Опиумный дурман

Не знаю, как давно черта везения ушла за грань моей жизни, но её уход лосих пор очень красочно отражается на моем состояние, как физическом, так и моральном. Кажется, я совсем забыла, что сплю не в своей квартире, на супер-мягкой двуспальной кровати, вместо этого я безмятежно мечусь по небольшому диванчику из настоящей кожи. Ощущения, словно я лежала на чешуйчатой коже крокодила, или ещё хуже змеи — заставили меня проснуться через час и всё-таки постелить поверх дивана чёрную простыню, как и сама одеяло, которое на утро валялось на полу. Я была вовсе не удивлена, что в шкафчике всё постельное белье было чёрным. Стандартная классика типичного брутального паренька, гоняющего на мотоцикле. Спать было трудно, мне ещё придётся привыкнуть к этому дивану, с которого мне во второй раз удосужилось упасть во время сна. Мученический стон вылетел из груди, которая вдавилась в пол от слишком резкого и неожиданного падения. — Эй, парень! — мой громкий крик наполняет просторную но чертовски мрачную гостиную. Хоть и солнце уже давно освещало город, согревая своими тёплыми лучами землю, эту часть здания и ни один яркий луч не касался. Даже солнце отказывалось дарить свет в апартаменты мажорика, который кстати в наглую меня игнорировал. — Стив, — снова зову его, — у тебя слишком тесный диван! Мой крик теряется в стенах гостиной, когда ответом мне приходит оглушительная тишина, которая словно тяжко наседает на плечи; сильнее вжимая меня в пол, образно конечно, но ощущения именно такое. И я конечно же понимаю, что я одна. Снова просыпаюсь одна. Эта реальность остаётся неизменной, меняется лишь моё нынешнее место пробуждения и только. Тёплые лучи солнца ласкают голую кожу бёдер, не скрытую за тканью чёрного платья с пояском на талии и приличной длины декольте, до середины ложбинку между грудей. Волосы, которые я совсем не успела выпрямить, пришлось закрепить заколкой в виде лотоса на затылке, оставив передние закрученные прядки свисать на лоб. Любимая работа и не менее любимая Аннет уже поджидали меня. Однако, навстречу мне вышел тот человек, на которого даже в последние минуты жизни я бы не тратила и не секунды. — Надо же, ты опоздала. И почему я не удивлён? — Не опоздала, а чуток задержалась, приятель. А вот ты, смотрю прямо, как верный пёс дожидаешься меня у самой двери, — усмехаюсь я, замечая верные признаки злости, которые молниеносности вспыхивают на его сжатом лице, когда парень сжимает и разжимает кулаки. — Но прости, мне сейчас некогда слушать твой лай, меня важные дела ждут. И не желая вновь слышать от него сратый негатив, которым он с уже более года пропитывает мою ауру, я прохожу мимо Фредрика. Вдруг моё тело замирает, когда крепкая рука грубо захватывает мою руку. Мгновенно перевожу недовольный взгляд на место, где чуть ниже локтя, его пальцы грубо удерживают мою руку. — Не думай, что смогла одурачить меня, Андерсон, — ядовитое шипение оказывается напротив моего лица, когда обнаглевший кабачок нагло вторгается в моё неприкосновенное личное пространство. — Тебе не плохо, Фредрик? — я буквально ощущаю, как загораются от недовольства мои глаза, когда я гневно смотрю на него. — Если хочешь, чтобы стало ещё хуже, то просто риски ещё хоть секунду пальцем коснуться меня. Мой предупреждающий тон, который я порой и сама не узнаю, кажется, что-то пробивает в его голове, обозначая всю серьезность моих намерений, которые ничем хорошим для него не закончатся. Фредерик понимает это, потому уже через секунду, расслабляет пальцы, а после и вовсе одергивает от меня свою руку. — Я знаю, что той ночью ты пробралась в дизайнерскую, — слишком уверенно заявляет он, выглядя, как никогда