***
Всё небо окрасилось в тёмный цвет, на котором располагалась россыпь звёзд, и лишь холодная луна, печально проливала свой лик на землю. Щебет сверчков, плеск воды и хохот парней нарушал ночную тишь. Двое подростков совершенно не беспокоились, что уже давно наступило тёмное время суток, именно в этот момент для них наступила свобода. Мальчишки с криками носились по воде, ударяя ладошками по ней, из-за чего плески попадали на другого. Ощутив влагу на лице, Алексей протёр его ладонью, уверенно направляясь вслед за Вовой, который в это время начал уплывать подальше. Лёша не злился, он просто играл. Его озорной и хитрый взгляд не укрылся от младшего, который кричал, что он не хотел, а сам в тот момент не переставал заливаться смехом. Кожа у обоих стала «гусиной», но пока что никто не желал выбираться. Преодолев мизерное расстояние между ними, Губанов нагнал друга, хватая того за руку. Не ожидая такого, мальчишка впечатался в чужую грудь. Он ощущал чужое сердцебиение, которое с каждым мгновением учащалось. По непонятной ему причине, сердце младшего также стало отбивать глухой ритм. Глаза заметались из стороны в сторону, пытаясь найти спасение. Чужие руки крепко прижимали к себе дрожащее тело, а горячее дыхание игриво обдувает ушную раковину. Парень невольно поёжился от необычных ощущений, легонько ударяя друга по руке, которая продолжала обнимать поперёк талии. На что, брюнет проделал ещё раз свои манипуляции, а позже также быстро отстранился, делая вид, что ничего не произошло. Владимир был озадачен таким поступком друга, ибо такая игривость ему была несвойственна. Отряхивая волосы от ненужной влаги, Семенюк видел, как Лёша направился к берегу, вытираясь махровым полотенцем. Хоть была и ночь, но холода совершенно не чувствовалось, лишь изредка проходился лёгкий ветерок, вороша влажную траву. — Было весело, — отозвался Вова, уже находясь на песочном берегу, также вытираясь полотенцем. Парнишка рядом только приподнял уголки губ, разглядывая водную гладь. — Вова, ты же знаешь, что именно ты помог мне снова почувствовать себя живым. Я и представить себе не мог, что когда-нибудь смогу найти друга вновь, но тут появился ты. Для меня ты значишь гораздо больше, чем просто друг или приятель, я и сам до конца не могу понять что. Но давай дадим друг другу обещание, что чтобы не произошло, мы всегда будем вместе? У мальчишки невольно спёрло дыхание от слов старшего. Внутри опять разлилось то самое тепло, которое приятно расползалось по всему телу, покалывая на кончиках пальцев. Не задумываясь, тот закивал головой, протягивая мизинец, в знак их вечной дружбы. Алексей окинул его нежным и трепетным взором, скрепляя пальцы. Какая бы ночь не была тёмной, но свет в твоём лице, всегда покажет мне путь.***
Радостные возгласы и смех разносились по всей беседке. Люди за круглым дубовым столом что-то активно обсуждали, при этом быстро жестикулируя. За столом царила праздничная атмосфера, с едким запахом спирта. Почти все взрослые были под градусом, наливая себе с каждой минутой больше и больше. Их разум полностью затуманен, а движения были максимально расслабленными. Язык жил отдельной жизнью, из-за чего нередко пролетали неловкие шутки. Хоть было и весело, но Лёша всё равно чувствовал себя здесь лишним, с учётом, что праздник в его честь. Алексей уже большой — ему шестнадцать. Его мышление становится обширнее, а характер постепенно меняется, подстраиваясь под окружающих его людей. За последние два года, произошло множество изменений в жизни парня, заставляющие пересмотреть свою жизнь и некоторые моменты. Отец всё также любил выпить, а после бить сына, на следующий день даже и не помня, что вытворял. Раньше, когда Губанов был помладше, он терпел