Угораздило

Аккерман конечно знал, что в отношениях не все всегда идет гладко, но даже подумать не мог, что когда-нибудь столкнется с подобными проблемами. Хотя бы потому, что вообще не собирался вступать ни в какие отношения. Тридцать четыре года он был холоден и неприступен, а на тридцать пятом появился он. Ривай преподавал историю, заменяя попавшего в больницу коллегу, когда встретил его. Эрен Йегер. Опоздал на семь с половиной минут. Непростительно. И, как оказалось, он совершенно не знает его предмета. Спасло Йегера одно – на занятия он больше никогда не опаздывал. А еще, парень оказался очень умен и за словом в карман не лез. Это ужасно раздражало Аккермана. За их словесными перепалками следил весь институт. На парах Эрен сидел тихо, все конспектировал, всегда выполнял все задания. Но за пределами кабинета… Они собачились везде. В коридорах, столовой, спортивном зале, кабинете декана. Аккерман никому не ставил «автомат». И Йегер оказался единственным сдавшим на пять. И пусть всю неделю перед экзаменами он ходил сомнамбулой, со здоровенными кругами под глазами. Оно того стоило. Когда, с чего, как это началось никто не знает. На парах, как и всегда, Эрен сидел тихо, все конспектировал, всегда выполнял все задания. Но за пределами кабинета… Они трахались везде. В коридорах, столовой, спортивном зале, кабинете декана. А когда замещение Аккермана закончилось Йегер из общежития перебрался в квартиру Ривая. Тогда это и началось. Эрен начал меняться. Сильно. Нет, Леви нравилось, что мальчишка стал более пунктуальным, всегда убирал за собой и даже на рабочем месте поддерживал постоянный порядок, но постепенно он переставал быть собой. Сначала просто стал более послушным, потом прекратил отвечать колкостью на колкость, а после и вовсе перестал возражать. И это пугало. Из яркого, энергичного человека полного жизни, Йегер превращался в бездумную куклу, послушную воле хозяина. Ривая это никак не устраивало. И сейчас, наверное, впервые в жизни, Аккерман не знал, что ему делать. И боялся. Они никогда не говорили о чувствах. Леви вообще был не из тех, кто выражал свои эмоции хоть как-нибудь (если не считать испепеляющих взглядов, которыми он награждал недовольных оценкой студентов), а у Эрена этих самых эмоций всегда было слишком много чтобы можно было нормально в них разобраться. Им просто было хорошо вместе. Уютно и тепло. Щелкнул замок. - Я дома. – Шорох одежды в коридоре. Тихий звук шагов. – Леви? - Нужно поговорить. – Эрен мгновенно напрягся. В глазах промелькнул испуг. – У тебя все хорошо? В последнее время ты странно себя ведешь. – Парень молчал. – Послушай, если у тебя что-то не так, ты всегда можешь поговорить со мной. – Тишина. – Эрен? - Прости. Я… У меня все хорошо. Не стоит беспокоиться, правда. Прости. Ривай смотрит на мальчишку. Внимательно и мрачно. Тот самый взгляд, от которого очень хочется спрятаться, но пошевелиться не можешь. Минуту спустя Аккерман отпускает его. Бессмысленно. Словами от него ничего не добиться. А Эрен так и стоит в дверях. Смотрит в пол. Молчит. Уходит так же молча. Гремит чем-то на кухне. Когда Леви приходит к нему, тот ускользает в ванну. На столе горячий ужин. Но он так и остается нетронутым. Ривай принял решение. Он растормошит этого мальчишку. И уже даже знает как. Он засыпает быстро. Сквозь сон слышит, как возвращается Эрен. Шепчет прости, прости, и уткнувшись носом в шею, засыпает. 12:32 Ривай: В семь, в «Авроре». Столик заказал. Не опаздывай. 