серьезно. Я заставила себя слегка рассмеяться от его слов, которые совершенно невиновную меня должны были конечно коже рассмешить. Мой смех на мгновение сбил его столку — его брови сошлись на переносице, на лице появилось непонимание. — Серьезно? — выгнув бровь, с усмешкой смотрю на парня, причёска которого находилась не в самом опрятном и ухоженном состоянии. — У меня есть много других дел, чем тайком пробираться на работу, особенно когда у меня есть ключи и я могу придти сюда, когда захочу, — четко заключаю я, скрестив руки на груди, и с вызовом гляжу в его медные, чертовски недоверчивые и подозрительные глаза. — Раз это так, почему же ты не сделала это той ночью? Да ещё и парня какого-то притащила, — небрежно бросает он, скривив гримасу презрения. Я мысленно усмехнулась, узнав этот взгляд, которым он впервые наградил меня ещё в прошлом году. Он увидел меня в клубе, я тогда, кажется, была в компании байкера... Моё состояние той ночью было хреновым, до чертиков взвинченным и взрывным — я тогда танцевала на барной стойке, когда проходил Фредрик и заметил меня. Он смотрел на меня взгляд полным презрения, смотрел, как на девушку без чести, как на чертовски пьяную шлюшку. По крайней мере, он думал, что я была пьяна, но он не подозревал, что тогда, я была под амфетамином. Но если говорить честно и по справедливости, то я не заслуживала того грязного, никчемного взгляда. И совершенно не ему читать мне проповеди об искуплении, которое я потеряла сотню дорожек кокаина назад. Не.ему.говорить.мне.что.я.ужасна.и.не.заслуживаю.работать.здесь. Точно не Фредрику, который выпивает на работе и трахается в подсобке с моей коллегой, которая просто ненавидит меня за то, что я работаю здесь. И пока я, тратя, время, силы, всю свою энергию — добиваюсь высот, она работает только своей женской проходной, которая не прочь принять стволик нашего молодого охранника-гавнюка. — Тебе нужно поменьше пить на работе, — закатив глаза, недовольно цокаю я. — От тебя даже сейчас несёт алкоголем. — Я не пил, — слишком резко отвечает он, нервно поправляя воротник своей чёрной джинсовки, и тем самым выдавая своё истинное состояние. «Ага, конечно... Как ты не пил, я так же не нюхала порошок.» — Ну, да, ну да, просто обмыл себя изнутри и снаружи коньячком. Или обмыл им зад? Не нужно не нашлось туалетной бумаги в подсобке? Впрочем, ты можешь проверить, ты же стал почти единственным, кто заглядывает туда. — Ты настоящая сука, Андерсон, — гадко шипит парень, которого я с лёгкостью вывела из себя. Я не могу сдержаться от стервозного смеха, пускай и не совсем естественного. Проходящие девушки, работающие в тканном отделе, косо посмотрели в мою сторону, пока проходили в сторону лестницы. — Мне нужно работать, пожалуйста, не отвлекай меня в ближайшие пару тысяч часов, — говорю я, прежде чем с усмешкой на губах оставить парня заживо догорать в своей ярости. Ну что ж, начала этого дня уже мне нравится, посмотрим, что будет дальше... Я направлюсь к кабинету Аннет, но стоит увидеть знакомую спину по ту сторону стеклянных стен — хочется сейчас же развернуться и поскорее унести отсюда свой зад, пока на него, как и предыдущие разы не пялился зеленый имбецил. И это безжгутиковая амеба замечает меня первым, поэтому мне приходится сделать спокойно выдохнуть, прежде чем войти внутрь и не опалить все огнём. — А вот и моя девочка, — добро улыбается мне женщина, ореховые глаза которой всегда горят чистым теплом для меня. — Здравствуй, Аннет. — Привет, Вивиан, — перевожу взгляд на высокого шатена, который с самого моего прихода не сводил с меня свои темно-карие глаза. — Привет, Льюис, — выдавливаю из себя мягкую улыбку, соперничающую с