Вендетта. Братья по крови

             Кенни вернулся домой после съёмок и заперся в отведённой ему комнате. Брат с невесткой всегда были рады его видеть, и одна из гостевых спален целенаправленно дожидалась блудного родственника. Здесь было просто и уютно, так, как и любил Кенни. Меньше мебели, больше света и простора.              Кайл, всегда хорошо чувствовавший настрой брата, понял, что ему до разговоров. Он понимал, когда нужно отступить и дать человеку побыть в одиночестве, даже самому близкому и любимому. Джули он сам ценил за такое же чувство такта, она прекрасно ловила чужое настроение. Кайл улыбнулся и, насвистывая популярный мотивчик латиноамериканской песенки, направился на кухню. Брат похандрит, а потом обязательно захочет перекусить.              А тем временем Кенни, глядя в белый потолок, видел совершенно другую картинку. Воспоминания закружили его как водоворот. Он старался забыть ту историю и того человека, чтобы жить дальше. Вот только… Она была слишком яркой, слишком эмоционально наполненной. Каждого парня Кенни сравнивал с тем, кто стал его первым партнёром. С тем, кто оставил глубокий след в душе. Первая любовь нагрянула на него неожиданно, едва не вышибив из головы последние мозги. Кенни усмехнулся, закрывая глаза и пытаясь на этот раз восстановить каждое остро прожитое мгновение той давней встречи. ***** Нью-Йорк. Восемь лет назад.              В тот вечер у Кенни было странное настроение. С одной стороны он был безумно рад встрече с братом, с другой же, был в обиде на мать, отца и Дану за то, что они не устроили их встречу раньше. Зачем было разлучать близнецов на целых шестнадцать лет? Это было настолько эгоистично, что… Кенни в очередной раз смачно выругался сквозь зубы. Такое он позволял себе редко и только тогда, когда его никто, кроме близкой компании друзей не мог слышать.              Его мать Линда терпеть не могла похабщины и всегда строго наказывала, если с губ сына срывались матерные и грубые слова. Она сама была мастером жестких выговоров, крайне вежливых и очень холодных. Кенни считал это своего рода талантом. И не оскорбить прямо, и при этом поставить оппонента на место. Когда мать делала ему замечания за какую-нибудь шальную проделку, он иногда даже заслушивался.              Кенни обеими руками взъерошил свои волосы, остриженные рваными прядями и выкрашенные в радикально чёрный цвет с рыжими, почти огненными кончиками. Он потянулся как сытый кот и… довольно осмотрелся. Прогулка по вечернему Нью-Йорку вызывала у него нешуточный интерес. Брат жил с отцом и мачехой в довольно престижном районе. Не место, где живут сплошные миллионеры, но тоже довольно мило. Отец вообще был редким консерватором и не любил менять место жительства, хотя давно мог уже купить себе где-нибудь виллу и уйти на покой.              Кенни улыбнулся, припоминая, с каким пылом и страстью в глазах Дана рассказывала о большой квартире, в которой проживала семья Ричардс вот уже лет двадцать пять. У неё была своя история. Молодая популярная бродвейская актриса, наконец, смогла купить себе собственное жильё. И не крохотную квартирку, а вполне приличные апартаменты в престижном хорошем районе. И каково же было удивление Даны, когда её соседом оказался не абы кто, а талантливый хирург с огромным потенциалом. Неплохая цель. Только никто в момент их первой встречи мог предположить, что простой меркантильный интерес превратится в глубокие чувства. В итоге актриса и хирург поженились, а две большие квартиры превратились в роскошные апартаменты.              Кенни потратил пару часов, но всё же смог уговорить отца отпустить его на прогулку в одиночку. Кайл всё равно был занят на дополнительных занятиях и компанию ему составить не мог. Потеряться Кенни не боялся, топографическим кретинизмом не страдал и всегда мог найти дорогу домой. Линда всегда смеялась, что в детстве ему тайно пересадили ген кота, ибо для него заблудиться было большой проблемой. Даже в огромных торговых центрах её сын никогда не терялся.              