***
Юнги открыл глаза и увидел перед собой Чон Чонгука. Конечно, он же лекарь. По другую сторону кровати стоял нервный Тэхён и кусал губы. Чонгук первый заметил, что король пришёл в сознание. Он наклонился и посмотрел в глаза, немного оттянув веки. — Ваше величество, как вы себя чувствуете? Тэхён обратил свое внимание и сел на край кровати. — Хён, ты как? — Ваше величество, вы меня слышите? — проигнорировав Тэхёна, сказал лекарь. Юнги кивнул не в силах сказать и слова. — Вы чувствуете свои конечности? Юнги поднял руку и пошевелил пальцами, а после и ногами. Он кивнул. На вопрос может ли он разговаривать, король попытался разлепить пересохшие губы, а после что-то сказать. Получилось плохо, но несколько слов смог из себя выдавить. — Что случилось? — его голос был тихим и хриплым. — Отравление, ваше величество, — сказал Чон. — Кто? — Единственный подозреваемый Пак Чимин, — сказал Тэхён и опустил взгляд. Юнги замолчал. Был ли он в шоке? Ещё в каком. Он верил Чимину, но, видимо, зря. Хотя нет!.. Он не верил. Он не хотел верить. — Пак Чимин? — немного заикаясь переспросил он. Его голос был слаб, но в этой фразе чувствовалось всё его замешательство и непонимание. — Да. Он единственный, кто был там и мог это сделать, — Тэхён это говорил с тяжёлым сердцем, будто бы сам уже давно поверил ему. — Я позову отца. Вы должны поговорить. — Хён, только не долго, он слишком слаб, — предупредил его Чонгук, старший кивнул и вышел. — Чонгук... — Да, ваше величество? — он мерил пульс на руке. — Это точно был Чимин? Откуда они это знают? — Я сам сначала не верил. Если бы это был кто-то чужой, то отравил бы весь чай. Но Чимин жив и здоров. Яд был только в вашей чашке, — парень говорил тихо и медленно. — А если его подставили? — Ваше величество... Вы, правда, верите, что Пак Чимин этого не делал? Пожалуйста, не тратьте сил. Отдохните. Вам ещё долго придётся обо всём говорить. Как ни странно, но Мин Юнги его послушал. Король даже задремал на несколько минут, пока его не разбудил Чон. Подле него стоял Ким Намджун и склонял голову. — Ваше величество. — Ким Намджун, вы пришли, — стоит ли говорить, что даже слова ему доставались с трудом. — Что вы хотите мне сказать? — Я хотел вас спросить, о чем вы говорили с Пак Чимином до того, как яд подействовал? Юнги ответил, что не помнит. В его голове была каша, которая никак не хотела становиться в логическую цепочку. Но он соврал. Юнги помнил этот разговор. Неужели его измена стала поводом для убийства? — Почему все говорят, что это был он? — Все доказательства указывают на него. И если так посудить... У него самое грязное прошлое. Было бы весьма логично предположить, что это он. — Но я бы немного оспорил это, — влез в разговор Чонгук без всякого стеснения и угрызений совести. — Яд не смертельный для человека. Сомневаюсь, что Пак Чимин не разбирается в этом. Если бы он хотел убить его величество, то взял бы яд, который точно убивает... — Разве что припугнуть? — спросил Тэ, и лекарь ему кивнул. — Это весьма глупо! Зачем так делать, если он знает, что его всё равно убьют? — В любом случае это был край, — громко сказал Намджун, чтобы его все услышали. — Пак Чимина казнят за попытку убийства короля. Мы слишком много ему прощали. Все посмотрели на короля. Юнги лишь молча повернул голову в сторону, как бы отходя от вопроса. В его голове всё никак не могло уложиться: почему Чимин это сделал? Буквально неделю назад он клялся ему в любви, а теперь? Теперь Чимин сидит в тюрьме и ждёт своей участи. Наверняка ему там страшно, плохо, одиноко. Чимин