Миш, только не обманывай

/07:22, среда, 4 марта/ Обычное утро не предвещавшее беды. Саша просыпается от предательских лучей солнца, светящих прямо в глаза. — Когда-нибудь научусь закрывать шторы на ночь - недовольно бухтит себе под нос альфа и встаёт с кровати, потягиваясь и зевая. Саша выходит из комнаты и первое, что он чувствует это аромат панкейков со сливочным топпингом и запах любимого только заваренного зелёного чая. Кержаков спускается по лестнице и не может понять что не так. Запах. Запах течной омеги. Он ничего не понимает потому что брата своего как пять пальцев своих знает, он ведь такой же альфа как и он. Только вот этой альфы в доме не найти. Саша приоткрывает дверь в комнату брата и видит влажное пятно и точно убеждается в том, что в доме была омега. — Выебал омежку с утра пораньше и даже постельное сменить не удосужился, что ж блять за человек - бывший форвард закатывает глаза и закрывает дверь в комнату. Но только ее закрыв он понимает что сексом не пахнет. Пахнет малиной, сладкой, даже приторной, но эта приторности не отталкивает, совсем наоборот, ее как-будто хочется ещё и ещё, этот запах очень похож на запах его Мишки, но он намного слаще, развратнее. Кержаков окончательно запутывается и посылает это все нахуй, брат придёт и сам расскажет что и почем. Проходит час, два, три, а Миши из дома и след простыл. Саша набирает номер брата, но слышит лишь бесконечные гудки. Но за брата не волнуется. Какой альфа не может за себя постоять? Хуевый альфа, верно. А брат его далеко не такой, уж Саша то знает. /05:44, среда, 4 марта/ Миша резко открывает глаза и понимает, что опять. Течка. Снова. Но больше никаких таблеток. Врач строго настрого запретил, иначе никакого потомства. Конечно, с шестнадцати лет принимать таблетки, чтобы запах свой не выдавать, вообще повезло, что шанс на то, чтобы все-таки родить остался. Нужно собираться, быстро, притом успеть сделать брату завтрак, как и обычно, иначе точно почувствует неладное. Миша собирается со скоростью света, но впопыхах совсем забывает о постельном белье, бегом жарит на сковороде излюбленные старшим панкейки, заваривает чай и буквально бежит из собственного дома. Он не знает что делать дальше, он никогда не испытывал течку полностью, от начала и до конца, но уже сейчас это ему не нравилось, ему мучительно хотелось почувствовать внутри себя крупный член, но голкипер сдерживал себя, благо, сила воли что надо. Миша поселился в каком-то небольшом отеле на краю Петербурга, дабы лишний раз не отсвечивать, его и так напрягали взгляды альф, явно чувствующие его феромоны. Кержаков-младший старался все возможное время проводить в номере, но постельное ему приходилось менять предательских часто. Миша знал, что завтра старший брат уедет на важную встречу, а значит он сможет взять все необходимые вещи, а не только две пары джинс и футболок, которые он успел сложить в сумку во время побега. /утро следующего дня/ Саша снова просыпается от блядского солнца и уже просто себя ненавидит за отсутствие привычки задвигать шторы. Четверг, пятое. Ещё и встреча сегодня. Форвард матерится себе под нос и думает о том, за что ему это все, почему нельзя просто трахать сексуальных омежек и наслаждаться жизнью, он будто чувствует что день сегодня явно хуйня, тем более вон за окном что творится. Холодно вообще-то. Саша быстро пишет что-то в телефоне и облегченно вздыхает. Он так и не встаёт с кровати, дабы задвинуть шторы, просто укрывается одеялом, вставляет в уши наушники и включает мелодию для медитации, снова пытаясь уснуть. /13:00/ Миша, быстро собиравшсь и уехав из отеля, едет домой, на самом деле он ужасно соскучился по родному дому, да и по брату тоже. Только он переступает порог и сразу чувствует родной аромат, которым тут все пропиталось, каждая мелочь. Саша резко открывает глаза и поднимается с постели. Запах. Это та сладкая малина. Та самая омега пришла прямо в ручки. Даже не удосужившись надеть штаны, не то что футболку Кержаков-старший выходит из комнаты и видит своего брата. Они пару секунд смотрят друг на друга. —Ты опять привёл ту омежку? Где? Я тоже хочу полакомится малинкой. Саша хищно ухмыляется и взглядом охотника оглядывает помещение, никого не заметив, он посылает голкиперу вопросительный взгляд. Увидев брата Миша чуть ли не окаменел от ужаса. Провал, как можно было не узнать дома он или нет