Маюри сразу стало известно, что в Уэко Мундо разворачивается что-то интересное, как только Ичиго со своей компанией отправился туда. Он не настолько недальновидный дурак, чтобы заранее не позаботиться о получении необходимой ему информации. Он готовился к этому с тех самых пор, как Айзен сбежал из Общества Душ. Так что рассеял свои подслушивающие и следящие устройства везде, где только смог это сделать. Он знал наверняка, что рано или поздно тот самый момент настанет. И он настал.
Ему было плевать на предстоящее сражение с Айзеном, самого Айзена и то, что им движет. Как и на Готей 13, по большому счету, тоже плевать. Маюри Куроцучи интересовали исключительно его собственные исследования. Но еще больше его интересовала информация о том, что в убежище Соуске находится не только "волшебный" Хоугеку, но и некий ученый-моченый с целой лабораторией. Вот это уже было то, ради чего стоило сунуться в мир пустых и как следует его распотрошить. Просто он никак не мог этого сделать незаметно. А тут представилась такая прекрасная возможность наведаться в гости под шумок.
Так что он не стал дожидаться, пока вся компания желторотых школьников натворит бед или перебьет сама себя по пути к Айзену, а Готей 13 зашевелится и отправит капитанов им на подмогу. Маюри сразу отправился следом, как только ему стало известно о похищении той рыжей девочки — Иноуэ Орихиме, — прихватив с собой все необходимое оборудование и используя своих следящих паразитов. Он считал, что этого будет вполне достаточно, чтобы одолеть то недоразумение, именуемое ученым. Да, именно недоразумение: можно подумать, пустые способны шевелить извилинами. Как бы не так! Да и в конце концов, не было никого в науке лучше и талантливей Куроцучи Маюри — он действительно так считал. Или не должно было быть. О последствиях Куроцучи не думал. С этим он разберется позже и как-нибудь отмажется перед главнокомандующим и Советом 46. Или, если повезет, сделает вид, что действовал во благо интересов юных борцов за справедливость и героически спасал их жизни. Именно потому своего лейтенанта Нему ему пришлось оставить на месте, чтобы она прикрыла его задницу в случае неприятностей, держала его в курсе событий в Готее и пришла сразу же, как только поступит приказ атаковать Лас Ночес или Айзена.
У Заэльапорро были другие планы на вечер: выпить шампанского, принять пенную ванну... Впрочем, ни шампанского, ни ванны в Лас Ночес еще не изобрели, так что этим планам не суждено было сбыться. Но Заэльапорро мог бы заняться и чем-то еще, нежели встречать какого-то неизвестного синигами, решившего безнаказанно прогуляться по его лаборатории. На самом деле он ожидал встретить совсем другое тело, как только узнал, что Улькиорра притащил ту рыжую девчонку в замок. Но...
— Какого хрена?! — проборы показывали, что кто-то варварски взломал всю его защиту. — Слишком умный, что ли, нашелся? — выругался про себя Октава и поспешил побыстрей разобраться с нарушителем, прежде чем он начнет основное представление, к которому готовился. Этот синигами был ему не нужен, кем бы он там не являлся. В принципе, ему даже не потребовалось покидать насиженного места, просто отправив своих фрасьонов выдворить незваного гостя. Заодно и посмотреть, как он выстоит перед десятком трехметровых мутантов. Заэльапорро был уверен, что его модифицированные подчиненные с легкостью одолеют любого противника. Однако...
— Ты еще кто такой?! — Заэльапорро стоял в бешенстве перед ухмыляющимся во все тридцать два золотых зуба синигами, выряженным, как клоун на детский утренник. Хоть и старался, чтобы его эмоции не отражались на лице, но глаз уже начинал подергиваться от нелепости ситуации и того, что этот ряженый сумел так быстро его взбесить. Неизвестный синигами умудрился не только каким-то чудом остаться в живых, но и перебить девяносто процентов подчиненных Заэльапорро.
— О, это совершенно не важно. Главное, что я знаю, кто ты такой.
— Так не пойдет. Я должен знать, что написать на пробирках, когда распихаю по ним твои останки.
— На твоем месте я бы не был так уверен. Потому что это я распихаю тебя по пробиркам, — этот гад еще и ухмыляется! Теперь-то ему точно не отделаться от хорошей взбучки, и Заэльапорро лично надает ему под зад.