предатель? Как смешно! «Я не верю» — эту фразу он раз за разом повторял про себя. Намджун понял, что от короля он больше ничего не получит, поэтому он поклонился и ушёл со словами о том, что "его величеству нужен отдых". Небольшая слеза скатилась по его щеке и растворилась где-то в волосах, которые были разбросаны по подушке. — Хён, не стоит больше волноваться о нём. Чимин — предатель, — сказал Тэхён. — Я предупреждал, что его ничего не изменит. Даже его якобы любовь к тебе. — Я не верю, — прохрипел Юн. — Нет, я отказываюсь в это верить. — Пак Чимин повторил судьбу своего отца. Как и того, его казнят по той же статье: "попытка убийства правителя". — Хён, его величеству нужно отдохнуть, — сказал Чонгук. — Тебе тоже нужно поспать. Ты уже сутки не отходишь от постели. Тэхён лишь молча кивнул. Он поклонился и ушёл. Юнги тоже заявил, что хочет спать, и чтобы его не тревожили. Он положил голову на подушку, закрыл глаза и заснул. На этот раз снов не было, просто черное пространство. Да и зачем тут сны? Они явно ни к чему. У Юнги не было настроения видеть что-то яркое, красочное и позитивное. Он пытался понять, зачем Чимин это сделал, был ли это он. Парень верил в теорию, что его могли подставить. Для того, чтобы понять это, ему нужно было поговорить лично с ним. Что он, собственно, и сделал, когда смог встать на ноги. Рядом с королём шёл Ким Тэхён, в качестве личной охраны, и Чон Чонгук, на случай, если ему станет хуже. Чимин сидел в королевский тюрьме в одиночной камере, облокотившись о решетку. Вокруг валялось сено, в другом углу стояла чашка с водой и вторая с едой. Как только парень увидел, что к нему идут, то сразу же вскочил на ноги. В тюрьме царил полумрак. — Пак Чимин, — сказал король, когда подошел к нему. Парень тут же склонился в почтительном поклоне. — Я знаю, что ты сделал. Но в то же время знаю то, чего ты не делал. Скажи всё сам. Зачем ты это сделал? — Ваше величество, я, правда, понятия не имею, почему так получилось, — Чимин был напуган, это было хорошо видно. Его голос дрожал. — Я бы не посмел вас отравить. Он медленно поднял свои глаза и встретился с ледяным взглядом короля. По его спине прошлись тонны мурашек, а сердце пропустило удар. Король ему не верит. Парень схватился за решетку. — Простите, но я, правда, не знаю. — Давай поговорим на чистоту, — вздохнул Юнги. — Ты это сделал из-за ревности? — Нет, что вы такое говорите! — Чимин задыхался. Он даже толком не мог сформулировать свои мысли. Юнги понял, что он не сможет сказать всего, поэтому отправил свою "свиту" обратно, чтобы они вдвоём смогли остаться наедине. — Скажи мне честно. — Я в самом деле не знаю. Почему вы не верите? — Я бы хотел верить. Но не могу. У тебя слишком много накопилось, — голос старшего ни на миг не дрогнул, будто он и вовсе не испытывал никаких чувств, в то время, как Чимина трясло. — Я понимаю, но меня подставили, — у Чимина пошли слёзы. — Я... Я люблю вас, ваше величество. Правда, люблю. Я бы не посмел! — Хватит! — оборвал он его. — Докажи, что твоя любовь ко мне настоящая. Я не хочу снова довериться тебе, а после оказаться в могиле. Чимин просунул свои ручки сквозь решётку и схватил короля за одежды, чтобы после протянуть к себе и поцеловать. Юнги не противился. Возможно, это единственный способ, чтобы узнать правду. Щеки младшего были мокрыми, а поцелуй с соленым привкусом — это слезы. Чимин трепетно дотронулся до губ любимого, а после с напором стал целовать, но его губы и подбородок дрожали. Юнги обхватил его лицо и взял инициативу на себя,будто целует