Он гулял уже около двух часов. К этому времени его злость уже прошла. Да и не мог он долго сердиться. За столько лет телефонного общения с братом, он сумел в какой-то степени понять родителей. Конечно, в шестнадцать с небольшим лет трудно разобраться в хитросплетениях любовного треугольника. Но если уж родители сумели всё распутать и найти способ сохранить хорошие отношения, то ему незачем всё портить. Просто иногда брала досада, что они с Кайлом потеряли так много времени. Рядом с близнецом было очень комфортно. В то время, когда Кайл находился рядом, в душе Кенни прекращался вечно бушующий ураган, наступало равновесие и покой.              Неожиданно странные звуки заставили Кенни остановиться и прислушаться. Драка. Знакомые звуки раздавались из тёмного переулка совсем рядом. Нормальный парень, услышав подобное, благоразумно бы ретировался. Но только не Кенни Грин.              Бездумно врываться в чужую потасовку он и не собирался. Тупо. Сначала следовало посмотреть. Если там происходила банальная разборка местных банд, Кенни спокойно собирался развернуться и уйти. Неинтересно. Это дело копов. Но всё оказалось намного сложнее. И уходить совершенно расхотелось.              Пятеро сомнительных личностей в почти идентичных прикидах с одинаковым рисунком и надписью на спинах, и пёстрых банданах в придачу, чьи мускулистые фигуры просто кричали о любви к тасканию железа и маханию кулаками, окружили высокого худощавого парня. Его тёмные, слегка вьющиеся волосы взмокли от пота. С краешка красивых губ стекала струйка крови. Лёгкий пиджак светло-серого цвета, во всяком случае таким он казался в мутном свете крохотного фонаря, чуть ниже правого плеча был окрашен кровью. Видимо, парня зацепило в драке.              Кенни застал как раз тот момент, когда и жертва, и нападающие на мгновение застыли, оценивая ситуацию. Парочке парней, демонстративно одетых в свободные спортивные широкие штаны и такие же футболки, тоже досталось. Один из них зло вытирал лицо банданой, сплёвывая на землю кровь, а второй стоял на карачках, держась за живот. Рядом с ним валялась бейсбольная бита. Кажется, парень в пиджаке был не промах.              Почти сделав шаг в переулок, Кенни застыл. Высокий крепкий парень в такой же как у всех остальных разрисованной бандане, сделал шаг вперёд, прокрутил в руке нож-бабочку и заговорил:        − Оказывается, итальянская псина умеет кусаться. А нам сказали, что он безобидный щенок.        − Что вам надо? – Кенни вздрогнул, услышав до жути спокойный и собранный голос.        − Бабки отработать, − в голосе главаря послышалась насмешка. – Нам заплатили, чтобы мы превратили тебя в фарш для бургеров. Вот только просто убивать скучно.        − Мордашку решили тебе для начала попортить, а ты, тварь…        − Бобби, заткнись!        − Не знаю, кому ты так насолил, но мне в радость будет тебя забить.        − Попробуй, − бросил в ответ темноволосый парень, усмехнувшись так, что Кенни, затаившийся неподалёку, сам усмехнулся. Его кровь, уже заряженная адреналином, бурлила. Ему понравился не только бархатистый голос незнакомца, но и его упрямство.              В руках нападавших оказались не только биты, но и парочка ножей. И они были опасней, чем изящный ножичек главаря. Но как известно: дело не в размере, а в умениях пользоваться. А судя по спокойствию, с которым были удобнее перехвачены биты и ножи, убивать эти отморозки привыкли. Кенни собрался и приготовился. На пальцах правой руки тускло отсвечивал его старый приятель – кастет с черепушками, который он частенько таскал с собой. Привычка лет с тринадцати.              