все побои, надеясь, что, папа когда-нибудь, да опомнится. Но теперь, ему будто открыли глаза, давая осознать, что это уже маловероятно. Когда, Лёша замечал, что родитель нетрезв, парень просто собирал вещи в рюкзак и убегал из дома. Такие действия не раз спасали ему жизнь, а на теле было гораздо меньше синяков и ссадин. Обычно, голубоглазый оставался на ночь у друга, который с удовольствием предоставлял брюнету ночлег. И за этот период, брюнет успел осознать ещё одну важную вещь, которая слегка пошатнула его состояние. За всю свою сознательную жизнь, Лёша никогда не влюблялся или испытывал сильных чувств. Но даже и не в этом проблема, а в том, что такие чувства, парень испытывал лишь к одному человеку. Вове. Может быть ещё года два назад, Алексей бы с уверенностью сказал, что это просто тёплые чувства к другу. Но теперь, он с уверенностью мог заявить, что это любовь. Да, его вряд-ли хоть кто-то поймёт, но увы, брюнет ничего не мог поделать с собой. Его чувства были слишком большими и искренними. — Я отойду, — осведомил всех Губанов, замечая, что никому до него и дела не было. Покинув гостей, подросток направился в уже родное для него место. Это было то самое озеро, на берегу которого, друзья дали клятву вечной дружбы. Перед глазами до сих пор стоит там забавная картина, когда два совсем маленьких мальчика беззаботно плескались в воде. Улыбка сама по себе расцвела на губах, а в глазах защипали слёзы ностальгии. Порой всё это казалось одной сплошной сказкой, которая в любой момент могла испариться. Брюнет помнил, что у них есть клятва, но бывают такие моменты, когда одни лишь слова не могут доказать верность и преданность человека. Вдруг, неожиданно до Лёши донёсся шорох травы, а затем тихие и робкие шаги. Обернувшись, парень узнал в человеке Вову, который испуганно таращился на друга, словно того поймали на месте преступления. — Прости, ты наверное хотел побыть один, — склонил голову Семенюк, но уходить пока не торопился. — Нет, я наоборот рад, что ты сейчас со мной. Друг на такое заявление радостно улыбнулся, равняясь с Губановым. — Почему ты ушёл с застолья? — поинтересовался младший, теребя в руках травинку. — Я чувствовал себя одиноко, — признался он. — Да, такое есть немного. Кстати, тебе же понравился мой подарок? — улыбался подросток, показывая ряд белоснежных зубов. Услышав про подарок, Алексей сразу же опустил взор на жемчужный браслет, висящий у него на руке. Как сказал Семенюк, он самолично подбирал жемчуг, упорно и с любовью собирая украшение. На сердце приятно разлилось тепло от того, что, Вова действительно запарился с подарком, делая его своими руками. Алексей обязательно сохранит его, как самую драгоценную вещь. — Конечно, это лучший подарок на день рождения. — Но почему, ты такой грустный? Улыбнись. Хочешь, я тебе ещё что-нибудь подарю? Чего хочешь? Говори. Парень удивлённо распахнул глаза, глупо моргая. Он не хотел, чтобы Семенюк волновался из-за его поганого настроения. Но раз тот просит, то почему бы и не попросить одну вещь. — Поцелуй меня, — попросил Губанов, ожидая, что друг начнёт кричать на него, за идиотские желания. — Хорошо. В тот момент, мир старшего будто остановился, а слово «хорошо» сотый раз прокручивалось в голове. — Ч-что? — заторможено переспросил тот, не веря своим ушам. — Я сказал, что поцелую тебя. Алексей пару раз моргнул, пытаясь понять, не сон ли это. Но Вова до сих пор стоял рядом, потихоньку надвигаясь на того. Около себя, брюнет учуял сладкий запах клубники, который источал младший. Он видел, как Владимир был смущён, о чём свидетельствовал лёгкий румянец на щеках. Но несмотря на смущение, Семенюк приблизился вплотную к старшему, вставая на носочки. Его голубые глаза внимательно