаран стоял довольно близко. — Мне сегодня пришло вот это, — эльф протянул ей конверт. Похожий она видела сегодня утром — его получил Вернон. Письмо было вскрыто, его содержимое мало интересовало Вэс, но вот приложенная к нему карта — это оказался «Повешенный». — Эм… — Тоже получил, — сухо ответила Вэс, разглядывая карту — она была такой же потрепанной. — Только там была другая карта — «Король воздуха». — А это «Повешенный» — бессилие, усталость и много что еще, — Киаран внимательно смотрел на девушку. — Проблема в том, что эта колода принадлежала моему брату. — С чего такая уверенность? — Я хорошо знал его коллекцию, а уж эту колоду я узнаю из тысячи. Я сам ее подарил ему. Он давно хотел получить классическую колоду себе, а мне подвернулась оказия, и я ее достал. Насколько я знаю ничего с коллекцией моего брата не случилось. Человек мог ее продать, но не продал. — Ты к чему ведешь? — Если это и правда колода брата — значит, она пропала? Вэс замерла, не зная, что ответить. Возможно, стоило спросить у командира, а не пропало ли чего? Рош очень много работал, хорошо, что хоть пить перестал. Он мог и не заметить, что что-то пропало.. . .
«…поездка во Флотзам могла бы стать приятным воспоминанием, но не стала им. Сложно радоваться жизни, когда ты постоянно не со мной. Мне бы хотелось спросить, о чем и с кем ты говоришь, так увлеченно и так страстно, с тонко сокрытой нежностью в глазах. Но если я спрошу — ты ответишь, что это работа. Что же, я слишком умен чтобы верить этому, уж прости меня. Болезнь меняет меня, не так ли? И вот я уже не так прекрасен, как в день нашего знакомства. Она медленно, но верно отнимает у меня всё. Это иронично. Что тебя держит рядом? Чувство долга? Оно ужасно, не трать на него своё и моё время. Жалость? Как унизительно. Иногда мне хочется взять тебя за грудки и трясти, крича: «Хочешь свалить? Свали! Только не рви мне душу, не лги мне что любишь меня». Сложно любить живой труп, я понимаю. Я злюсь не из-за своей болезни, я злюсь, потому что ты — ничего не можешь решить. Это убивает меня сильнее и быстрее». . .
— Я нашла, что это! — Меригольд смачно бахнула книжкой об стол. Настолько смачно, что листы с отчетами слетели вниз. — Что именно ты нашла? — Вернон внимательно уставился на магичку. Не так уж и часто они приходили сюда — поводов было очень мало, потому что магии в мире практически не осталось. — Это «21 таинство», — Трисс раскрыла книгу. — Один из некромантических ритуалов. Цифры, которые пишутся на жертвах это не числа. Это порядковые номера. Последняя жертва — десятый из двадцати одного. — Он собирается убить еще десять эльфов? А сердца? — Нужны для проведения ритуалов. — И это сработает? — Вернон невольно подался вперед. — Не знаю, — пожала плечами Меригольд. — Магии в мире осталось очень мало, кто его знает… Если есть талант — получится. — А в чем смысл этого ритуала? — Для получения чего-то очень желаемого? Тут сложные формулировки, если честно, мне нужно время, чтобы все расшифровать, — магичка покачала головой, разглядывая текст в книге. — Перевод этого ритуала был в своё время выполнен не слишком качественно, поэтому… — Ясно, занимайся расшифровкой, может быть, это нам чем-то поможет. Зацепок всё равно никаких нет. В дверь постучали, но ответа не дождались. — Вэс? — Доброго дня, Меригольд, — девушка кивнула головой. — Пришли результаты из лаборатории. На самом конверте никаких отпечатков, ну, кроме наших, не обнаружено. А вот на письме и на карте… — Вэс несколько замялась. — Очень старые отпечатки пальцев Йорвета. И графологическая экспертиза подтвердила, что письмо написано им. А вот конверт… нет. В кабинете Вернона повисла тишина. Трисс мало была знакома с государственным обвинителем Йорветом Соргом, лишь пару раз сталкивалась с ним в зале суда. Однако, она хорошо знала Вернона Роша и прекрасно видела, как тот… тяжело переживал утрату. — Ясно… — Еще вчера я встретила Киарана. Он тоже получил такое письмо и… — Шеф, — в кабинет ввалился Финн. — Вам письмо! Конверт был точно такой же. А вот карта… Карта опять была другой. — Это…? — Вернон осторожно положил ее на стол. — Пятерка воздуха, — Трисс подтянула к себе поближе