Вечность

Нервы гудят под кожей, пока Юля едет за рулем. Её ладони потеют на руле, а музыку в машине заглушают удары собственного сердца. Живот завязывается в узел и переворачивается с каждым вздохом и с каждым километром. Разум мутнеет, в нём эхом отдаётся каждое слово. Люблю тебе, моя солодка. Напряжение растёт где-то в основании позвоночника, когда Юля подъезжает к дому Тины. Каждый нерв тела словно натянут, несмотря на то, насколько расслабленно Юля чувствовала себя, когда принимала это решение. Моя солодка. Юля мысленно дрожит, закрывая глаза. Она слышит, как ворота со скрипом отъезжают, и когда снова открывает глаза, сердце бешено стучит в груди. Юля колеблется, но затем делает вдох и захлопывает дверь машины. Она словно вот-вот упадет в обморок, когда доходит до входной двери. Глубоко вздохнув, Юля подняла кулак, чтобы постучать. Раздаётся громкий звук в пустом холле, громом обрушивающийся на Юлю, и это заставляет сердце стучать ещё сильнее. Она не представляет, как себя вести, не уверена, с чего должна начать. Через секунду дверь открывается, и слова больше не имеют значения. Блестящие, счастливые голубые глаза Тины смотрят на неё, и Юля чувствует, как весь остальной мир рушится. — Юля. Имя произнесено тихо. Все части внутри Юли, сохранявшие спокойствие до этого момента, взорвались. Мягкая улыбка коснулась губ, и Юля качает головой, удивляясь тому, как быстро она собирается по кусочкам и как быстро напряжённость выходит из её тела. — Я не могу быть там, — горло сжимается, и она не может нормально говорить, лишь шепчет. — Я должна чувствовать тебя рядом, когда объявляют нашу победу. Я хочу слышать твой голос и прикасаться к твоим ладоням. Хочу, но тебя там... Тина стоит в дверном проёме, прислонившись к двери: — Меня нет, — прошептала она, и Юля кивнула. — И я не могу радоваться другим победам, — сказала Юля, подавив рыдание, которое пытается вырваться через горло. Голос ломается, и звук эхом раздаётся в длинном коридоре. — Я не могу, потому что мой разум заполнен тобой. Потому что моё сердце здесь. С тобой. Потому что я люблю тебя, настолько, что не могу держать это чувство внутри себя. Я люблю тебя, настолько, что готова разорваться от этого. Внутренности Юли сжались от того, как глаза Тины заполняются слезами, а губы дрожат. Тина делает шаг вперёд, медленно двигается к порогу и касается Юли. Тина протянула руку к щеке девушки, большим пальцем она стёрла дорожку из слёз и сказала: — Прости, что причиняю тебе боль. Ещё шаг, и её ладонь перемещается со щеки на шею: — Я не планировала этого. Пальцы Тины нежно касаются Юлиной шеи: — Я не могу это контролировать, — она спускается к её руке. — Я вообще ничего не могу контролировать, что касается тебя. Тина скользит вниз по запястью Юли, сжимая подушечки пальцев: — Но мне так хорошо от этого. Следующий шаг: — Я чувствую себя живой, когда думаю о тебе, — она выпустила кончики пальцев и касается талии Юли. Слёзы Юли вырываются на свободу, и она закрывает глаза на прикосновения Тины, на то, как кончики пальцев Тины касаются её рёбер, и Юля может думать, лишь о том, что никто не может быть настолько красивой, как Тина. — Это именно то, что ты пробуждаешь во мне, — шепчет Юля, касаясь рукой шеи Тины и делая маленький шаг, и этого достаточно, чтобы их тела касались друг друга. — Желание жить. Она нежно притягивает Тину, их носы касаются друг друга, и Юля чувствует прерывистое дыхание Тины напротив своих губ. — Ты нужна мне. Юля снова открывает глаза, всё так расплывчато, и они так близко друг к другу. Они смотрят друг на друга, касаются друг друга, дыхание смешивается, и сердце Юли стучит в ритм сердца Тины. Их губы нежно соприкасаются впервые за долгое время, и это мягкое прикосновение сотрясает каждый нерв Юли. Она может дышать. Боже, она снова может дышать. Юля шатко и ошеломлённо вдыхает воздух, прежде чем наклонить голову и вернуться к поцелую. Когда Юля целует Тину, руки блондинки тянутся к ней, обвивают её с отчаянием и мольбой, и Юля не может прекратить дрожать. Когда они отстраняются, они остаются прижатыми друг к другу. Их лбы соприкасаются. Пульс Юли быстро и глухо звучит под кончиками пальцев Тины, которые касаются шеи Юли. — Пожалуйста, останься, — шепчет Тина рваным голосом, по щекам скатываются слёзы, и в её взгляде видна любовь. — Пожалуйста, Юль. Пожалуйста, останься со мной. Слова тихие, мягкие, однако для Юли они кажутся, словно громом внутри. — Так долго, — сказала Юля, закрыв глаза и наклонив голову, чтобы поцеловать влажную щеку Тины. — Так долго я боролась с собой, пытаясь понять, что со мной не так, — она снова коснулась лба Тины и поцеловала её в уголок губ. — И только рядом с тобой мне всё становится понятно. И это кажется таким. — Правильным? Впервые за долгие месяцы, Юля почувствовала, маленькую нить надежды. И каждую её часть Юля вкладывает в свой дрожащий голос, и говорит: — Боже, я так на это надеюсь, — и позволила Тине затянуть себя в дом. Они спотыкаются на каждом шагу, не отпуская друг друга, и Тина толкает дверь, чтобы закрыть её. Тина нежно прижимается, неторопливо целует губы Юли, щёки, подбородок и шею, пока ведёт её через коридор, а затем по лестнице. Юля