***
В парке было тихо, снег уже практически весь растаял, оставляя на тропинках грязь и слякоть. Хоррор и Ласт прогуливались там, с улыбкой разговаривая о чём-то. Саенс уже давно вылечил то, что она заработала, гуляя в Измайловском парке, и с тех пор она довольно часто виделась с Хорьком. Они поняли, что являются истинными, но не спешили с этим что-либо делать. Ласточке не хотелось действовать первой, а у Хоррора были весомые причины бездействовать. Деревья слегка покачивались от лёгкого ветерка, скоро появятся первые почки, начнут цвести первые цветы. Ласт любила это время года, оно было для неё эстетически красивым. Нежные маленькие лепесточки деревьев всегда завораживали её, очаровывая своей миниатюрной красотой. Она частенько наблюдала за тем, как одна старенькая женщина ухаживала за клумбой, что была возле подъезда, весной она сажала какие-то новые цветы, убирала щепки, поправляла кусты. Старушка всегда выглядела как один из её цветков, милая и безобидная. — У тебя снова рука болит, что опять случилось? — Вдруг спросила Ласт, почувствовав легкую боль в левом запястье. — Я просто перенапряг её, всё в порядке. — Хоря спокойно улыбнулся. — Это уже какой раз, что ты такого делаешь, что она так сильно напрягается? — Раздражённо и слегка взволнованно спросила Ласточка. — Убиваю людей. — И в шутку, и в правду фыркнул Хоррор. Ласт ничего не ответила, посмотрев на Хоррора взглядом: "Ты ведь не шутишь, да?" Тот же промолчал, продолжая идти дальше в глубь парка. Между ними возникло слегка напряжённое молчание. — Знаешь почему я до сих пор не предложил тебе встречаться? — Неожиданно спросил Хоррор. — Нет. — Ласт чуть покраснела, но не подавала виду. — Потому что из-за моей работы, я уже очень скоро уеду из Москвы и есть возможность того, что больше никогда с тобой не увижусь. Я просто не вижу смысла заводить отношения, а потом вот так вот исчезнуть. — Объяснил Хоррор, смотря куда-то сквозь деревья своим единственным глазом. — М, вот как. — Ласт задумчиво теребила рукава своей куртки. — Понятно. А работа... Ты ведь не пошутил, да? Когда мы ещё первый раз встретились, я помню ты заехал тому Альфе топором по голове, а там в лесу, ты ведь его тоже убил? — Да. Наша работа тесно связана с убийствами, только вот мы таким способом избавляем мир от зла, убиваем мафию, мстим за то, что они с нами сделали. — Тихо ответил Хоря, слегка помрачнев от наплывших воспоминаний. — А что они сделали? — Неуверенно спросила стриптизёрша, немного помолчав. — Один из них, его кстати убили, когда вас из подземелья вытаскивали, стал моим приёмным отцом. Из меня хотели сделать рабочую силу для мафии. Из ребёнка, мне тогда ещё не было десяти, в прочем, остальные тоже попадали туда в довольно маленьком возрасте. Из нас просто хотели сделать убийц, чтобы мы были новым поколением мафии. — Тихо ответил Каннибал. — Оу, ясно, прости, что заставила тебя это вспомнить. — Ласточка отвела взгляд, переваривая полученную информацию. — Ничего, всё в порядке. — Спокойно сказал Хоря. Они ещё некоторое время гуляли по парку, а после вышли и пошли к остановке, чтобы поехать по домам. Сев на 449 автобус, они доехали до остановки Хори, распрощались, он вышел, а Ласт поехала к себе домой. Каннибал зашёл в подъезд и позвонил в звонок, ему открыл Кросс, явно чем-то раздражённый, спрашивать, что случилось, Хоря не стал, не хотелось попасть под горячую руку. Он скрылся в своей с отсутствующим Дастом комнате. Из комнаты Эррора были слышны маты и возмущения, правда, было непонятно, отчего он так злится и судя по падающим откуда-то