Все пришли в движение почти одновременно. «Жертва» нанесла удар первой. Парень резко крутанулся, накренился и стремительным ударом ноги врезал в лицо первого же приблизившегося бандита. Тот, застонав, отлетел в сторону. Главарь размахнулся своим ножом, но… Ловко поднырнув под его занесённую руку, его противник выбил нож и заломил руку на болевой приём. Одновременно, прикрываясь тушкой, он ударил ногой следующего атакующего.              Заметив, что со спины к парню подкрадывается ещё один хмырь в бандане, сжимая в руке нож, Кенни разогнался, вмиг приблизился и в прыжке звезданул кретину по голове. Его ноги были обуты в шнурованные ботинки с основательной рифлёной подошвой, так что удар вышел отличный. Противник свалился на землю и больше не отсвечивал. Кенни же оказался точно за спиной спасаемого.        − Помощь нужна?        − Ты псих? – Кенни одарили удивлённым взглядом серых глаз, в которых плескалась смесь ярости и странного спокойствия. Убийственная смесь – желание атаковать и контроль. Кенни видел такое пару раз в глазах старого приятеля, главаря банды байкеров.        − Люблю подраться, − фыркнул Кенни и неожиданно получил в ответ ту саму дикую ухмылку. Трепаться было некогда.              На обмен фразами ушла пара секунд. А после Кенни погрузился в ритм драки. Его ловкие движение каждый раз попадали в цель. Сказывался опыт. Он всегда умудрялся находить себе приключения на задницу. Мать ругалась, смазывая очередные ссадины, порезы и синяки, но ничего поделать не могла с натурой сына. В конце концов она поставила Кенни условие – отличная учёба или он будет сидеть под домашним арестом до совершеннолетия. Пришлось пойти на компромисс.              А драться старшие приятели его научили давно. Как и разбираться в мотоциклах и старых мощных машинах. Кастет был подарен на день рождения, после того как Кенни в первый раз проявил себя в драке. Тогда он победил соперника на год старше себя. Был горд до невозможности. Кенни никогда не боялся крови, ни своей, ни чужой. Было бы смешно, имея мать-хирурга.              Крутясь как юла, Кенни только краем глаза ловил движения дерущегося рядом парня. Точные, сильные, решительные. Тот не боялся причинять боль. Чем-то он напомнил Кенни хищника семейства кошачьих. То ли ягуара, то ли леопарда. Мощная энергия парня захлестнула и его.              Через несколько минут, показавшихся нескончаемыми, бойня закончилась. Пятёрка нападавших валялась кто где. Кто-то стонал, а кто-то лежал, словно мешок с песком. Кенни проверил пульс – живы. Отлично! Он повернулся к парню, которого непонятно почему решил спасти. Тот присел на корточки, опершись рукой на поднятую в борьбе биту. Он склонил голову, стараясь перевести дыхание. Его тёмные волосы мокрыми прядями скрывали лицо, которое Кенни не смог рассмотреть, как следует.        − Ты как?        − Так себе, − чуть хрипловато ответил парень. – Меня опять немного зацепили. Бок поцарапали твари.        − Я помогу тебе добраться до ближайшей больницы, − Кенни наклонился и помог парню подняться. Да, пиджак на рукаве основательно пропитался кровью. Продолговатое пятно обнаружилось и на светлой футболке.        − Не надо. Переживу.        − Упрямый, − хмыкнул Кенни, подныривая под руку своего напарника. Тот оказался на полголовы выше. Хорошо, хоть не толстяк. Подтянутую сильную фигуру приятно было слегка потискать. – Тогда надо найти мотель и заштопать тебя.        − А ты не только драться мастак?        − Ага. Штопать меня тоже научили.        − И кто?        − Мама, − весело хмыкнул Кенни, покидая вместе с незнакомцем тёмный переулок, оставив за спиной пять хорошо отбитых тел.              А потом был небольшой мотель, уютный номер с чистой постелью и свежими полотенцами. И высокий, безумно красивый парень с влажными после душа волосами и гладкой смугловатой кожей. Кенни едва не остолбенел, когда увидел его таким. Лука. Непривычное, но красивое имя.              