Интерлюдия. Поместье Тсучимикадо
Ярко освещённый главный кабинет центрального поместья носил некоторые следы помятости. Да, именно это слово тут будет наиболее подходящим. Мощный запах кофе, раскиданные в беспорядке тут и там документы и даже магические амулеты — это ещё не запустение, но уже и не тот идеальный порядок, который был присущ этому кабинету раньше. Также и сам человек, сидящий сейчас за столом перед компьютером, на лице которого появилась усталость, некоторая небритость, а говоря начистоту, трёхдневная щетина и мешки под глазами.
— Да-да, — ответил Айджи Тсучимикадо на стук в свой кабинет.
Внутрь вошёл молодой мужчина нетипичной японской внешности. Он был похож на шотландца-тяжелоатлета: мощный костяк, двухметровый рост и будто выкованное из камня лицо. Войдя, он поклонился, и мощным голосом, который был под стать его телосложению, пробасил:
— Айджи-доно.
— Добрый день, Кента-сан. — Указав на кресло, стоявшее напротив стола, Айджи спросил: — У тебя есть какое-то срочное дело, Кента-сан?
— Да, Айджи-доно. Я хотел бы выяснить напрямую у Вас, какие действия будут произведены по отношению к убийцам моего двоюродного брата.
Айджи тяжело вздохнул. Этот человек был уже не первым, кто спрашивал его об этом. Мелкий ручеёк приверженцев старых традиций как образовался позавчера, так и не иссякал. Каждый день к нему не стеснялись заходить один или два человека, родственники убитых магов Тсучимикадо. Ну, точнее, как родственники. Они ведь все тут родственники. На то они и клан. Скажем так, более близкие родственники. Вот так будет правильнее.
Ну вот что он может им сказать? Ведь он никогда не признается в том, что Риота и его люди сами виноваты. Они сделали, как им тогда казалось, выигрышную ставку и проиграли. Не скажет он и того, что он был только рад такому исходу, так как самые одиозные его противники в клане теперь неизвестно где. Даже трупов от них не осталось. Как человек он аплодирует стоя. Как глава клана должен точить ножи. Вроде бы и не за что мстить: глупцы напали на глав трёх кланов и поплатились. Ситуацию не назовёшь обычной или повседневной, но что он может сделать? Если человек, чувствуя свою безнаказанность, решает действовать вне рамок клана, значит, и ставит он себя вне рамок клана.
— К сожалению, Кента-сан, никакой реакции не будет. Мы достоверно выяснили, что в данном случае Риота-сан превысил свои полномочия и действовал не в интересах клана, за что и поплатился, — ответил он здоровяку.
— То есть как это? Этот сопляк убил тридцать два клановых бойца. Даже тел не осталось. Нам даже похоронить нечего. Они перевернули основное и четыре семейных поместья великого первого клана вверх дном под покровом невидимости, выволокли и казнили наших братьев…
Пылкая речь была прервана мощным ударом кулака Айджи Тсучимикадо, от которого тяжёлый вишнёвый стол треснул.
— Хватит! Вот… Во-о-от… именно из-за такой глупости мы сейчас и находимся в той… в том положении, что находимся, — успел поправиться разъярённый и уставший глава клана. Вскочив из-за стола, он начал расхаживать по огромному кабинету. — Вы что, идиоты, не понимаете? У нас в один момент почти вдвое сократилась численность бойцов. Резидентные заклятия на всём поместье, которые мы ставили годами, разрушены. Ни одно записывающее устройство не потревожено, но записей нет. Вообще нигде и никаких. Мы знаем, что произошло, только со слов допрошенных магов Кагамимари и из записей самого оскорбления, оставшихся в наших серверах. Я просуммирую… — издевательски проговорил Айджи, — один маг, который был абсолютно в своём праве, обездвижил и усыпил сто тринадцать боевиков, стёр все записи с центрального сервера и дублирующей копии, убил тридцать два полностью подготовленных мага Тсучимикадо, причём убил именно тех, кто был полностью причастен к этому, значит, он их ещё и допросить успел, после чего порвал все наши барьеры и резидентные заклятия. И сделал он это меньше чем за десять минут. Тебе мало? У нас нет вообще никаких доказательств, чтобы потребовать хоть что-нибудь, а у него трое глав кланов в свидетелях. Причём заметь, ещё раз повторю, он был полностью в своём праве, ведь на него напали. Так что, ты ведь понимаешь, что я тебе отвечу на твой вопрос?
