Spring day

Как заместитель и просил вчера, я начала подготовку к тому, чтобы доказать всем, что учитель Джин прекрасный преподаватель и нужен нам, ведь только с ним наши оценки по столь непростому предмету, как математика, высоки. Это было не сложно. Я заметила, что даже у учеников, у которых ведут завучи этот урок, оценки не такие уж и хорошие, хотя их опыт работы перевалил за пару десятков лет. Все дело в том, что у обучающихся не хватает желания к изучению предмета, так как они считают этих старикашек занудными и скучными. Я в очередной раз удивлялась способностям Джина как преподавателя. Мы ни за что не должны его упустить! ЧонГук все не возвращался, а я надеялась сделать эту работу вместе. Не то чтобы я не справилась бы сама, просто в четыре руки будет гораздо быстрее. А может причина не в этом? Может мне просто нравится проводить с ним время, слушать его глупые шутки, хотя я буквально вчера попросила, чтобы он перестал это делать. Не знаю в какой момент, но этот человек стал для меня особенным, словно без него моя жизнь серая, а он добавляет в неё уйму разных красок, превращая в самую прекрасную картину. Рядом с ним мне хочется капризничать, чтобы его внимание было только на мне. Я все думала над его вчерашним вопросом. Частично я рада, что ЧонГук не выпытывал из меня ответа, но одновременно боюсь, что он все понял не так. Но лично для себя, я должна окончательно решить все на счет Тэхена. Хоть прошло уже несколько месяцев, я все еще чувствую тепло при одном взгляде на парня, но от этого тепла только больней, ведь стоит мне вспомнить его выражение лица тогда в океанариуме, то в очередной раз убеждаю себя, что былого не вернуть. Как бы я не старалась, отныне сердце Тэхена для меня закрыто, и в эту дверь, сколько бы я не стучалась, мне не войти. Может тогда стоит её просто забыть? Забыть все те счастливые моменты, что я пережила с ним, все то, что я пережила в первый раз именно с ним. Забыть и отпустить… Время открыть для себя ту новую дверь, готовую принять меня любой со всеми моими изъянами. Но готова ли я для этого, ведь и мои двери наглухо заперты. Я замечаю, как ЧонГук день изо дня стучится в них, может не слишком громко и бесцеремонно, но он старается, чтобы их не сломать, а спокойно и терпеливо ждет, пока ручка повернется сама для него. — Староста, — парень совсем тихо зашел в пустой класс, что я его даже не заметила, а, услышав, испугалась, — Все хорошо? — Ты о чем? — я смущенно отводила глаза от заместителя. — Просто я стою тут уже пару минут, а ты меня не замечаешь, — озадаченно сказал он, — Да и щеки у тебя совсем красные. Ты не заболела? ЧонГук наклонился и положил свою ладонь мне на лоб, при этом заглядывая прямо в глаза. Я понимала, что это он просто проверяет нет ли у меня температуры, но не могла отвести от него взгляда. Смотрела как привороженная, изучая каждую черту его светлого лица, начиная от темных бровей парня, заканчивая мягкими губами цвета малины и там же останавливаясь. Он никогда раньше мне не казался таким красивым, словно самый манящий закат, очаровывающий каждого прохожего. Я чувствовала, как мое лицо все сильнее заливалось краской, поэтому, отвернувшись, убрав при этом его руку с него, негромко прошептала: — Все хорошо. Возможно это прозвучало сухо на его искреннюю заботу, но я не могла по-другому, ведь в мою голову прокрадывались странные мысли по поводу этого парня. Мне казалось, что чем больше я смотрю на этого него, тем сильнее проникаюсь к нему теплыми чувствами, которыми он растапливает ту самую ледяную дверь, напрочь перекрывающая путь к моему сердцу. Он молча взял листы бумаги со стола, на которых я начиркала статистику, необходимую для осуществления плана. — Ты все это сделала сама? — ЧонГук просматривал страницу за страницей и после каждой его глаза будто становились все круглее и круглее от удивления. Я молча кивнула, и он, заострив свое внимание на одной из них, негромко сказал: — Прости. Я не понимала по какой причине парень извиняется, поэтому, наклонив голову, спросила: — За что? Я вовсе не хотела, чтобы он чувствовал вину, за проделанную мною работу в одиночку, ведь сам план был придуман им, а я лишь слетелась на готовое. — За то, что избегал тебя, — ЧонГук поставил обратно листы на стол, предварительно сложив их в ровную стопку, и опустил свой грустный взгляд, раскаянно смотря в пол, — Я понимаю, что любовь так быстро не уходит, но, — парень зарыл ладонь в своих густых волос, взволнованно взъерошивая их, — Стоит мне вспомнить, как ты смотришь на этого Тэхена, как я хочу взять тебя за лицо и заставить смотреть лишь на меня. Спрашивать тебя о чувствах к нему вчера было глупо. Прости… То, что он так переживает по этому поводу, заставило мое сердце трепетать и биться об стенки ребер слишком сильно. Его извинения звучали так эмоционально, без капли издевки или сарказма, заставляя проникаться к нему нежным доверием. — ЧонГук, — парень обратил свой взор на меня, как только услышал свое имя из моих уст, — Я хочу, чтобы ты знал ответ. Ты прав, что я смотрю на Тэхена, а иногда задерживаю свой взгляд непозволительно долго, но теперь мне кажется, что сейчас я уже не чувствую прежнего трепета. Мне нужно время, чтобы избавиться от этого. Каждое слово давалось мне тяжело. Я очень боюсь ранить чувства этого парня. Сжимая больно свое предплечье другой рукой, я старалась не показывать эмоций. Хоть мне и было стыдно смотреть на парня, я все равно подняла взгляд. Я ожидала увидеть расстроенные глаза из-за моих слов, которые старалась подбирать крайне осторожно, но понимала, что они все равно ранят, но вместо этого увидела добрую улыбку, словно парень удовлетворен, хоть не точным, но честным ответом. — Староста, когда все закончится, и мы остановим учителя Джина, ты сходишь со мной на свидание? Его внезапное предложение смутило меня, но я была рада. — Ага, — кивнула я, дав согласие. — Обещаешь? — ЧонГук протянул свой мизинец. — Обещаю, — довольно ответила, пожав его своим. Парень ушел, сказав идти домой без него. Ему еще надо было что-то обговорить с главой, поэтому попросил не ждать. Я просидела за этими бумагами около трех часов и на улице уже смеркалось. Было страшно идти одной, но выбора нет. Лишний раз не оборачиваясь и нигде не останавливаясь, я благополучно дошла до дома. Хотя бы сегодня обошлось без приключений. ЧонГук так старается ради учителя. Его труды не пропадут напрасно. Я уверена, что мы сможем остановить учителя Джина. От одной мысли, что я пойду на свидание с ЧонГуком, мне становилось так радостно и одновременно тревожно. Мы, конечно, проводим много времени вместе, но чтобы так. Честно говоря, это тяжело представить. Я почему-то надеялась, что он снова заявится ко мне домой и как ни в чем не бывало будет разговаривать со мной. Ради своих пустых надежд, я даже не спала до двенадцати, но его так и не было, как и звонков или сообщений от него. Почему я жду от этого парня всяких милых «Спокойной ночи», «Добрых снов», если мы даже не встречаемся? Казалось, что мне не хватает внимания и тепла, поэтому я так привязалась к нему. Я боюсь признавать, что мое чувство, испытываемое к нему, любовь.

