Целеполагание

Отоспавшись, номер девять, вернее, Эмили, пришла и встала передо мной, по-уставному сложив руки за спиной. И это выглядело ну жутко нелепо, если учитывать, что на ней не было ничего, кроме моей футболки, слишком большой для хрупкой девушки. — Давай так, — я потер переносицу, стараясь поточнее сформулировать, чтобы потом не столкнуться с последствиями, — когда мы здесь, занимай себя сама, не нужно всей этой официальщины, — видимо, с приказом я угадал, потому что она сразу села напротив меня и сложила руки в замочек на столе, — я хочу узнать у главы батальона, можно ли тебя как-то оформить в мой взвод, ты не против? — А что мне нужно будет делать? — спокойно спросила гибрид, немного наклоняя голову к плечу. Она выглядела такой... Безобидной. Очень симпатичная, большеглазая, со слегка волнистыми темными волосами и белой кожей Эмили выглядела в точности такой девушкой, какую я хотел бы видеть в своем доме каждое утро. И тем хуже напоминать себе, что ни разу это не беззащитная прелесть. — Ну, мой взвод занимается истреблением ликанов и подавлением возмущений вампиров, — я пожал плечами и постарался не думать о том, что я просто перечислил сейчас ее основную родню и сообщил, что убиваю их на постоянной основе. — Я этому обучена и буду стараться, — кивнула Эмили. То ли ей все равно, то ли просто проблемы с родственными связями. Да и видела ли она хоть раз своих родителей? Сомневаюсь, гибриды должны быть пробирочными. Тем лучше, меньше будет проблем, а то и потерь во взводе. — Завтракать будешь? — я встал, собираясь погреть порцию для себя, а то увлекся чтением инструкций и на одном кофе три часа и просидел. Она кивнула. — Что ты любишь? — Я... Не знаю? — неуверенно ответила гибрид, поднимая на меня виноватый взгляд. Было видно, как ей неуютно от того, что она не может ответить на вопрос. То ли их там кормили одними концентратами, то ли у нее нет пищевых пристрастий вообще. Я решил особо не сомневаться и погрел ей то же, что и себе. Ела Эмили с удовольствием и, кажется, впервые в жизни попробовала потом конфеты с кофе. Начинаю потихоньку ненавидеть ее мучителей из научного центра. — Слушай, а сколько тебе лет? — вдруг спохватился я. В администраторской документации этого не было, но я знаю, что вампиры взрослеют очень медленно, а ликаны, наоборот, очень быстро, так что, по идее, это должно было сбалансироваться. Выглядит она лет на двадцать, ну, может, чуть-чуть больше. — Четыре года и четыре месяца, — ответила девушка. Девочка... Просто, блять, младенец... — скорость взросления у всех гибридов принята от ликанской стороны. — Да, я понимаю... — закрыв лицо руками, я попытался внушить себе, что ликаны половозрелы с трёх лет, и ей, действительно, около двадцати на наши годы, боже ты мой, четыре года... — Ничего, ничего, просто педофилия в глаз попала. Эмили распознала шутку и дернула уголком губ, но лицо у нее все ещё было встревоженное. Видимо, беспокоится из-за моей реакции. Ну ничего, тело у нее взрослое, разум тоже. Я-то переживал, что она будет слегка отсталая, раз имеет проблемы с целеполаганием, но по разговору становится ясно, что это не так. И это хорошо, конечно же. Допив кофе, я встал и пошел собираться. У меня и так была парочка несрочных дел, ну заодно и все нужное для нежданной гостьи можно купить. И вообще все, что она захочет. Вдруг ей понравятся, ну не знаю, заколочки там всякие, у меня сестра, несмотря на внушительный тридцатилетний возраст, до сих пор разноцветные блестяшки в волосах таскает. Быстро приняв душ, я переоделся. Обнаружил, что все это время Эмили продолжала сидеть за столом. Конфеты трескала. Потихоньку, по одной, смакуя. Прелесть, господи... — Пойдем прогуляемся, — позвал я, и она сразу же подскочила, — у меня есть ещё кое-какие дела. Кивнув, девушка быстро переоделась в то, в чем пришла ночью, совершенно меня не стесняясь. И ловко собрала свои чудесные густые волосы в такой тугой хвост, что смотреть было больно. Кажется, заметив, что меня такая прическа не устраивает, она нерешительно накрутила на палец одну из прядей. С одной стороны, все эти жуткие одинаковые девчонки были с хвостами, кроме той, что с боссом, и той, что с Дэвисом. Босс своей плел красивые косички, майор своей разрешил делать хвост не такой тугой и не на макушке, а на затылке. Значит, это вот издевательство — уставная прическа, к которой она привыкла. И ей идёт, ей, кажется, все пойдет, но такие великолепные волосы стыдливо прятать в хвостах просто преступление. — Тебе не хочется другую прическу? — поинтересовался я, осторожно снимая резинку и давая тяжёлым локонам свободно упасть на спину. — А тебе? — Эмили заглянула мне в глаза, как-то так по-щенячьи преданно, что я просто чуть не умер на месте. — По-моему, вот