— Значит, Вы боитесь мелкого сопляка, обучившегося паре трюков? Надо же хоть что-то делать. Оставлять это так нельзя.
— Вот мне только разборок в стиле якудзы здесь не хватало. Ты хочешь мне добавить проблем? Мы всегда защищали императорский дворец. Ты знаешь, сколько Тсучимикадо нужно только для этого? Нет? А я тебе скажу. Только большой императорский дворец требует семьдесят полностью обученных магов. А что делать с нашим поместьем? Заметь, у нас теперь нет наших резидентных заклятий и щитов. Всё разрушено. Как мне защитить нашу территорию? Специалисты оценивают, что, если придётся всё восстанавливать без остановки сутками напролёт, потребуется не менее полугода, и то мы не сможем восстановить всё. Но у нас ведь люди, а не машины. Им надо есть и спать, как всем. Да и тратить магическую силу они не могут. Ведь если они все истощатся, кто будет защищать нас? Молчишь? Ну конечно, у вас ведь только мнимое величие клана в голове. Мы самые большие и самые великие. Я тебя разочарую, Кента-сан, уже не самые. И всё из-за действий одного глупца, решившего, что он самый умный. Так что иди и не мешай мне работать. Мне тут ещё дня три, — он махнул на стол, заваленный папками с бумагами, — разгребать.
Выражение лёгкой брезгливости появилось на лице Кента Тсучимикадо.
— Риота всё же был прав, — еле слышно пробормотал тот.
Кента встал, молча поклонился и вышел, прикрыв за собой дверь. А усталый и разбитый Айджи перевёл ненавидящий взгляд на высокую стопку бумаг, гулко и душераздирающе вздыхая.
Конец интерлюдии
Интерлюдия. Коэс
С утра Коэс отправилась на прогулку в Токио со своим женихом и его первой девушкой. Как же это непривычно говорить. Вроде бы она и считается его невестой и вроде как должна злиться даже от словосочетания «его девушка», однако так было только в начале. Теперь между ними больше была дружба, чем нечто другое. Естественно, была некая ревность, да и необычность ситуации поражала. Всё это было из-за разницы в воспитании, а Коэс была воспитана так, что всегда предполагала быть единственной женой у мужа. Вначале на эту роль был однозначно назначен именно Юто. Никого другого она и придумать не могла, и довольно долгое время она засыпала и просыпалась с мыслью о нём. Нет, никакого сексуального контекста в таком возрасте, естественно, и быть не могло, однако её структурированное и тренированное мышление уже четко всё для себя расписало. Она ведь принцесса. У неё всё серьёзно, не то что у разных глупышек, которые не знают, чего хотят. Коэс всего восемь, а у неё уже есть жених, как у взрослых. Жизнь распланирована и серьёзна, как у взрослых. В такие времена маленький милый лобик Коэс хмурился, вовсю пытаясь подражать взрослой маме и взрослым сёстрам, а потом малышка забавно кивала головкой сама своим мыслям. Да, у неё именно так всё и будет.
Потом было крушение надежд. Её мама даже показала ей то злополучное письмо, ведь малышка не могла поверить, что Юто… её Юто уже больше никогда не будет её. Она всё так же училась и тренировалась, всё так же занималась в академии, но в груди уже поселилась первая тоска, которая ещё больше расширилась после того злополучного инцидента с её подругой, который подарил ей белые волосы, от которых она поначалу была в ужасе. Её поездка к Юто была скорее последним шагом отчаяния, которая привела к такому успеху. Её Юто заботился о ней и её семье. Обучал, помогал, дарил дорогие, очень дорогие и сумасшедше дорогие подарки. Она покрутила воздушную, лёгкую диадему, которую её Юто подарил ей и Химари позавчера утром. Подумать только, легендарный Мифрил. Сплав магического серебра, магического титана, стали и ещё более двадцати присадок, вот так спокойно покоящийся у неё на лбу. Мало того, Юто своей способностью до предела укрепил эту диадему от известных эльфийских мастеров. Великолепные топазы, раскиданные по лиственным узорам диадемы, делали её и Химари похожими на эльфийских принцесс. В тот момент Коэс даже поцеловала Юто в третий раз. Она, конечно, очень смущалась и после этого ещё целый день ходила красная. Её отношения с Юто можно было охарактеризовать как ненавязчивая забота и любовь. Он проявлял к ней внимание, дарил подарки, обучал, защищал, смеялся и веселил её. Он был решительным, но нежным, напористым, но не мужланом. Периодически она вспоминала, как он рассказывал о своём опыте жизни женщиной. Видимо, теперь Юто очень хорошо понимал, чего она может хотеть от него, и потому иногда даже заранее предугадывал её желания. Он постепенно брал высоту за высотой. Однажды невзначай обняв её за талию, теперь он так делал постоянно. После того, как она сама поцеловала его, он целовался с ней всегда и везде, а уж когда он ненавязчиво вовлекал в это занятие и Химари… Коэс никогда не признается, что ей на самом деле было приятно целоваться с женщиной.
