Пока я не смогу постоять за себя

Несмотря на пристегнутый ремень безопасности, Шон Мерфи мягко покачивался на переднем сиденье машины доктора Глассмана всю дорогу от его дома до новой средней школы. Глассман встревоженно наблюдал за ним краем глаза. Как его наставник, доктор Глассман присматривал за пятнадцатилетним подростком с аутизмом большую часть прошлого года, после того как умер его брат, а отец отрекся от него. Приемных семей в Каспере, штат Вайоминг, было пруд пруди, но никто не хотел брать Шона. Чтобы предотвратить отправку мальчика в лечебницу, Глассман согласился взять его под свое крыло. Врожденный интеллект Шона был слишком ценен, чтобы похоронить его в психушке. Глассман заметил, что Шон полностью сосредоточился на своих занятиях: он читал медицинские книги в библиотеке Глассмана, в то время как другие мальчики его возраста тайком смотрели порно и играли в футбол. Однако аутизм Шона — доктор Глассман отказывался рассматривать его как инвалидность — мешал его социализации. Старшая школа будет полна поддразниваний, двусмысленностей, косых взглядов, жестов и розыгрышей — вещей, которые Шон не понимал и с которыми ему придется сталкиваться каждый день. Конечно, он мог бы позволить себе нанять частного учителя для Шона — но куда это его приведет? Одно образование за счет другого. Шон должен был научиться справляться с этим миром, особенно теперь, когда его главный защитник — его брат — был мертв. Глассман считал, что точно так же, как дети с церебральным параличом могут в некоторых случаях научиться пользоваться своими мышцами, Шон может научиться социальным навыкам. Что может быть лучше в этом плане, чем средняя школа? И все же он боялся за своего протеже и чувствовал, что Шон боится еще больше. Машина остановилась перед кирпичным зданием. — Все будет хорошо, Шон. Шон отстегнул ремень безопасности, вытащил из кармана рюкзака игрушечный скальпель и сжал его в кулаке. — Знаешь, Шон, может быть, будет лучше, если ты завернешь это во что-нибудь. — Почему? Глассман пожал плечами.  — О, ну тогда ты не сможешь его потерять, — тактично заметил он. — Чтобы дети не смеялись надо мной. — Ну… и это тоже — согласился доктор. — Они не поймут. Иногда если дети чего-то не понимают, то это кажется для них забавным. — У меня ничего нет. — Вот… — Глассман открыл бардачок и протянул ему синий платочек. — Возьми вот это, оно чистое, и мне не нужно. Шон взял платок положил на него пластмассовый игрушечный скальпель, полученный от Стива. Он аккуратно обернул вокруг него хлопчатобумажную ткань. — Готов? — Я готов. — Удачи в первый день в школе, Шон Шон вышел из машины, не сказав больше ни слова, и храбро зашагал в школу. *** Через пять часов позвонили из школы. — Доктор Глассман? — Да, — ответил мужчина с опаской. — Нам нужно, чтобы вы приехали и забрали Шона. — Но почему же? Что случилось? С ним все в порядке? — Да, — сказал директор школы. — Но на уроке физкультуры произошел инцидент. Кое-кто из ребят набросился на него с кулаками. Он отделался несколькими царапинами и синяками. Доктор Глассман провел рукой по своим редеющим волосам. — Я поговорил с каждым из его учителей еще до начала занятий. — Нам это известно. Но спортивный зал — это немного другое. Тренер поручил одному из мальчиков следить за гимнастикой, пока он отвечал на звонок. Шон, как вы знаете, физически неуклюж, и ответственный мальчик обратил на это внимание. С этого момента ситуация пошла под откос. Они уложили его на пол спортзала и… В голове доктора крутились образы из рассказов Шона о том, как мальчишки на футбольном поле избивали его до крови и как Стив раз за разом бросался на защиту старшего брата. Глассман поймал себя на том, что ему очень хочется, чтобы Стив был еще жив. — Доктор Глассман? — директор не был уверен, что он все еще на линии. — Да… — А разве Шон не был бы счастливее в другой школе? — А какая еще средняя школа есть в Каспере? Вы думаете, что мы уедем из города? — в голосе Глассмана послышалось раздражение. — Послушайте, я только хотел сказать… — Все, что вы имели в виду, это то, что вы хотели бы избавиться от него. Это ваша ошибка. Оценки Шона были наивысшими. Но проблема не в нем. Поверьте мне, это закончится тем, что он сделает операцию на мозге тем хулиганам, которых вы называете учениками. Это в конце концов понадобятся после того, как они столкнутся лбами на футбольном поле. Доктор Глассман услышал, как директор школы глубоко вздохнул. — Итак, у вас есть какие-нибудь предложения относительно того, что можно сделать? Доктор Глассман на мгновение задумался. — Дайте мне минут десять-пятнадцать. Позовите всех учеников, включая Шона, в аудиторию на пятнадцать минут до завтрашнего обеда. Я поговорю с ними, проясню кое-что. — Хорошо, я все устрою. Вы собираетесь забрать Шона сегодня? — Нет. Скажите ему, чтобы он привел себя в порядок и шел на следующий урок. Я