В пределах сна

На часах почти одиннадцать часов, а хирурги только вернулись домой после тяжелой смены. Скинув с себя обувь, Павлова как можно скорее завалилась на диван, не позаботясь об одежде и Кривицком, которого она оставила одного в коридоре. -Ген, ты там как?-сквозь подушку спросила Ирина Алексеевна, беспокоясь о столь ценном сотруднике. -Жив!-с иронией ответил он. -Ещё раз так ответишь-я тебя сама убью,-устала проговорила женщина, но для устрашения добавила нотки децибелов. -Ир, ну ты чего?-Геннадий Ильич подошёл к дивану, на котором разместилась его ненаглядная, и поцеловал экс-заведующую в щеку. Ирина растаяла, повернулась на бок и произнесла: -Кривицкий, ты же знаешь, что со мной лучше не поднимать эту тему. Про слово «жив». Я за тебя переживаю... Угу?-она села прямо и сняла наручные часы, отложив их на журнальный столик.-Так... ты голодный? Что приготовить? -Лежи, давай я,-заведующий хотел остановить Павлову, но она начала отнекиваться. -Сегодня моя очередь. Могу я просто сварить макароны? Я же не претендую на «звезду Мишлен». Сделаю и тебе, и себе приятно. К тому же, ты два дня назад творил лазанью. Ирина Алексеевна достала куриную грудку и принялась нарезать ее, дабы есть не просто спагетти, а хоть салат какой-то. Кривицкий подошёл к возлюбленной вплотную и, уткнувшись носом в ее волосы, сказал: -Хозяюшка... Павлова засмеялась. -А то! Геннадий Ильич, какую жену вы не берегли! Он улыбнулся и сильней прижал ее к себе. Следующие 15 минут Кривицкий сидел на барном стуле и, в конце концов, не выдержав гнета тишины, нарушаемой только кипящей водой, неожиданно спросил: -Егорова... а ты бы хотела ещё одного ребёнка? Павлова просмеялась и, не оборачиваясь, сказала: -Третьего? Нет, спа...-она заглянула в глаза хирургу и, быстро опомнившись, добавила,-второго, в смысле ... я с Артемом в детстве намучилась... у него иммунитет слабый...-и отвернулась обратно. «Рука-лицо», Ирина Алексеевна. Фиаско. -Ир... ты о чем? -В смысле?-она похлопала ресницами. -Третьего? Почему третьего?