Вендетта. Братья по крови

             Анджело рассматривал нагло и бесстыдно развалившегося перед ним молодого мужчину со светлыми, выгоревшими на жарком солнце, неряшливо отросшими волосами, с яркими глазами, чья голубовато-серая радужка была словно обведена тёмным маркером, с длинными ресницами, отбрасывающими тень на гладкие щёки, уже чисто выбритые. Тони смотрел на него, прикрыв глаза длинными ресницами, и даже не думая менять провоцирующую позу, хотя голые ягодицы и не светили уже сквозь слегка распахнувшееся полотенце. Гладкая загорелая кожа со следами тонких шрамов, красиво подтянутые и развитые мышцы груди и пресса, длинные в меру мускулистые ноги и руки, привлекательные ключицы и шея, к которой так и хотелось притронуться губами. Тони был сплошным искушением и такой же сплошной головной болью. Впрочем, как обычно. От него веяло аурой безбашенности. Анджело вздохнул глубоко в душе, проклиная себя за странный порыв. Зачем он вообще притащил его к себе в пентхаус? Спас от кретинов и ладно. Пусть бы шёл дальше, ища приключений на свой подтянутый зад.              То, что его интересуют только парни, Анджело понял давно. Глупым мальчиком он не был, да и жил в мире интернета, благодаря которому можно было почерпнуть любую информацию. Так что кто такие геи он узнал довольно быстро. Другие мальчики в классе постоянно обсуждали девчонок и их размер груди, а Анджело… Он предпочитал погрузиться в учёбу, чтобы не искушать себя разглядыванием парней. Его брат Джанни, бывший на пять лет старше, уже вкусил прелести секса. Он с радостью нырял во все плотские искушения начавшейся взрослой жизни. И Анджело знал, что попробовать брат успел и женские прелести, и мужские. Возможно, Джанни повезло больше, ведь он был бисексуален, в отличие от самого Анджело. Его интересовали только парни.              Первым, на чью внешность он обратил внимание, был их дальний родственник, который несколько лет прожил в их доме. Светловолосого мальчика звали Шэнон Мерфи. Красивый, спокойный, немного замкнутый и такой же одинокий, как и Анджело. К нему хотелось прикоснуться, обнять, зарыться губами в золотистые пряди волос и глубоко вздохнуть, втягивая приятный свежий аромат. С ним Анджело было легко общаться. Но однажды он заметил, как на мальчика смотрел Джанни. Так, словно испытывал те же чувства, что и Анджело. А потом, будучи достаточно внимательным от природы, он заметил, что интерес брата взаимный. Шэнон сам украдкой посматривал в сторону старшего из братьев. Анджело принял решение не мешать двум небезразличным ему людям. Он отошёл со своей первой заинтересованностью в сторонку. Но… его благие намерения не принесли пользы. Однажды Шэнон просто исчез. А сам Анджело…              Он не смог бы сказать даже сейчас, когда его раздражение Тони Пьяретти переросло во влюблённость. Он чувствовал себя мазохистом, тайком наблюдая за тем, кто не давал ему спокойно существовать в школе. Тони с дружками часто издевались над другими ребятами, в том числе и над самим Анджело. Он, конечно, трепыхался и пытался давать сдачи, но их было больше, и они были сильнее. Приходилось терпеть и надеяться, что либо он станет удачливее и круче, либо им просто надоест. Иногда Анджело хотелось подойти к кому-то из охраны и попросить о тренировке, но… Мама просила его не быть агрессивным и грубым, решать проблемы не силой, а умом. Она не хотела, чтобы её сыновья напоминали отца, довольно жесткого человека.              