rainy days.

      — Билли. малыш.       никто, кроме него не назвал его так. нежно и в то же время колко, будто пронзая всё тело; как тысяча мелких игл, впивающихся в плоть. это была особенная боль. что-то среднее. что-то, что вызывало волну ненависти к существу, готовому сожрать тебя в любую секунду. и сладкую дрожь в коленях.       Билл лишь на мгновение закрывает глаза. тишина в комнате давит на мозг. здесь пахнет пылью, сыростью и мокрой, как после дождя, землёй. все происходящее настолько нереально, что даже не похоже на сон. и это не сон. Билл знает, и тихо выдыхает, борясь с желанием взглянуть на стоящую возле кровати знакомую фигуру.       он приходит, каждый раз источая одинаковый запах. вместе с дождем. когда канализации не справляются с напором воды, и её потоки несутся вниз по дороге, заливая тротуар.       точно так же, как в тот вечер когда пропал Джорджи.       — з-зачем ты пришёл? — спрашивает мальчик.       — Билли, Билли. каждый раз одни и те же вопросы. никак не поймёшь?       голос клоуна смешивается с шелестом дождя за окном. он садится у ног Денбро, подминая одеяло, и с кривой улыбкой гладит мальчишку по голове. холодные пальцы играются с волосами: Роберт знает, как это нравится мальчику, и не хочет его пугать.       страх придёт чуть позже.       — можешь уже открыть глаза, Билли-бой. — с насмешкой в голосе шипит существо, стискивая своими когтистыми пальцами волосы на затылке и больно дёргая.       — чёрт, п-пусти. — Денбро вновь заикается. хватка ослабевает, и мальчик в недоумении смотрит, забыв, как дышать, в серые глаза мужчины напротив. у него тёплая, загадочная улыбка, и он совсем не похож на Пеннивайза — злобное существо с парой горящих золотых глаз, и сотнями острых зубов в пасти.       — ты... т-ты не-       — не монстр?       серые глаза смотрят с насмешкой.       — внешность обманчива, Билли.       мальчик сглатывает вязкую слюну, поспешно прижимая колени к груди, сжимаясь у изголовья кровати. мужчина не двигается. Денбро в замешательстве молчит, прокручивая в голове мысль о том, что точно сходит с ума. его взгляд блуждает по телу незнакомца; от тонких пальцев, до белоснежной кожи на шее и груди. нет, на нём нет одежды, но если бы та была, мальчик не может представить, во что был бы одет этот человек.       и человек ли?       Роберт не похож на живое существо. слишком бледный, слишком тонкие, идеальные черты лица. в груди что-то замирает, с ожесточение бьётся о рёбра, липкий страх разливается по телу. так всегда.       с начала страшно — ужас сковывает похлеще паралича. потом, тёплые, почти родные руки касаются его плеч, надавливают, заставляя открыться, и мягкие губы оставляют мимолетные поцелуи на тонкой детской шее. их жалящие прикосновения пробуждают что-то давно забытое. как давнее воспоминание, дежавю, которое Билл не способен объяснить.       — ты боишься меня?       — н-нет.       голос дрожит, но ему и вправду больше не страшно. хочется отдаться этому существу, раствориться в такой необходимой сейчас ласке, забыв об осторожности. комната плывет, и всё, что он видит — чужие руки, блуждающие по его телу.       — п-почему ты заставляешь м-меня забыть?       руки замирают. Роберт склоняется над ним, сминая полураскрытые губы в поцелуе, и отбрасывает прочь бесполезную рубашку, обнажая впалый живот и грудь, любуясь своей игрушкой.       — так ведь интереснее, малыш. мы можем играть с тобой вечно.       сиплое дыхание срывается тихим стоном: существо касается его там, будто зная, где именно пульсирует жгучее желание. он не должен делать этого. не должен делать этого с ним. он ведь убил его брата. и Бетти. и десятки других детей. но тело Билла явно не согласно с его мыслями, и извивается под опытными ладонями, — ласкающими его так, как никогда раньше, — доводящими до исступления.       — я хочу тебя съесть, Билли-бой. — шепчет монстр, наклоняясь к его промежности, вбирая в рот сочащуюся смазкой головку, не переставая сжимать худые бёдра мальчишки.       — т-так сделай это.       — ты просишь меня? — тихий смех заставляет Билла вздрогнуть, в предвкушении того, что последует. Грей вылизывает его, собирая с члена капельки смазки, беря в рот до основания и сжимая губы. перед глазами искры.       — б-быстрее.       Денбро цепляется пальцами за простыни, бёдрами подаваясь навстречу, чувствуя себя самым ужасным человеком во всем мире, но продолжает стонать, изливаясь существу в рот, бессильно роняя голову на подушку.       — вкусный. вкусный Билли.       приятная пустота в голове сменяется ужасом, стоит только мальчику открыть глаза.       — ты сам просил этого. — острые когти врезаются в кожу, удерживая, а серые глаза вдруг блещут багровым оттенком. он чувствует, как тонкие струйки крови стекают с его дрожащих бёдер, и не может закричать.       трепет детского тела сводит с ума. Пеннивайз облизывает алые губы, вдыхая сладкий железный запах, и припадает ртом к свежим ранам, впившись в них зубами.       Билл думает, что теряет сознание, когда боль пронзает тело. вырывается крик.       он просыпается со слезами на глазах, весь трясясь, с пижамой, прилипшей к спине от холодного пота. дождь за окном вскоре затихает, как и рыдания мальчишки. всё в норме. всё хорошо. всё как всегда, кроме одной детали: он всё помнит.       и на внутренней стороне бёдер обнаруживаются чернеющие кровоподтёки.