изучали эмоции на лице Лёши, останавливая взор на губах. Обоим было неловко, ибо такое точно не делают друзья. Вопреки всей неловкости и неуверенности, Вова осторожно прильнул к чужим губам. Это было всего лишь прикосновение, но внутри у обоих вспыхнул пожар. Аккуратно, словно боясь спугнуть, Лёша положил руки младшему на пояс, прижимая его ближе. Вова немного удивился, но тоже подтянулся ближе, кладя руки на чужую шею. Их губы нежно сминали друг друга, всё было медленно и трепетно. Ощущение чужого тепла, просто сносило голову. Как и сам Владимир, его губы тоже были подобно клубнике. Как бы не желал прекращать долгожданный поцелуй, старший отстранился, опасаясь, что это может зайти очень далеко. Он не хотел, чтобы потом им двоим было неловко. — Спасибо, за такой драгоценный подарок. — Ага, — отозвался младший, заворожено трогая губы подушечками пальцев.***
Лампа от ночника еле освещала комнату, но свет отлично попадал на израненное лицо парня. Пара ссадин на скуле и незначительный порез красовался на щеке, неприятно жгли, когда чужие пальцы аккуратно касались их. — Следует обработать, — констатировал факт, Вова. — Я сейчас принесу аптечку. Соскочив с кровати, парень убежал в соседнюю комнату, оставляя Алексея одного, наедине со своими мыслями. Именно сегодня, Лёше не повезло вовремя ускользнуть из дома. Парень видел, что мужчина был в неадеквате, а его крики разносились по всему дому. В это время, брюнет во всю собирал рюкзак, быстренько передвигаясь к двери, выходящей на задний двор. Подёргав ручку, он был в недоумении, когда понял, что та заперта на ключ. К горлу мгновенно подступил неконтролируемый страх и паника за свою жизнь. Раньше, она всегда была открыта. Собираясь уже бежать к главному входу, как на пороге дома, он увидел отца, который по всей видимости ждал его, гадко усмехаясь. Всё тело сразу же напряглось, а руки сжались в кулаки. — Ты думаешь, я дурак, если не замечаю, что ты пропадаешь? Что кривишься? Не нравится слегка выпивший папочка? Ты точно такой же, как и твоя мамаша-шлюха! Слышать его голос было до ужаса противно, а слова о матери, пробуждали детскую ненависть к родному человеку. Без раздумий, родитель побежал на парня, толкая его на пол. Алексей и опомниться не успел, как чужой кулак ударил по скуле. Всё было, как в тумане, брюнет чувствовал, как его поднимают за грудки, вновь ударяя по лицу, отшвыривая вновь на твёрдый пол. На паркете образовалась маленькая лужица крови. Когда, мужчина снова двинулся на Лёшу, брюнет сквозь боль поднялся, отскакивая в сторону. Отец злобно зарычал, хватая какую-то вазу с журнального столика, кидая в Губанова. Послышался звон разбитого стекла, а после ядовитый смех взрослого. Вокруг брюнета были рассыпаны мелкие осколки, а красные капли медленно капали на пол. Поднимая руку к лицу, на пальцах, он увидел кровь. Один из осколков удачно прошёлся по его щеке. — Что, неужели поранился? — глумился мужчина. В настоящее время, Губанов совершенно не желал спорить с ним, первой и самой главной задачей была — сбежать. Пока тот озлобленно сверкал глаза на сына, Лёша быстро поднялся с колен, подлетая к мужчине, хватая того за плечи. Он не ожидав такой мгновенной реакции, не успел и удара нанести, как подросток оттолкнул его. Выпитый недавно алкоголь делал своё дело, и не удержав равновесия, тот опрокинулся на пол с громким стоном боли. Не оглядываясь назад, парень наспех схватил рюкзак, выбегая из дома. — Эй, Лёша, ты чего? — нарушил тишину Семенюк, уже появляясь с маленьким чемоданчиком. — Нет, ничего. Бросив на Лёшу задумчивый взгляд, друг открыл аптечку, извлекая оттуда какой-то бутылёк, вместе с ватными палочками. — Повернись, — попросил Владимир, смачивая ватный кончик