вещам, со стуком приземлявшимся на пол, он что-то искал. Он вернулся сюда утром, хотя все думали, что он пробудет у Инк ещё как минимум пару дней, как максимум мог и неделю. Причину столь скорого возвращения выяснить не удалось, Глючный с порога послал Кросса куда подальше, а Хоррора и вовсе проигнорировал. Чуть не грохнув на пол монитор, он нашёл в самом дальнем ящике то, из-за чего весь этот пиздец и был. Письмо. Помятый конверт в пятнах от чернил, в котором лежала такого же состояния бумажка, где детским почерком были написаны слова... — Братух, тебе тут какое-то письмо прислали! — Фреш, отвали, не до тебя сейчас! — Я серьезно, это реально тебе письмо, вот, смотри. — Чо? — Какая-то Кики, кто это? — Да так.. Одна дура из психушки. Дура... Действительно ли она была дурой? Может, она просто хотела помочь? Эррор мрачно смотрел на конверт в своих руках. То самое детское письмо, которое хотелось забыть и никогда не вспоминать, как и то место, в котором он познакомился с Инк... С восьми до двенадцати лет он провёл в психушке, не выходил оттуда, его никуда не пускали, и никто его не навещал. Даже Фреш. Это было больно, очень трудно было пытаться выжить там, где тебя буквально убивают авторитетом и возможностями, в то время как у тебя нет права абсолютно ни на что. Он был психованным, агрессивным гаптофобом с очень серьёзными проблемами. Но его не лечили, его лишь пинали из угла в угол, что ему абсолютно не нравилось. Инк, или же, как он тогда звал её, Кики, была единственным теплом, в этом насквозь промёрзшем и прогнившем месте. Да, он не особо с ней ладил, ему не нравилась её безэмоциональность и порой забывчивость, но всё же, она ведь помогала ему, немного по своему конечно, но ведь помогала. Они хотели сбежать вместе, Кики клялась, что если выйдет отсюда первой, то найдёт способ и заберёт Глитчи с собой. Но этого не случилось. Эррор сбежал без неё, насрав на всё, Инк так и не удалось почувствовать ярких эмоций, до этого, он не видел, как блестели её глаза, как слёзы смывали с них эту белизну, как она истерила, не веря в то, что Оши бросил её. На эмоциях она написала письмо, выписала туда всё, что было у неё на душе, тогда Эррор оставил это письмо и сам не знал, зачем ему это, если был уверен, что никогда не встретится с этой дурочкой. Кто же знал, что она окажется его истинной. И ладно истинная, но они встретились вновь, не узнали друг друга и всё было хорошо, до тех пор, пока Эррору не начали сниться эти долбанные сны с воспоминаниями, которые он так тщательно пытался забыть. Зато теперь он понял, почему Инк была ему будто бы знакома, и из-за чего он так легко ей доверял. Дело даже не в истинности, а в том, что его подсознание само решило, что этой девочке из психологической клиники можно доверять.***
Найтмер сидел за столом в своей комнате и что-то печатал в компьютере, а Киллер тем временем валялся на кровати и свесив голову вниз, наблюдал за ним, иногда слегка шатая своей пустой башкой и ощущая как давно нестриженные волосы касаются пола. Тишина прерывалась лишь тихими вздохами детектива, клацаньем клавиатуры и нажатием кнопок мыши. Почему Киллер не доставал его своими тупыми шутками и доёбами? Всё просто. Он не хотел просрать косарь. Они поспорили из-за того, что Найтмер считал, что Килл не сможет прожить и пары часов без того, чтобы не доебаться до него, а Убийца настоял на том, что сможет. Это было трудновато, но Беловолосому уж очень не хотелось просрать тыщу рублей. Пара тыков по кнопкам, и Найтмер наконец-то расслабленно выдохнул и откинулся на спинку стула. Он закончил