— Вот сейчас и проверим, — арранкар хищно оскалился, облизав губы. Его золотые глаза угрожающе сощурились и сверкнули, а рука легла на меч, висевший на поясе, готовясь к битве. Маюри, по исходящей от оппонента духовной силе, мгновенно понял, что справиться с противником, несмотря на весь его внешний совершенно непримечательный вид типичного ботаника в очках, исключая лишь необычный розовый цвет волос, будет не так просто, как он предполагал изначально. Кажется, это будет интересно.
— Хах... Я передумал. Куроцучи Маюри.
Этот противник оказался для Октавы не из легких. Разобраться по-быстрому не получилось. Маюри, в конце концов, вынудил его использовать Форникарас. Однако, и сам синигами пострадал не меньше: уже успел лишиться искусственных органов, когда арранкар поигрался с его куклой вуду, банкая и большей части своих примочек. Так что ему оставалось тянуть время, уворачиваясь от атак Заэльапорро, попутно вынуждая того показать все имеющиеся способности, чтобы их проанализировать и убить арранкара наиболее подходящим способом. Оставлять его в живых Маюри не планировал по личным соображениям, а вот отправить его тело на опыты казалось замечательной идеей. К тому же, наверняка в лаборатории противника есть чем поживиться! Октава тоже не планировал оставлять синигами в живых. Но не потому, что он был ему интересен для исследований: в ходе битвы Заэльапорро получил с синигами достаточно информации. А потому что Маюри его достал. Как назойливый комар, которого необходимо прихлопнуть. Тем более ему уже начали поступать сообщения, что снаружи начался нехилый такой замес, а Трэс Цифрас уничтожен детишками — это было слышно даже в его лаборатории. Маюри тоже слышал звуки разворачивающейся битвы. Обоим необходимо было побыстрей закончить. И вот, находясь практически на пределе, они уже были готовы сойтись в финальной схватке, чтобы раз и навсегда выяснить, кто из них отправится отдыхать в морг, как... что-то пошло не так. Раздался громкий хлопок, и мир резко погрузился во тьму, а с потолка посыпалась стеклянная крошка. Кажется, помещение не выдержало настолько мощного духовного давления (не зря же некоторым арранкарам запрещалось использовать свой рессурекшен в Лас Ночес), и находящиеся в нем лампочки просто-напросто полопались.
— Стой-стой-стой! Я не могу сражаться в темноте! — тут же подал голос Заэльапорро, на всякий случай метнувшись ближе к стенке, чтобы синигами не смог его так просто достать, воспользовавшись его замешательством.
— Ну что за идиотизм? — раздался голос с противоположного конца помещения. Видимо, Маюри поступил точно так же. Так что они разошлись.
— Хочу видеть твою мерзкую рожу, когда буду тебя убивать! — Заэльапорро усмехнулся.
— Вынужден согласиться. Хочу видеть это тупое выражение твоего лица, когда я тебя прикончу, — Маюри усмехнулся в ответ.
***
— На кой черт ты используешь обычные лампочки?!
— Не обычные! Люминисцентные энергосберегающие.
— Оооо... величайшее достижение!
— Слушай, я нифига не умею их менять. Давай ты?
— Ой, бля... А ты не хочешь попробовать использовать свой интеллект? — сказать, что Маюри был удивлен — ничего не сказать. Мало того, что в этой лаборатории оказалось довольно тривиальное освещение (от того, кто хвастал своим интеллектом и совершенством всю битву, ожидалось несколько иное), так еще и ему самому предстоит возиться с подобными вещами? Как давно он не вкручивал лампочки? Да лет двести! Хотя прекрасно представлял, как это делается.
— Иди к черту! Ты хочешь продолжить бой или нет? Если нет, то я тебя не задерживаю. Сам лампочку поменяю. Когда найду инструкцию, как это делается...
— Ладно. Есть стремянка?
— Нет. Но есть стул!
— Великолепно... Это был сарказм, если что.
— Да замени ты эту сраную лампочку уже!
— Так посвети! Есть фонарик? И где твой стул?!