так уже очень красиво, — немного расчесав пальцами роскошную гриву, я отступил было на шаг, но обнаружил, что она робко ухватилась за краешек моей футболки, — что такое? — Тебе не нравится мой возраст? — почти шепотом спросила девушка, совсем уж нерешительно делая крохотный шажок ближе. — Тебя это расстраивает? Да даже если бы и расстраивало — признаться в этом невозможно, глядя в темные, влажно блестящие глаза. Видимо, ей хочется ласки, все время, каждую секунду, а я ее с самого пробуждения так толком и не коснулся. Поэтому вместо ответа я просто наклонил голову и мягко поцеловал ее. Скользнул ладонью по довольно тонкой талии и ощутил, как она расслабляется. Торопиться было некуда, и мы целовались долго, неспешно. Я гладил и перебирал мягкие волосы, зарывался в них пальцами, едва не путаясь, и просто наслаждался. То, что такая стратегия очень даже верна, доказала слегка ошалевшая и довольная улыбка Эмили. Она спокойно шла рядом со мной, не обращая внимания на яркое солнце, с любопытством шныряла взглядом по людям, зданиям и украшениям на улицах. — Скоро Пасха, — тихонько пояснил я, придержав ее за руку, чтобы не потерялась в небольшой толпе у парочки прилавков традиционной ярмарки, — это уже больше традиционный праздник, чем религиозный, но шумиха будет недели две. — Все такое красивое, — почти шепотом поделилась девушка. Кажется, она приняла мой заботливый жест за романтический, крепко держалась за мою ладонь. Ну и ладно, пусть будет так. Я купил ей попробовать шоколадное яйцо, а она взяла и отдала мне половинку, прелестница. Купив ещё пасхальный лимонный кекс, я оставил ее на улице по ее же просьбе, пока сам быстренько заскочил в парикмахерскую. Тут хорошие киберы, поэтому стараюсь стричься только тут, если график не совсем сумасшедший. За те пять минут, что потребовались многорукому парикмахеру, чтобы немного подбрить мне виски и затылок и укоротить макушку, я успел заметить в витрине всякие разные заколки. Эмили явно неудобно или непривычно, да и волосы у нее не из тех, что будут смирно лежать на плечах, так что я приобрёл большую зубастую прищепку. И, разумеется, не обнаружил девушку там, где оставил. Она отошла немного, чтобы вдоль улицы было видно море, и смотрела на него, как завороженная. Даже не шевельнулась, когда я собрал волосы с ее макушки и висков и прихватил на затылке заколкой. — Если хочешь, пойдем сходим на пляж, — предложил я. Она повернулась ко мне, воодушевленная, счастливая и такая невыразимо милая с этой прической, что у меня просто за секунду растаяло все, что только могло растаять. — Очень хочу! — ухватившись за мою ладонь, Эмили широко улыбнулась, и я только в этот момент заметил, что у нее есть короткие клыки. Но, кажется, не спиленные. — А тебе это не помешает? Боже, кажется, я бы сейчас даже рабочий вызов нахрен послал... — Мои дела не срочные, — заверил я. На песок переться не хотелось, мы прошлись по пирсу. Море сегодня спокойное, но купаться ещё рано, холодно будет. Хотя летом я частенько на рассвете хожу поплавать. Когда батальон выдал мне сертификат на покупку недвижимости, я долго и придирчиво выбирал место, где мне придется жить, от силы, месяцев пять в году. И выбрал — маленькую квартирку поодаль от моря, но зато в теплом, мирном и немного шумном от туристов Римини. Ни разу ещё не пожалел. Оставив девушку восхищённо любоваться морской гладью на конце пирса, я сходил купил нам мягкое мороженое. Себе взял шоколадное в рожке, а ей — четыре шарика разных вкусов с горой всяких посыпок и топпингов. И мне почему-то было удивительно вкусно есть обычное, совершенно обычное мороженое, глядя, как она с восторгом открывает для себя грани сладкого вкуса. Одежду выбирать долго не пришлось. Я оставил выбор в электронном каталоге на ее вкус, и она выбрала обтягивающие мягкие джинсы, тканевую лёгкую куртку с водоотталкивающей пропиткой и несколько хлопковых футболок по фигуре. Все черное. Все ужасно походило фасоном, материалом и посадкой на универсальную форму миротворческих войск, отличающуюся в родах войск только цветом. В таком же ходили надсмотрщики за ее однояйцевыми сестричками, только тонированного шлема не хватало. Видимо, в чем с детства ходишь, то и формирует вкусы. Зато хотя бы вместо берцев или других военизированных тяжёлых ботинок она выбрала лёгкие кроссовки на пенной подошве. С другой стороны, это тактически для нее даже более верный вариант, учитывая тишину ее перемещений. В основном, у меня за спиной. Заглянув в супермаркет, я купил для нее несколько разнообразных готовых обедов, потому что у меня все примерно одинаковое, да и без мяса. А ещё попался на глаза традиционный творожный пирог с цукатами, которые сейчас просто на каждом углу продают, так что я его тоже