легко подаётся вперёд в пространство, которое пахнет Тиной; в котором куда не глянь, везде Тина, и это — самое прекрасное чувство в мире. Когда они поднялись наверх, дверь в спальню Тины уже была открыта. Комната освещена лишь маленькими прикроватными лампами, и вид раскиданных одеял по матрасу, заставляет Юлю чувствовать приятное головокружение. Юля чувствует, как аура Тины заполняет эту комнату. Тина — мягкие покрывала и белые подушки. Тина — нежный, матовый цвет на стенах. Тина — изящные зеркала. Тина — полевые цветы в вазе. Тина — аромат духов в воздухе и кончики пальцев, которые огибают линию подбородка Юли и расстёгивают пуговицы на её рубашке. Тина расстёгивает рубашку и спускает её с плеч Юли. Она бросает её на пол, и Юля дрожит, несмотря на то, что в комнате тепло. — Всё нормально? — спрашивает Тина, выжидающие раскрыв глаза. — Сними, — шепчет Юля, проводя рукой по щеке Тины. Большой палец скользит по нижней губе Тины, и Юля наклоняется, следуя движению губ. Она целует блондинку в уголок рта, целует её полностью и глубоко, задыхаясь. — Сними всё. Достигнув рук Тины, она опускает их к нижней части своей майки. Она вздыхает, когда Тина тянет вверх майку и оставляет её обнажённой. Тина рвано дышит, когда её глаза исследуют нагую кожу Юли, пристальный взгляд полон любви и уважения. Пальцы Тины скользят вниз между грудью брюнетки, аккуратно вырисовывая маленькие круги на твёрдых сосках, спускаются вниз к плоскому животу. Руки Тины спускаются к джинсам Юли. Она секунду возится с металлической пуговицей, после чего отстёгивает её, и спускает плотный материал с ног Юли. Юля закрывает глаза, когда Тина опускается на колени перед ней, а пальцы спускаются под трусики Юли. Блестящие голубые глаза поднимаются вверх, на Юлю. Юля кивает, и Тина опускает последний барьер. Когда Юля уже полностью обнажена, Тина наклоняется и прижимает лоб к нижней части живота Юли. — Моя, — шепчет Тина, и это больше, чем дыхание. Тина встаёт и быстро снимает с себя халат. Вещь падает на пол, и Юля чувствует, как дыхание перехватило, когда видит Тину лишь в кружевных трусиках. Они опускаются на пол секундой позже. — Я скучала по тебе, — шепчет Юля, проводя рукой по груди, животу и бёдрам Тины. Взгляд перемещается по лицу Тины, и Юля ближе прижимается к девушке. Юля кладёт голову в изгиб шеи Тины и обвивает руки на её спине. Она целует плечо Тины. — Я скучаю по тебе. Тина берёт Юлю за руку и ведёт её к кровати, они ложатся лицом друг к другу. Тина наклоняется над ней, и мягко целует. Целует, потому что наконец-то может. Они смотрят друг на друга так, как делали это бесчисленное количество раз раньше, их пальцы сплетаются вместе между их телами, и ни одна не произносит ни слова. Юля чувствует запах Тины на подушке под своей щекой, чувствует температуру её тела всего в нескольких сантиметрах от собственного тела, и горло вновь сжимается. — Не хочу, что бы это заканчивалось, — мягко сказала Юля, печально улыбаясь при этом. Тина глубоко дышит, качая головой на подушке, уголки губ тянутся вверх, когда она шепчет: — Иди ко мне. Пространство между ними уменьшается до невозможности, и они нежно обнимают друг друга. — Моя, — бормочет Тина в шею Юли. Юля цепляется за Тину так сильно, как может, зарывается в её волосы и задаётся вопросом: когда это перестанет казаться сном. Тина зарывается в шею Юли, закрывает глаза и проводит рукой вверх по спине успокаивающими поглаживаниями. — Моя, — шепчет Тина, рука всё ещё гладит спину Юли. — Тина. Тина промычала на шёпот её имени, но не подняла глаза. — Поцелуй меня. Тина медленно отстраняется, закидывает ногу на Юлю и тянет её к себе за поцелуем. Она целует затаившую дыхание Юлю, целует её так сладко, как только может, и когда они отстраняются, Юля касается подбородка Тины, улыбаясь, целует её снова. Они катаются по кровати, разрушая все барьеры между ними, и Юля чувствует кончики пальцев Тины на своих ребрах. Она чувствует их на своей коже, когда Тина скользит ими по шее Юли к волосам. Руки Юли покрыты мурашками, когда она переворачивает Тину на спину и захватывает в ладони её щёки. — Что ты со мной делаешь, — прошептала она, касаясь тонким пальчиком вдоль нижней губы Тины. — Я просто, — Тина подняла глаза на неё, словно Юля — это произведение искусства. Она целует скользящий по её губам палец. — Просто хочу любить тебя. — Люби, — говорит Юля, поглаживая указательным пальцем щеку Тины. — Люби меня так, как можешь только ты. Остальное не важно. Тина качает головой, целует Юлю снова, снова и снова, и шепчет: — Моя. Моя. Моя. Они лежат вместе, дыша общим горячим воздухом. Юля смотрит на Тину, её глаза очень яркие в тёмной комнате, и Юля чувствует, как волны любви просачиваются сквозь неё. Потому что это правильно. Тина достигает свободной рукой щеки Юли и снова шепчет: — Моя. Слёзы касаются её ладоней, когда Юля наклоняется на это прикосновение, качает головой и улыбается. Юля касается губами губ Тины, горячими, влажными поцелуями прижимается к ней, целует каждую частичку её лица. Тела сплетены друг с другом, они прижимаются друг к другу в темноте, и нет необходимости переживать, что это закончится. Это будет длиться вечность.