Сегодня они успели пройтись по магазинам и кафе, а также посетить рынок Тсукиджи и национальный музей Токио. День уже клонился к середине, когда Юто улыбнулся и, наклонившись к двум девушкам, произнёс:
— У меня для вас есть сюрприз. Кто со мной? — заговорщическим тоном спросил он.
Вопрос был, конечно, риторический. Кто же откажется от сюрприза? Расплатившись, Юто вывел их из последней кафешки, в которой они сидели, и, завернув в тихий уголок, перенёс на лесную поляну.
— Ну что, готовы? — спросил он.
Улыбаясь и пятясь задом, Юто преодолел расстояние метров в пятнадцать, а потом у Коэс спёрло дыхание. Юто заключило в сферу, и он очень быстро преобразился в огромного сине-серебряного дракона. Он был словно высечен из хрусталя, его чешуйки светились голубоватым и серебряными цветами. Размером он был как пятиэтажный дом, положенный в длину, и был настолько красив, что у Коэс захватило дух от восхищения. Дракон распахнул крылья, подняв ветер, и девушки заметили, как за его крыльями тянется шлейф магии.
— А кто хочет покататься на драконе? — пророкотал этот исполин.
Девушки стояли не шевелясь, забыв, как дышать.
— Так, ладно, принимаю решение в свои руки, а не то вы так ещё долго простоите, — уже более привычным голосом Юто сказал дракон.
Обеих девушек аккуратно приподняло телекинезом и понесло прямо на спину дракону.
— Значит так, можете не переживать, держу я вас магией, от ветра вы прикрыты полупроводящими щитами, а не то никакого кайфа не будет. Кроме того, я включил гравитационную компенсацию, но чувствовать повороты вы всё же будете, но не так сильно.
Девушки уже сидели на спине у дракона, а он продолжал рассказывать им о мягкости наколдованных сидений, но вдруг его взгляд сменился на скептический.
— Так, и кому я это всё рассказываю? — глянул он на смотрящих на него, как мышки, на кота двух девушек. — Эх, ладно, погнали. Вы только не материтесь слишком уж сильно.
Конец Интерлюдии
Вернулись домой мы с девушками только вечером. Покатал я их на славу. Было реально весело, а уж впечатлений мы набрались на месяц вперёд. На завтра у нас был запланирован поход в Лондон, Коэс-тян хотела показать нам достопримечательности столицы Англии, ведь она бывала там за прошедшие годы достаточно часто, а пока мы прошли внутрь моего дома и, перешучиваясь, стали расходиться по спальням.
Мы только успели искупаться и собирались уже лечь в кровать, как услышали стук в дверь.
Я удивлённо уставился на покрасневшую Коэс в банном халате, а она, не давая мне передумать, прошла внутрь, в спальню и сбросила халат. На ней был замечательный гарнитур из корсета, трусиков и белых чулок. На этом уверенность стеснительной девушки закончилась, и она вдруг вся сжалась, закрывшись руками. Ну нет, не в мою смену. Я решительно взял девушку за руку и провёл к кровати, аккуратно уложив и начав целовать зажатую красавицу, а Химари пристроилась с другой стороны, поглаживая и проходясь пальчиками по эрогенным зонам. Наблюдая за разметавшимися серебряными волосами принцессы, я нежно поглаживал её грудь и целовал её сладкие губы. Не забывал я уделять внимание и моей кошечке, так же синхронно доводя обеих девушек до готовности.