Достать из небольшой плечевой сумки набор первой помощи, всегда носимый по указанию матери с собой, было делом одной минуты. Там было всё, что нужно для экстренной помощи в таких вот ситуациях. Линда, постоянно переживавшая за сына, в итоге поняла, что проще его самого научить разбираться с лёгкими ранами, чем нервничать. В итоге к шестнадцати годам Кенни стал незаменимым человеком, когда дело касалось последствий сумасшедших драк. Он умело обрабатывал небольшие порезы, гематомы, синяки. И даже отлично зашивал. После его работы оставались тоненькие изящные линии шрамов. Линда смеялась, глядя на ловкие движения сына, намекая, что из него вышел бы отличный пластический хирург.              Кенни ловко обработал синяки на идеальном торсе Луки, быстро зашил неглубокие порезы на плече и боку. Сделал пару необходимых уколов. Но совершил ошибку. Не удержался и погладил кончиками пальцев притягательную кожу. Лука бросил на него странный взгляд, который словно примагнитил Кенни к нему. Он вдруг почувствовал себя кроликом перед удавом. Очень озабоченным и возбуждённым кроликом. Лука понимающе усмехнулся и резко подавшись ближе, накрыл губы Кенни своими.              Поцелуй в его жизни был не первым. Успел поэкспериментировать и с девушками, и с парнями. Когда пришло время полового созревания, Кенни понял, что последние его интересуют больше. Дальше были минеты и взаимные зажимания с понравившимися парнями, сверстниками и теми, кто чуть старше. Но никогда ещё Кенни не хотелось дойти до конца. До того позднего вечера.              Возможно, сработал ещё бродивший в крови адреналин. Возможно, бешеная притягательность Луки. Но их страстный поцелуй перетёк в сумасшедший секс, который Кенни так и не смог забыть. Ни те волны жара, прокатывавшиеся по неопытному телу, как океанские волны. Ни те стоны, что срывались с их губ. Ни те дикие, наполненные страстью прикосновения. А ещё Лука поразил его тем, что оказался на удивление внимательным. Он понял, что стал первым и не причинил особой боли. Был терпелив и нежен. И только потом, когда они пошли на второй круг, он выплеснул весь свой темперамент.              Когда Лука вырубился, Кенни ещё долго рассматривал его идеальное красивое лицо, касался кончиками пальцев завитков тёмных волос, гладкой тёплой кожи. В его голове крутилась мысль – остаться, но… Кенни понимал, что их свела вместе та драка. Он не был уверен, что поутру всё будет также. И решил, с большим сожалением, что пусть лучше эта ночь останется приятным воспоминанием, но так и не станет разочарованием. Тихо одевшись, он исчез из номера. Вернувшись в квартиру отца, получил от него словесный выговор. Гордон Ричардс переживал и ждал. Кенни благоразумно виновато повесил голову и пообещал, что таких загулов больше не будет.              И вот спустя восемь лет они встретились вновь. Кенни был поражён до глубины души в тот момент, когда увидел Луку. За прошедшие годы тот стал ещё привлекательнее. Просто ходячий секс, сплошная властность и харизма. Та сцена и раньше ему казалась знакомой, то тогда… К Кенни вдруг ясно пришло понимание – вся канитель с братом неслучайна. За всем, похоже, стоял этот парень. Точнее, взрослый самодостаточный и влиятельный молодой мужчина. Лука был всего на несколько лет старше, но разница чувствовалась колоссальная. Кенни всё ещё искал своё место в мире, а Лука… Лука был Лука. Всё такой же неотразимый.              Вот только чего он хотел всем этим добиться? Кенни терялся в предположениях. В то, во что в глубине сердца хотелось поверить, было нереально. Столько лет… В жизни самого Кенни был уже не один любовник, а уж у Луки с его мужским шармом, приправленным чисто итальянским обаянием и харизмой необузданного хищника, и подавно не было недостатка в желающих согреть постель.              Кенни грустно усмехнулся. Он никогда не жаловался на свою внешность и обаяние, никогда не страдал заниженной самооценкой, но и никогда не считал себя настолько неотразимым, чтобы его нельзя было забыть.