Соблазн

С самого начала дня я уже предвкушала, когда наш с Себастианом план должен будет осуществиться. Крис и Элейн планировали вернуться домой через пару часов. Я слегка похлопала себя ладонями по щекам и нехотя села в тёплой кровати. Настенные раритетные часы показывали начало девятого. Я поморщилась, смотря на слегка желтоватые следы от наручников на коже, и недовольно цокнула языком. — Надо сходить в душ и смыть с себя эту грязь, — я окончательно встала и, накинув шёлковый белый халат, двинулась в направлении ванной. Дискомфорт от той безумной ночи с Эвансом до сих пор давал о себе знать. При ходьбе подвергшиеся его жестокому обращению места отдавали болью, а сидеть и вовсе было пыткой, не говоря уже о походах в туалет и так далее. Я скинула с плеч халат, а за ним сорочку и встала под тёплые, расслабляющие капли душа. Прекрасное чувство. Я тихо выдохнула и выдавила полупрозрачный розоватый гель на ладонь, стала размазывать его по животу, плавно поднимаясь к груди и шее. *** Я не заметила, сколько прошло времени, пока я нежилась в душе, но, судя по запотевшему широкому зеркалу, много. Вновь накинув на плечи махровый халат и завязав на поясе некрепкий узел, я подошла к мутной поверхности и провела по ней рукой, чтобы увидеть своё отражение. Морщины, мешки под глазами из-за частых рыданий и недосыпа, носогубные складки — всё это я имела к двадцати семи годам. Но вот заслужила ли? Не знаю. Но, похоже, моя судьба распорядилась наперекор моим рассуждениям, раз свела меня с абьюзером-Эвансом. — Соскучилась? — громкий хлопок ладонью по двери вывел меня из раздумий, и я закричала, закрывая ладонью рот. — Крис?! Боже, ты напугал меня! — тяжёлое дыхание сотрясало мою грудь, а руки и колени стали дрожать. Моя реакция доставила мужчине лишь одно сплошное удовольствие, и он, засмеявшись, сделал глоток виски из своей именной армейской фляги. — Прилетели на час раньше, детка, — он подошёл ко мне вплотную и проскользил взглядом по моей слегка оголившейся груди, хищно ухмыляясь. — На сегодня не было других рейсов? — всё ещё тяжело дыша и делая шаги назад, выдавила из себя я. — Я арендовал самолёт, — Эванс поднял свой взгляд с моей груди и посмотрел в испуганные глаза. — Элейн хотела сделать тебе сюрприз, но очень устала в дороге и сейчас спит в своей комнате, — он прошёл ко мне за спину, поставил свою фляжку и медленно провёл руками от моих плеч к талии. — Идём в спальню, дорогая. Признаюсь, я тоже соскучился по тебе, — он слегка подтолкнул меня, и мы вышли из ванной. Неужели сейчас опять будет повторение того раза? На глаза уже стали наворачиваться слёзы, а горло сдавливал удушающий ком. Потерпи ещё немного, скоро всё закончится, Амалия, ещё немного… Немного. Крис подвёл меня к дивану, встал спереди и неторопливо начал развязывать пояс халата, облизываясь при виде тёмных ореолов и чуть набухших горошин сосков. — Вот так, дорогая, — он с наслаждением провёл ладонью по моей груди и немного дёрнул за сосок. — Повернись и дай мне раздеть тебя. Я судорожно глотнула ртом воздух, но послушно развернулась спиной. Смотря в одну точку настенных часов и считая секунду за секундой, я ждала, когда этот только начавшийся ад закончится. — Ты так умна и красива, — мужчина медленным движением стянул предмет гардероба с моих плеч и опустился на диван, проводя пальцами по моей спине спускаясь к пояснице. — Хорошо. Тяжёлое дыхание, застывшие в глазах слёзы и плотно сжатые губы — вот что давало мне держаться, пока ненавистный мне человек исследовал каждый миллиметр моего тела, касаясь меня. Мне никогда так сильно не хотелось содрать свою кожу, как в этот момент. Я вздрогнула, когда услышала, как Эванс расстегнул молнию на джинсах. Он привстал и потёрся своим горячим, уже затвердевшим органом о мои ягодицы, затем сел обратно. Резко схватив меня за руки, он потянул меня вниз и насадил на член, из-за чего пронзительный крик сорвался с моих губ, прорезав тишину в комнате. Слёзы хлынули с бешеной силой. — Как же я скучал по тебе родная, — сделав пару движений, Эванс вышел из меня и толкнул к дивану. — Встань на колени и держись о спинку руками. — Я не буду этого делать, — я посмотрела