нагло рвущейся ухмылкой, когда я замечаю пристальный взгляд парня вдоль своего тела. Его глаза с бесстыдством скользят по моим голым, пока ещё белым ногам, а затем взгляд сквозит к груди, не спрятанной в декольте. — Прекрасно выглядишь, — говорит он, наконец поднимая свои глаза к моему лицу, — впрочем, как и всегда. — Спасибо, — держусь стойко и даже улыбаюсь естественно, правда все же делаю это наигранно. Его проникновенная лесть всегда действует меня одинаково, а именно никак. Эти милые комплименты, всегдашние комментарии «о, классная прическа», «милое платье», «красивые чулки», прекрасная юбочка»... он думает, раз я дизайнер одежды, то буду сходить с ума от этого и соглашусь с ним на один ужин? С каждым разом, я утверждаюсь, что именно так он и думает... Но лишь о воспоминании нашего первого и к счастью последнего ужина мне хочется только зевнуть, ведь только это я и делала на протяжении нудных трёх часов. Это было скучно. Нужно. Неинтересно. Однотонно. Нам даже говорить не о чем было. В общем это было никак. Я не понимала, чем думала, когда согласилась на ужин в ресторане. Льюис красив. Чертовски красив и даже чуть подкачен. Увидев его и пообщавшись десять минут у меня сложилось неплохое впечатление о нем, почему-то тогда я смогла увидеть в нем нечто большее, чем просто внук Аннет, по возможности мой руководитель и просто друг. Тогда я даже видела в нем малую возможность на место моего парня. Просто тогда, я думала, что Льюис интересный, амбициозный, энергетической и не смотря на строгий деловой костюм — дерзкий парень, но оказалось, что этих качеств в нем ровно столько же, сколько во мне стеснения... Не знаю под чем я была тогда, наверное под настоящей тупостью, ведь я думала о том, что у нас были бы неплохие отношения и в постели тоже. Господи, какая же я идиотка, раз смогла допустить такую наифиговейшую мысль, что Льюис хорош в постели. Благодаря, девочкам и их сплетням на обеде, я знаю, что полностью удовлетворить девушку ему ой как нелегко... совсем нелегко. Ох, ну и смеялась же я тем вечером, просто до аппендицита в почках. Думала, что точно придётся что-то отрезать, ведь боль в боках была дикой, но прекращать смеяться не получалось, да и не хотелось. И как же я рада тому человеку, который позвонил сейчас Льюису, ведь совсем не хотелось, чтобы он был слушателем нашего разговора. — Ты писала, что я срочно нужна тебе? — смотря на Аннет, уточняю я, желая, чтобы она скорее перешла а делу. — Да, на самом деле мне совсем неудобно тебя просить об этом, просто у Беатрисы день рождение и я ничего не успеваю. — Ничего не понимаю, но очень интересно, — говорю я, получая от женщины возмущённый взгляд с просьбой помолчать. Она нервно поправляет свои волосы, и я понимаю, как ей нелегко от того, придётся меня о чём-то просить, и судя по её неспокойной реакции — о чём-то серьезном. — Я ничего не успеваю. Кажется, мои годы уже не годятся для этой профессии, уже давно пора на пенсию. — Хей, о чем ты говоришь? — вот теперь настала моя очередь возмущаться её раздосадованными словами. — Аннет, ты — настоящий гений, твой талант нечто невероятное, и если ты и вправду думаешь, что я позволю опустить тебе руки и отойти в мир иной, под названием «сижу дома и получаю бабки за цифру после пятидесяти», то ты ошибаешься. Женщина не сдерживается от легкого смеха. — Моя девочка, и как можно тебя не любить? — слегка мотнув головой, спрашивает она, а с лица никак не сходит светлая улыбка. Её слова заставляют замереть всем телом, судорожно напрячься каждой его клеточкой. Если это так, тогда почему я не вижу настоящего проявления любви? Где любовь? Почему меня не любят? Почему любовь ты не любишь