Лёжа между ног моей девушки, я целовал её сокровенное и вылизывал мокренькую киску, а Химари гладила грудь и целовала губы принцессы. Когда Коэс уже была готова кончить, я прервался и потянул её трусики вниз, и девушка рефлекторно закрылась руками, а я продолжил целовать и вылизывать её киску, подводя её всё ближе к оргазму. Коэс схватила меня за голову и потянула меня наверх, намекая на продолжение. Я постарался не придавить мою принцессу, вставив член наполовину, упершись в преграду. Коэс посмотрела в мои глаза своим затуманенным взглядом и кивнула, а я сосредоточился и разогнал своё восприятие.
Как только я вошёл в Коэс, её ведьмовские каналы тут же пришли в действие, сворачиваясь, укрепляясь, инициируясь и вновь расширяясь, а я только и успевал помогать им выйти на полную мощность. С моей помощью плотность и эластичность каналов выросла в четыре раза. Источник скакнул и растянулся в два раза минимум, а я продолжал движения внутри лона моей новой жены, мысленно благодаря себя самого, что я так предусмотрительно оставил большой запас энергии в каналах и источнике, и не пришлось латать порванные каналы.
Инициация и слияние уже были готовы завершиться, но тут я заметил, что и Химари, успевшая сесть своей киской на лицо Коэс, начала подходить к бурному финишу, и её источник начал резонировать с нашими, а я засёк присутствие планетарного духа, с которым мы успели если не подружится, не знаю, уместно ли будет такое определение по отношению к нему, но наше взаимное понимание намного улучшилось. Кончили мы все втроём одновременно, а наши источники взаимно резонировали и увеличились, расширив даже мои каналы, хотя я откровенно считал, что мне уже дальше некуда. Наше общее духовное слияние тоже углубилось и намного. После того, как я убрал боль и залечил ранку Коэс, почистив ей всё, наша игра продолжилась. Откровенно зажигали мы большую часть ночи.
Проснуться мы смогли только к полудню, и я тут же начал достраивать для Коэс мои недостающие подарки: общий пространственный карман и ритуалы защиты, а главное, прямое подключению к моему бесконечному источнику маны, как раз то, чего я не мог сделать раньше из-за недостроенных каналов Коэс.
С этого дня любая неловкость между нами пропала, и теперь везде мы ходили вместе.
Интерлюдия. Неизвестное поместье в пригороде Токио
Комната совещаний, находившаяся на втором этаже, была полностью магически изолирована. Внешнее поместье являлось одной из запасных точек для встречи отрядов и боевых четвёрок, приходящих с заданий в ближайшей округе. Само поместье было спрятано далеко от всех дорог, в лесу.
За столом совещаний сидели всего восемь человек, а ещё десяток в этот момент были на заданиях или участвовали в охране поместья. Все они были достаточно молоды и амбициозны, а потому такого плевка в лицо от, как они считали, молодого молокососа Амакава стерпеть они не могли, а уж то, что их глава решил вообще ничего не делать в ответ на такое унижение, бесило их до невозможности.
— Итак, что мы узнали, Кента-сан? — спросил один из мужчин другого.
— Айджи и старейшины решили ничего не делать, — сухо пробасил тот.
— Я так и думал. Как и говорил Риота-сан, Айджи не способен быть лидером клана. Да он вообще ни на что не способен. Месть ляжет на наши плечи, — уже тише добавил он.
— Что удалось узнать по этому сопляку?
— Почти ничего. Дом в Такамии он продал, силы его нам неизвестны, но по последним данным, очень высокие. Плюс, согласно предположению уважаемого Дэйки-сана, у него в наличии имеется отряд Аякаси А-класса. То, что происходило в поместье, один человек не способен совершить.
— То есть достать мы его не можем, и где его караулить, мы не знаем?
— Его — пока нет, но его невесту и демонов — да. Коэс Джингуджи периодически встречается со своей семьёй, а некоторая часть демонов всё так же живёт в поместье в Ноихаре. Никакой защиты наблюдатели там не заметили.
— Тогда стоит нанести удар по обеим точкам одновременно. Хоть кто-нибудь из них под пытками выложит, как нам достать этого молокососа, который от нас постоянно прячется.