в последний раз. Хотя, скорее всего так и будет. Совет чиновников не даст ему жить. Мин не хотел от него отрываться, не хотел разрывать этот поцелуй, но пришлось. Они тяжело дышали и смотрели друг другу в глаза. Взгляд Чимина был такой жалостливый и доверчивый. От слёз его глаза стали ещё больше, и Юнги мог увидеть в них вселенную. — Ваше величество, — прошептал в надежде Чимин. Юнги отвернулся и молча вышел. Парень не должен видеть его слёз и сожалений ни в коем случае. Он не должен знать, что Юнги не хочет его казнить. Но выбора нет. Скорее всего он повторит судьбу своего отца и умрёт при попытке отравить правителя. Сердце короля разрывалось и ныло. Эту ночь он не спал, заливаясь горькими слезами. Он потерял его. Он потерял Пак Чимина.***
— Пак Чимин, вы обвиняетесь в покушении на жизнь его величества короля Мин Юнги, — прозвучал голос главного чиновника. В зале советов присутствовали все чиновники, королевская семья, несколько десятков стражей и сам Пак Чимин, руки которого были крепко связаны верёвкой. Это был суд. Решалась его судьба. Но Чимин понимал, что это конец, конец всего. Только если король не сжалится над ним. — Что вы скажете в своё оправдание? — Я не делал этого, — тихо прошептал он. Парень знал, что нет смысла что-то говорить — ему не поверят. — Прошу говорить громче. — Я этого не делал! — дрожащим голосом крикнул он. Помогло? Нет. Он с надеждой посмотрел на короля, который сидел напротив него и сверлил взглядом. «О чем же вы думаете?» — пронеслось в голове у парня. — Какие доказательства вы можете привести? Доказательства? В этом и суть, что у него их не было. Он бы мог сказать, что всегда любил короля, готов был ноги ему целовать, но он промолчал. Эти слова могли бы плохо отразиться на репутации правителя, а этого Чимин не хотел. Он лишь опустил голову. — Доказательств нет, но меня подставили! — крикнул он. — Зная, что тебе грозит смерть, ты решил всё же поступить так, — продолжил Намджун. — Неужели ты хочешь умереть смертью своего отца? — Отец, — тихо прошептал Чимин, и в его голове сразу же возникли все моменты с ним. Отец для Чимина всегда был близким человеком. После смерти матери у маленького Чимина остался только он. В тот вечер отец обещал прочитать ему новую сказку, но во дворец он так и не вернулся. Его казнили, ложно обвинив. Теперь и у Чимина была такая же судьба. Одинокая слеза скатилась по щеке парня. Он каждую ночь плачет. Он променял своё желание править на человека, которого в самом деле полюбил. Именно в тот день на рынке он понял, что Юнги его единственный. Пусть по началу он и вёл себя как свинья, но это лишь от недоверия к нему и злости за то, что тот не хотел подчиняться. Ради Мин Юнги он заглушил в себе желание править. Чимин готов был поклоняться Юнги, готов был растоптать свою гордость, лишь бы только быть рядом с этим человеком. И что теперь? Теперь этот самый человек решает, жить ему, или нет. Мысленно он кричал "я люблю вас", пытаясь докричаться до него и надеясь, что он услышит. Но нет. Всё четно. Юнги не слышит. И каждый раз встречаясь с ним взглядами, он получал только холод и безразличие. Неужели он его ни разу не любил? — Повторю вопрос ещё раз. Ты хотел это сделать ради власти? — Если бы я хотел захватить власть, то сделал бы это по-другому, — ответил Чимин, и в зале поднялся шум удивления и возмущения. — Во-первых, отравление — это не самый лучший способ убийства короля. Но если бы я всё же отравил его, то это был бы смертельный яд, от которого умирают мгновенно. Во-вторых, я бы не стал звать на