The girls we wanna kiss

Во время их первого поцелуя, Мэгги колеблется, держа руки в основном на локтях, плечах, лице, шее и волосах Алекс. Достаточно сложно не срывать с неё всю одежду, так что Сойер не усложняет себе жизнь, прикасаясь к Алекс где-либо ещё. Но, несмотря на то, что Алекс новичок, через недолгое время она уже охотно… распускает руки. И звуки, что она издаёт, когда приподнимает рубашку Мэгги, чтобы прикоснуться к голой коже чуть выше талии, и то, как её тело сотрясается, когда она опускает ладони на задницу Мэгги в первый раз, притягивая ту ближе, и выражение её лица, когда она впервые снимает рубашку Сойер… Мэгги нуждается в этом также, как нуждается в кислороде, и даже сильнее. И Алекс, кажется, тоже. Так что когда Мэгги скользит руками робко, отчаянно, но осторожно, к подолу кофты Алекс, чтобы аккуратно стянуть её через голову, её сердце чуть не выскакивает из груди. Она ждёт, чтобы Алекс могла остановить её, нуждаясь в её разрешении прежде, чем сделать что-либо; и она не удивляется, когда Алекс всё-таки останавливает её, складывая её руки в своих. Но она удивляется неподдельному ужасу, читающемуся на лице Дэнверс. — Все хорошо, детка, мы не должны… — Нет, не в этом… Я хочу тебя, Мэгги, я хочу тебя, — она смотрит вниз, на полуголое тело Мэгги, на то, как лямка её чёрного бюстгальтера сползла с её плеча, и она едва не набрасывается на неё — я просто… Алекс сглатывает. Она смотрит на женщину, стоящую с приоткрытым ртом, терпеливо ожидающую, понимающую и уважающую, прямо перед ней, и она медленно, с трясущимися руками, тянет свою кофту вверх. — Мне нравится моё тело, — она говорит это голосом, который, как она надеется, не дрожит. — Мне нравится моё тело, не в самовлюблённом плане, просто, я горжусь тем, что моё тело позволяет мне делать. Теми следами, что напоминают мне о том, что я могу пережить. Мэгги позволяет своему взгляду повторить путь кофты, выше и выше, и она вдыхает глубоко, медленно, разглядывая фреску из синяков и шрамов, нарисованную на торсе Алекс, по бокам, на которой всё разной формы, цвета и стадии заживления. — Но я… Никто не знает, никто не… видел. Я перестала переодеваться при Каре, когда начала работать в ДЭО. Я… Я не хочу, чтобы ты подумала… Я не хочу, чтобы ты перестала смотреть на меня, как будто ты… — Как будто я что? — голос Мэгги слегка дрожит, её глаза бегают по телу Алекс, запоминая карту всех текущих травм Дэнверс, пока та стягивает кофту через голову. Швы, восемь, совсем свежие, примерно трёхмесячной давности, диагональные, чуть выше пупка. Вероятно, от ножа или когтей. Синяк, больше человеческого кулака, примерно вдвое, тёмно-пурпурный в центре, разветвленный по бокам в оттенках желтого и зелёного, расположился с левой стороны её грудной клетки. Вероятно, оттого, что её пинали несколько раз, пока она была на земле. Более маленький, старый и жёлтый синяк, прямо под пупком. Вероятно, от хорошего удара прямо в пищеварительный канал. Рваный шрам, прямо над линией бюстгальтера, старый, но не достаточно, чтобы его не было видно. Должно быть, она спрятала его с помощью косметики, когда недавно одевала ту рубашку с глубоким вырезом. Мэгги не хочет даже начинать угадывать, откуда он. — Как будто ты хочешь меня, — Алекс отвечает тихим, тихим голосом. — Я не хочу, чтобы ты перестала смотреть на меня так, будто ты хочешь меня. — Алекс, — Мэгги выдыхает, медленно опускаясь на колени, не прерывая зрительного контакта с ней. Она аккуратно обхватывает бедра девушки руками, и Алекс вдыхает глубоко и медленно. И также медленно и глубоко Мэгги подносит свои губы, целуя каждый шрам, каждый синяк, каждую шишку и каждую царапину. Алекс шипит, Алекс вздыхает и зарывает свои руки в волосах Сойер, и Алекс клянется, что никогда не отпустит эту женщину, даже если это убьёт её. — Я хочу тебя, Алекс Дэнверс, — произносит Мэгги, поднимаясь с колен. — Я хочу тебя, я хочу тебя, я хочу тебя. И она проводит всю оставшуюся ночь, доказывая силу её желания.