Старость

Я люблю его уже долгое время… почти всю жизнь… Сейчас мне уже восемьдесят шесть и я дряхлый старичок, который еле справляется с простыми вещами. Ему кстати не намного меньше моего… восемьдесят три, исполнилось ему две недели назад… Вместе мы живем уже целых шестьдесят два года. Мне было двадцать четыре, когда я встретил этого озорного мальчишку. Тогда я еще собирался создать семью, завести детей, вести спокойную семейную жизнь…, но с появлением его, в моей жизни все кардинально поменялось. Я тогда бросил свою девушку, сообщил родителям о том, что переезжаю в другой город, сказал друзьям и знакомым, что уезжаю на неограниченный срок… Вот так ради него я бросил все. Он долго не признавался мне в любви. Долго твердил одно и то же. «Дорогой, это не правильно…» — помню его слова в точности до последнего. А я чхал на правильность и мнение общественности. Мне было абсолютно плевать на мнение других людей. Мне был важен он. Я сказал ему, что хочу провести с ним всю жизнь. Он посмотрел на меня, как на дурака, и расплакался. Кинулся в мои объятия, и стал расцеловывать… — Ты все таблетки выпил? — интересуется самый дорогой для меня человек. — Конечно, милый, — киваю, убирая со стола. Мы только что позавтракали. Я вот уже все свои лекарства выпил. Сейчас мы отправимся на прогулку… Я просто обожаю с ним гулять. Особенно по утрам, когда народу на улицах почти еще нет. И я спокойно могу взять его за руку и идти рядом. Нет, конечно, я мог бы делать это и в другое время, но только он начинает дико нервничать, когда кто-то из прохожих косо на него глянет… Такой он у меня дурашка… За всю жизнь, что мы прожили вместе, ругались мы всего раз пять. У меня благо хорошая память и все помню. Первый раз он приревновал меня к подруге детства, и, обидевшись, ушел ночевать неизвестно куда. Потом, правда, выяснилось, что он был у кого-то из родственников, живущих в этом городе. Второй раз я увидел, как он каждый день неоднозначно подмигивает нашей продавщице из супермаркета. Поругался с ним и ушел развлекаться на всю ночь. Утром пьяный пришел домой и стал разборки устраивать. Оказалось, любимый просто-напросто советовался с девушкой-консультантом, по поводу моего подарка на день рождения. Третий раз мы поругались из-за того, что я напрочь отказывался показываться перед друзьями и знакомыми, и сообщать им, куда я вообще пропал. Тогда он обиделся на меня аж на четыре дня! Ходил весь надутый, ни слова мне не говорил, старался избегать любых со мной контактов. В итоге я не выдержал и все же позвонил лучшей подруге, к которой он, кстати, меня приревновал. Девушка естественно все поняла, и, посмеявшись, пожелала мне удачи в личной жизни. Четвертый раз мы обиделись друг на друга, потому что он не желал ехать в другую страну и узаконивать наши отношения. Он просто наотрез отказывался. Вот я и обиделся на него, а он обиделся на то, что я вообще это предлагаю. Ну, а я же не виноват, что хочу иметь семью. Итого мы разбили три тарелки, откололи ручку одной из чашек, выкинули вилку в окно и помирились. Обоюдно согласились пока повременить с этим вопросом. Ну, и в пятый раз ссора наша назрела из-за того, что я отказывался ехать к родителям и объяснять, что я вообще в этой жизни делаю. Любовь моя настаивал на том, чтобы я хотя бы матери рассказал, почему у меня нет ни жены, ни детей. Про отца-то он даже и не заикался, ведь знал, что тот ярый гомофоб. Сошлись на том, что я поехал к родителям. Жил у них три дня и врал, что усердно тружусь на государство и думать о семье мне пока рано. Верили. Вот это самые значимые ссоры в нашей с ним жизни. В остальных незначительных конфликтах, исход везде одинаковый. Один неровный взгляд, один вздох, постель, кто-то из нас соглашался с другим. Обычная схема решения конфликтов. Ну, а уже сейчас в старости мы и вовсе позабыли о том, как нужно ругаться. Но это и к лучшему. Сейчас если и можем поцапаться, то только из-за выбора кто куда пойдет. Кто за пенсией, кто счета платить, а кто за продуктами сходит. Но обычно выигрывает он и я