***

В школе все уже активно подписывали петиции об учителе Джине, привлекая не только параллель, но и старшие классы, и уже к обеду количество голосов перевалило за половину всех учеников школы. Я была так рада, что для поддержки этого прекрасного человека отозвалось столько людей. Учитель Джин уже должен был это заметить, так как преподаватель был обязан посещать сайт каждый урок, отмечая его как пройденный. На его лице снова потихоньку появилась улыбка. Я была так рада. Уверена, наша победа не за горами. Мы собирались пойти к директору завтра, так как в субботу он внезапно объявил себе выходной по состоянию здоровья. Конечно, запланированная болезнь, которую мужчина собирается лечить за городом, развлекаясь на деньги, полученные от семьи Хван. Первая часть плана была почти выполнена, так как количество готовых поддержать учителя росло в геометрической прогрессии. Сегодня заместитель был задумчивей обычного, будто его что-то сильно волнует. Я беспокоилась за него, поэтому поинтересовалась в порядке ли он, на что парень кивнул, продолжая держать свои мысли где-то далеко от меня. — Староста, ты не против, если я завтра пойду сам? — Почему? — Просто я боюсь… — голос ЧонГука затих, не договорив. — Чего? — тревожно спросила я, потому что чувствовала что-то здесь неладное. — Что тебя исключат, — парень расстроенно отвел взгляд, будто пытаясь утаить от меня что-то важное. — За что? За справедливость? — Староста, если меня выкинут, ты же все равно пойдешь со мной на свидание. Почему он смотрит на меня такой виноватой улыбкой? Ведь он не делает ничего плохого, так почему же приносит себя в жертву? — ЧонГук, если так случится. Я пойду с тобой, — глаза парня засияли, — И не только на свидание. Я пойду с тобой в новую школу, ведь как жить старосте без такого заместителя, — я ободряюще улыбнулась, но внутри меня душу скребли кошки, — Поэтому к директору мы пойдем вместе! Я не могу его так просто отпустить. Почему этот парень постоянно строит из себя героя, хотя таковым не является? Он пытается спасти всех вокруг, не требуя ничего взамен. ЧонГук все свободное время проводил с председателем, и они были действительно близки. Неудивительно теперь, что он так легко обо всем договорился. Но мне нужен был председатель без ЧонГука, чтобы поговорить с ним об этом, поэтому я поджидала его, чтобы словить. — Здравствуйте, сонбэ, — внезапно я выскочила перед ним, застав врасплох. — Привет, — неловко потер он затылок, — Что-то хотела? — Правда, что моего заместителя Чона могут исключить из школы? — Откуда ты об этом знаешь? — удивленно округлил он глаза. — Он сам сказал. — Все-таки решился, — председатель задумчиво положил руку на подбородок, — Есть такая вероятность. — И как сделать, чтобы избежать исключения, — я настойчиво спрашивала об этом. — Ты так переживаешь за ЧонГука, — мило ухмыльнулся он, — Мы думали с ним об этом, но это кажется неизбежным. Как никак парень залез не в свое дело и хочет взять всю ответственность на себя. — Неужели ничего нельзя сделать? — уже буквально плача, дрожащим голосом спросила я. — Можно, но это связано с Хван Юри, а как мы знаем, эта девушка та еще эгоистка. — Что надо сделать? — Заставить её забрать жалобу родителей и сказать, что это все ошибка. Честно говоря, это кажется невозможным. Не думаю, что у кого-нибудь получится. — Я смогу, — я была полна решительности. — Ух ты! Надеюсь, ты не притащишь её завтра за волосы, — посмеялся председатель, но все возможно. Если не получится по-хорошему, будет по-плохому. ЧонГук планировал пойти к директору после уроков совершенно один и к этому времени я должна была успеть договориться с Юри, которую вчера, как назло, нигде не могла найти. Её не было во всем здании школы, будто она испарилась в