Анджело знал, что Луиджи Ди Бьянко не был ангелом во плоти. Он многое видел и замечал. Он не обманывал себя, не тешил иллюзией приличной семьи, как Джанни, который изо всех сил пытался не замечать семейных проблем. Брат всегда мечтал о большой дружной семье, которая была у их деда и бабушки Фальконе. Анджело не знал, что произошло между его отцом и матерью до его появления на свет, но их холодность друг к другу резала его душу острым ножом. Они ненавидели, и точно не любили. Глаза матери скрывали такую тоску, что сердце Анджело сжималось каждый раз, когда он её видел. Поэтому он часто приходил к ней, пытаясь развеять горечь неудавшейся семейной жизни радостной улыбкой сына. И пусть за этой улыбкой скрывались собственные подростковые проблемы, но мать смеялась и Анджело становилось тоже хорошо. Они словно лечили друг друга.              Анджело любил наблюдать за людьми, изучать их, как энтомолог бабочек, высматривать важные мелочи, говорящие о настоящем характере, запоминать привычки. Это было интересно, а иногда и полезно. Даже сейчас, занимаясь семейным бизнесом, это увлечение приносит Анджело неплохие плоды. Он изучает конкурентов, деловых партнёров, чтобы в нужный момент использовать свои знания. Так было и с Тони Пьяретти. Он был очень занимательным экземпляром со скрытой истинной личностью. Его имидж хулигана был искусной маской, пряча за собой уязвимого и доброго парня. Почему-то эту уверенность никто не мог изменить в душе Анджело. Он просто чувствовал, что парень фальшивый мерзавец, и хотел понять, какой он на самом деле. Хотел узнать, что на самом деле скрывалось за яркими голубовато-серыми глазами, прищуренными и насмешливыми.              Анджело не составило труда узнать, в какой семье рос объект его интереса. В итоге вовсе не удивился его поведению. Карло Пьяретти был подчинённым его собственного отца, отвечая за теневую деятельность семьи. Выбивал долги, крышевал проституток своего участка, обеспечивал безопасность мелкого бизнеса. Работа обычного мелкого гангстера. Раньше таких людей было полно под началом их с Джанни деда. Но потом всё начало меняться. Большая часть бизнеса, особенно после слияния с семьёй Фальконе стала вполне легальной. Но такие люди, как Карло Пьяретти тоже остались, на всякий случай. Хотя сам Анджело избавился бы от такого довеска, считая, что бизнес можно вести и более чисто. Но отец не стал бы его слушать, разве нужно учитывать мнение подростка? Но Анджело не расстраивался. Когда-нибудь придёт и их с Джанни время, чтобы что-то изменить и окончательно избавиться от имиджа мафиозной семейки.              Будучи уверенным в своих выводах, Анджело в опасной ситуации сделал ставку на Тони и… не проиграл. Он всё-таки вмешался, не позволив своим озабоченным дружкам изнасиловать его в закрытом классе. Хотя Анджело и получил тогда первый сексуальный опыт. Он никому не рассказывал, даже Джанни, что кончил тогда не из-за ласк мелкого кретина Джерри, а от пристального блестящего взгляда Тони. Он почувствовал в тот момент невидимую нить, которая протянулась и подрагивала от напряжения между ними. А тот разговор, что последовал после… Анджело не сдержался и высказал парню то, что давно вертелось на языке. Ему хотелось, чтобы он не спустил свою жизнь в унитаз, став таким же как Карло.        − И долго ещё будешь на меня пялиться? – Тони, кажется, надоело куражиться и строить из себя заправскую шлюху. Он нормально сел на краешке кровати и, знакомо сощурив глаза, уставился на Анджело. – Что тебе от меня нужно? Если ничего, тогда я сваливаю.        − Куда? В очередной дешевый мотель? Кормить клопов и трахать чужих шлюх? Это всё, что тебе нужно от жизни?        − Нет. Не всё. Я ещё не настолько опустился, Ангелочек, чтобы не выплыть.        − Почему тебя выгнали?        − Любишь подслушивать? – Тони криво усмехнулся, тем не менее отводя взгляд в сторону.        − Вы громко общались, а у меня хороший слух. Итак? Я узнаю и сам, всего лишь немного позже. Я увидел тебя тогда в баре, но вмешиваться в твою никчёмную жизнь вовсе не собирался. Так повернулись обстоятельства. Не смог пройти мимо старого… друга.        − Мы друзьями никогда не были, Ангелочек. Скажи проще, я был тем засранцем, который не давал тебе покоя. Кстати, прости, был юн и глуп.        − Я тоже не был идеалом, − усмехнулся Анджело, пытаясь скрыть удивление словами собеседника. Извинения от Тони Пьяретти? Похоже, стоит открыть бутылку лучшего вина и отпраздновать редкое событие. – Но у меня были свои причины не входить с вашей шайкой в прямую силовую конфронтацию. Теперь я стал сильным, на многое изменил взгляд. В чём-то ты был даже прав. Нужно иногда бить в ответ, не боясь запачкать руки кровью.        − Поздравляю, дон Ди Бьянко, вы не совсем потеряны для нашего общества. Люди такие существа, что, если не давать сдачи, они не только сядут вам на голову, но в итоге даже могут её откусить. И поверь, даже не подавятся.        − Говоришь, исходя из собственного опыта? Итак, почему твоя карьера удалого наёмника полетела к чертям?        − Потому, что терпеть не могу командиров-самодуров. – Тони скривил губы в презрительной усмешке. – Мне не повезло на последнем задании из-за такого идиота. Не удержался и по возвращении дал в рожу, не глядя на субординацию. Вот меня и выперли. Доволен?        − Мало информации. С чего ты вообще подался в «дикие гуси»? Ты же хотел стать богатым и успешным.        − Это тоже путь, − пожал плечами Тони, вставая с кровати и наклоняясь к сумке, чтобы достать чистые брюки и футболку, заодно отыскав свежее бельё. Он бросил вопросительный взгляд на Анджело, тот нехотя проследовал к окну, где и остановился, разглядывая городской пейзаж с высоты птичьего полёта. Тактичный.        − И всё же?        − Отчим. Мать во второй раз вышла замуж. Неплохо. Отчим её любил, и она была счастлива. Бывший военный, мощный мужик, жесткий. Решил, что мне нужна дисциплина и отправил в военный колледж. Потом армия. Мне понравилось. Только в наёмниках свободы больше, я так думал, и поэтому подался к ним. Немного ошибся. Впрочем, я не жалею. Было и хорошее, и дерьмо было, и адреналин зашкаливал.        − Выполнять чужие прихоти за деньги, − Анджело повернулся, задумчиво рассматривая подтянутую стройную фигуру Тони. – Я тебя нанимаю. Будешь моей личной тенью. Телохранителем, посыльным, ассистентом. Короче, кем прикажу, тем и будешь. Насколько помню, мозги у тебя точно были. Справишься.        − А если я не хочу?        − У тебя есть другие варианты? К тому же, я щедрый работодатель. Ты отлично будешь делать свою работу, я же буду хорошо платить. Жить будешь здесь.        − Здесь? – Тони вопросительно поднял бровь. Анджело нахально ухмыльнулся.        − Тебе не нравится эта гостевая комната? Могу предложить коврик у двери. Или… мою постель.        − О-о, − слегка опешил Тони от таких слов. – Хочешь под меня лечь, Ангелочек? Не ожидал такого подарка.        − Размечтался, − хмыкнул младший Ди Бьянко, и, проходя мимо Тони, громко шлёпнул того по упругой ягодице, обтянутой джинсовой тканью. – В моей постели ты окажешься только в роли мальчика-пассива. С высоко поднятой и приглашающе подставленной сладкой попкой.        − А-а-а? – Тони проводил взглядом наглеца и… не смог найти слов. Потом он плюхнулся на постель, раскинув руки в стороны, и вопросил тишину комнаты: − Ангелочек собрался меня поиметь? Серьёзно? Да ладно… Приехали…