заберу его после школы. Директор ответил с большим уважением в голосе:  — Вообще-то… я думаю, это хорошая идея. Все в порядке. Я ему все передам. *** В тот вечер Шон держался отчужденно, отстраненно — так он выражал свой гнев на доктора Глассмана за то, что он заставил его остаться в школе. Стив, его брат, был защитником, на которого он всегда мог рассчитывать. А потом Стив умер. Когда доктор Глассман взял его к себе, он ожидал такого же обращения. Для него было шоком узнать то, что утешения больше не будет. Он чувствовал себя преданным. Наставник обработал его синяки и царапины, проверил домашние задания, накормил ужином и отправил спать. Шон лежал в темноте с широко открытыми глазами, сжимая свой игрушечный скальпель. Доктор Глассман тем временем готовил речь, которую собирался произнести на следующий день. *** На следующий день в 11.45 все ученики собрались в аудитории, перешептываясь между собой, когда доктор Глассман прошел по проходу и встал перед ними. Он подождал тишины, а затем начал говорить. — Спасибо вам всем, что пришли. Буду краток. Я знаю, что вы все очень хотите пойти на обед. Я созвал это особое собрание, чтобы поговорить с вами как с молодыми людьми. Среди вас появился новый ученик. Некоторые из вас знают Шона Мерфи еще с начальной школы, а может быть, и раньше. Я не знаю, я не был в Каспере так долго. Возможно, вы заметили, что он немного отличается от всех остальных. Послышались тихие смешки. — Ну, это потому, что он родился немного другим. Это не то, что он выбирал, не то, что он искал; просто ему досталось то, чего не досталось другим. Это состояние мозга называется аутизмом. Сейчас в словаре и в медицинских журналах дается такое определение: психическое состояние с раннего детства, характеризующееся трудностями в общении и формировании отношений с другими людьми, а также в использовании языка и абстрактных понятий. — Звучит немного запутанно, не так ли? Я объясню это как метафору. Большинство из вас должно знать этот термин. Сколько из вас знают что такое компьютер? Зашуршали рукава пиджаков, зазвенели драгоценности, и все подняли руки. — Ладно, хорошо. Сколько человек используют компьютер? Практически все ученики подняли руки. — А сколько человек пользуются макбуком? — Только некоторые подняли руки. — Просто из любопытства, сколько человек могут использовать и то, и другое? — Два ученика подняли руки. — Вот оно. Две совершенно разные системы. Мозг Шона работает под управлением операционной системы Mac. Остальные из вас — ПК. Это разные типы мозга, они хорошо разбираются в разных вещах, но оба они — компьютеры. — Шон с трудом разбирается в социальных сигналах, вроде этого. — Доктор Глассман вызывал смешки, когда делал забавную гримасу. — Шутки даются ему нелегко. Кто-нибудь когда-нибудь видел «Звездный путь», тот, что с андроидом? Шон немного больше похож на Дейта, чем все остальные. А в остальном, — он пожал плечами, — он такой же, как вы. Он хочет завести друзей, как и вы. Он хочет, чтобы его приняли, как и вас. Он здесь для того, чтобы учиться, как и вы. Доктор Глассман помолчал. — Я предлагаю вам позволить ему это. И я искренне надеюсь, что больше не услышу ничего подобного как вчерашний инцидент. Теперь вы все — молодые взрослые люди. Ваши учителя, ваши родители, ваш директор и даже я — все мы ожидаем, что вы будете вести себя так же. Спасибо, что уделили мне время. Доктор Глассман покинул трибуну и пошел по проходу, даже не взглянув в сторону Шона. Он был рад услышать несколько положительных отзывов от учеников. Краем глаза он видел, как многие из них хлопали Шона по спине, что Шон, без сомнения, ненавидел, но это было лучше, чем удары. Когда он подъехал к школе, чтобы забрать Шона после уроков, он был удивлен, увидев, что мальчик почти улыбается. Его глаза не бегали туда-сюда, а руки не были заняты игрушечным скальпелем. Вместо этого они спокойно лежали у него на коленях. — Ваша речь. Вы сделали это для меня сегодня. — Да, Шон, я счел необходимым сделать это, чтобы немного облегчить тебе путь. Старшая школа… может быть трудной. — Вы помогли мне почти так же, как Стив помогал мне. Только по-другому. — Значит, ты на меня не сердишься? — Нет. Вы мне помогли. Сегодня они все были добры ко мне. — Хорошо. Будем надеяться, что это продлится долго. Но сейчас я хочу сказать тебе одну вещь — я провел тебя через эту дверь. Теперь тебе предстоит найти способ справляться с хулиганами. В жизни ты встретишь много таких, Шон. Тебе не нужно быть аутистом, чтобы встречать их. Но ты умен — я думаю, ты можешь придумать, как справиться с этим. Мы со Стивом долго прикрывали твою спину, пока ты не научился сам о себе заботиться. Теперь ты учишься в средней школе. Я верю, что ты все сможешь. Шон ответил единственным известным ему способом выразить свою готовность попробовать. — Я очень голоден. Может быть, мы поедим блинчиков на ужин?