Конец интерлюдии
Сегодня с утра Коэс решила заскочить к своей матери. Как только они встретились и расцеловались, мать присмотрелась к дочке.
— Как-то ты подозрительно сияешь, дочь. Неужели нашему Юто-куну досталась чья-то невинность, хм?
Покрасневшая Коэс потупила взгляд, только и способная вскрикнуть:
— Мама!
— Ара-ара, моя малютка дочь уже совсем не малютка, как оказалось. Ох-ох-ох, — прикрыла лицо руками Мерухи.
— Мама, ну что ты такое говоришь?
— А что тут такого? Он твой жених, так что всё в порядке.
— Уже не жених, — потупилась дочь.
— Как не жених? А кто же он? — удивилась мать.
— Муж, — протянула она и показала кольцо дивной работы с огромным камнем.
— Ого! — протянула мать. — А он тебя ценит, видно по камню, да и по работе тоже заметно. Но что это за металл? Я такого не знаю.
— Мифрил и лунное золото. На Земле таких нет. Это магические металлы из другого мира.
— Ну ничего себе, — в шоке распахнула глаза Мерухи, — но он такой хрупкий и такой дорогой. А вдруг сломается или кто украдёт?
— Мама, даже если по нему проехаться дорожным катком, на нём не останется даже царапины, а уж глупец, пожелавший украсть это сокровище, расстанется со своими конечностями. На нём стоит резидентное заклятие, которое сломает кости вора в тридцати местах. Такое не соберут ни в одной больнице.
Мерухи тут же отдёрнула свои руки от кольца, осуждающе глядя на дочь.
— Не бойся, мама, заклинание судит по намерениям, твои намерения чисты, а потому тебе ничего не будет. Но это ещё не всё, я теперь инициированная ведьма, — сказала дочь и проявила свою магическую силу. От давления, которое опустилось на комнату, у Мерухи подкосились коленки.
— Ох, дочь, вот это да. Ты теперь вне сомнений самый сильный член клана.
Мать и дочь общались ещё минут двадцать, а потом попрощавшись. Коэс решила пройтись по магазинчикам Такамии. Перенесясь порталом в центр города, она гуляла уже больше часа. Решив сократить расстояние между улицами, Коэс свернула в небольшой скверик. Почувствовав какое-то движение сзади, она развернулась и увидела задумчиво уставившегося на небольшую дубинку молодого человека. Её обняли и сдавили чьи-то руки, поволокли куда-то, а в рот запихнули кляп. Защита от кинетического удара сработала как надо и поглотила удар дубинки и даже магию из усыпляющего амулета, направленного на Коэс, и даже салфетка, пропитанная хлороформом, не возымела действия. Все яды, известные в нескольких десятках миров, успешно фильтровались, однако, когда ткань запихнули ей в рот, пересекая барьер воздействия, усыпляющее начало действовать, и Коэс погрузилась в сон.
***
Звонок от Гинко я получил одновременно с сигналом, пришедшим от моей защиты. Два десятка полностью экипированных Тсучимикадо подобрались к моему поместью в Ноихаре. Создав два десятка доппелей, я отправил их следить за ситуацией. Они что, совсем из ума выжили?
Я мгновенно набрал номер Айджи Тсучимикадо.
— Я слушаю, — раздался усталый голос из трубки.
— Тсучимикадо-сан, говорит Амакава Юто. Я хотел поинтересоваться, почему двадцатка боевиков вашего клана в полном обмундировании подбирается к моему поместью в Ноихаре прямо сейчас.
— Что? — воскликнул он. — Я не давал такого приказа.
В это же время я успел связаться со всеми, кроме Коэс, которая почему-то не отвечала. Со всеми у меня был налажен эффект присутствия, кроме Айджи.
— Айджи-сан, вы можете прямо сейчас открыть заклинание дальней связи, я передам картинку.
***
Когда перед Айджи распахнулся огромный экран заклинания дальней связи, он увидел лицо Амакава Юто и картинку вид сверху на то, как двадцатка магов уже подбежали на близкое расстояние к ограде семейного поместья в Ноихаре, которое он узнал из своей памяти.
Подбегающие и подползающие боевики хранили полное молчание и окружали поместье со всех сторон.
— Как это всё понимать, Айджи-сан? — прозвучал холодный голос Юто. — Мне это расценивать как объявление войны?