меня? — Понимаешь, Вивиан, я не докончила месячный отчёт фирмы, которая поставляет нам ткани. А они завтра к утру требуют от меня его. Мне осталось лишь немного доработать его в конце, а затем перепроверить, сравнив со всеми чеками и документами. Я могу довериться только тебе и поэтому только тебе могу позволить вместо меня закончить отчёт. Сказать, что я была немного в шоке, ничего не сказать. Просьба о помощи и такие добрые слова Аннет дважды выбили меня из колеи, только на этот раз от восторга, в перемешку с шоком, со светлым оттенком счастья. — Ты же знаешь, я всегда помогу тебе... ты спасла меня, — искренне сказала я, не покривив душой ни в одном из слов. Аннет спасал меня... это правда. У меня не было ничего, когда я приехала сюда, оставив все свои подростковые годы позади, в прошлом, границы которого заканчиваются на въезде в Арлингтон, который открыл мне новые возможности, пускай и не в полную меру полноценные. У меня были накопленные деньги только на жильё, и на пропитание сроком на неделю. Я не могла найти работу. Кому была нужна девчонка не просто без опыта работы, так ещё и недоучившаяся последний год? Правильно никому. Все отвечали мне отказом, а некоторые в наглую пытались обокрасть мои идеи, когда я глупая и на тот момент черешка отчаявшаяся и наивная показывала своё портфолио с кучей набросков работ. Благо, мне посчастливилось попасть к Аннет, которая не просто похвалила меня за эскизы вечерних платьев, но и предел всего она поверила в меня, в мой талант, в мою мечту. Она без лишних слов дала мне работу, а затем через год, накопив достаточную сумму, я смогла отучиться до конца и получила диплом. *** Чтобы не возникало лишних вопросов, мне пришлось заниматься на работе своей работой, а не отчётом, который тяжелой отвесностью восседал на моих плечах, и не скажу, что хрупких, ведь жизнь научила закаляться и бороться... «Бороться, бороться, бороться и только бороться». Делать это всегда и безоговорочно... по крайнем мере, он велел мне делать именно это. И именно это — послужило концом былой мне. Вечная борьба погубила. Иронично, разве нет? Бороться всю жизнь, защищая себя, а затем... разбиться под этой же защитой, которая выжимала всю тебя. Всю до остатка, не оставляя ни шанса на реабилитацию... Аннет настояла на том, чтобы в шесть, я поехала домой, — я отказалась, ведь не хотела отличаться от коллектива, который и так меня недолюбливал, пускай и все равно это. Рабочий день должен быть полным и настоящим, без всяких поблажек и поощрений... По крайнем мере я заставляла себя так думать, ведь была не против свалить, как только Аннет предложила мне это. Но... но одно «но», а именно живое «но» с дымчатыми глазами и белоснежными волосами стояло преградой охотно согласиться столь заманчивое предложение. Врать себе не хотелось, да и делать это было совсем не в моих правилах. Просто мысли пугали меня... из было слишком много, и почти все из занимал Стив. Не знаю почему он так зацепил меня, но мне жутко хотелось раздать этого человека, как личность. Стив был необычным... таким нестандартным что-ли... у него, определенно, была тёмная сторона и желание познать её — разрывало меня изнутри. Ведь моя тёмная и безрассудная сторона остро реагировала на парня и то, что он таит за оболочкой таких холодных, чертовски непроницаемых глаз. Во время работы... ланча я несколько раз подряд ловила себя не только о мысли, что думаю о засранце мажорике, но так же я оказалась ловцом пристальных взглядов Льюиса... И, мать твою, именно с ним я оказалась через пару часов в одной машине. Уже лучше бы, я наглоталась килограмма болгарского перца, один только запах, вкус, и даже вид которого духом не