12:47 Вы: Хорошо. У них не было ни одного нормального свидания. Точнее сказать, оно было всего одно. В тот день, когда Аккерман сказал студенту, что тот переезжает к нему. Ривай заказал столик в этом же ресторане. Но у Эрена возникли проблемы со сдачей комнаты, и он опоздал на сорок семь минут, они снова поругались, наговорили много злого. Аккерман не терпел непунктуальность. 18:57. Его нет. 18:59. Его нет. 19:00. Он входит. Ровно. Неужели прошлый раз действительно его чему-то научил? - Привет. Как день? – Эрен не ждет ответа. Он знает, что его не будет. Максимум – скупой кивок. Леви слегка кивает. Да. Так и ожидалось. Йегер устраивается напротив, но Ривай вдруг встает и садится рядом. Приносят меню. Эрен смотрит на картинки каких-то блюд, но… Его отвлекает рука, скользящая под скатертью по внутренней стороне бедра. Медленно-медленно. Едва касаясь. - Выбрали что-нибудь? – рука кажется замирает, но, когда парень собирается ответить, резко сжимает пах. Эрен давится вздохом и тыкает пальцем в какой-то салат. - Мне так же. – Леви даже не взглянул в меню. Рука аккуратно ослабляет хватку, но лишь для того, чтобы, расстегнув ремень, юркнуть в штаны. Мальчишка краснеет быстро, часто дышит. По лицу видно – он не в восторге от затеи Ривая. Но молчит. Пальцы обхватывают мягкий ствол и начинают ритмично двигаться, оглаживая головку, скользят вниз и обводят контур проступающих вен. Официант приходит слишком быстро. Ставит тарелки, спрашивает стандартное «что-нибудь еще?» - Эрен? – ладонь сжимает яйца. Зрачки расширяются. - Н-нет, спасибо. – Звучит напряженно. Ему совсем не нравится эта ситуация. - Белое сухое. – официант кивает и уходит. Рука возвращается к члену, а Леви шепчет в самое ухо – Как думаешь, что будет, если я поимею тебя прямо здесь, пока этот наливает нам вино? Это последняя капля. Эрен вылетает из ресторана. Молча.

***

Леви приходит домой через полчаса. Эрен, свернувшись калачиком и отвернув лицо к стенке, лежит в спальне. Он плачет. - Почему ты меня не остановил? Почему не сказал, что тебе неприятно? Почему ты молчишь, Эрен? Всегда молчишь! Поговори со мной, прошу. Я же вижу, что что-то не так. Не молчи, Эрен, умоляю. Ривай сажает мальчишку, обнимает его, гладит по голове, перебирает волосы. Легко целует в висок. - Ты сильно изменился, ходишь, как зомби, все делаешь машинально, боишься слово поперек сказать. Что происходит? Всхлипы постепенно стихают. Эрен утыкается носом куда-то в шею мужчины и начинает, очень тихо. - Помнишь, тогда, в той самой «Авроре», когда я опоздал. Ты накричал на меня. Ты сказал тогда, что понятия не имеешь, как до сих пор терпишь меня, что терпение у тебя не вечное, и что еще одной подобной выходки от меня ты не выдержишь. И я… Я решил, что буду делать все так, чтобы ты был доволен. Какое-то время в комнате не раздается ни звука, пока Аккерман не отстраняется от парня. - Эрен, посмотри на меня. – Леви молчит минуты две, пока Йегер не поднимет на него взгляд. – Я начал встречаться с парнем, у которого гнездо на голове, ветер в черепушке и бордель на рабочем месте. Мне приятно, когда люди следят за порядком и знают, что такое пунктуальность. Но влюбиться меня угораздило в Эрена Йегера, для которого все это пустой звук. Парень сидел и смотрел на Ривая глазами, что были размером с блюдца. Он открыл рот. Потом закрыл. Снова открыл. Чтобы вновь его захлопнуть. А Леви кажется решил его добить, потому что, наколовшись к самому уху, прошептал - Я. Тебя. Люблю. И очень хочу, чтобы ты вернулся. - И злиться не будешь? - Есть повод? Эрен не отвечает. Целует мокро, горячо, кусая