прихватил. И конфет всяких разных. Баловать ее хотелось до смерти, пока она не определится, что ей нравится. А потом покупать именно то, что ей нравится. Хотелось компенсировать ей все это. Я не знал точно, что именно хотел компенсировать, но девушка не видела в жизни сладкого, обычной вкусной еды, моря. Она пришла к незнакомому мужчине, зная, что ей будут приказывать, лишь бы только не возвращаться к ним — это о многом говорит. По пути к дому она вдруг обратила внимание на один из прилавков ярмарки. Просто обратила внимание, не останавливаясь, но я сам ее подвёл к нему. Конечно, всякие бусы, браслеты и прочая бижутерия, девушкам как мед должно быть. Но будет неловко, если она каждый раз будет просить, так что пусть сама покупает, у нее же есть там свой счёт какой-то. — Все, что захочу? — округлила глаза Эмили, когда я предложил ей этот вариант. Улыбаясь, я кивнул и отошёл, чтобы не мешать выбирать. Пусть выберет именно то, что ей понравится, а не для чего она найдет признаки одобрения в моем выражении лица. Уже через пару минут гибрид подбежала ко мне с бумажным пакетом под мышкой и с большим шоколадным яйцом в руках. И вручила его мне. — Ты ведь тоже любишь сладкое, да? — заглядывая мне в глаза, она искала благодарность. Вообще-то, ну так, ситуационно я ем сладкое. И предпочитаю горький шоколад, а не молочный. Но вот она уже любит сладкое, не попробовав и процент из всего разнообразия сладостей. — Да, люблю, — улыбнувшись, я поцеловал ее в уголок губ, — спасибо. Разломив яйцо на две половинки, я отдал одну ей. После такой сладости, да и вообще огромного количества сладкого, которое ещё и в зале придется отрабатывать, хотелось пить, и я прикупил мятный лимонад, который тоже надо будет отрабатывать. Во время Пасхи тут можно столько всего съесть, что я за пять лет жизни не успел и половины всяких традиционных штук попробовать. Поставив пакеты с едой и одеждой на стол на кухне, я поймал в объятия довольную девушку и расцеловал сладкие от шоколада и мятные от лимонада губы. Мне безумно хотелось зацеловать ее каждый раз, когда я видел эти восторженные улыбки. И, что вполне закономерно, кончилось все в спальне. Поглаживая нежащуюся у меня на груди Эмили по обнаженной красивой спине, я старался не думать о том, что как-то не заметил за прошлые два раза. У нее пресс едва ли не лучше моего прокачан. Не такой объемный, но и сушить ей нечего, у вампиров нет жира. А ещё так равномерно проработан, просто зависть берет. Вздохнув, я чмокнул ее в лоб. И вдруг понял, что даже шрама не осталось от выстрела этой пришибленной Лены. Да, я слышал, она этим пиздецом их освободила, но менее жутким это не становится. — Так быстро зажило все, — хмыкнул я, потираясь кончиком носа в том же месте. — Номер восемь не стреляла в меня, — спокойно ответила Эмили. Не хочу даже думать о ней под номером. Не идёт ей номер, только мягкое нежное имя, которая она сама и выбрала, — у меня нет модуля подчинения, который нужно разбить. Ну да, ну да, куда уж тут ещё и модули всякие, если ей это и без них просто необходимо... — А почему у тебя нет брони? — спросил я, вспомнив письмо двух других гибридов. — Я чувствую боль и не пережила бы ее установку, — опустила взгляд девушка. Она что, смутилась? Считает, что это недостаток? Типа, неполная комплектация и брак? М-да, тут ещё есть, над чем работать. И я усердно принялся за работу, опрокинув ее на постель и глубоко медленно целуя. — Кстати, а что купила, покажи, — попросил я, поглаживая ее по бедру. Девушка послушно высвободилась, сходила за пакетом. И мне так нравилось смотреть, как она ходит голая по моему дому, что улыбка сама расползалась по губам. Однозначно, это будет одним из лучших решений в моей жизни, если она меня не загрызет. А вернулась она в футболке. Большой бледно-голубой футболке с сине-бело-фиолетовой медузой на весь перед. И застенчиво остановилась у постели, теребя в пальчиках подол и не поднимая на меня взгляд. Отлично, что я могу сказать. Первое отступление от формы, добровольное, и это прекрасно. — Такая классная, — сев, я потянул ее к себе на колени и погладил приятную ткань, — тебе очень идёт. Не успел я ее поцеловать, пришло сообщение, от Дэвиса. Личное. С завтрашнего дня начинается переформирование твоего взвода, запроси себе транспорт, чтобы к утру быть в учебном центре. По протекции отставного майора Игоря Долгова и действующего главы дезинфекционного батальона твой взвод расширяется и становится самостоятельным подразделением специального назначения. И, разумеется, тебе понадобится адъютант. Отдельный спецвзвод? Мне? Босс намекал, но... Господи... — Ты когда-нибудь пробовала вино, Эми? — медленно поинтересовался я, в восторге ещё раз перечитывая сообщение. — Надо кое-что отпраздновать.