переношу с самого детства. Аннет была строга и непреклонна, как никогда, когда чуть ли не затолкала меня в машину внука. Первые десять минут поездки были неплохими, но только потому, что Аннет тоже ехала с нами, и так как она спешила, до дому первой отвезли её. Мы остались одни в его машине. Я взглянула на парня через зеркало и поняла, что нужно немедленно действовать, ведь по его выражению лицу, было видно, что Льюис искал, чтобы мне сказать. И тогда я сделала самую элементарную первую помощь в таких ситуациях, для которой мне понадобился телефон и хорошее воображение. За долю секунды я быстро зашла в настройки телефона, чтобы изменить громкость звонка. И наконец, в машине прозвучал рингтон. — Оу, это мне, — говорю я, когда наши взгляды с парнем встречаются. Беру в руки телефон и провожу по экрану, якобы принимая вызов. — Прив-е-е-ет, Зигги, — говоря я, первое имя попавшееся на ум. — Серьезно? Что сделала? — выжидаю томящая паузу. Остаётся придумать, что бы сделала такого моя воображаемая подружка. И когда в голову приходит замечательная мысль подразнить парня, побеспокоил его моральный покой, я сразу же приступаю к более оживлённому и открытому разговору с... со своим воображением. — Заморозила яйцеклетку? — удивленно поднимаю тон, и краем глаза ловлю в зеркале растерянный взгляд парня. — Себе или своему троглодиту? — Офигеть. Он что тоже хочет? Брови Льюиса сходятся на переносице, а я плотно поджимаю губы, лишь бы не засмеяться. — Ни фига себе, вот это я понимаю поддержка во всем. — Представь, её парень хочет уменьшить яичники, говорит, что его лишком большие, — прикрыв телефон рукой, шёпотом обращаюсь к Льюису, лицо которого кажется сморщилось от моих слов. Ути-пути, я чуть не забыла, что тема половой жизни больная для тебя. Господи, позволь мне не рассмеяться сейчас на всю катушку. — Скинь мне номер врача, обязательно проконсультируюсь. Ещё один удивлённый взгляд в мою сторону. Госпожи, парень, выдохни, мы же просто говорим о яйцеклетке, о не о беременности или смене пола. — Яичники поверю в первую очередь. Хорошо, целую, пупсик, до завтра, — выключаю телефон, и перевожу открытый взгляд на парня. — Они милые, не правда ли? — спрашиваю я, усмехаясь от появившейся бледности на его лице и сжатых руках руках на руле. — Экстремальная парочка, — только и сказал он, переводя взгляд на дорогу. Была бы только ещё эта парочка реальна, вообще было бы круто. Буквально, через пару минут мы оказываемся на центральной улице, где выстроились самые красивые и высокие небоскребы, возвышающиеся вверх к небу. Слава моей памяти, я не забыла сказать парню, что везти меня нужно не по старому адресу. Машина остановилась; взглянув в окно, я наконец-то выдохнула. — Спасибо, за прекрасную поездку Льюис. Прекрасна тем, что молчалива... просто идеально. Я хочу уже выйти из машины, но мои пальцы застывают за ручки двери, когда мимо машины проезжает знакомый чёрный мустанг. — Оу, объявился, — в слух произношу я, следя взглядом за машиной, двери которой открываются и Стив выходит наружу. Уже чувствую, как Льюис хочет что-то спросить, но не успевает, потому что я мгновенно выхожу из его Mercedes. Стив, одетый в чёрную футболку и такого же цвета потертые джинсы вальяжной походкой направлялся к зданию. Вот только заметив меня краем глаза, он останавливается и наши взгляды встречаются. Машу ему рукой, как бы говоря, «а вот и я». Дымчатые глаза непреклонны, когда он переводил взгляд на машину из которой я вышла, а затем он смотрит снова на меня и светлая бровь насмешливо вздёргивается в немом вопросе. Слышу позади себя звук открывающейся дверцы машины и раздраженно вздохнув закатываю глаза. Черт тебя побери, Льюис