уступаю. Помнится, как-то раз мы поехали отдыхать к морю. Было нам… лет по тридцать. Я тогда получил долгожданный отпуск на работе, а он пошел и уволился. Отдыхали мы просто прекрасно! Правда, первые три дня моя любовь стеснялся выходить со мной на улицу. Но это стеснение мы быстро перебороли. Дело было в другом. Пошли мы, значит купаться на море. Купаемся, купаемся, потом ненаглядный мой, делает заявление, от которого я дар речи потерял. «Хочу, чтобы у нас с тобой были дети!» — объявляет он, рассматривая малышню на песке. Вот тут-то, как говорится: «Хоть стой, хоть падай». Ответа я ему так и не придумал, поэтому предложил завести для начала, щенка или котенка. Он с радостью согласился, взяв с меня обещание, что мы когда-нибудь вернемся к вопросу о детях… До сих пор не вернулись к этому вопросу. Дожили до восьмидесяти и не заговорили об этом ни разу. Наверное, это я виноват… За столь долгое время, прожитое вместе, мы наверняка пережили все в этой жизни. И обиду, и осуждение, и неприязнь, и боль, и все, все, все… Но мы стойко все сносили. Даже он. Мой, казалось бы, хрупкий мальчик. Мой любимый. Мой самый, самый… — Вздремнем? — игриво интересуется он, проходя в дом. — Нет. Сначала, чаю, — улыбчиво отвечаю. Знаете, в свои восемьдесят с лишним, он прекрасно двигается. Постоянно говорят, что люди не доживают до девяноста лет… наверное, просто у них нет той любви, что окружает его. Эх, как бы я хотел вновь крепко прижать его к себе… вновь нежно поцеловать, и отправиться с ним на кровать… Но сейчас это уже стало несбыточной мечтой. Сейчас мы не позволяем друг другу никакой близости. Попросту из-за того, что мы стары. Любое неловкое движение, и тут же радикулит напоминает о себе резкой болью… мне так жаль, что люди стареют… ведь в старости много нельзя сделать… Днем мы обычно спим. Но только совсем чуточку. Час или полтора, но не более. Потому что потом вместе готовим, что-то на ужин, и идем смотреть наш любимый сериал. Сегодня, кстати, мы чего-то заспались. Уже второй час спим… Поднимаюсь с кровати, и как можно быстрее старюсь пойти в туалет. В старости уже так не побегаешь, а нужду справлять надо… — Дорогой, ты все спишь? — спрашиваю, вернувшись из уборной. Он не ответил. Даже не шелохнулся. Может так крепко уснул? Я подошел ближе. Присел на край кровати, и взял его за руку. Его рука бездвижна. Он даже не поморщился, оттого, что я нарушил его сладкий сон. — Дорогой! Что с тобой?! — трясу его за плечо. Ноль эмоций. Господи, неужели он умер?! Но ведь ему еще так рано умирать! Еще очень рано! Он даже до восьмидесяти пяти не дожил! — Ну, ты, что хочешь меня бросить?! — громко спрашиваю, чувствуя, как к глазам подкатили слезы. Его умиротворенное лицо, не отвечает мне эмоциями. Вот теперь по моим дряблым щекам текут горькие слезы… — Нет! Стой! Подожди! — кричу, что есть сил. Я уже не так молод, чтобы ринуться с места и вызвать скорую. Да, я пока до телефона дойду, тысяча лет пройдет… Неужели сегодня я тебя лишился? Тебя забрали у меня? Зачем? Сегодня ты меня покинул? Неужели это правда? Я… не хочу верить в это… Я думал, что мы с тобой еще лет десять будем радовать друг друга улыбками… Мои горькие слезы капали на твои сморщенные руки. Твое лицо все так же находилось в умиротворенном состоянии. И я не знал, что делать… как помочь?.. У меня проблемы с сердцем. Наверное, поэтому сейчас я чувствую, как сильно оно болит. Мне очень больно, и у меня такое чувство, будто меня распирают изнутри. Это неприятно, но куда терпимее, чем понять, что тебя покинул любимый человек… Ты просто ушел. Даже не попрощался. Вот так просто! Взял… и ушел… Последний раз всхлипнул, падаю на пол… Ты надеялся так просто уйти от меня? Не получится… любимый. Я уже иду к тебе! *** Двоих дедушек вряд ли кто найдет. У них не было ни детей, ни внуков, ни родных. Они остались в этом мире совершенно одни. Они были друг у друга и это для них было счастьем. Они любили, и это было главным. Возможно соседи, почувствуют запах гниющих тел, и похоронят их должным образом… А может и нет…