Айджи обливался холодным потом от осознания катастрофы, нависшей над его кланом.
— Амакава-сан, заявляю, что эти люди проявляют враждебные действия по отношению к Вам без моей санкции и разрешения. Клан Тсучимикадо не санкционировал подобной агрессии.
— Замечательно, значит, Вы ещё и ситуацию в собственном клане не способны контролировать? — ядовито заметил он.
Айджи уже триста раз пожалел о том, что не уследил и не провёл беседы с рядовым составом после того инцидента.
В этот момент картинка изменилась. Четверо достали амулеты и одновременно применили какое-то огненное заклинание. Не долетев даже до забора поместья, все заклинания были поглощены и бесшумно исчезли, и тут же Айджи заметил, как всех боевиков вдавило в землю. Некоторые орали от боли, другие от болевого шока не могли вздохнуть, а часть уже лежала без сознания.
В этот момент на экране появилось страдающее лицо Коэс Джингуджи. Она была явно распята и полностью голой прибита к каменному ложу за руки, ноги и голову.
— Юто-кун, меня похитили боевики Тсучимикадо и собираются пытать, чтобы узнать информацию о тебе. Магию заблокировали специальными наручниками, и я не знаю, где мы находимся. Я пришла в себя в каком-то подвале, — очень быстро говорила явно нервничающая Коэс.
— С кем это ты там говоришь, сучка? Молишься? — послышался хохот нескольких мужских голосов. — Молись, молись, это тебе не поможет.
В кадр вошёл знакомый ему бугай Кента Тсучимикадо и нанёс довольно сильный удар по лицу Коэс. Точнее, попытался нанести. Некая сила остановила его руку. Он попробовал ещё раз с тем же результатом.
— Коэс, эти наручники не могут заблокировать твою магию после моих изменений. Защити себя и бей огнём на полную мощь. Давай, я уже лечу к тебе.
Когда Амакава повернулся в сторону Айджи, у него начали седеть волосы. Взгляд абсолютно белых глаз не предвещал ничего хорошего, а на остальных экранах начал творится кошмар. Все боевики, лежавшие перед поместьем в Ноихаре, начали невообразимо громко орать, срывая глотку. Их руки и ноги выворачивало под неестественными углами, а из тел явно уходила жизнь. Тела иссушивались и мумифицировались. Кого-то размазало в кровавую кашу, некоторых нанизывало на земляные колья, некоторых сжигало. На втором экране всё было не лучше. В кадре был виден только лишь огонь, и оттуда слышались дикие вопли заживо сгорающих людей, виднелось только перекошенное от злобы и торжества лицо Коэс, так и оставшейся прикованной к плите.
Юто в комнате уже не было. Айджи видел третий экран, транслирующий огромного дракона, приближавшегося к загородному поместью Тсучимикадо, расположенному в глубине леса. По территории поместья бегали люди, которые пытались тушить пожар, воспламенивший всё поместье. Когда дракон подлетел к самому трёхэтажному зданию, оно целиком взорвалось, разлетаясь в стороны, обнажая подвал, в котором и находилась прикованная к камню голая Коэс. Вокруг неё бушевало пламя и валялась пятёрка обугленных трупов. Удерживающие её скобы вырвало с корнем, а Коэс, обрадовавшись, улыбнулась чудовищному дракону и взлетела над пожаром, но вдруг заметила, как в дракона бьют пули, которые выпускают охранники, находящиеся на земле. Лицо ведьмы тут же изменилось на дикую ненависть, а глаза заволокло чернотой. Она протянула руки в одну сторону, и из них вырвалась волна тьмы, которая достигла пятёрки магов Тсучимикадо, вовсю паливших по дракону из оружия, чего он вообще, казалось бы, не замечал. Как только волна касалась чего-то живого, оно рассыпалось в прах, и избежать этого не помогали никакие щиты. Коэс тем временем успела выпустить ещё три таких волны по кругу, а оставшихся охранников добил и сам дракон. Все оставшиеся люди вдруг поднялись в воздух, дико вопя, и разлетелись в кровавые брызги.
Подавляющая мощь этих двух магов была настолько велика, что Айджи не сомневался, что, даже выставь он весь свой клан против них, не поможет ничто.