янтарной жидкостью. Покорно выполнив просьбу, он почувствовал резкое и раздражающее жжение на лице, входе чего, изо рта невольно вырвалось неконтролируемое шипение. Было довольно неприятно, но неожиданно для себя, голубоглазый ощутил успокаивающие поглаживания на своей ладони. — Вот и всё, — улыбнулся Семенюк, откладывая на тумбочку средства первой помощи. Алексей благодарно кивнул головой, рассматривая свою ладонь, на которой до сих пор ощущались те ласковые прикосновения. Брюнет, и не мог сделать предположений, сколько, он будет ещё сбегать от реальности, отца и собственных чувств. — Я где-то слышал, если поцеловать человека, то это поможет забрать его боль, — подал голос Вова, скользя взглядом по спальне. После их первого поцелуя ничего не изменилось, они также общались и шутили. Никто из них до этого момента не поднимал эту тему, вороша прошлое. Ни Вова, ни Лёша не ощущали после этого неловкости или смущения. Ничего не говоря, Губанов притянул к себе младшего, сажая его к себе на колени. Тот неловко поёрзал, чувствуя, как щёки залилели. Немедля, Алексей прижался к чужим губам. Их мягкость невероятно манила. Губанов чётко улавливал бешеный стук сердца младшего. Тот, словно не знал куда деть свои руки, но Лёша быстро сообразил, закидывая их к себе на шею. Было слишком хорошо. Зарываясь пятерней в густую копну волос, старший жадно целовал Вову, который уже не мог сдерживать стоны, от столь сильных чувств и эмоций. Отдышавшись, парень вновь припал к его губам, проводя по ним языком, улавливая удовлетворительное мычание. Он игриво покусывал нижнюю губу младшего, из-за чего, тот поражённо раскрыл рот, ощущая у себя чужой язык, позволяя углубить поцелуй. Их обоих словно пробивало током, когда их языки сплетались в страстном танце. Не разрывая поцелуя, брюнет опрокинул Семенюка на постель. — Разве это не неправильно? — оторвавшись от нежных губ, тревожно спросил Владимир, приподнимаясь на локтях. Лёша понимал, что, если они это сделают, то обратного пути к статусу «друзья» не будет. Но после их первого поцелуя, сердце и душа Алексея словно жила отдельной жизнью. Когда он находился в компании Вовы, кровь приливала к щекам. Как бы, парень ни пытался убедить себя, но брюнет невероятно желал вновь ощутить то родное тепло на губах. Снова почувствовать манящий аромат клубники, с редкими откликами лесных ягод. Держаться вместе за руки ни как друзья, а как пара. Находиться каждую чёртову секунду с ним, ощутив себя самым счастливым человеком. Хотелось плакать от радости и печали, что тот человек, который буквально взрывает его, находится так близко, но так далеко. Если, они сейчас остановятся, то тогда, может ещё будет шанс вернуть всё на свои места. В чём, старший очень сомневался. — Если, ты не чувствуешь того, что чувствую и я, то давай остановимся, — произнёс Губанов, готовясь принять любой исход этого события. Взгляд Вовы был глубоким, как будто, тот всё мысленно обдумывал на тысячу раз. — Я думал то, что я чувствую по отношению к тебе неправильно. Каждый чёртов день, я пытался отречься от них, но моя любовь была сильнее. Мне плевать на мнение остальных, если, ты ощущаешь то, что и я, то не останавливайся, — признался Семенюк, серьёзно заглядывая в до боли знакомые глаза. Внутри Алексея будто вспыхнул пожар, порождая яркие языки пламени, расползающиеся по всем окончаниям. Неужели, Семенюк тоже испытывает к нему чувства? В это было сложно поверить, всё будто в сказке. Такой ответ, брюнет даже в самом прекрасном сне не мог и представить. Хотелось прыгать от счастья, ощущая вновь себя окрылённым. Не тратя больше времени на слова, Губанов прильнул к губам друга, чувствуя отдачу на эти ласки. Младший невольно простонал, чувствуя горячий