Белая лилия.

Разве свадьба — не самое прекрасное, что может произойти? Два влюблённых человека расписываются и заключают брак, давая друг другу клятву. Они обещают быть всегда вместе, и в горе, и в радости, пока смерть их не разлучит. Мэйбл всегда с блеском в глазах и восхищением смотрела на жениха и невесту. Исключением была, разве что, свадьба Генри и её матери, и то, отвести взгляд от Эмили — в белом свадебном платье, со счастливой улыбкой на губах было трудно... Она была великолепна. И Пайнс тоже всегда верила, что когда-нибудь выйдет замуж за самого лучшего и любимого человека, с которым они проживут вместе долгую и счастливую жизнь. Её жених — высокий, заботливый, красивый, добрый и невероятно чуткий и надёжный. Всегда поддержит и поможет, защитит и никогда в жизни не променяет на кого-то другого. Всегда будет рядом. Всегда будет любить. В современном обществе это даже звучит глупо, не находите? Сейчас, когда всем нужен только секс, деньги и власть — даже мыслей об искренних чувствах очень мало. Отношение могут начаться и закончиться в один день. Люди могут переспать по дружбе, или вообще с незнакомыми людьми. Всем плевать на то, что ты там внезапно захотела. Но даже не смотря на это, она продолжала верить и стремится к своей цели. И даже сейчас, она была уверена. Билл, стоящий в дорогом брючном костюме около алтаря. Дядя Стен, который ведёт её за руку, словно собственную дочь и нежно передаёт в руки возлюбленному. Белоснежное пышное платье, которое идеально подчёркивает её фигуру и восхитительная прическа. В глазах Сайфера восторг, который он хоть и снова пытается скрыть, но не так удачно, как ранее. Да и она сама без пяти минут Сайфер. Монотонная речь священника, которую никто из молодожёнов не слушает: они слишком заняты тем, что смотрят друг на друга. Отвлекаются лишь на короткое: «Да, согласен/согласна». Стараются поймать момент, задержать его в памяти, запомнить навечно, ведь больше он не повторится. Билл вряд-ли увидит Мэйбл ещё когда-то в платье невесты, а она вряд-ли увидит Билла с этим взглядом в глазах. Так на неё ещё никто не смотрел, и вряд-ли ещё когда-то посмотрит. — Объявляю вас мужем и женой, — долгожданная фраза и они скрепляют договор поцелуем. Больше ничего и никогда не сможет их разлучить. Они будут вместе навечно. *** — Вставай, — голос раздался совсем рядом, заставляя выскочить и удариться о переднее кресло головой. Тихо шикнув, она потёрла лоб, на секунду вызывая у Сайфера усмешку, — Мы приехали. — Куда..? — она перевела взгляд в окно, рассеянно уставившись на трёх этажное здание. На удивление — даже не смотря на год отсутствия хозяев, оно выглядело прекрасно. Не было даже намёка на заброшенность. — Ко мне. Мы же с тобой сами вдвоём вызвались, чтобы отвести наши вещи от Майкла сюда. И выпусти ты уже из рук этот чёртов букет, я понял твои намёки, уймись, — он расплатился с таксистом и вышел из машины. Мужчина за рулём лишь засмеялся, бросив взгляд в сторону зеркала переднего вида. И правда. Во время свадьбы, когда невеста (её имя девушка так и не запомнила) бросала букет — его по счастливой случайности поймала Пайнс. И как бы она не хотела отвлечься от мыслей о будущем замужестве, она никак не могла забыть о сне. Белоснежное платье, зал, украшенный множеством цветов. Всё родные сидят и смотрят на них в ожидание, кто-то даже плачет. У неё и самой слезы на глазах, вот только они от счастья. И рядом Билл. Хороший, заботливый, верный... — Ты выходить собираешься, или обратно поедешь? — раздался ехидный голос. Шатенка устало вздохнула, бросив в его сторону обиженный взгляд, — Вставай давай. — Да иду я.., — она ворчливо фыркнула и вышла из машины. Прежде чем закрыть дверь, она попрощалась с водителем, — Спасибо Вам, до свидания.) Когда, наконец, она смогла увидеть дом в полном размере, она чудом не уронила несчастный букетик из рук, рассеянно смотря. Особняк Нортвест даже рядом не стоял с этой махиной. Вот здесь она наверняка заблудится и её никто никогда не найдёт. Зато на фоне зимы это выглядит довольно красиво и эффектно. — Я надеюсь, у вас на каждом этаже висит карта здания.., — рассеянно произносит и переводит взгляд на Сайфера. Его глаза полны холода, — Солнце, я рядом, — уверено хватает за руку, словно стараясь разделить его боль. — Я в норме, — он слабо дёргает руку, стараясь выбраться, но она лишь сильнее сжала свою в ответ. Всем своим видом показывает, что не отпустит и рядом будет стоять, до конца всей жизни. В голове Билла было слишком много плохих мыслей. И в отличие от Пайнс, чьи сны были наполнены яркими красками и мечтами о замужестве, сны Сайфера были холодные, мрачные и жестокие. И каждую ночь он просыпался от единственного кошмара — Пироника, Мэйбл и его мать мертвы. Все, кто ему хоть как-то дорог. Мертвы. Из-за него. Ох, как же он ненавидел себя за эту затею. Мало того, что приехал в Лондон сам. Так ещё и Мэйбл сюда притащил. Это было самое опасное и тупое решение. Если с ней хоть что-то случится — он не переживёт. Его мозг и так порядком болен. Ещё с одной потерей он точно не справится. Это слишком очевидно. — Билл? — её нежный голос возвращает в реальность. Он треплет свои волосы, затуманенным взгляд смотря на