Дракон сел рядом с Коэс и трансформировался в Юто, который подбежал и обнял девушку. На этом трансляция заклинания дальней связи закончилась, и телефонный звонок прервался.
«А ведь у этого явно будут последствия, и они мне явно не понравятся», — подумал про себя Айджи.
***
— Как ты, малыш? — спросил я, обнимая дрожащую Коэс.
Мои доппели убирали все последствия и даже заровняли место, где раньше стояло спрятанное поместье Тсучимикадо, и при помощи магии жизни проращивали траву на клумбах, где раньше стоял дом. Моё поместье также имело столь же первозданный вид. Все трупы и останки расщеплены на энергию, следы крови также исчезли, да даже запах был подчищен. Никак доказать, что хоть что-то случилось там ещё пять минут назад, было невозможно.
— Я так испугалась, Юто-кун, — ответила моя жена, прижимаясь ко мне. С другой стороны её обнимала Химари, старавшаяся успокоить подругу. Я тут же прижал её к себе и начал целовать мелко дрожащую девушку.
— Всё хорошо, любовь моя, — приговаривал я, гладя и успокаивая её.
Сегодня между нами осталась только нежность, и я и Химари проявили всю возможную любовь к Коэс, а она отвечала нам тем же. Я успел только успокоить своих вассалов и Мерухи Джингуджи, которая сильно нервничала из-за нападения. Дав матери и дочери спокойно поговорить, мы уединились, давая Коэс пережить нервное потрясение, вызванное похищением. На мой телефон уже много раз звонил Айджи Тсучимикадо, то ли пытаясь выяснить всё о последствиях нападения, то ли приглашая к началу диалога, но мне было не до его проблем. Я уже решил, как поступлю, а Коэс была согласна со мной. Сама идея круга полностью исчерпала себя, тем более без тени сомнения было ясно, что сам Айджи не способен контролировать ситуацию в собственном клане. Вокруг него происходит непонятно что, а всё, что он может делать, — это разводить руками и вещать мне нечто про то, что он де это не санкционировал. Мне тогда что, стоит дожидаться каждого идиота, пожелавшего моей крови, и убивать их индивидуально, по одному?
Особо мы не торопились. Естественно, ещё в первый же день мы разослали всю релевантную информацию, извлечённую из головы нападавших перед их смертью, всем кланам. Хоть они и пытались добраться до меня через Коэс, однако формально они полностью осознанно напали одновременно на два клана круга экзорцистов. Я могу честно сознаться, что никак не давил на другие кланы и никакими действиями ни в чём их не убеждал. Я попросил мою секретаршу Аю согласовать со всеми главами кланов удалённое совещание круга примерно через неделю. Сам я с Айджи разговаривать желания особого не испытывал.
***
Сегодняшнее заседание круга было особенным, ведь регламент был нарушен, и в заседании участвовало гораздо больше людей, чем в последний раз, однако никто из них не присутствовал в поместье физически. Несмотря на постоянные заверения Тсучимикадо о том, что всё предыдущее было ошибкой, рискнуть своей жизнью и здоровьем не захотел никто.
— На этом заседание круга считаю открытым, — тяжело проговорил Айджи Тсучимикадо.
Мужчина явно осунулся. Под глазами были заметные синяки, и стало ясно, что сна в этот долгий промежуток времени Айджи не видал. За его спиной также расположилось с десяток человек более преклонного возраста. Трое из них были оставшиеся старейшины, а остальные были уважаемыми магами, отцами семейств, присутствующими здесь, чтобы засвидетельствовать этот разговор. Теперь клан Тсучимикадо уже не был самым большим и многочисленным, как раньше.
— Я сразу же хочу заявить, что никакие действия убитых Вами магов Тсучимикадо не были санкционированы мной и действовали они сами по себе.
— Уважаемый Айджи-сан, — начала Мерухи Джингуджи. — Неужели Вы не понимаете, что, повторяя вновь и вновь эти слова, Вы делаете только хуже? Ведь сама возможность такого, наоборот, характеризует вас как неумелого лидера, не способного контролировать собственный клан. Это не единичный случай, это уже не случайный сумасшедший, который пошёл против воли главы клана. Мы говорим о неподчинении Вам шестидесяти четырёх человек, Айджи-сама. Если такое число ваших соклановцев плевать хотели на Ваши приказы, то Вы явно недостойны оставаться на своём месте. Ещё пару таких случаев, и Вы останетесь один, так и продолжая заявлять, что ничего об этом не знали, — Мерухи театрально вздохнула и продолжила: — однако всё это не моё дело, ведь я не занимаюсь делами круга, а тут я лишь как мать, обеспокоенная похищением собственного ребёнка.