убирай отсюда свой малый зад и такого же размера член. — Ты забыла телефон, — выйдя из машины, говорит он, протягивая мне сотовый. — Точняк... — Кто это? — спрашивает шатен, кивком головы указывая в сторону Стива, который кажется любуется бесплатным цирком, главным номером которого стоит проверка моего терпения. — Парень, с которым я живу, — я даю ему неоднозначный ответ, желая чтобы он сам додумал его так, как мне оно нужно. И мне это удаётся, потому что губы Льюиса формируются в трубочку, когда он удивленно протягивает «о-о-у». Супер, теперь он думает, что у меня есть парень и надеюсь, если ему хватит серого вещества в мозге, он перестанет при каждой нашей встрече пытаться пригласить меня куда-нибудь. Уже видя, как парень хочет уехать обратно, я останавливаю его очень необычным предложением. — Может заглянешь к нам, — на этих словах, я практически ощущаю, как пылает кожа лица, от пытливого взгляда парня, недовольно смотрящего на меня со стороны, — Стив готовит отменные яйца... ну куриные. — Нет, спасибо. Пока, Вивиан, — резко отвечает Льюис, прежде чем сесть в свою машину. — Ну, как хочешь, — усмехаюсь я. Поднимаю голову, а Стива уже нет. На сто процентов уверена, засранец специально не дождался меня и пошёл к лифту. Ну уж нет, хватит с меня этих лестниц! Я догоняю Стива прямо у дверей лифта, которые словно по щелчку пальцев раскрылись, когда я подошла к нему. — Спасибо, что подождал, — недовольно шиплю я, проходя в пространство небольшого металлического куба. — И тебе привет, шизанутая, — надменно усмехается мне парень, на секунду сбив меня с толку. — Привет, — чуть тише произношу я, нажимая на нужную кнопку лифта. Облокачиваюсь на стену и выдохнув, смотрю в противоположную. Уже более десяти секунд ощущаю на себе пристальный взгляд. Смотря на парня краем глаза и наши взгляды соприкасаются, его — насмехающийся и ожидающий, мой — вопросительный и непонятый. — Что? — медленно, отчеканив каждую буковку, спрашиваю я, поворачиваясь лицом к Стиву. — Спишь с тем парнем? — с кривой усмешкой, спрашивает он. Его вопрос звучал, как самая ужасная шутка жизни. Я засмеялась. Буквально прыснула от безудержного смеха, который пробил колкий разряд в животе. — Твои слова, звучат, как ужасный приговор, — усмехаясь говорю я. На его непробиваемый и беспрестанный взгляд, дополняю самую важную вещь. — У него иногда проблемы... не всегда встаёт, — пожав плечами, говорю я. — Только на тебя такая реакция? — не упуская возможности меня, побесить, насмехаясь, уточняет он. — Думаешь, я не смогла бы его возбудить? — сощурив глаза, спросила я, когда моя женская сторона почувствовала провокационный укол с его стороны. И стоило это спросить, как прямо под моим взглядом, его глаза прошлись вдоль моего тела, особое внимание уделяя голым ногам. В один миг, меня накрыло такое странное ощущение... я словно чувствовала, как его руки невидимыми, но ощутимыми касаниями касались моего тела... руки сжимали талию, плавает спускаясь вниз, сжали бедра... Кожа загорелась адским пламенем, который уже жидким огнём бурлил в разгорячённых венах. Когда он перевёл взгляд на моё лицо, я резко выдохнула. Помутненность его глаз служила мне ответом... Двери лифта открылись и я круто обернувшись вокруг себя, я вышла первой. Прохладный воздух коридора, в котором работали целых два кондиционера ласкал кожу, остужая мой пыл, но не огниво, засевшее глубоко внутри. Из сумочки достаю ключи, которые он оставил мне на тумбочке, ещё рано утром. Чувствую тепло парня позади себя, когда вставляю ключи в замочную скважину и провертев пару раз влево, с характерным звуком открываю дверь. Без лишних слов, и без всяких взглядов, Стив проходит