Мир забытой искренности

Кёджуро знал, что когда-нибудь это произойдёт. Он пытался оттянуть этот момент, рассказать всё Танджиро позже. Но сейчас омега сидит перед ним, ожидая ответа на вопрос. Альфа не хотел ему отказывать, но и не горел желанием рассказывать. Слишком больно, слишком запутанно, слишком неприятно. Но Танджиро должен знать причину. Кёджуро доверял омеге и надеялся, что тот всё поймёт. Что не станет осуждать его. Но всё равно было невыносимо. Невыносимо держать это всё в себе, невыносимо жить с этим. Никто об этом не знал, кроме всей семьи Ренгоку. Сёнджуро любит и уважает старшего брата, поэтому никому не говорит. Глава семейства – Шинджуро – молчит, потому что тоже больно. Но сейчас всё иначе. Сейчас перед Кёджуро сидит человек, которому он действительно доверяет. Альфа любит его, и поэтому он расскажет всё, пусть это даже и будет не очень приятно. Будет неприятно вспоминать. – Кёджуро, если ты не хочешь говорить об этом, то не нужно, я не настаиваю, – после нескольких минут тишины, омега снова обратился к Кёджуро. Он видел на лице альфы некое замешательство и волнение. Сёнджуро упоминал о том, что это не очень приятная тема для Кёджуро, да и для всего семейства Ренгоку. Омега уважал всех членов семьи Ренгоку, поэтому и не пытался на них как-либо давить этим вопросом. Если Кёджуро скажет "нет", то так тому и быть. Танджиро даже не обидится. Да, ему очень интересно, почему такой красивый, добрый и заботливый альфа ненавидит омег. – Я доверяю тебе, я люблю тебя, поэтому расскажу тебе обо всём, только, – альфа ласково посмотрел на омегу, – дай мне немного времени, я должен всё обдумать. – Да, конечно, я подожду, – заторопился омега и стал терпеливо ждать. Кёджуро было очень приятно, что Танджиро готов подождать, пока он соберётся с мыслями. Альфе было приятно от того, что Танджиро его выслушает и, возможно, поймёт его. Кёджуро посмотрел на омегу и тихо вздохнул. – Ты, наверное, уже слышал, что я не с самого начала ненавидел омег, – Танджиро кивнул, – это произошло относительно недавно. Тогда я влюбился в одну омегу. Да, это была подростковая любовь, любовь до гроба и всё тому подобное, – Кёджуро усмехнулся, припоминая события тех лет, – омега эта была, конечно же, красивая и милая. Запах был у неё очень мягкий и приятный. Он напоминал цветочное поле после дождя. Мне, как альфе, конечно же, понравился этот омега. Был один случай, когда я подрался с одним знакомым альфой за эту омегу, – Кёджуро вновь усмехнулся, – и мне удалось выиграть, и тогда эта омега сам предложил мне встречаться . Радости не было предела, я сразу же побежал хвастаться друзьям, наподобие "у меня наконец-таки появился омега, и не просто омега, а тот, которого я очень сильно люблю", ну вот что-то такое, – Кёджуро задумался, но точно все детали вспомнить не мог, – Конечно же, я сразу же решил познакомить эту омегу с родителями и с Сёнджуро, и, – Кёджуро остановился и затих. Поджав губы, он нервно перебирал пальцы, обдумывая дальнейшие слова, – Тогда ещё была жива матушка, – альфа говорил очень тихо и медленно, будто боясь, что кто-то может и их услышать. Ради этого омега сел вплотную с мужем, чтобы хоть как-то давать ему понять, что он рядом и он поможет. Но перебивать Танджиро не посмел. Омега видел, как тяжело даётся Кёджуро всё это рассказывать, – сначала всё было нормально. Родителям и Сёнджуро он очень понравился, они быстро нашли общий язык. Отец и матушка не были против того, чтобы мы встречались, – Кёджуро тепло улыбнулся. И от этого Танджиро стало как-то не по себе. Вроде бы он и рад за Кёджуро, что у него было всё хорошо, но с другой стороны омеге было как-то неспокойно на душе. Не зря же Кёджуро начал рассказывать про омегу. Но было и другое чувство. Как бы омега не отпирался, было ясно одно – Танджиро ревнует. Танджиро мог догадываться, что по какой-то пока ещё непонятной причине Кёджуро и этот омега расстались, но а что если бы этого не случилось? Тогда бы они, возможно, никогда не встретились и тем более уж не поженились. От этого омеге становилось немного даже грустно, но он попытался заглушить это чувство и сосредоточиться на словах мужа. – Я помню, в один день отец предложил переехать этому омеге к нам в поместье, – Кёджуро снова остановился, – просто, он был из не очень богатой семьи и жили они, скажем так, не очень хорошо. Моим родителям просто стало жалко его, но а он, в свою очередь, не был