перед тем, как приезжать. Младший по началу и слова вымолвить не может, лишь рот открывает, но звуков никаких не выходит. Саша видит ступор брата, бегом спускается по лестнице и понимает что это он та самая течная омега. — Чего блять? Омега? Ты пиздел мне всю сознательную жизнь? Да блять, чего только мне, ты всем пиздел? - Саша гортанно хрипит и испепеляющим взглядом прожигает брата — П-п-прости.. - У младшего и язык заплетаться стал от страха - Я п-просто боялся сказать — За пиздеж надо платить, Мишенька. - Все также недовольно рычит старший и руку на шею чужую укладывает, сжимая крепко - Сейчас расплатишься - Он коротко ухмыляется и отпускает чужую шею. — За мной. - командирским тоном оглашает Александр и поднимается наверх, в свою комнату, дверь за собой открытой оставляя. Миша и не думает сопротивляться, а толку-то только и успевает за братом бежать, он заходит в комнату и сразу толкается на кровать. А старший времени не теряет, садится сверху чужого паха и начинает ёрзать бёдрами, нагло улыбаясь, уже ощущая чужой встающий орган. — Как же так, Михаил Анатольевич. Всю жизнь я считал тебя альфой, а ты оказывается сидел на таблетках. Ужас. - Кержаков мучительно долго расстегивает пуговицы на рубашке брата, как обыденно холодными пальцами ведёт по его оголенной груди и, наконец, припадает к шее губами. Он выцеловывает ее и с каждым поцелуем оказывается все ниже и ниже, добравшись до стоящих сосков, он не может упустить их из виду, юрким языком он отводит левый, нежно его посасывает и прикусывает, создавая контраст, от которого с губ младшего сделает несдержанный стон. Он уже весь занемог, как уж на сковородке извивается под братом. Старший быстро прощается со штанами брата и дразняще проезжается резинкой боксеров по возбужденному члену, который уже сочится от естественной смазки. Саша быстро облизывается и резким движением раздвигает ноги младшего, он сразу двумя пальцами двигает внутри, начиная растягивать до ужаса узкого брата. А тот сразу мычать довольно начинает, но при этом скулит, больно, видимо. — И как же ты терпел столько лет.. - Альфа лишь усмехается, когда слышит в ответ одни тихие стоны собственного брата, что, кажется, его все больше распаляет. Нет, ну а вы сами представьте эту картину: перед вами горящий, голый, влажный и сгорающий от желания Михаил Кержаков, тут мало кто удержится. Мише воздуха нахватает, дышать не может, нервно сжимает в руках прохладные шелковые простыни и губы зубами терзает, до крови их искусывает и багровые капельки слизывает быстро, в этот самый момент старший вставляет в младшего ещё один палец и всей этой дружной тройкой чуть ли не до простаты достаёт, отчего вызывает новые восхищённые стоны. Александр быстрым взглядом мажет по брату и резко входит внутрь, сразу начиная наращивать скорость. Он внимательно следит за каждым мускулом на лице брата и довольно ухмыляется, видя то, что ему нравится, что ему приятно. Альфа буквально втрахивает омегу в кровать, он опускается губами к подтянутому торсу, гортанно стонет, опаляя грудь горячим дыханием, после чего специально дует холодно, дабы контраст поддерживать. Форвард схватился за чужие бёдра и пальцами настолько сильно стал впиваться, что обоим стало понятно, что без синяков не обойдётся. Миша радовал брата своими громкими стонами, иногда короткими всхлипами, которые ещё больше возбуджали и заставляли двигаться внутри ещё быстрее, но ещё больше тем, что такой узкий. Член альфы с каждой фракцией заставлял омегу стонать громче. Саша коротенькими ноготочками ведёт вниз чужих бёдер, в кровь их исцарапывая, но ему все мало, он будто насытится братом не может, ему мало этой ебаной малины и хоть что ты сделай, он хочет быть одним целым. — Саша, Саша, Са-а-ашенька - вперемешку со стонами выдаёт голкипер и изливается себе на живот, но ему все равно мало - Узел, пожалуйста - жалобно умоляет младший. Старший брат никак не может отказать брату и сцепляет их, снова кончая, он ухмыляется и нависает над чужим лицом, долго смотрит, а после опускается и жадно целует такие желанные губы, он в конец их искусывает, слизывает с них кровь и проскальзывает в чужой рот языком, из-за чего поцелуй приобретает металический привкус. За поцелуями время проходит незаметно, так и проходит битый час, после чего Саша выходит из Миши и невозмутимо оглашает — Миш, ты только больше не обманывай.