в коридор, явно направляясь в свою комнату. Я же первым делом достаю из сумочки пачку какао-порошка, которую успела прикупить на обеде и направляюсь в сторону кухню, желая как можно скорее заварить себе вкусный какое, ведь в шкафчиках этого дома нет даже чая, только кофе. Когда насыщенный запах какао наполняет стены гостиной, позади меня слышатся шаги и я оборачиваюсь. Стив останавливался, как входит на кухню, которую кажется, проверяет на наличие целостности. И только сейчас, я замечаю, что он успел принять душ и переодеться. Его волосы слегка влажные и слегка взлохмачены на боку. Чёрную футболку с V-образным вырезом заменила чёрную рубашка, с серебристыми пуговицами, три верхние которые расстегнуты, открывая взору чёрные татуировки на груди; рубашка на локтях закатана, а чёрные потёртые джинсы заменились на чёрные с сероватым оттенком джинсы. — Ты в клуб? — вопрос вылетает намного раньше, чем я успеваю подумать. — Да, — Стив коротко кивает. — Окей, — только и говорю я, прежде чем обернуться к плите. — Если хочешь, я могу отвезти и тебя, — недоданная подачка с его стороны удивляет меня. Хочу ли я? Безумно. Но у меня есть важное задание — я должна докончить отчёт Аннет, которая положилась на меня. Поэтому мне только и остаётся ответить ему отказом... — Не сегодня. У меня работа. — Окей, — он отвечает так же, как и я, чем заставляет вновь обернуться к нему лицом. — У тебя офигенная ванна, ты знаешь, что таких единицы в мире? — Знаю, — ухмыляется парень, боком облокачивая на кухонный шкафчик. — Она настоящая? Прямо из хрусталя? — Из самого настоящего горного хрусталя, — отчётливо точно говорит он, второй раз вводя меня в состояние восхищённого шока. — Пипец... я купалась в хрусталях, — завороженно шепчу я, получая кривую усмешку с свою сторону. — Знаешь, у тебя ужасно тесный диван. Я снова упала. — Даже не удивлён, —только заканчивает говорить он, как его телефон в переднем кармане джинс начинает звонить. Пока он тянется рукой в узкие джинсы, я добавляю в кастрюлю ещё немного молока, пока смесь не принимает свойственный какао нежно молочно-шоколадный цвет. — Да? — спрашивает он, приняв звонок. Я успеваю налить себе кружку горячий, и невероятно вкусно пахнущий детством напиток, прежде чем обернуться к парню, — Хорошо, — наши взгляды соприкасаются и я сильнее зажимаю пальцами кружку, которая обжигает кончики пальцев от высокой температуры, —скоро буду. — Будешь? — спрашиваю я, предлагая ему какао. Его брови скептически приподнимаются вздёргиваются. Он смотрит на меня так, словно я предложила ему выпить нечто ужасное, такое, как моча, например, или же выжатый сок из грязи. — Какао, — объясняю я, под напор его дымчатых глаз. — Нет, я уже ухожу, — отказывается он, прежде чем отвернуться и скрыться за разделённой стенкой гостиной. Ну нет, так нет... — Вивиан! — баритонный голос эхом проносится по гостиной, долетая и до кухни. Я даже замираю на секунду. Впервые слышу, чтобы Стив так просто и обыденно звал меня по имени. Держа в руках кружку, я направляюсь к входной двери, где меня дожидается парень, ложкой помогая надевать себе чёрные лакированные Оксфорды. — Кстати... диван раскладной, — спокойно говорит он и как ни в чем не бывало, выпрямляется в полный рост, а мне уже хочется свалить его на землю. Мои брови удивлённо приподнимаются вверх, и даже губы раскапываются от возмущения и этакого издевательства, когда он с насмешкой произносит следующее: — Я что вчера не сказал? — Не сказал. Как и не сказал то, что мне нельзя не угробить тебя и твою квартирку. Кстати у меня есть отличная возможность, сделать это. — Ты просто бесишься, — он делает шаг в мою сторону, заставив меня рефлекторно