С горем пополам Маюри взобрался на шаткий стул, пытаясь дотянуться до потолка под тусклый свет фонарика, который держал в руках Заэльапорро, пытаясь его страховать. С его не предназначенным для подобных дел ростом, это была непростая задача — балансировать на носочках и одновременно пытаться вкрутить злосчастную лампочку практически на ощупь, не различая ничего в темноте. Заэльапорро с его тентаклями справился бы с этим лучше. Но от такой белоручки реальной помощи явно не дождешься. К тому же Октава больше раздражал своей суетой и "дельными советами" под руку, чем реально помогал. Да и светил он куда угодно, но только не туда, куда нужно. То и дело с уст Куроцучи срывалась отборная ругань, какой позавидовал бы даже руконгайский сапожник, когда у Маюри не получалось в очередной раз заменить лампочку. Тогда как, кажется, Заэльапорро вовсю веселился. И это лишь сильней выводило из себя!
— Готово! — наконец воскликнул Маюри, когда помещение наполнилось ярким белым светом — новая лампочка была на месте. Только вот после темноты свет слишком слепил глаза. Маюри на секунду дезориентировался и потерял равновесие, резко заваливаясь назад. Он мысленно уже готовился встретиться затылком с каменным полом и попрощаться с частью своих мозгов, которые наверняка вытекут из его расколотой черепушки. Сгруппироваться он не успеет, падая с такой высоты. Но нет... его удержала чужая рука, молниеносно и цепко схватившись за падающего синигами. Заэльапорро пытался ухватить Маюри за пояс хакама, не дав ему свалиться со стула — чисто рефлекторное движение, а не реальное желание помочь противнику. Но рука совершенно случайным и непостижимым для него образом соскользнула и крепко ухватилась за совсем другое место пониже.
— Эм... — тут же возникла неловкая пауза, когда Маюри вновь обрел равновесие и уставился на Заэльапорро, уверенно сжимавшего его причинное место. — Ты в курсе, за что ты сейчас держишься?
— С анатомией знаком, — подтвердил арранкар, но явно не спешащий разжимать своих пальцев, пребывая в прострации от осознания того, за что он держится. Маюри становилось все более неловко. Во-первых, его трогали прямиком за член, пусть и через хакама. Причем малознакомый индивид, которому он такого разрешения не давал. Во-вторых, то ли это так адреналин битвы в нем разыгрался, вызвав совершенно естественную физиологическую реакцию в виде напряжения в паху, то ли от того, что к нему слишком редко кто-либо прикасался подобным образом, но у него встал. И он это отлично почувствовал сейчас, как и его противник.
— Так, может, отпустишь? — прошипел Маюри сквозь зубы.
— Но ты тогда упадешь... А он у тебя настоящий или тоже искусственный? — вдруг, не слишком хорошо подумав, ляпает Заэльапорро. Это должна была быть издевка, но...
— Ну проверь, если так интересно! — зачем-то тоже не подумав ляпает в ответ синигами. А дальше все происходит как-то само собой. Заэльапорро без задней мысли тут же лезет проверять. Ему интересно. Потому что сам бы он не додумался пришить себе искусственный член, если у него есть прекрасный настоящий. Маюри, находящийся в шоке от того, в какое русло неожиданно свернула их битва из-за одной несчастной лампочки, и такого внезапного горячего интереса к его половому органу, к которому никто, включая его самого, никогда особого интереса не испытывал, не стал сопротивляться. Или не хотел...
***
— Странная тишина... Тебе не кажется? — первым подал голос Маюри, расслабленно привалившись к прохладной стене, уже как несколько минут отдыхая в такой позе. Вокруг по полу была разбросана одежда. Благо, что на обоих ее было настолько много, что одежда прекрасно заменила им постель, а голая задница совершенно не мерзла на холодном каменном полу, чувствуя себя вполне комфортно. Настолько комфортно, что они даже несколько раз повторили, пока окончательно не вымотались оба. И только сейчас Маюри заметил, что звуки боя, активно ведущегося снаружи, больше не доносятся до них. Да и сообщения о текущей ситуации тоже не приходят.
— Мгм... Похоже, ты проебал битву в прямом и переносном смысле... — Заэльапорро, после того, как тоже прислушался для начала, расхохотался. На самом деле заварушка между арранкарами и синигами его не интересовала. Лас Ночес и Айзена ценой своей жизни он защищать не собирался. Так что был даже немного рад, что все эти придурки свалили подальше, а он занимался последние пару часов более приятными вещами. — Но твой член от настоящего не отличить. Отличная работа.
— Ты правда идиот, или прикидываешься?
— Я думаю, мне нужно больше исследований...