картонку. — Предательство. Трактовка этих карт зависит от их положения — прямого или перевернутого. Но как ни верти пятерку воздуха — она всегда о предательстве. Легко догадаться, на карте эльф проткнут пятью мечами. Вернон опустил взгляд, утыкаясь в собственный стол, а девушка замолчала, не зная как начать говорить. — Я пойду, — наконец-то заговорила Трисс, — разберусь в этом ритуале. Возможно, он нам подскажет, как будет дальше действовать убийца. — Спасибо за помощь. Вообще, я не думал, что кто-то из вашего отдела поможет, — Вернон попытался улыбнуться, но у него это вышло очень плохо. — Что-то еще? — Эм… Потом поговорим, — Вэс вышла вместе с Трисс и лишь устало вздохнула, как только за ней закрылась дверь. — Он… не рано вышел на работу? — Сказал, что готов. — Фольтест его чуть не убил. — Рош больше не пьет, если ты об этом, но… — Я понимаю, — Трисс осторожно погладила Вэс по спине, стараясь ее немного приободрить. Тяжело видеть, когда близкий тебе человек страдает. А ближе Вернона у девушки никого и не было. — Но он справится. Ему нужно время. — Да, действительно. Надо разобраться с этим телом. — О чем с тобой говорил Киаран? — Он утверждал, что это колода, ну, из которой эти карты, она принадлежала Йорвету. Что у того была их целая коллекция. И хотел поинтересоваться у Вернона — не проебал ли тот её. Колода, вроде как, очень редкая и дорогая. Классика и всё такое. — А ты хорошая ученица, — улыбнулась Трисс. — У меня хороший учитель. И я не хочу говорить: «У меня был хороший учитель». Он у меня есть! Я хочу ему помочь. Вернон не обязан был брать меня к себе жить, я ему даже не родственница, просто дочка друга. Он не бросил меня, не позволил забрать в приют. Я хочу ему помочь. — Ты обязательно ему поможешь. — Я не смогла ему помочь, ну… когда Йорвет… Это было ужасно. Трисс только молчала в ответ.. . .
Вернон устало захлопнул за собой дверь, проходя вовнутрь пустого и холодного дома. Гроза всё же началась — молнии били часто, а гром всё-таки вызвал головную боль, которая становилась всё сильнее и сильнее. Мокрая куртка была брошена на стул, но сползла с него и теперь лежала бесформенным черным пятном на полу. Рош очень сильно устал — это был бесполезный визит к родственникам убитого. Ни капельки информации — одни эмоции. Вся семья, как и погибший, уже давно была нелегалами. Сроки их виз истекли уже очень давно, поэтому сначала их пришлось долго успокаивать, что нет, речь не идет о депортации. В кои-то веки Вернон порадовался, что когда-то умудрился выучить Старшую речь, потому что на всеобщем эти эльфы не говорили. Но даже после того, как все унялись, ничего не стало понятнее. Погибший мало рассказывал о своей жизни, а с вопросами… они не лезли. — Завтра, — Рош устало массировал виски, поднимаясь наверх, — все завтра. А сейчас поспать бы пару часиков. Дверь в спальню, как и всегда, открылась с противным скрипом. — Добрый вечер, elaine.. . .
— Не спишь? — Геральт нежно провел пальцами по оголенному плечу Трисс. — Не могу… Сам же слышал, у нас в городе серийный убийца завелся, — магичка устало откинула с высокого лба тонкую длинную прядь волос. — Я нашла, какой ритуал он проводит. Но вот беда, единственный перевод, который есть содержит неточности. Сижу над оригиналом и пытаюсь понять, что да как. Выходит очень так себе, как видишь. — Дай посмотреть, — Геральт только хмыкнул, придвигаясь ближе. Его не было в Вызиме четыре месяца — в горах случился цепной разрыв ведьминых кругов и из них жизнерадостно поперла нечисть, от которой приходилось, как и сотни лет назад, избавляться ведьмакам. — Забавно… Это гвиндейтский диалект. — Очень не хватает Йорвета. — Я знаю, как найти его брата. Возможно, он сможет помочь. — Ты… зайдешь к Вернону? — Не знаю, — Геральт нахмурился. — В последний раз… не получилось. — Вэс сказала, что он больше не пьет. — Надолго ли? — Ну… Неделю уже держится. Это… неплохо. — И нехорошо.. . .
Управление стояло на ушах. Вэс, заплаканная, сидела в коридоре и мерно раскачивалась. Мимо нее пробегали люди. — Что за…? — Киаран выглядел растерянным. — Что случилось? Девушка подняла на него совершенно невменяемый взгляд. — Я не понимаю, я не понимаю, я не понимаю!. . .