язык во рту, из-за чего хотелось буквально выть волком. Горячие губы медленно перемещались на шею, оставляя влажную дорожку. Каждое прикосновение отдавало жаром, в следствии чего, Семенюк сильнее прижимался, желая ощутить на себе крепкие руки. Владимир выгибался от каждого чужого движения, метаясь по простыням. А чужие губы и не думали останавливаться, переходя на оголённые ключицы. Шершавый язык буквально доводил брюнета до истомы, заставляя видеть перед глазами звёзды. Вова непроизвольно вздрогнул, когда старший потянулся за край его футболки. Щёки мгновенно вспыхнули, ведь, Лёша без особых усилий стянул ненужную вещицу, вовсю рассматривая чужое тело. Семенюк уже хотел бы прикрыться простынёй, но ловкие движения старшего, перехватили руки Вовы, разводя их в стороны. — Не закрывайся. Ты прекрасен, — с теплотой проговорил Лёша, оставляя лёгкий поцелуй на приоткрытых губах. Вова шумно вздохнул и запрокинул голову, когда ощутил, как кончик языка, аккуратно прошёлся по ореолу соска. Брюнет протяжно простонал, чувствуя, как старший вобрал чувствительную горошину в рот, медленно посасывая. Изо рта то и дело вырвался жалобный скулеж, а волосы были спутаны, разбросаны прядями по белоснежной подушке. Грудь не прекращала вздыматься, а пальцы на ногах были сжаты. Каждое прикосновение вновь отдавалось разрядами внутри. В голове всё смешалось, оставляя только чувства. Губанов размашисто проходился шершавой мышцей по такой чувствительной коже, ощущая, как та покрылась мурашками. Среди тонких и аккуратных фаланг, был зажат другой сосок, горошину которого интенсивно массировали. Вове казалось, что всё его тело одна сплошная эрогенная зона, ибо любое прикосновение сводило с ума. Лёша чётко видел, как младший плавился в его руках, погружаясь с головой в пучину страсти. Последний раз поцеловав грудную клетку брюнета, голубоглазый поцелуями-бабочками продолжал спускаться ниже, оставляя после себя мокрые дорожки. Кожа Владимира пылала жаром, он то и дело лихорадочно облизывал губы, пытаясь ухватиться за остатки рассудка. Но все мысли улетучились в мгновение, когда мягкие губы переместились на внутреннюю сторону бедра, заставляя его мучительно вздохнуть, запрокинув голову. Горячее дыхание игриво обдувало бледную кожу. — Боже, — чуть ли не вскрикнул Вова, чувствуя мясистый язык у своего ануса. Парень протяжно простонал, видя, что этот дьявол и останавливаться не думает, размашисто проходясь языком по сжатому колечку мышц. Оторвавшись от такого приятного занятия, Алексей перевернул Вову, с восхищением осматривал оттопыренную попку, по-хозяйски кладя ладони, оглаживая и сминая по очереди каждую половинку. Розовая дырочка активно сжималась, блестя от ещё не высохшей слюны. Вова был до жути смущён, прижимаясь грудью к постели, поднимая зад выше, чувствуя вновь горячие движения внутри. Жаркие поцелуи снова осыпали ягодицы младшего, задерживаясь на узкой дырочке. Лицо вспыхнуло красным, когда тот ощутил внутри себя кончик языка, который уже вовсю оглаживал его стеночки. Голова шла кругом, от ощущения заполненности. Юркий язычок быстро, почти без остановок раз за разом погружался в горячее нутро, доводя Семенюка до слёз. Уткнувшись в изгиб локтя, брюнет пытался заглушить рвущиеся наружу стоны, жалобно поскуливая. Алексей коротко усмехнулся и, чуть отстранившись, широким мазком проходился от копчика до потяжелевших яиц, где он ненадолго задерживался, осыпая поцелуями каждое, а после снова возвращался к входу. Владимир словно утопал в безумии, давно теряя себя в пучине похоти и страсти. Парень дышал через нос, когда влажный язык интенсивно вылизывал бархатные стеночки. Боже, это так неправильно, грязно, но так хорошо. — Не сдерживайся, — бархатный голос