здание, в котором провел всю свою жизнь. Наверняка их уже ждут дворецкий и несколько горничных. Этих людей он помнит с самого начала. На их общее счастье, они старались не трогать его, когда Пироника и отец погибли. Наверное, по этой причине ему было комфортно находиться с ними больше, чем с кем-то, кто каждые пять секунд спрашивал о его самочувствие. И именно по этой причине — они единственные, с кем он общался так же, а не грубил или отталкивал от себя. — Да, идём, – он нерешительно сжал её в ответ, стараясь мыслями выйти на позитивную волну. Хотя в душе прекрасно понимал: хорошо это не закончится. *** Особняк из красного дерева, выполнен в винтажном стиле. Миссис Сайфер сама разбиралась с декором, категорически отказавшись от того, чтобы нанять дизайнеров. И, честно говоря, не зря. Огромное количество картин, всяких маленьких статуэток и ваз, разных кукол и тарелок. Всё лежало на полочках, аккуратно. Было заметно, что каждая деталь сделана с любовью, и не к деньгам, а к семье. В доме была чистота и изящество. И если с последним не удивительно — семья Сайферов наверняка вся такая из себя изящная и харизматичная, то первое — странно. Почему тут такая чистота, если здесь год никто не жил? — А где пыль? – первое, что пришло в голову. Билл скептически на неё посмотрел, не понимая, что за бред она несёт. Какая ещё пыль? Словно прочитав его мысли, она продолжила, – Где вся грязь? Тут же почти год никого не было... — А, ты об этом. Здесь живут люди, которые ухаживают за домом. Только не совсем понимаю, где они в данный момент, — Билл помог девушке снять верхнюю одежду и повесил на крючок, после чего уже более громче добавил, — Люди, я с вами буквально часа два назад созванивался. Вы подохнуть за это время успели?! Где-то сверху послышался грохот, а позднее, по перилам лестницы скатилась девушка. Яркие рыжие волосы, ростом чуть выше Мэйбл, яркие зелёные глаза. Одета в берёзовую блузку и чёрные брюки. Пайнс рассеянно уставилась на незнакомку, а вот взгляд Билла был полон усталости и некоторой заёбанности. Так, словно: Ох, ну конечно это ты. Куда уж без тебя. Никто не удивлён, знаешь ли. — Билл Сайфер, черт возьми! Как я по тебе скучала! — она с разбега прыгает на него и крепко обнимает руками и ногами. Мэйбл несколько раз моргнула, на лице Билла не дрогнул ни один мускул. Так, словно это нормально, блять. Стоять и позволять какой-то незнакомой девице обнимать себя, когда рядом стоит твоя девушка и ничегошеньки не понимает, — Засранец, ты хоть понимаешь, что я испытывала, когда ты уехал черт знает куда и резко оборвал все связи?! Тебе повезло, что твоя прислуга держалась довольно стойко, иначе я бы узнала где ты живёшь, приехала, и всю дурь бы из тебя выбила! — Я тоже рад тебя видеть, Агнесс, — он устало выдохнул, но всё так же стоял неподвижно, позволяя ей висеть на себе, словно коале на дереве. Мэйбл неловко покашляла привлекая к себе внимание, причём довольно зря. — БОГ ТЫ МОЙ! — девушка за секунду слетела с парня, тут же оказываясь рядом с незнакомой для себя особой. В карих глазах появилось ещё больше растерянности, – Ты привёл девушку?! Серьёзно?! Сколько вы вместе? Божечки, ты такая милая! Учти, если её настигнет судьба твоих бывших — я тебя лично кастрирую, а её заберу себе. Боже, да она совсем ребёнок! Тебя не посадят? — она успела навернуть несколько кругов вокруг Мэйбл, не забывая при этом ещё и общупать её. — Я Мэйбл.., — это всё, что она может из себя выдавить. — Божечки, и имя у тебя очень милое. А какие щёчки! Не то что эти твои куклы силиконовые. Ой, я же не представилась! Меня зовут Агнесс. Агнесс Сайфер. Я его двоюродная сестра. — Как давно ты здесь находишься? — голос Билла прозвучал устало. Рыжая заметно занервничала, — Ты же не снова сбежала от родителей, верно? Конечно ты бы от них не сбежала. Ты же взрослая, ответственная и прекрасно знаешь, что они тебя любят и переживают, — его голос прозвучал холодно. Нервно усмехнувшись, она всё же отстала от бедной шатенки, чья голова уже начала кружиться от этого огненного метеора. — Ты же не расскажешь им, да..? — она почти натурально всхлипнула. На лице Билла снова был холод, — Да брось, мы год не виделись! Ты не можешь так просто взять и выставить меня за дверь! Наконец, на шум спустился кто-то ещё. Из другой комнаты потянулся мужчина, лет тридцати шести, а за ним и две женщины, возможно лет 45 или даже 50. Во взгляде Сайфера всё же появился интерес, и он даже улыбнулся им. — Эй, я вообще-то с тобой говорю! — девушка капризно топнула ногой. Билл лишь фыркнул и обошёл её, направляясь к ним, — Ну и катись. — Всех приветствую, — он улыбнулся им. Одна из женщин, которая явно была постарше, тут же обняла его, — Я тоже рад Вас видеть, Эмма. — Билли, как ты вырос! Господи, как давно я тебя не видела. Ты уж извини, Агнесс с родителями сильно поссорилась и мы не смогли её не пустить. Боже, её родители так жестоки по отношению к ней.., — блондин лишь бросил в её сторону недовольный взгляд, на что та хладнокровно отвернулась, — А с кем ты? Это твоя спутница? — Да, это моя.., — на секунду на его губах появилась ухмылка, — Это моя невеста, — наступила гробовая тишина, прерываемая лишь аплодисментами дворецкого.