помощь. Я бы добил его, чтобы быть уверенным, что он умер. И в-третьих, я должен иметь сообщников, которые тоже у меня не наблюдаются. Вы в самом деле думаете, что я настолько глуп, что буду использовать этот яд? Чимин заметил, как Юнги немного улыбнулся, неужели он поверил ему? Осознал, что Чимин не виновен? Или узнал того самого дерзкого Пак Чимина, которого встретил тогда на рынке? Но, к сожалению, это заметил только он. В зале стоял шум. Все обсуждали слова парня и были шокированы. — Предлагаете поискать во дворце ваших сообщников? — с небольшим сарказмом спросил Намджун, на что Чимин просто усмехнулся. — Пак Чимин, это не является оправданием, и вы приговариваетесь к смертной казни. Ваше величество, какой вид казни вы бы предпочли? Юнги будто бы не слышал его и сверлил взглядом стоящего напротив парня. Холодный и безразличный взгляд с лёгким прищуром, казалось, что он хочет прочитать его мысли. — Что предложит Совет чиновников? — спросил Юнги, все так же не отрывая взгляд от парня. — Тогда будет проведено голосование. Каждый предлагал свой способ казни: от простого голодания до жёстких мучений, которые мало кто сможет вынести. В итоге сошлись на костре. «Костёр, — фыркнул про себя Чимин, — как ведьму» На самом деле, когда это ему сказали, то в нём тут же проснулся страх. Нет, он не хотел умирать. Он хотел крикнуть, чтобы его пощадили, но пронзительный взгляд короля заставил его замолчать. Почему он ничего не делает? Почему он согласен со всем, что ему предложат? Чимина взяли за шиворот и стали выводить из зала. Он не хотел. Он хотел подольше остаться рядом с королём, так как больше никогда его не увидит. Почему Юнги молчит? Почему? — Ваше величество! — он нашёл в себе силы крикнуть. Король поднял на него свой взгляд. — Пожалуйста, поверьте мне! Вы же знаете, что я бы этого не сделал! Прошу, пересмотрите дело! Ваше величество! — Выведите его! — потребовал Намджун. Чимина отвели обратно в камеру. Казнь была назначена на следующий день. Вот последняя миска с едой, которая стоит перед ним. Но он не хотел есть. Парень вжался в угол, обнял колени и заплакал. Это конец. Смерть совсем близко и уже схватилась своей костлявой рукой за его горло. Завтра она заберёт его жизнь. Скрипнула дверь внешнего входа. Кто-то зашёл, шумно шурша одеждами. Но Чимин не обратил внимания, а просто остался в своём состоянии. Кто-то подошёл к его камере. Наступила тишина. Пришедший долго смотрел на парня, не решаясь сказать и слова. — Зачем вы пришли? — заплаканным голосом спросил Чимин. Человек молчал. — Я же говорю, что я не виновен. Я слишком люблю короля, чтобы это сделать. — Тогда почему ты не сказал это там? — холодный, как лёд, голос донёсся до его ушей. Он был таким знакомым. Чимин поднял голову и увидел Юнги. — Почему ты не сказал мне этого? — Ваше величество... Я... — он подскочил. — Я не хотел портить вашу репутацию. Если бы я сказал... — Если бы ты сказал, — перебил его Юнги, — то я бы понял, что ты этого не делал. Большого мужества надо, чтобы признаться о том, что ты спишь с королём. Лично мне ты это говорил не раз, но если бы ты признался всему Совету... Я король, я, а не Ким Намджун. Как я скажу, так и будет. — Прошу прощения, ваше величество, —Чимин подошёл к решётке и протянул свою ручку. Он взял короля за руку и крепко сжал. — Я люблю вас. Пожалуйста, пересмотрите дело. Юнги тоже сжал его мягкую ладошку, но отвернулся. Чимин с надеждой смотрел на него, но чем больше длилось это молчание, тем быстрее он понимал, что ничего не добьется. — Прости, Чимин-а, — сказал