раздался около уха, белоснежными зубами игриво покусывая хрящик. Но вскоре, брюнет ощутил пустоту, с разочарованным стоном утыкаясь лицом в подушку. Отстранившись от задницы младшего, Губанов как завороженный рассматривал розовую растянутую дырочку, которая судорожно сжималась, ища то, что можно было бы обхватить. Проведя по ней подушечками пальцев, он услышал тихие всхлипы. Невероятно, Владимир такой чувствительный! — Тише, успокойся, — гладил руками бока младшего Губанов, попутно стягивая остатки одежды с себя и Вовы, следом открывая ящик тумбы, извлекая от туда презерватив. Он зубами разрывает упаковку с презервативом и точными движениями раскатывает его по своему возбуждённому члену. Глаза Вовы были поддёрнуты дымкой, а его тяжёлое дыхание разносилось по всей спальне. Щёки раскраснелись, изо рта доносились рваные вздохи, а вместо беспокойства остались лишь желание и похоть. Видя возбуждённый орган брюнета, Семенюк невольно облизнулся, с опаской думая, как такое войдёт в него. Губанов уловил нотки опаски в глазах, которые неотрывно смотрели на него. Для них обоих это будет впервые. Притянув Вову поближе, голубоглазый оставил нежный поцелуй за ушком, поглаживая выпирающие косточки на тыльной стороне ладони. — Я не причиню тебе боли, — пообещал старший, оставляя смазанный поцелуй на губах Семенюка. Внутри парня расползалось родное тепло, когда старший со всей любовью заглядывал ему в глаза. Вся паника и страхи отошли назад, следовало только тонким пальчиком погладить его запястье. Когда головка упёрлась в Вову, тот жадно втянул воздух, слегка напрягаясь. Путь к отступлению был перекрыт, а оба парня следовали лишь чувствам. Поддаваясь легонько вперёд, влажные стеночки плотно обхватили головку члена брюнета. От неприятного дискомфорта, Семенюк зашипел змеёй, сжимая в руках белые простыни. Маленькая струйка пота прокатилась по виску, оседая где-то в районе шеи. Сердце забилось дикой птицей, которую словно заключили в клетке. Голубоглазый всем сердцем желал, чтобы эта боль прекратилась, в чём ему успешно помогал Алексей, втягивая в тягучий поцелуй. Пока их губы нежно сливались воедино, даря райское наслаждение, член Губанова осторожно проник в младшего наполовину. Лёша не переставал одаривать Семенюка ласками, заменяя боль удовольствием. — Давай, — прохрипел Владимир, чувствуя, что боль сходит на нет, а всё тело жаждало большего. Всё было как в тумане, когда парень толкнулся, входя полностью. Старший сдавленно простонал, вцепляясь в бёдра Вовы. Соприкосновение оголённой и разгорячённой кожи друг об друга будоражили сознание. Парень под ним, будто находился не здесь, совершенно не контролируя звуки исходящие изо рта. Внутри младшего было так мокро, горячо и узко. Всё его существование сводило с ума. Плавно покачиваясь бёдрами, Лёша более уверенно входил в того, закусывая губу. Колени Вовы разъезжались по простыням, а позже, он и сам поддавался страсти. Шлепки кожи об друг друга, глухо распространялись в комнате, приглушая их гортанными стонами и хрипами. Кровать ходила ходуном, от быстрых и точных толчков. — Лёша… — комната слышит очередное обращение, когда движения становятся более размашистыми, жадными и глубокими. Алексей задыхается от ощущений, ему мало эмоций Вовы, мало его. Брюнет прикусывает кожу на ключице, крепко сжимая ягодицы, втрахивая того в матрац. Угол проникновения меняется, и Вова не сдерживает стона — ещё чуть-чуть, и он кончит. Он полностью теряется в ощущениях — чувство наполненности разрывает его изнутри, и одновременно хочется продлить его как можно дольше и закончить со всем поскорее, потому что от возбуждения медленно съезжает крыша, и напряженный член истекает смазкой так сильно, что на идеально