губы до крови и зализывая их. Его кроет. Всего слишком много. Те желание и страсть, что он держал в себе так долго, обрели наконец свободу. Отстраняется, толкает Ривая на кровать, садится сверху, смотрит внимательно и, не увидев никакого протеста, снова целует, на этот раз спокойнее, почти ласково. Одну руку Леви запускает в волосы парня, не позволяя ему отстраниться, другой оглаживает спину сквозь тонкую, но такую лишнюю сейчас, ткань рубашки. Пытается расстегнуть пуговицы, но это не так просто, когда ее обладатель так тесно прижимается к тебе. Рука из волос исчезает и Эрен садится. Быстро стягивает с себя рубашку. Переходит к одежде Аккермана. Верхняя пуговица выскальзывает из петли, открывая белую кожу шеи, на которой тут же появляется след от укуса. Вторая – ключицы и алые пятнышки засосов. Кажется, терпение подходит к концу, потому что Ривай приподнимается и стаскивает рубашку через голову, на удивление не слишком аккуратно и вроде пара пуговиц улетела куда-то на кровать. Это безусловно что-то новое. Эрен обводит языком контуры пресса, постепенно спускаясь ниже. Подцепляет зубами собачку и медленно расстегивает джинсы, не отрывая взгляда от глаз Аккермана. Радужки почти не видно из-за расширившихся зрачков. Мальчишка не лучше. Стягивает с Ривая джинсы вместе с боксерами, ухмыляется, снова наклоняется к животу, но его неприятно тянут за волосы и, подняв голову он натыкается на нечитаемый взгляд. - Джинсы. Непонимание проскальзывает по лицу, после чего, улыбнувшись, Йегер стягивает с себя остатки одежды. Больше ему не мешают. Он начинает издалека, от коленки. Покрывая невесомыми поцелуями внутреннюю сторону бедра. Потом вдруг кусает. Не больно, но так, чтобы точно остался след. И еще раз. Проводит языком от укуса до мошонки, всасывает сначала одно яичко, потом второе. Леви дышит через раз. Он никак не может решить, чего хочет больше. Вставить в этот умопомрачительный рот или поставить мальчишку раком и отыметь до потери голоса. Все решает за него и все мысли покидают наконец голову, когда Эрен заглатывает сразу половину. Потом начинает чертовски медленно двигаться. Терпеть эту пытку сил уже не было. Леви хватает за волосы и вдавливает носом в пах, входя целиком. Теперь он управляет, а Йегер не сопротивляется. Одна рука лежит на животе Ривая, иногда очерчивая контуры пресса, вторая где-то за спиной. Эрен пытается сглотнуть, слюна с предэякулятом стекают с подбородка, а спазмы глотки заставляют Леви забывать о дыхании. Ему не дают дойти до конца. Йегер мягко отстраняется, пытается отдышаться, но не медлит. Привстав, направляет в себя член Ривая. Опускается медленно, тихо поскуливая. Подняться снова ему уже помогают. Он двигается плавно, пока не натыкается на абсолютно темные глаза партнера. - Давай. Повторять дважды не нужно. Леви хватает бедра парня, и начинает двигаться быстро, резко. Эрен ложится на Леви, кусает того за плечо, поскуливает и ахает у самого уха. Их не хватает на долго. Простонав имя Ривая Эрен изливается тому на живот. Мужчина делает еще несколько толчков в сжимающееся колечко мышц и судорожно выдохнув отпускает парня. - И что это, черт возьми, было? – Эрен так и лежит на Аккермане, а тот мягко гладит мальчишку по спине. - Решил, что побуду сверху хотя бы так. Леви вдруг смеется. Совсем коротко, но… Смеется. - Кстати, тогда ты назвал меня карликом. Или злобном гномом. Не помню уже. Вот и нарвался. - Кстати – ответил Эрен после очередного ленивого поцелуя. – Меня тоже угораздило. Влюбился в ворчливого старикашку.