Юнги и отпустил его руку. — Я не буду ничего делать. Завтра утром тебя ждёт казнь. Готовься к этому морально. Моего доверия ты больше не получишь. — Ваше величество... — Хватит. Хватит говорить мне, что ты меня любишь! Я использовал тебя. Ты был лишь марионеткой в моих руках. Я дал тебе шанс на жизнь, но ты его проебал. Король ушёл, оставив парня одного с разбитым сердцем и осознанием того, что уже завтра он умрёт одной из самых страшных смертей. Он не хотел. Всю ночь он плакал и даже сам пытался покончить с собой, но стражи вовремя смогли его спасти. «Не время», — говорили они. Не время умирать, подумаешь! Шестью часами раньше, шестью позже. В чем тогда вообще разница? Утро следующего дня было солнечным. Как жаль, что это яркое небо придётся омрачить пеплом огромного костра. Чимина переодели в более простую и мешковатую одежду. Когда его вывели на главную дворцовую площадь, основа для костра уже была готова. На постаменте была навалена куча соломы и посередине стоял деревянный столб. Парня толкали грубо, держа под обе руки. Сердце колотилось как бешеное. Он не хотел. Чимин увидел короля, сидящего на троне. Он наблюдал за тем, как привязывают парня к столбу. Пак, на удивление, был спокойным, но это либо его хитрый план, либо он смирился со своей судьбой. Он всё время смотрел на Юнги, и слезы предательски хотели политься из глаз, но Чимин их сдерживал. По крайней мере пытался. Однако, когда он увидел горящий факел, то его разум тут же забил панику, и он начал вырываться из узлов, пытаясь высвободиться, но верёвки были толстыми и крепкими. — Ваше величество! — в панике крикнул Чимин и круглыми глазами посмотрел на него. — Пожалуйста! Ваше величество! Не делайте этого! Но его никто не слушал, и вскоре яркой спичкой вспыхнула сухая солома. Запахло палёным. Чимин всё ещё пытался выбраться. — Ваше величество, прекратите это! Вы же знаете, что я не виновен! Ваше величество! — он кричал, но казалось, будто его крики не долетают. — Я люблю вас! Я люблю вас, Мин Юнги! Не надо! Становилось всё жарче, из глаз брызнули слёзы. Паника полностью охватила парня. Пытаясь вырваться, он натёр себе руки в кровь, отчего теперь стало ещё больнее. Огонь подбирался. Чимин посмотрел прямо в глаза королю. Он не верил, что правитель настолько хладнокровен. Его взгляд не говорил ни о чём. Только холод, лёд и... Злость? Никто не знал, что твориться в душе Юнги, по его одному взгляду было видно только одно — ему плевать. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда языки пламени добрались до одежды парня и подожгли её. Было больно и жарко. Это было невыносимо терпеть, и Чимин закричал. Он кричал, повторяя одни и те же фразы: "ваше величество, я люблю вас" и "пощадите". Слёзы не успевали скатываться по его щекам и высыхали сразу на лице из-за большой температуры огня. Сквозь рыжие языки пламени Чимин заметил, как Юнги встал и ушёл, в нежелании больше смотреть на это. Больно уже не было. Физическая боль прошла, осталась душевная, которая просто разрывала его на части. Кричать не было сил, голос уже сел. Он не так представлял свою смерть — горячую, с ужасной болью и едким запахом горелого. Последнее, о чем подумал Чимин было «Я всё равно люблю вас». Жалел ли об этом Юнги? Когда он понял, что уже поздно всё менять? Ведь он в любой момент мог сказать, чтобы они прекратили. Он мог спасти его. Но этого не случилось. Юнги слышал каждый крик парня, и он ему верил. Верил, но всё равно отправил на смерть. Возможно, так было бы лучше. Да, король был уверен, что так будет