на мужчину ненавистным взглядом, на что он лишь хмыкнул. — Хорошо, я не хотел тебя пороть, но ты сама напросилась, — он выдернул свой ремень и сделал замах им, пока несильно ударяя меня по животу. — Встань так, как я тебе сказал. Холодная кожа ремня обожгла меня, и казалось, воздух попросту покинул мои лёгкие. — Ладно, я сам всё сделаю, — он отбросил ремень на диван, следом повернул меня и грубо толкнул, разводя ноги в стороны. — Так и стой, поняла? Его последняя фраза больше звучала как утверждение, чем вопрос. Хотя это же Крис Эванс, который привык брать всё силой. Удивляться не стоило. — Вот так и стой, — повторил он, мазнул членом по половым губам и вошёл в меня. Я закрыла глаза, мысленно представляя себе часы. Знаете, если у меня когда-нибудь спросят, что значит для меня секс, то я, не задумываясь, отвечу так: чистейшая боль вперемешку с отвращением — вот что это такое. — О, милая, чуть не забыл о твоём бонусе, — Эванс дотянулся до своего ремня и сделал звонкий замах. Удар пришёл на верхнюю часть ягодицы. — Крис! Я прошу тебя прекрати! — закричала я, но мужчина лишь снова хлестнул меня, и теперь удар пришёлся на спину. — Разве я давал тебе слово? — он дёрнул меня за волосы и только яростнее стал вдалбливаться в меня. Я промычала что-то нечленораздельное, чувствуя невыносимую боль на пылающей ягодице. *** — Мамочка, с папой было так классно, — дочка с аппетитом уплетала клубничное мороженое и лучезарно улыбалась. — Жаль, тебя с нами не было. — Я рада, что тебе понравилось в Чикаго, дорогая, — я вытерла сладкий след с ее щеки, улыбаясь. — Кушай, не отвлекайся. У нас сегодня весь день распланирован. — Знаешь, мам, с папой, конечно, весело, но не так, как с тобой, — Элейн чуть придвинулась ко мне и шёпотом добавила: — С ним нельзя обсуждать мальчиков. — О, милая, — я заливисто рассмеялась, откидываясь на спинку стула, и краем глаза поймала подъезжавший чёрный минивэн. Определить, кто сидел за рулём, было сложно, так как окна были затонированы. Надеюсь, у нас всё получится, Стэн. Я вспомнила наш последний разговор, то, как мы продумывали всё до мелочей. Господи, лишь бы получилось. Я тихо вздохнула и снова перевела взгляд на машину. Себастиан опустил стекло и кивнул мне. ~ Flashback ~ — Как я пойму, что мы начинаем? — я посмотрела на румына, нервно теребя в руках салфетку. — Не переживай, я подам знак, и тогда всё завертится, — Себастиан улыбнулся, накрывая мою ладонь своей. — Хотя бы кивни, — я усмехнулась, а на губах появилось подобие улыбки. — Тогда это и будет сигнал, — мужчина посмотрел мне в глаза, поглаживая руку большим пальцем. ~ End of flashback ~ Стэн кивнул, надел чёрную балаклаву, и дверь минивэна открылась. Прозвучал оглушающий выстрел. Из машины ловко выскользнули та самая девушка-секретарь и несколько мужчин-амбалов. С холодным и невозмутимым видом первая перезарядила пистолет, выстрелила уже в большой керамический горшок при входе в кафе. — Всем оставаться на месте! — прокричала она и, заприметив меня с дочерью, кивнула своим помощникам. — За ней! — Элейн, быстро иди сюда! — я схватила дочь на руки и кинулась прочь. — Я направляю её к тебе! — крикнул кому-то мужчина по рации и побежал за мной. — Мамочка, что происходит? Мне страшно! Я хочу домой! — закричала Элейн, сжимая мою шею. — Тише, дорогая, мы почти оторвались, — вторила я своей дочери, а сама что есть силы бежала к месту встречи со Стэном. — Я её поймаю! — прозвучал знакомый голос в метре от меня, заставив меня оглянуться. — Прячься, дорогая, мама защитит нас, — я спустила дочь на тротуарную плитку, толкая её себе за спину. — Кто ты и что хочешь? — я отступала назад, в то время как мужчина в балаклаве надвигался на меня. — Это мой привет твоему мужу, миссис Эванс, — голос румына был до невозможного груб. — Мама! — крик дочери раскатился эхом по переулку. Я мгновенно повернулась к ней, и увидела, как к её лицу приложили белую тряпочку, вероятно, пропитанную хлороформом. — Извини, — голос Себастиана прозвучал у меня над ухом, и в то же мгновенье идентичная тряпка появилась перед моим собственным лицом. Хватило нескольких вдохов, чтобы веки потяжелели, а сознание затуманилось.