Саллазара

      Это был прекрасный день после Рождественского сочельника, и Снейп не предполагал, что он будет омрачён именно такими новостями. Конечно, Дамблдор говорил о том, что Лорд ещё вернётся, но услышать точное предположение, какую-то конкретную идею из уст Генри Поттера, будто он пересидел с Трелони по соседству, означало, что всё действительно очень плохо. Поэтому, услышав про возможное возрождение, Северус ощутимо напрягся и сел нормально, внимательно и хмуро глядя на Поттера.       — Почему ты так думаешь?       — Потому что я нашел доказательства этой теории, — Генри сделал глубокий вздох. — Понятия не имею, зачем в школе, полной детей, хранить такие трактаты, но здесь есть одна любопытная книга, и в ней небольшой кусок посвящен крестражам.       Генри дал ему время на осмысление. Сам Северус никогда не слышал о таком разделе магии и слабо представлял, что это такое. Безусловно, если речь идёт о возрождении, то это однозначно связано с разделом некромантии, но о чём-то таком, что звучит слишком тёмно даже для него, он слышал впервые. Генри, не дождавшись огонька понимания в его глазах, принялся подробно пояснять:       — Крестраж — это очень тëмный раздел магии. Думаю, это можно отнести к некромантии. Это ритуальное убийство, которое позволяет расколоть душу на несколько частей и спрятать еë в какой-то предмет. Наличие крестражей не дает уйти за грань. Вол… Тëмный Лорд сделал несколько таких крестражей, из-за чего в ночь Хэллоуина… В ту ночь он не умер, а всего лишь развоплотился в бестелесный дух. И пока что он слишком слаб для возрождения. До тех пор, пока у него не будет тела, не важно какого, и нормального ритуала — он не вернется, не сможет.       Северус внимательно слушал Генри и принимал каждое его слово. Отчего-то он испытывал лёгкое чувство дежавю. Генри говорил уверенно, не подбирая слов, и в мимике и жестах Северус не замечал признаков лжи. Именно это и пугало: бесконечный неотвеченный вопрос на тему осведомлённости Поттера, на логические недочёты, вернее — как именно Генри пришёл именно к таким выводам? Внутри что-то соглашалось, и Северус силился выяснить, почему одна его часть уже хочет действовать, не зная картины целиком, а другая, более осторожная, пытается свести нити рассуждений между собой. Догадка оформилась, превратилась в полноценную гипотезу, но её нужно было обсудить с кем-то.       — В общем, — продолжил Генри, начав заминаться, — не так давно в Хогвартсе я нашел диадему Ровены Рейнквело. Ту самую, которая была утеряна много веков назад. Я хотел поговорить с Серой дамой, и она немного рассказала мне о ней. О том, что странный мальчик осквернил еë ужасной тëмной магией. Я решил перестраховаться и уничтожил диадему ядом Саллы — яд василиска, адское пламя и гоблинская сталь, закаленная ядом того же василиска — это то немногое, что уничтожает крестражи. И… Это был довольно мощный магический откат, а Салла среагировала на диадему острым желанием меня убить.       — С чего ты вообще подумал именно про диадему? — задал Снейп единственный вопрос, который возник у него в ходе всей этой тирады. Идея с крестражами выглядела резонной. Дамблдор был уверен, что Тёмный Лорд вернется, но никогда не говорил, почему именно он так в этом уверен. Если он знал — а он определенно догадывался — то подобное имело место быть. Северусу требовалось узнать всё об этом разделе магии, но даже небольшие познания в некромантии и общих законах мироздания говорили, что можно воскресить тело, но не душу. Чтобы душа осталась — нельзя, чтобы произошла смерть. Если крестражи, по словам Генри, являются чем-то вроде якорей, то это уже другое дело. Подобная магия не может быть общедоступной и простой, более того, такие сведения стоило бы скрывать от посторонних любопытных глаз. А значит и прийти к выводу, что кто-то создал крестраж — расколол душу — можно только в том случае, если есть глубокие познания в тёмных искусствах. К тому же, нужно ещё определить предметы, а Генри с первого раза попал в яблочко, если, опять-таки, ему верить — что тоже звучит как-то уж слишком хорошо.       — Я изучал биографию Тома Реддла, — ответил Генри, ожидавший вопросов и, казалось, обрадовавшийся, что ему не поверили на слово. — Был же Вол… Тёмный Лорд кем-то до того, как стал им. Одно вытекало из другого, но я пошел от обратного. Если Тёмный Лорд — Наследник Слизерина, то он точно учился здесь. Ну и информацию скорее всего получил здесь, когда начинал выяснять, то точно узнал, что у него не было большого доступа к кладезню знаний. Дорвался до бывшего декана Слизерина, Горация Слагхорна, убедил в память о Лили и Джеймсе рассказать о Реддле.       — Ты можешь поклясться? — перебил Северус, начиная массировать виски. На него свалилось огромное количество информации.       — Что?       — Поклясться, что ты не лжешь. В самом начале ты сказал, что всего лишь нашел какой-то трактат в Запретной секции, а сейчас ты говоришь, что провёл целое расследование и основную часть узнал у профессора Слагхорна.       Замечание Снейпа заставило Генри стушеваться. Это уже было что-то не из запланированного ранее, догадался зельевар. Генри не отличался сложностью и вёрткостью мысли, чтобы продумывать сложные концепции, в одиночку во всяком случае. «Находка для шпиона», — про себя подумал Снейп без улыбки.       — Так и было, — Генри не сразу нашёлся с ответом, и явно не поверил сдержанному виду, что Снейп якобы не заметил запинки. — Я наткнулся на эту занимательную книгу, хотя странно, что её вообще не изъяли. После этого я заинтересовался этой темой, решил обратиться к Слагхорну, поскольку он был деканом дольше остальных, тем более, что Том обучался на Слизерине. Узнав, что Том действительно получил информацию от Горация, я принялся дальше копаться в его биографии, пытаясь отобрать необходимые предметы. Туда же я включил всё то, что узнал о его характере. Несложными рассуждениями я пришел к выводу, что он, как и я, разговорил Серую Даму о диадеме, нашел и сделал из неё крестраж, а затем, когда пытался попробоваться на место преподавателя Защиты, спрятал её в замке.       — Постой, — Снейп вытянул перед собой руку, останавливая поток слов, а сам потёр лоб. — Подожди. В тот день, когда я впервые узнал о Салле и Тайной комнате, тогда ведь… Ты её уничтожил тогда! Ещё в начале ноября! И ты молчал всё это время?!       — Ты бы мне не поверил или сразу бы сдал Дамблдору, — возразил Генри, напрягшись.       — Но когда же ты начал всё узнавать, если ты увидел книгу в Запретной секции, но никогда ранее не был в Хогвартсе? К тому же, уж к чему, но к ней тебе бы никогда не дали доступ! — Северус взглянул на Поттера с подозрением. Его теория крепла всё больше, лишь бы были доказательства безумству. Или же это умелый шпион. Или Тёмный Лорд в новом обличье, желающий пустить предателя и врага по ложному следу!       — Сразу после смерти Лили и Джеймса, — резко сказал Генри, и в его голосе послышалась сталь и странная дерзость. — Я был зол, мне было больно, и… Как только через пару дней со мной связался Дамблдор, я попросился в Хогвартс. Мне нужно было мудрёное заклятье, чтобы отомстить за смерть близких. И когда я решил проникнуть в запретную секцию, я по ошибке посмотрел не туда. Знаешь, нас в Америке дурости не учат, и, хвала Мерлину, я не идиот, и начал проверять первую же попавшуюся теорию, которая оказалась правдой. Я нашёл диадему в Выручай Комнате и отправился в Тайную комнату, потому что надеялся, что там будет василиск, почему — я тебе уже рассказывал. Мы заключили с Саллой договор и уничтожили диадему вместе.       В нервном рассказе Генри не сходилось многое, и Снейп впервые видел, чтобы этот парень с шрамом «я не должен лгать» на левом запястье когда-либо нёс такую непродуманную околесицу.       — Поклянись мне, поклянись мне… Гарри, что ты не лжёшь. То, что ты говоришь — звучит опасно, бредово, и я не могу верить.       Генри застыл, услышав обращение, как он сказал, «для друзей», облизал в миг пересохшие губы. Он взял палочку, за которой Северус смотрел, не отрывая взгляда, и отчётливо проговорил, взвешивая каждое слово, вероятно пытаясь подобрать наиболее обтекаемую форму клятвы:       — Я клянусь, что я узнал о крестражах в ходе расследования, и эта информация нужна мне для того, чтобы раз и навсегда разделаться с Волан-де-Мортом.       — Чем ты клянёшься, Поттер?       — Светлой памятью Лили Эванс.       Это был удар под дых. Снейп бы понял, поклянись Генри кем-то из родни, тем же Джеймсом, собой, например, но он взял именно её память. Возможно, Генри знал, как много это значит для Снейпа, и что он никогда бы не осквернил Лили. На палочке Генри загорелся голубой огонёк, как от Люмос, что означало принятие клятвы Магией.       — Так какие же у Тёмного Лорда крестражи? — сухо спросил Северус, сглатывая тугой комок.       — Я думаю, что другие артефакты Основателей подверглись той же участи, кроме меча Годрика Гриффиндора. Одно время Том работал на коллекционершу в Косом Переулке, и там нашёл настоящую Чашу Хельги Хафлпафл, что передавалась в семье колллекционерши, и Медальон Салазара Слизерина, который был у матери Тома, но она его продала за несколько галлеонов, когда была беременной. Но я также уверен, что всего их около шести, во всяком случае, он планировал столько создать, судя по воспоминаниям Слагхорна. Вообще, в трактате я прочел, что те редкие люди, которые рисковали — не делали больше двух или трëх, но… Нет ничего невозможного, верно?       Северус больше не перебивал его и молча слушал, глядя куда-то сквозь Генри. Он так надеялся, что тёмный лорд мёртв окончательно и бесповоротно, а тут оказывается, что жертва Лили была напрасна, и он все равно вернётся. Всё равно не оставит их, и её сыну грозит не меньшая опасность. «Не её сыну», мысленно поправил себя, подставному ребёнку, но ведь от этого ничего не меняется, и невиновный мальчик все так же будет в опасности каждый миг.       — И когда он по твоим расчётам вернётся? — спросил зельевар равнодушным, ничего не выражающим голосом. — Я почему-то уверен, что ты и этим вопросом задался. Ты упоминал про воскрешение.       — Лет пять-десять о нем точно не будет ничего слышно. Будет метаться по лесам, искать пристанища, пить кровь единорогов, — Генри прикрыл глаза и вздохнул. — Надо покопаться в ритуалах по некромантии. Я знаю только один ритуал. Плоть преданного слуги, отданная добровольно — Петтигрю вполне мог бы на это пойти, поэтому я хочу исключить его из игры. Кровь заклятого врага, взятая насильно — Избранный, которого взращивают как скотину на убой и идиотский символ. Кость отца, взятая без согласия — кладбище, почему нет. За это время я хочу найти все крестражи и уничтожить их. Это сделает его уязвимым. А потом или дождаться возрождения в полном теле, или искать его слабую бестелесную сущность…       — Ты будто уже встречался с таким, — сказал Северус, хмыкая на то, как Генри невольно дёрнул пальцами. — К тому же, даже если мы убьём Петтигрю, предварительно вытащив Блэка, кто сказал, что вместо него кто-то другой не отдаст свою плоть? Более того, как я понимаю тебя, отсутствие крестражей не убьёт Тёмного Лорда, а просто лишит его так называемых дополнительных жизней, верно? Вернёт ему смертность. А значит, ребёнок, которого Дамблдор сделал Избранным, всё равно будет в опасности, и с этим ничего не сделать. Хотя непонятно, подойдёт ли он для описанного тобой ритуала, раз не является Избранным.       — А вот тут накладка, — Генри отвёл глаза. — Я не считаю этот ритуал единственным, но делаю все, чтобы исключить подобную возможность.       — Значит, нам надо найти все возможные ритуалы и исключить хотя бы малейший шанс их использовать, — произнёс ровным голосом Северус. Лично он был готов сделать всё, чтобы жертва дорогой подруги не оказалась напрасной. — И я бы не рассчитывал на благосклонность директора. Я не совсем понимаю его мотивы и поступки, так что не уверен, что он именно на нашей стороне.       — Директор любит сложные ходы, — согласился Генри.       — Ну, для начала нам тогда надо определить, сколько у Тёмного Лорда было всего крестражей, и уничтожить их. Лучше сначала узнать не только точное количество, поскольку мы не можем утверждать, что он создал все шесть, а не больше или меньше.       — Кстати, еще одна дельная мысль. Отдавал ли Вол… Тёмный Лорд на хранение какие-то дельные артефакты? Или просто какие-то свои вещи. Их нужно проверить.       — Артефакты… Ну, два у нас уже выбыли, ты их назвал. Диадему ты уже уничтожил. Вряд ли бы он стал отдавать что-то вроде медальона или чаши рядовому Пожирателю. Он мог бы отдать что-то незначительное на первый взгляд. Я знаю, у кого мне стоит спросить. Он был одним из самых приближённых Тёмного Лорда, если к кому он мог обратиться, то только к нему. Ты сам заметил что-то ещё в его биографии?       — Да, но я пока не уверен. Для этого мне нужно найти дом матери Тёмного Лорда — Меропы Мракс. К слову…       Генри потянулся к своей сумке и достал нож гоблинской работы. Это был один из тех ножей, которые Генри присмотрел во время их первого совместного похода по Косому Переулку.       — Возьми. Я пропитал их в яде Саллы, если ты найдешь что-то без меня, то сразу уничтожай. Правда для Чаши, думаю, понадобится именно женская рука. Я что-то читал по этому поводу.       — Хорошо, — кивнул Северус, принимая нож, и отложил его на мантию, чтобы не забыть в кабинете. — Если чаше нужна женщина, то Цисси вполне может сделать. Нарцисса Малфой. — Снейп невольно улыбнулся. Уж он знал, насколько боевой может быть хрупкая леди Малфой.       — Отлично, — Генри расслабленно откинулся на спинку дивана, и его посвежевший вид немного успокоил и самого Снейпа. С плеч скатилась огромная гора.       — Знаешь, а мне интересно, могло ли быть крестражем живое существо? Как бы, Избранный мальчик… Не Избранный ли он потому что сам ненароком стал крестражем? Так должно было бы быть, я думаю. Лили поставила себя между ними, свершилось ритуальное убийство, заклятье отскочило, и Тёмный Лорд развоплотился. Маленький кусок души проник бы в единственное живое существо в комнате. А потому Гарри Поттер, мальчик, стал бы Избранным. Поэтому Дамблдору он и был бы нужен, — вдруг обрисовал Генри, после минуты молчания.       — Значит, в нашем случае этого крестража нет, — покачал головой Северус. — Не забывай, мальчик погиб, а мёртвое тело едва ли может подойти для вместилища крестража. Но если в теории рассматривать, то, думаю, такое вполне возможно. Хотя честно скажу, такой судьбе не позавидуешь.       — Да, ты прав. Но Дамблдор, видимо, ведет игру, что этот мальчик есть, — парень растрепал свои волосы и выдохнул.       — И я не понимаю, зачем ему это, — хмыкнул Снейп, вновь устраиваясь на плече Генри. Он тоже успел безумно устать.       — Как я устал, Снейп, ты бы знал, как я устал… — словно озвучил его мысли парень. — И последнее из шокирующих вестей. Ты не думал… Может нам обращаться друг к другу по именам?       — М-м, по именам? Попробуй, — оскалившись, предложил Северус       — Мы справимся, Северус, — Генри устало улыбнулся, откидывая голову на бок, задевая Снейпа. — Мы сумеем остановить этот кошмар. И заодно выясним, что задумал Дамблдор.       Снейп ничего не ответил, и вскоре, после того, как они оба перевели дух, утащил друга из кабинета подальше, где они могли бы по-настоящему отдохнуть, увы, больше им возможности не предвидится.