— Я, Амакава Юто, заявляю о выходе клана Амакава из круга экзорцистов. Дружить и вместе выполнять задания с людьми с явными психическими нарушениями станет лишь глупец.
Сидевшая справа от меня Коэс присоединилась к моему заявлению:
— Клан Джингуджи полностью солидарен с кланом Амакава. Мы выходим из состава круга. Вторая подряд попытка моего пленения не внушает никакого доверия к вам.
— Клан Якоэн поддерживает предложения Амакава.
С некоторой задержкой прореагировала и Касури Кагамимари:
— Клан Кагамимари так же покинет круг. Да и какой смысл в круге, состоящем из двух кланов?
На комнату поместья Тсучимикадо опустилась тишина.
— Что ж, я принимаю ваши решения. Хочу пояснить, Юто-сан, что после вашей первой реакции на агрессию приспешников Риота Тсучимикадо осталось много его молодых последователей, которые и решили вступить в сговор и атаковать поместья кланов, — уставился он на меня.
— Тсучимикадо-сан, Вы вообще понимаете, что говорите? Это что же выходит? Я ещё и недостаточно тщательно просеял ваш клан в первый раз? Это Ваша работа, Тсучимикадо-сан. На тот момент я устранял угрозу. Кто первый попался, того я и устранил. Мне что, надо было остаться, найти и добить всех оставшихся?
— Что вы, Амакава-сан, однако из-за небольшого недоразумения погибло такое большое количество наших магов.
Я полыхнул желанием убивать. Небольшое недоразумение?
— Тсучимикадо-сан, начну с того, что магами Вы совсем зря себя называете. Маг — это тот, кто, оперируя магической энергией, способен создавать разные эффекты. Именно разные. У вас же вся магия начинается и заканчивается барьерами на более высоких уровнях астрала. Это только одна врождённая способность. Другими умениями, ну, может за исключением магического усиления, Вы не обладаете. Это во-первых. Во-вторых, Вам стоит понять, что меня не волнуют Ваши проблемы. Мне что надо было делать, когда Ваши маги украли мою жену и прибили её к камню? Понять и простить?
— Но не убивать же наших детей, — воскликнул один из стариков, не выдержав.
— А что же с ними делать? К нам они, видимо, тоже чаю выпить пробирались, да? С оружием и артефактами. Так чай вкуснее должен быть, да? Если бы эта толпа ворвалась в поместье, чем бы они там занимались? — Я оглядел их всех очень внимательно. — Ладно, неважно, мне эта беседа уже надоела. Это была уже третья попытка нападения со стороны клана Тсучимикадо. Если Вы задумаете напасть в четвёртый раз, мне придётся принять меры, Тсучимикадо-сан, — обратил я своё внимание на Айджи.
— Какие меры, Амакава-сан?
— Увидите. И доведите, пожалуйста, до сведения всех ваших соклановцев. Больше я разбираться не буду. Как я посмотрю, спесь Вашим соклановцам выдавила мозг. Так вот, любая агрессия от любого Тсучимикадо, и страдать будет весь клан. Больше отмазок от Вас в стиле «я не отдавал такой приказ» не пройдёт. Разделять на правильных и неправильных Тсучимикадо я больше не буду. Один раз я это сделал, нашлась ещё толпа молодых и горячих, которые попробовали во второй раз. Это Ваш клан, так что сделайте уже что-нибудь, проведите беседы, сделайте внушение, да что угодно, я не знаю. Вплоть до того, что всех неблагонадёжных утопите в унитазе, меня это не волнует. В конце концов, это не моя работа. Вы ведь не будете утверждать, что попытку похищения трёх глав кланов, а затем похищение и атаку на поместье двух глав кланов можно классифицировать как недоразумение? Надеюсь, ни меня, ни моих родственников никто больше захватывать не станет, и мы с Вами больше не пересечёмся. Прощайте, Тсучимикадо-сан.