против переезда. Сколько радости тогда у меня было – наконец-то любимый человек будет жить со мной, это же так здорово, – Кёджуро изобразил радость и счастье, но одновременно в его запахе Танджиро чувствовал, что альфа нервничает и переживает, – и всё было просто замечательно, но, – Кёджуро совсем поник. Омега накрыл своей ладонью ладонь альфы и переплёл их пальцы вместе. Таким образом Танджиро давал понять, что он рядом. Кёджуро в ответ сжал ладонь сильнее и поднёс к своим рукам ладонь омеги. Он аккуратно поцеловал каждый пальчик, а за тем потёрся щекой, медленно вдыхая запах омеги. Даже сейчас, в такой обстановке, Танджиро пах очень одурманивающе и маняще. Какую ночь подряд Кёджуро представлял, как выцеловает лицо омеги, жадным и голодным поцелуем впивается ему в губы, вылизывая рот. Как играет с его затвердевшими сосками, выбивая из Танджиро тихие стоны и мольбы о большем. Спускается ниже, к чувствительному животу, в то время как пальцы уже растягивают омегу изнутри. Но Кёджуро сдерживается. Он прекрасно знает, что Танджиро сейчас плохо. Альфа не мог позволить, чтобы с Танджиро что-то случилось, чтобы ему было больно. Он всегда начеку и всегда готов помочь, – Танджиро, любимый, ты сводишь меня с ума, – альфа посмотрел в гранатовые глаза, снова поднеся руку омеги к своим губам. – Кёджуро, расскажи, что было дальше, – омега сделал вид, что не понял намёков Кёджуро, хотя лёгкий румянец проступал у него на щеках и шее. Альфа кивнул головой, но руку омеги так и не отпустил. – Всё шло как нельзя лучше, пока матушке не стало совсем худо. Дело в том, что она очень сильно болела. Врачи сказали, что это истощение организма после вторых родов и на фоне этого ослаб иммунитет. Матушка очень сильно и часто болела, – Кёджуро тяжело вздохнул, опуская переплетённые руки к себе на колени, – и как я сказал, что родители приняли эту омегу очень радушно, всё-таки между ним и матушкой были какие-то вздоры. Но это было по большей части со стороны омеги. Матушка же относилась к нему очень хорошо. Но в один из дней матушке стало совсем хуже, она попросила позвать лекаря. В поместье на тот момент был только тот омега. Он слышал, что матушка просит о помощи и ничего не сделал, – Кёджуро сильнее сжал ладонь Танджиро и поджал губы, – и, в общем-то, матушки не стало. Лекари прибыли слишком поздно... – Можешь не продолжать, – остановил Танджиро, вставая напротив Кёджуро. Он нежно погладил по щеке альфу и прижал его ближе к себе, – Спасибо, что рассказал, – прошептал Танджиро, поглаживая Кёджуро. Альфа же будто довольный кот, начал мурчать и ластиться ближе к омеге. Танджиро тихо хихикнул и зарылся пальцами в огненные волосы мужа. Он уткнулся носом в макушку Кёджуро и начал медленно вдыхать его запах. После гона, проведённого вместе с омегой, запах альфы изменился. Теперь в нём присутствовали нотки омеги, отчего омега внутри Танджиро приятно отозвалась. – Но, Танджиро, поверь, мне не было ни с кем так хорошо, как с тобой, – альфа приобнял омегу за талию и прижал ближе к себе, – ты замечательный, – Кёджуро поднял взгляд на немного покрасневшего омегу. Танджиро уловил в запахе мужа нотки возбуждения и от этого сам возбудился. Ему было всё равно, что организм, возможно, ещё не восстановился после гона, но Танджиро так хотел Кёджуро и причём давно. Он уселся на колени альфы и, обвив руками шею Кёджуро, поцеловал его. Альфа довольно проурчал и углубил поцелуй, медленно раздевая Танджиро. – Я надеюсь, вы уже поговорили...оу, – в кабинет вошла Кочо, держа маленький чайничек в руках, – кажется, я не вовремя. Танджиро, услышав голос девушки, мигом слез с колен альфы, густо краснея. Кёджуро расстроенно посмотрел на Танджиро, а затем посмотрел на Шинобу. – А стучать тебя не учили? – альфа недовольно посмотрел на девушку, которой пришлась явно по душе та картина, которую она только что застала. Подняв руки вверх, Шинобу довольно улыбнулась. – Ох, простите меня, не думала, что помешаю вам, – ехидно проговорила девушка. – Шинобу, – Кёджуро зло посмотрел на Кочо, и та, цокнув, вышла из покоев, вновь оставляя Танджиро и Кёджуро наедине. Всё это время омега даже не поднял взгляд на девушку. Ему всё ещё было не очень комфортно от того, что их с Кёджуро застали в такой момент. Но альфе, кажется, было всё равно. Он подполз к омеге ближе и обнял его, утыкаясь носом в висок и вдыхая запах Танджиро. – Не волнуйся, Шинобу никому ничего не