намного лучше. Он с лёгкостью надел маску безразличия, из-за которой все подумали, что он самый настоящий тиран, с упоением наблюдающий за смертью врагов. Но мало кто знал, что он ушёл оттуда лишь потому, что не мог больше смотреть на это. Его душа словно разорвалась на части, а сердце разбилось на миллионы мелких осколков. Больше не будет того самого Мин Юнги. Его нет больше. Когда крики за его спиной прекратились, то он понял, что потерял свою любовь навсегда. — Соберите его прах и сохраните, — сказал он Намджуну, когда уже собирался уходить. — Но, ваше величество, мы не хороним предателей. — Я сказал, сохранить! — рявкнул он, его руки дрожали, поэтому он спрятал их в складках ткани. — Доставьте в мои покои. Я сам решу, что с этим делать. Он ушёл в свои покои. Как только дверь за ним закрылась, то от тут же упал на пол, не веря самому себе. Он убил человека, которого любил. Он оттолкнул его, сказав, что лишь использовал его. Слёзы потекли сами собой и не хотели уже останавливаться. Осознание того, что Чимина больше нет, полностью укутало его в своё одеяло прямо с головой. «Чимина нет» — это мысли, которые постоянно ютились в его голове. Он кинул свой взгляд на постель. Теперь никто не будет мило сопеть у него под боком, прижимаясь всё ближе от холода. Никто не будет задавать кучу вопросов, на которые ему никак не хотелось отвечать. Чимин был лишь напуганным ребёнком, которому нужна любовь. Юнги лишь раз сказал ему, что любит его. Зачастую он был слишком груб с ним, отчего Чимин часто обижался, но потом всё равно прощал его, так как любил. Любил самой искренней любовью, как маленький щенок. Ни разу он не дал в себе усомниться. Юнги не хочет возвращаться в постель. Ни в коем случае. Теперь там лишь одиночество и холод, и куча воспоминаний об этом малыше. Он лишь взял подушку, которая всё ещё пахла им, и забился в угол. Король плакал и эта подушка пропиталась его слёзами. Сутки он не спал и не ел, лишь плакал в холодной и тёмной комнате. Чонгук, увидев, что король спит на полу, хотел затащить его в постель, но тот отказывался. Тогда на помощь пришёл уже Тэхён, который поговорил по душам с ним. Слушать ему пришлось много. Юнги рассказал абсолютно всё, начиная с его милого носика, и до того каким он был прекрасным. Это правда. Его красота была необыкновенной. Это был просто настоящий пейзаж, на фоне серых скал. На вторые сутки Тэхён уговорил Юнги поесть, но съел он не много. Кусок определённо не лез в горло. За неделю депрессии он сильно похудел и стал бледнее обычного. Всю работу государства на себя взял Ким Намджун до тех пор, пока король не придёт в своё нормальное состояние. Парень впервые вышел из покоев только на вторую неделю. Он сразу же направился в комнату Чимина. Она была аккуратной, но кое-где валялись вещи, будто бы он вышел на пять минут и сейчас снова вернётся. На комоде лежала та самая цепочка, которую ему когда-то подарил Юнги, а рядом ней тонкая книга. Он её открыл. Это было что-то на подобии записной книжки или личного дневника. Но там была только одна запись: «Я люблю вас. Я ради вас отказался от власти. Заслуживаю ли я вашей любви?» — Ещё как заслуживаешь, — тихо сказал он, и слезы вновь проступили. — Это я не заслуживаю тебя. Юнги забрал с собой эту цепочку, положил в урну с прахом, которую оставил в его комнате, а сами покои Пак Чимина объявил неприкосновенными. Каждый вечер он приходил туда и рассказывал, как прошёл его день, будто разговаривая с реальным человеком. Многие бы давно подумали, что он сошёл с ума. Но нет — он скучает.