Избыток счастья

      Пение лесных птиц и журчание реки неожиданно прерывается детскими всхлипами, что тревожат всё вокруг. Мальчишка, кажется, лет четырёх сидел на траве и кулачками вытирал горестные капли с щёк, хныча от страха и одиночества. Одежда его потрёпана и местами рвана, худое тело от ног до рук в ссадинах и синяках, каштановые волосы были до плеч, неухоженные и грязные, настоящий брошенка. Кто знает, как он очутился посреди леса, в котором по слухам обитают страшные звери и злые колдуны? Один из последних может не такой злой на самом деле и откликнулся на детский плач.       По траве к мальчику шагает молодой ведьмак, на лице которого читалось сожаление к маленькому чаду, а в мыслях он уже десять, нет, сотню раз проклял себя за принятое решение помочь человеческому ребёнку. Хотя бы просто посмотреть на этого нарушителя лесной тиши. «Это не моё дело, — проносится в мыслях в очередной раз, только вот шаг не сбавляется. —… Но ему действительно нужна помощь». У Огая прямые чёрные волосы, слегка взлохмаченные, не доходящие длиной до плеч, и глаза оттенка спелой вишни. На ногах высокие сапоги, а спина и не слишком широкие плечи накрыты чёрным плащом с капюшоном. Может быть, мужчина походил на обычного охотника, но как правило, такого цвета глаза бывают только у одарённых магией.       Он останавливается прямо перед незваным в эти места ребёнком, которого через час другой, если не меньше, мог съесть голодный зверь. Рубиновые радужки тут же встречаются с карими глазами, по-детски большими и с покрасневшими от слёз белками. В них столько печали и обиды на весь мир, но всхлипы почти сразу прекращаются и остаётся только тяжёлое хриплое дыхание, когда он видит перед собой взрослого.       — Перестал реветь? Неужели не боишься настоящего ведьмака? — в ответ Мори получает лишь молчание, но во взгляде он не увидел страха. Он ждал, что мальчишка завопит сильнее, потому что дети чувствуют и боятся таких сил, что имеют колдуны, а этот наоборот, успокоился. Удивительно, а ведь он не выглядит как дитя ведьмы.       Теперь на губах Огая расплывается лёгкая и добродушная ухмылка. Присев перед малышом, он положил руку в чёрной перчатке ему на щёку и вытер остатки слёз из уголков глаз, пока тот морщился, но не пытался как-то отбиться и убежать. В мыслях брюнета продолжают с немыслимой скоростью носиться варианты исхода. Один, два, три варианта… Если на мальчишке страшное проклятие? Хотя этому юному, но мудрому колдуну всё по силам, и он сомневается, что в этих краях кто-то сможет наложить порчу сильнее, чем он. Другое: А если этот мальчишка какой-нибудь незаконно рождённый ребёнок короля?..       Скоро мысли собираются воедино.       От этого мальчишки хотели избавиться, раз оставили в лесу, и теперь его нашёл Мори, а значит он может забрать его себе.       — Теперь тебя зовут Осаму Дазай, — уверенно и совершенно точно сказал ведьмак, отцепляя свой плащ и накидывая его на тощие плечики брошенки, тут же поднимая его на руки.       Закутав того больше, чтобы согреть после холодной, ещё не прогревшийся с весны земли, Огай несёт это оставленное всеми чудо к себе, в домик около реки чуть дальше в лесу. Мальчишка, названный Осаму, покорно кивнул, соглашаясь с новым именем, и остался мирно сидеть на руках, лишь сжав пальчиками чужую рубашку. Большие ореховые глаза всё следят за лицом своего спасителя, который так добро хмыкает и одаряет улыбкой. Мори понял, что не смог оставить этого ребёнка на растерзание хищникам. А пока несёт его в своё «логово», то понимает ещё одну вещь: все его планы на года вперёд пошли крахом.       Дом ведьмака не был крохотным. Два этажа, средних размеров гостиная с камином, рабочее место Мори, небольшой садик с огородом, колодец с водой. Строение было сделано в тёмных оттенках, мебель внутри по большей части из тёмного дерева, некоторые окна заполнены бессмысленными витражными мозаиками. Тем не менее, не многие догадаются, что это дом мага, а не простого отдалившегося от всего жителя.       