расскажет, – прошептал альфа, кладя голову на плечо омеги. Танджиро тихо вздохнул и облокотился на мужа, обдумывая всё, что рассказал ему альфа. – Тот омега поступил плохо, но почему же ты стал относиться к омегам так, – Танджиро пытался подобрать слово, – можно сказать, жестоко? – Кёджуро совсем притих, и омега начал волноваться, что что-то сказал не так. – Прости, – заторопился Танджиро, – я всё понимаю, понимаю, что, возможно, по вине омеги умерла твоя матушка, и я вовсе не пытаюсь оправдать омегу. – Танджиро, милый, всё в порядке, – тихо посмеялся альфа, сильнее притягивая омегу к себе, – я рассказал не всё. Мало того, что между матушкой и той омегой выстроились не очень хорошие отношения, так ещё и после смерти моей матушки он даже не расстроился. Ему вовсе не было жаль её, даже наоборот. Мы с ним тогда очень сильно поссорились из-за того, что он мне буквально сказал "ну, умерла так и умерла, и что с этого", – Кёджуро затих, а Танджиро сидел в шоке. Разве можно так говорить про умершего человека? Даже если ты недолюбливал этого человека, это не значит, что нужно говорить другим людям, а особенно родным, что это ничего не значит. Танджиро бы сам разозлился из-за такого. – Кёджуро, – у омеги сердце было не на месте. Ему было так больно и обидно за альфу. Он не знает мать Кёджуро, но он уверен, что она была хорошей мамой, раз Кёджуро так хорошо и тепло говорит о ней. Омега повернулся лицом к альфе и обнял его, притянув ближе к себе. Кёджуро позволил сесть Танджиро к себе на колени. – У всех же есть друзья, есть люди, которым можно рассказать всё, люди, которым ты очень доверяешь, – продолжил Кёджуро. Танджиро кивнул головой, – и у этого омеги тоже были друзья. – И тоже омеги? – предположил Танджиро, на что альфа одобрительно кивнул. – Они даже не знали мою матушку, ни разу её не видели, но это им не помешало полить её грязью, – Кёджуро напрягся, – а всё из-за того, что я сказал той омеге убираться из моего дома, – альфа затих, – может, я поступил не очень правильно, но тогда я был очень зол и не мог больше слышать то, что говорил тот наглец в сторону моей семьи. – Семьи? – переспросил омега, успокаивающе поглаживая мужа. – Он начал оскорблять Сёнджуро и отца, – ответил Кёджуро и тяжело вздохнул, – такого я никак не ожидал. Отец и брат очень хорошо к нему относились, Сёнджуро даже нашёл с ним общий язык, – Танджиро не нашёл, что ответить на это. Омега хорошо знает Сёнджуро, и что-что, а про младшего Ренгоку он ничего не может сказать плохого. Сёнджуро очень добрый и милый, разве можно сказать что-то против него? – и своих друзей он настроил против моей семьи. Только после вмешательства моего отца и Убуяшики-сана, всё это прекратилось. – Убуяшики-сан очень хороший человек, – Танджиро знал этого человека. Он пару раз был у них в поместье, и омеге очень нравился его мягкий и нежный запах, несмотря на то, что мужчина был альфой.  – Я знаю, – тихо посмеялся Кёджуро, подняв свой взгляд на Танджиро. Он посмотрел омеге в глаза, – я не знаю почему, но после этого всего мне стало казаться, что все омеги такие, – альфа пытался подобрать слово. – Подлые? – подсказал Танджиро, и Кёджуро одобрительно кивнул. – Я знаю, что это не так, но они столько всего плохого наговорили про мою семью, – Кёджуро остановился. И Танджиро сразу почувствовал в запахе альфы некое смущение. Омега очень удивился и даже сначала подумал, что, может, он ошибся, – но зато он рассказал, какой я в постели классный, – Танджиро заметил, что у Кёджуро покраснели кончики ушей. Альфа опустил взгляд и поджал губы. – Но тут он не соврал, – улыбнулся Танджиро и поцеловал альфу. – Он много ещё чего рассказал про меня, – альфа отстранился от Танджиро и снова заглянул омеге в глаза, – и меня это, почему-то, вывело из себя, – Кёджуро пожал плечами. – Но самое главное, что сейчас всё хорошо, – Танджиро поудобнее устроился на коленях Кёджуро и обвил руками его шею. – Конечно, ведь ты очень хороший, – Кёджуро улыбнулся, – и я уверен, что ты ничего плохого ни про меня, ни про Сёнджуро и отца не скажешь. – А почему ты так уверен в этом? – лукаво спросил Танджиро, приблизившись к лицу альфы настолько, что между их губами были считанные миллиметры. – Потому что иначе бы ты не сидел у меня на коленях с моей меткой на шее, – усмехнулся альфа и впился губами в губы Танджиро. Омега довольно простонал и ответил на поцелуй Кёджуро, зарывшись пальцами в его волосы.