— Я не настолько хорош в нашем диалекте, как был брат, — Киаран нервно облизнулся под тяжелым взглядом Геральта. — Но я постараюсь помочь. Какие-то еще известны подробности? — Ты… так и не общаешься с ним? — Нам не о чем говорить, — Киаран нахмурился, но взгляд поднял и посмотрел ведьмаку прямо в глаза. — Он никому не дал попрощаться с братом. Просто поставил всех перед фактом, что Йорвета не стало. Хотя… до этого я говорил с братом. И всё было… было нормально. Уж насколько могло быть в той ситуации. А утром… Утром… — эльф уткнулся взглядом в книгу. — Сложно. Я постараюсь помочь. — Мне жаль, Киаран. Ему было больно. Йорвет тяжело уходил. — У нас было право его увидеть в последний раз. Мы тоже его семья! — Я не оправдываю Вернона, если что, — голос Геральта звучал очень спокойно, — но на горе у всех своя реакция. — Конечно, — едко рассмеялся Киаран. — Настолько своя, что человек посмел мне сказать, что мой брат умер давно. Если три недели назад — это давно… Трисс и Геральт переглянулись.. . .
— Три года назад. — Я не верю, что ты себе пропил все мозги. — Он умер от болезни — три года назад. — Он издевается?!. . .
— Такой странный запах, — Трисс виновато улыбнулась, оправляя прическу. — Мы немного расшифровали ритуал. Они с Геральтом стояли на пороге вернонова дома. — Отлично. Завтра погово… — Позволь пройти, — наконец-то заговорил Геральт. — В прошлый раз это не кончилось ничем хорошим, — взгляд Вернона мгновенно стал тяжелым. — Я знаю, — согласился ведьмак, — но и тогда, и сейчас — я здесь как друг. Позволь войти. Посидим. Поговорим. Вернон на секунду замялся, а потом пропустил их в квартиру. Трисс не понимала, почему Геральт так активно принюхивается к чему-то. В доме пахло чем-то сладким, наверное, гиацинтами. От Вэс магичка знала, что Йорвет любил эти цветы и выращивал их на заднем дворе. — Ты чего? — шепотом спросила она. — Пахнет. — Это, наверное, гиацинты. У них стра… — Нет. Это мертвая плоть. В доме пахнет мертвечиной, Трисс.. . .
— Задушил. Собственными руками. Убери вот это выражение лица… Не по той причине, по которой ты подумал. Это же был Йорвет! Болезнь его доканывала, иногда ему было настолько больно и плохо, что он срывался на мне, но это же, сука, Йорвет! Он государственный обвинитель, он, блядь, прокурор, который не проиграл ни одного дела. Он умел говорить. И он — говорил. Он умел давить на больное и он — давил. Он… И… Я уже тогда начал пить. Я не мог быть с ним рядом… У меня не было уже сил. Я устал и… Я его задушил. Сам. Не в ярости — просто задушил. Потом сидел, долго курил, а… в итоге я нашел его дневник. Ну, как дневник… заметки, сделанные в разное время. Там было всё. Всё. Абсолютно всё. О чем он всегда молчал и о чем таинственно улыбался. Всё. Там было всё, а… И я… Это же можно было исправить. И… Я решил почему бы не попробовать? В конце концов, это… не слишком большая плата, чтобы вернуть его обратно. — Это десять оборванных жизней. — Он того стоит. Я бы вернул его… И всё было бы по-другому. А не так.. . .
Слушание было коротким, а вердикт был вынесен быстро и единогласно, особенно после того, как обвиняемого в одиннадцати убийствах Вернона Роша, бывшего капитана вызимского отделения полиции, признали психически вменяемым. — Уже началось? — Киаран выглядел взволнованным и раскрасневшимся, судя по всему, он бежал. — Да, а что? — Трисс внимательно смотрела на эльфа, не совсем понимания его состояние. — Остановите смертную казнь. Просто остановите. — Что? Поче… — эльф оттолкнул ее в сторону и побежал в сторону зала наблюдения за казнью. — Остановите! Геральт, скажи им! — Киарана не пустили в зал. — Это часть ритуала, называется — успение жаждущего! Если… Вернон лишь улыбнулся на этот крик. 11/21. . .
Вернон сидел за столом и смотрел на три конверта перед собой. Скоро все должно было начаться на самом деле. Подготовка была долгой, но необходимой.. . .
«…хотелось бы мне что-либо изменить? Пожалуй, да… Мне бы хотелось, чтобы нам повезло встретиться несколько раньше — до того, как возраст начал медленно, но верно убивать меня, отнимая столь ценное время. Но мы встретились ровно тогда, когда встретились. Я нахожу обстоятельства нашей встречи — забавными. Это было так нелепо, когда ты ввалился на прием, весь грязный и мокрый, но такой грозный, со словами: «Стоять всем! Полиция, блядь!» Сколько праведного гнева, сколько жара и удивительной жажды жизни. Вы, люди, забавные существа. И мне стало в кои-то веки — интересно. А дальше всё как-то само случилось, не так ли? Мы удивительно талантливый тандем. Ты приводишь преступников, а я их сажаю. Еще ни одного дела не провалили, это же замечательно, правда? Мне нравится с тобой работать, но больше всего мне нравится жить с тобой. Никогда бы не подумал, что смогу ужиться с кем-то на столь маленькой территории. Но в этом тоже что-то есть. Во всем этом что-то есть».