Скоро эти двое дошли до дома, на который с восхищением смотрел ребёнок, чудом не уснувший во время дороги, хотя порывался прижаться головой к плечу незнакомца. Пройдя внутрь Огай первым делом оставил мальчонку на диване в гостиной, собрал волосы в хвост, закатил рукава рубашки и занялся приготовлением ванной, ведь нужно было нагреть воду, подготовить заживляющие мази и найти какую-то одежду младшему. Он не изверг, позволять носить грязные лохмотья ребёнку, которого забрал под своё крыло.       Пока маг ходил туда-сюда по дому, мелькая перед глазами, Осаму подтянул колени ближе к себе и зажался в углу дивана, почти с головой накрываясь большим чёрным плащом своего спасителя. Пальчики проходят по ссадинам на коленках, и мальчишка шипит от боли, решая так больше не делать. Приятнее было уложиться на бок и задремать, наслаждаясь приятным запахом лесных цветов, исходящим от чужой одежды и дома. Сейчас страха почти не было, ведь было тепло, и он чувствовал какую-то защиту, доверившись незнакомцу. А ведь он даже не знает его имени, кто он, кто такой ведьмак… Мама не рассказывала таких вещей.       Отоспаться подольше ему не дали: Через какое-то время Мори пришёл, забирая сонного мальчика и унося в ванную. Дазай по приходу проснулся окончательно, и снова его внимательные глазки наблюдали за каждым чужим действием и запоминали интерьер дома. В прогретой комнате Огай поставил того на ноги около ванной и сразу стянул рубашку, осматривая слишком худое детское тело, что было всё в синяках и царапинах. Теперь можно было заметить несколько укусов собак на плечах и боку малыша, что привело ведьмака в удивление. А шатен был заинтересован уже не старшим, а цветами и листочками, что плавали на поверхности воды в белой ванной, расписанной узорами по бокам.       Ручонка потянулась к одному из цветов, но Мори осторожно оттянул ребёнка от ванной и раздел совсем. На ногах тоже оказались следы зубов, ранее скрытые одеждой. Ещё пара секунд, и он бережно усаживает Осаму в ванную. На детское удивление, ранки совсем не болят от воды. Колдун постарался, использовал свои знания о травах, чтобы тому было только лучше. Не боясь испортить свои брюки, брюнет встал на колени около ванной и черпаком начал аккуратно поливать худые и бледные плечи ребёнка, который всё-таки добрался до жёлтого цветочка и бережно гладил его лепестки, слегка мявшись от прикосновений тёплых и таких заботливых рук. Как у родителя.       Огай всё это время размышлял о мальчишке. Думал, что же делать с этим ребятёнком, куда направить его и как воспитать. Ведь вряд ли у него есть способности к магии. Он не видит этого сейчас: глаза самые обычные — карие, волосы тоже не отличаются, меток на теле у него нет и раны как у самого обычного измученного малыша.       — Почему Вы меня забрали? — Мори из мыслей вывел голос Осаму, который продолжал гладить цветок.       — Разве тебе не нужна была помощь?       — Папа говорил, что я никому не нужен и только мешаю всем…       Такое говорил отец ребёнку?.. Брюнет неоднозначно нахмурился, продолжая бережно отмывать младшего, применяя какие-то мыльные цветочные мази, задумавшись снова. Перейдя с плеч Дазая, Мори поливает его голову, намочив волосы, чтобы отмыть и их.       — Тебя часто кусали собаки? — маг продолжил интересоваться прошлой жизнью малыша, загребая какой-то ярко пахнущей цветами массы наподобие крема из деревянной банки и нанося её на каштановые волосы.       — Угу, он разрешал своим собакам меня кусать, когда злился, — расслабившись, Осаму поднял голову и посмотрел на витражное окно, через которое билось солнце и оставляло на воде разноцветные лучи. Голос его был немного грустный от воспоминаний, но он явно был рад, что сейчас не было рядом ни отца, ни собак.       —… Как ты оказался в лесу один? — волосы мальчика были длиннее, чем у самого Мори, к тому же запутанные и пришлось с ними повозиться, чтобы довести до лучшего вида.       — Меня принесла мама… Папа её заставил, и она много плакала, — вспомнив мать, младший потёр глаза руками, убирая выступающие слезинки.       — Ох, не плачь… Малыш, теперь я буду с тобой, — смыв с головы Осаму слегка мыльную смесь, Огай повернул его лицо к себе и погладил большим пальцем по щеке. Вишнёвые глаза смотрели по-доброму, а рука их обладателя заботливо гладила ребёнка по голове. Заботой ведьмак старался показать, что рядом с ним всё будет хорошо. — Я тебя не оставлю.       — С-спасибо… — младший вытирает слёзы и прижимается щекой к чужой руке, скоро успокаиваясь и впервые показывая свою милую улыбку старшему, который млеет от такой прелести.       После ванной, которую Осаму принимал до конца уже с улыбкой, маг обтёр его полотенцем и надел на детское тело большую рубашку без пуговиц с длинными рукавами, и оценивающе осмотрел. Выглядел мальчишка теперь довольно мило в огромной ему одежде, которая была как сорочка, если бы не царапины и синяки по всему телу. Отдалённо с такой длиной волос и милым личиком он напоминал девочку, но лишь отдалённо. Мысли о сегодняшних планах Огай откладывает на дальнюю полку и сейчас занимается только выхаживанием ребёнка, ведь нужно было ещё обработать раны, подстричь его и накормить. Так что следующим делом он захватил бинты, мази и мальчонку, уходя в гостиную.       Для большего удобства, малыша усадили на небольшой столик перед диваном. Понимая, что сейчас будет, кареглазый весь сжался и сначала был против, своей детской головой не понимая, что обрабатывать раны была необходимость. Тогда маг быстро придумал решение проблемы: расправив ладонь, он провернул несколько незамысловатых действий пальцами и перед удивлёнными глазами ребёнка в воздухе проявилась голубая узорчатая рыбка, состоящая будто из светящихся песчинок или мелких алмазов. Безобидный плод магии ведьмака начал игриво подёргиваться, плыть по воздуху и тереться об щёку заворожённого Дазая, который тихо засмеялся от щекотки и пальчиками коснулся морского жителя, которого только что придумал Огай. Задумка выполнена, мальчишка отвлёкся и теперь ему ничего не мешает обработать его ранки.       Через, наверное, пятнадцать минут манипуляций с бинтами и редких протестов малыша, Мори наконец закончил. Получилось так, что Осаму был наполовину в повязках, если не больше. Следы от укусов собак, синяки, почти зажившие старые раны и ссадины — всё было обработано ведьмовской заживляющей мазью и закрыто белыми лентами. Даже на щеке была царапина и её тоже закрыли кусочком ткани, а на уголке детских губ был маленький пластырь, скрывающий ещё одну, но уже самую маленькую и безобидную ранку.       Мори никогда не думал, что можно настолько сильно измучить ребёнка, но сейчас он, кажется, выглядел счастливым. Даже когда рыбка испарилась в воздухе. Может быть ребёнок никогда ранее за свою короткую жизнь не был таким счастливым. Огай быстро осознал, что за эту детскую благодарную улыбку готов сделать многое. Она была слишком доброй и невинной, забирающейся в душу больше, чем что-либо.       Пока что они решили повременить со стрижкой, Дазай заикнулся о том, что хотел бы поесть. Да и отдых ему не помешает, о чём решил Мори. Чтобы слишком волнистые волосы не мешались, они были заплетены старшим в короткую косу, что держалась на ленте.       Время было как раз обеденное, поэтому Огай даже мог согласиться, что было бы неплохо поесть. Малыш всё время старался держаться рядом колдуна, пока тот не попросит отойти, и наступил момент, когда его попросили мирно посидеть и дождаться обеда. Осаму теперь спокойно сидел за столом, уложив на него руки, а на них голову, и смотрел на окно с витражом. Красные, зелёные, синие, фиолетовые и жёлтые лучи мелькали по кухне, ловя заинтересованный взгляд ребёнка, который изучал каждую мелочь комнаты.       