белоснежные простыни, кажется, уже натекла лужица. Губанов продолжает нашёптывать ему что-то, но парень совершенно не слушает, ибо старший всё также натягивает его на свой член, проходясь по простате. Брюнет почти с хрустом выгибается в спине, ощущая, что всё плывёт перед глазами. Вова даже не запоминает, когда подходит к той самой грани, когда все чувства обостряются до предела, а внизу всё скручивает, готовое взорваться. Его накрывает оргазмом так крупно, что он несдержанно кусает свои губы, чувствуя металлический привкус, но его это совсем не волнует в данный момент. Алексей изливается спустя какое-то время, тяжело дыша и утыкаясь парню в гладкую щёку, а Семенюк уже мало что соображает после оргазма. Чувствует лишь как из него осторожно выходят, и разгорячённое от секса тело накрывает прохладой. Глаза закрываются сами собой, и последнее, что удаётся уловить уплывающему в сонную даль сознанию — это невесомое касание чужих пальцев к щеке.***
День сменяется ночью, окутывая всё в чёрное полотно. Одинокая и холодная луна проливала свой свет на улицы, просачиваясь сквозь открытое окно. Слабый порыв ветра растрепал волосы парня, отдавая холодом на разгорячённой коже. Его дыхание участилось, когда его привычно накрыли другие губы, утягивая в сладостный поцелуй. Здесь не было месту похоти — просто искренние чувства. Все прикосновения были чувственными, обволакивая теплом и защитой. Именно в такие моменты, Вова окончательно осознавал, что влюблён. Он доверял Лёше, обещая везде следовать за ним. — Ты когда-нибудь думал о будущем? — задал вопрос Семенюк, получая чмок в скулу. Алексей прикрыл глаза, вспоминая о своей мечте — покинуть родительское гнездо, отправляясь в свободный полёт. Он хотел жить вместе с Вовой в большом городе, быть независимым от мнения общества. Про будущее, они раньше никогда не поднимали тему, ибо парни ещё слишком юны. Лёша почти закончил школу, откладывая сбережения на совместную жизнь со своим парнем. Парнем. До сих пор не верится. — Ну, так что? — растормошил брюнета младший, обвивая за талию руками. — Своё будущее, я хочу провести с тобой, — признался Губанов, вгоняя в краску парня. Семенюк протяжно замурчал, ластясь к горячему телу. Улыбка сама по себе озарила лицо подростка, ощущая себя самым счастливым человеком. Одеколон с цитрусовыми нотками приятно окутывал сознание, щекоча рецепторы. Тёплые руки крепко прижимали к себе тело парня, осыпая поцелуями-бабочками шею. Семенюк томно вздохнул, оборачиваясь назад, втягивая своего парня в чувственный поцелуй. В настоящее время для них ничего не существовало, лишь их чувства. Из-за того, что оба были заняты собой, они и не заметили, как дверь отворилась, а на них глядели ошарашенные глаза. — Что за нах… — выпалил мужчина, нервно дёргая глазом, при виде этой картины. Парни, как от огня отпрянули друг от друга, совсем забывая, как дышать, ибо отец Лёши точно не входил в их планы. Сердцебиение увеличилось в тысячу раз, неприятный ком встал поперёк горла, не давая и вдоху сделать. Капля пота медленно стекала по виску, попадая за шиворот. Обстановка в комнате стала накаляться, с каждой секундой внушая страх в парней. Вены на руках брюнета вздулись, показывая свой агрессивный настрой. От него снова несло перегаром. — Вова, тебе опасно здесь оставаться. Я его отвлеку, а ты беги домой и вызови полицию, — шептал на ухо Лёша, не сводя глаз с отца, который медленно, но верно начал вскипать. — Что? Нет! — запротестовал младший, не собираясь покидать парня. — Пожалуйста, поверь мне. Как только я подам сигнал, беги. Владимир лишь кивнул, понимая, что сейчас не время перепираться. — Вы что там шепчетесь? — рявкнул мужчина. От такого тона парни дёрнулись, а Алексей закрыл