воздухе, поэтому осталось обыскать вокруг школы. Я заметила её силуэт, но затаилась, услышав, что девушка с кем-то говорит. Слегка выглядывая, я старательно прислушивалась, пытаясь понять, кто её собеседник. — Теперь меня все ненавидят. Мне кажется, ты должен будешь за это заплатить, Джин, — насмешливо сказала она. Её было все равно на то, что после этого инцидента её все невзлюбили. Основной целью Юри было издевательство над Джином за его отказ. — Не называй меня так Хван Юри. Для тебя я учитель СокДжин! — мужчина говорил громче обычного. По голосу понятно, что он злится. — Это вы пока учитель, — снова злодейским смехом посмеялась девушка, — Со следующей недели вы будете лишь безработным, нуждающимся во мне. — Мне никогда не будут нужны деньги компании твоих родителей, а тем более ты, — учитель уже направлялся в мою сторону, и я, не зная куда деться, присела, прикрыв голову руками, будто это поможет. — Постой, — фух, пронесло, — Простите меня учитель СокДжин, просто, — Юри мялась, не зная, что сказать. Я совсем её не понимала, то строит из себя эгоистичную стерву, то смущающуюся милашку. — Что? — обернулся он, — Если это не касается математики, то попрошу больше меня не беспокоить. Джин ушел и даже не заметил меня. Настолько он был рассержен. Я посмотрела на Юри, опустившуюся на колени на пока еще зеленую осеннюю траву и прикрывающую лицо руками. Жалко ли мне её или наоборот, считаю, что ей так и надо. Может если я её утешу и объясню, что, если она хочет любви Джина, то должна не быть такой тварью, тогда Юри согласится забрать заявление обратно. План, конечно, так себе, но ничего другого я не придумала и направилась в бой с тем, что есть. — Юри, — обратилась негромко я к ней, пытаясь скрыть мотив, — Ты в порядке? Девушка подняла плачущее лицо, чтобы взглянуть на меня. — Ты еще кто? — грубо сказала она. Раздражает то как, — А точно, — усмехнулась Юри, — Кто же меня не знает. — Все хорошо? — я присела рядом на корточки, чтобы поравняться с ней взглядами. — А что не видно? Все прекрасно, — шмыгая носом и вытирая мокрые щеки, с сарказмом произнесла она. — Прости, — я не хочу быть двуличной, но сострадание, которое я ей пыталась показать, не было искренним, — Вижу. Юри, почему ты так повернута на Джине? — не знаю зачем это спросила, будто она будет рассказывать о своей странности незнакомке. — Я люблю его, — начала девушка, что я от удивления округлила глаза. Думала, она не ответит, — Учитель Джин самый прекрасный мужчина. Всегда добр ко всем, отзывчив, умен, так еще и красив. Когда я впервые его увидела, то глаз не могла отвести, настолько меня к нему влекло. Я сама не заметила, как стала его любить, а потом и вовсе сходить с ума, плача по нему изо дня в день. — Так зачем ты портишь ему жизнь, раз так любишь? — озадаченно спросила я. — Я не хотела, — из больших глаз Юри снова потекли слезы, — Честно. Это мои родители. Они не смогли видеть мои страдания, вот и решили сделать мне «подарок», — меня раздражало, что эти люди посчитали учителя какой-то вещью без воли. Неужели богатые люди все такие, — Я так хочу все вернуть.

***

Настало утро понедельника. Как всегда, первым была математика. Прошло уже полчаса с начала, но Джин так и не появился. Неужели он уволился окончательно? Весь класс сидел в ожидании него, а когда внезапно распахнулась дверь, они буквально подскочили, но сразу расстроились, увидев учителя Кима по английскому вместо привычного улыбающегося лица Джина. Мы, затаив дыхание, смотрели на него в ожидании ответа. — Дети, — хоть он и прочистил горло, хрипота в его голосе все же была, которая наводила еще большее напряжение, — Это касательно учителя Джина. Он хотел бы сказать вам об этом сам, но с этой недели он больше у вас преподавать не будет.