Мори долго ждать того не заставил, и через какое-то время перед малышом стояла тарелка с парой оладьев, политых розовым вареньем из диких ягод. Они сладко пахли и выглядели слишком вкусно. И Дазай признаёт, что раньше его так не кормили. Ручки тянутся к одному из подостывших оладушков и он откусывает немного под внимательным взором старшего, который надеялся, что тому понравится. Малыш сразу пачкается в варенье, но главное сейчас было не это, а то, как загорелись его глаза в голодном удовольствии.       — Так вкусно… — проговорил Осаму, ещё не прожевав первый кусок.       — Я рад, что тебе нравится, — Огай добродушно улыбается и тянет руку к детским губам, большим пальцем убирая остатки варенья. — Когда поешь, выходи на улицу.       На согласный кивок младшего хозяин дома встаёт из-за стола и напоследок ласково гладит того по голове, уходя через главную дверь, оставив её открытой. У него были дела. Даже если живёшь один в лесу, нужно было ухаживать за домом, выращивать травы и какие-то овощи самому, ведь жил он один. Раньше. Теперь у него есть маленький помощник и подопечный, которого нужно учить и содержать. А почти самое главное: Приучить к магии. Мори не раз слышал, что есть люди, не обладающие магическим способностями, но умеющие обращаться с такими силами. Может из Осаму тоже выйдет что-то?       Пока Огай пропадал среди грядок небольшого огорода, ухаживал за разными растениями, нужными в ведьминском хозяйстве, Дазай поел и осторожно вышел из дома. Держась за дверной косяк, он осматривался и искал старшего, но со стороны леса его встретил благородный олень с огромными рогами и… Маленьким оленёнком рядом. Мальчишка от удивления раскрыл глаза и сказал тихое: «Ого». По сравнению с ним, олень был гигантом, красивым и высоким. Ребёнок готов поклясться, что видел такую красоту только на картинках в книгах, но в живую всё было гораздо завораживающе.       Стоило Осаму подойти чуть ближе, как подбежал оленёнок на своих неокрепших ножках, стуча по каменной тропинке перед домом. Детёныш игриво фыркал и прыгал вокруг мальчишки, а потом встал перед ним и прошёлся розовым язычком по детской щеке, собирая остатки ягодного варенья. Такое действие вызвало смех у шатена, на который откликнулся маг, тут же отвлекаясь от своего занятия.       — Осаму, отойди! — раздался громкий взволнованный голос Мори, и он собирался подбежать, когда олень ступил к его воспитаннику, но замер.       Оленёнок жался к Дазаю и махал своим коротким хвостиком, видимо, от счастья, а его родитель подошёл ближе и обнюхал лицо незнакомого им ребёнка. Детские руки потянулись к голове оленя и робко коснулись его грубой шерсти, на что животное фыркнуло, но, на удивление, позволило касаться себя человеку. Кажется, Осаму им понравился. Тем временем, в глазах ведьмака, увидевшего такое впервые, горело откровенное удивление такому случаю, но также было успокоение о том, что огромное животное не попыталось навредить его маленькому подопечному.       — Они такие хорошие! — обнимая оленёнка, сказал мальчишка и посмотрел на Огая, улыбаясь слишком счастливо. В его голову уткнулся нос взрослого оленя, и снова раздалось его фырчание. Он будто просил внимания. Тогда Дазай обнял и его за вытянутую голову, поднявшись на цыпочки. Говорят ведь, что животные многое чувствуют…       Отстранившись от лесного царя, мальчишка побежал к Мори и спрятался за ним от оленёнка, звонко смеясь, заметив, что тот всё-таки боится взрослого человека. Маг был рад видеть, что подопечный веселится, ласково погладил его по голове и с улыбкой встретил детский радостный взгляд ореховых глаз. Их гляделки прерывает олень, зазвавший за собой своего детёныша и уходящий с ним в глубь леса.       — А ты неплохо общаешься с животными, — хмыкнув, подметил Огай и поднял младшего на руки, вновь заглядывая в большие детские глаза. — Может ты тоже имеешь магическую силу, м-м?       — А… Что это такое? — ребёнок смотрел в алые радужки с интересом, сжимая плечи мужчины.       — Хм, поживёшь со мной и узнаешь, — прозвучал задумчивый голос брюнета, и он погладил детскую щёку, на которой не было повязки.