собой брюнета, огораживая его подальше от неадекватного человека. В таком состоянии тот был опасен, совершенно не контролируя себя. Если повезёт, Губанов постарается задержать мужчину, чтобы дать время полиции. Его отец не раз стоял на учёте, но каждый раз его отпускали, так как, мать вечно забирала показания. Но данный момент, брюнет решил окончательно покончить с этим. — Успокойся, — медленно наступал Лёша, держа за руку Вову, закрывая своим телом. На такие слова, родитель лишь злобно оскалился, показывая ряд зубов. — Не указывай мне что делать, щенок, — прокричал тот, несясь на сына. Увидев, что отец отступил от двери, брюнет отпустил руку младшего. — Беги, — шепнул Лёша, смотря вслед парню, оставаясь один на один с этим чудовищем. Мужчина средних лет, гневно осыпал подростка матами, хватая того за руку, швыряя на пол. Не удержав равновесия, голубоглазый покатился на паркет, ударяясь затылком. Не тормозя, Губанов поднялся на ноги, оббегая мужчину, скрываясь на первом этаже. Руки невольно затряслись, а сердце вот-вот было готово выпрыгнуть наружу. Закрывшись в первой попавшейся комнате, брюнет затаил дыхание, надеясь, что полиция скоро будет. Он чётко улавливал, что тот всё громил, называя его не самыми лестными словами. Закрывая глаза, Лёша мысленно считал до десяти, чувствуя, как ладошки невероятно взмокли. — Вот ты где, пидор, — усмехнулся отец, открывая дверь в ванную комнату. Губанов и пискнуть не успел, как его грубо схватили за волосы, сильно оттягивая назад. Парень сдавлено прошипел, ударяя по руке обидчика. — Ну, и где твой дружок? — издевался тот, наслаждаясь чужими мучениями. Не сдерживаясь, он ударил подростка по лицу, разбивая ему губу. Алексей сдавленно всхлипнул, ощущая металлический привкус во рту. Мудак. Он, подобно рыбе выброшенной на сушу, жадно хватал ртом воздух. В ушах заложило, перекрывая все шумы ядовитым хохотом. Кровавые капли стекали по подбородку, оседая на полу. — Кто же сейчас тебе поможет? Парень ничего не ответил, упираясь ладошками в дерево. Но внезапно до его слуха донесся звук сирены. Уголки губ сами по себе поднялись вверх, не скрывая своей радости. Следующие события произошли, как в тумане: арест отца, двое мужчин выводя того из дома, скорая оказывает парню первую помощь. — Вот и конец, — облегчённо произнёс голубоглазый, смотря вслед уходящим мужчинам в форме.***
После того, как всё устаканилось и все разъехались, Губанов наконец-то смог облегченно вздохнуть. Но все те синяки и ссадины всё равно оставили след в его жизни. Мысли до сих пор были в разнобой, не желая собираться воедино. Взяв с вешалки джинсовку, брюнет решил проветриться, параллельно обдумывая свою дальнейшую жизнь. На улице давно наступила ночь, но парня это мало волновало. Ему всё ещё не верилось, что всё происходящее правда. После стольких лет страданий, он, как и его мать смог дышать свободно, раскрывая крылья. Он и не заметил, как оказался у того самого озера. Ох, с этим местом связано столько воспоминаний. На водной глади отражались звёзды, перемещаясь при каждом движении воды. Следующие, что привлекло его внимание — знакомая макушка, сидящая на корточках около воды. В груди приятно защемило, от осознания того, что их обещание быть вместе — не просто слова. Не тревожа парня, Алексей тихонько подошёл к берегу, присаживаясь рядом. От неожиданных движений возле себя, Вова чуть вздрогнул, но тут же успокоился — видя Губанова. — Я рад, что ты мне доверился, — начал разговор старший, глядя на горизонт. — Я не мог иначе. После этого, никто из них не нарушил тишину, погружаясь в свои мысли. Им и не надо было слов, чтобы понять друг друга. Они знали, какие бы не были преграды - вместе они справятся. Ведь, их любовь сильна.