сделать один назад, — что придётся сидеть здесь, — он делает два шага, загоняя меня в угол, когда моя спина касается стены, —... а не развлекаться, как это буду делать я, — с надменной ухмылкой заявил парень, возвышаясь надо мной. — Значит завтра поразвлекаюсь и за сегодня, — стойко вздёрнув подбородок вверх и глядя в его глаза, говорю я. Стив в наглую усмехается моим словам, которые он словно притоптал к земле своим дьявольским взглядом. Его лицо склонилось к моему, когда уперевшись правой ладонью в стену, наши глаза оказались на одном уровне. — Ну, ну, посмотрим, малышка, Вивиан, — с вызовом прохрипел Стив, прежде чем резко отстраниться от меня. — Вот и увидишь, Стив, — ядом шиплю я, когда он напоследок прошёлся по мне быстрым пронизывающим взглядом, в затем скрыться за чёрной дверью. В квартире воцарилась настолько молчаливая тишина, что я слышу своё сбившееся дыхание и даже быстрые ужасов сердца, которые пытались вернуться свой привычный ритм. Но какой там привычный, если все в моем теле так острого отзывается на блондинчика. Спрашивается, какого черта, Стив? Было восемь часов вечера, когда искупавшись, я переоделась в пижамные шёлковый шорты с майкой такой же материи и принялась за отчёт. Цифры... буквы.... цифры... бесконечные счета... суммы с шестью нулями... Я ощущаю, как спустя три часа у меня буквально, раскалывается голова от этого. Да и если честно полностью настроиться на отчете было сложно, потому что мыслями я гуляла в оживленной обстановке клуба, где в ушах гудит самая трендовая музыка неделя, а в бурливших венах течёт алкоголь. В двенадцать ночи с внесённой цифрой в последнюю ячейку моя работа была окончена, как и отчёт Аннет. Я пошла на кухню, чтобы заварить себе четвёртую кружку какао за ночь, которая, как будто специально, сегодня тянулась очень медленно и тяжко. И стоило мне только вспомнить Стива, который ещё не вернулся, как входная дверь раскрылась. Вот только я закрыла рот на полуслове, когда хотела пошутить над ним, напугав из-за позднего времени, которым он вернуться, но делать этого не стала, когда до ушей донёсся стук каблуков, быстро и нечетко перебирающихся по полу. Я сидела за небольшим стеклянным столом, на меня падал лишь свет от включённой в стороне лампы, когда кругом царила темнота, не считая местечка у входной гостиной. Звуки поцелуев и резкой возни прорезали слух. Я старалась, честно старалась не смотреть в из сторону, но когда звуки резкого соприкосновения кого-то он стенку стал ближе, я всё-таки сдалась и подняла голову. Моему взору пришла широкая спина Стива, мышцы на которой переваривались, когда его руки блуждали по телу девушки, которую он прижал к стенке. Я хотела, очень хотела больше не смотреть на это, потому что было неприятно лицезреть это, но оторвать взгляд не получалось. Оторвавшись от её губ, Стив перешёл поцелуями на её шею, заставив девушку бесстыдно и очень пошло застонать. — Стив... прошу, сейчас... — молила она. Тогда то, не прекращая мять руками её грудь, бедра, ягодицы, Стив повёл её в коридор. И прежде чем завернуть, Стив обернулся. Без промедления, без единой заминки и промаха его холодные глаза столкнулись с моими. Я нахмурила брови, когда он нагло ухмыльнулся мне, прежде чем скрыться за стенкой. Я посмотрела на нетронутую кружку и сразу же отодвинула её от себя. Пить совсем перехотелось. Кисловатая горечь перебивала вкус, а прельщая картина и вовсе лишила всякого положительного. В животе что-то закололо и мне стало нехорошо... нехорошо от увиденного и это мне не нравилось. Мне нужен порошок... он нужен мне, чтобы чувствовать себя лучше, а не вот это странное ощущение, которое будто обрадовало дыру в груди.