доклад о ситуации между Оутер и Сирафимой, вернее, как её называли, Семнадцатой. Это дело повесили на него, так как он был ближе всего к эпицентру проблем. Киллер, заметив, что Найт закончил, встал с кровати и подошёл к нему со спины, смотря на то, что он там напечатал. Ничего интересного, пустые факты, перечисление действий и прочее, прочее, прочее. — Что, интересно тебе, чудик? — Фыркнул Найтмер, вставая со стула и потягиваясь. Ухмыльнувшись, Киллер ничего не ответил. Прищурившись, он посмотрел Кошмарику в глаза, мол, "Я не идиот, чтобы так легко просрать свои деньги". Найтмер же в ответ усмехнулся и вышел из комнаты, уходя в сторону кухни, Киллер от нечего делать последовал за ним. По коридору раздались тихие шаги двух пар босых ног, которые затихли на кухне. Найтмер из сложившейся ситуации извлекал свои плюсы, например, теперь Киллер не мог доебаться до него, из-за того что он пьёт кофе, ведь тогда он потеряет косарь и, мало того, наиболее вероятнее, Кошмарик потратит эти деньги на ещё одну пачку кофе. Пришлось Киллеру молча наблюдать за тем, как Найтмер к чертям собачьим, портит своё здоровье. Тот же явно был доволен таким раскладом, сел за стол, отхлёбывая кофе из своей любимой чашки и иногда поглядывая на Киллера, чем ещё больше заставляя Омегу злиться. В этой тишине они сидели довольно долго, потом Киллер, которого всё это достало, взял из нижнего шкафчика свою заначку чипсов и усмехнувшись со взгляда Найтмера, побежал в комнату. Сев на кровать, он довольный собой, кушал эту "гадость" по словам Найтмера. Всё же это не было против правил, Найтмер вообще-то тоже его провоцировал, так что теперь они квиты. От поедания чипсов его оторвал звонок его собственного телефона. На рингтоне всё ещё стояла песня, "Идите пожалуйста нахуй", у которой, к счастью, был достаточно длинный куплет, благодаря чему, Убийца успел ответить на звонок до строчек из названия. Звонил, кстати говоря, Кросс. — Аллё? — Непринуждённо спросил Киллс. — Привет. — Донёсся с той стороны, серьёзный и слегка мрачный голос Кросса, что заставило Омегу слегка напрячься. — Мы уезжаем на следующей неделе. — Всмысле..? Как на следующей? Погоди, ты шутишь что ли? — Киллер сел, смотря ни черта не понимающим взглядом перед собой. — Нет, я серьёзно, билеты уже куплены на шестнадцатое число. Я ведь предупреждал, что в начале весны мы уедем, чем ты слушал? — Кросс был раздражён из-за реакции Неверпейна, всё же, он не идиот, чтобы забывать такое. — Шестнадцатое?.. — Киллер замолчал. В голове всё смешалось, он не думал, что время летит так быстро, осталось всего-то меньше двух недель. — Но..? — Никаких но. Ты прекрасно знал, чем может обернуться твоё идиотское желание торчать у Найтмера, теперь не выпендривайся и, пожалуйста, не опоздай на поезд, иначе я потом лично тебя придушу. Ты уже не десятилетний ребёнок, тебе девятнадцать, хватит с меня твоих выходок. — Выдал Кроссовок, буквально давя на Киллера своими словами. Просто по другому уже никак, ибо терпеть всё, что выкидывает Киллер, действительно бесит. — Ладно.. Я тебя понял. — Тихо сказал Киллер и пару секунд помедлив, сбросил, не давая Кроссу ничего сказать. В комнате воцарилось гробовое молчание, обстановка была очень напряжённой и мрачной. Убийца погряз в своих мыслях, переосознавая всё то, что услышал сейчас. Они уедут уже так скоро…***
Блуберри что-то варганила на кухне, ей взбрело в голову испечь что-то наподобие кекса, чем она собственно говоря и занималась. Даст же с лёгкой улыбкой наблюдал за тем, как она замешивает тесто и следом за этим смазывает форму для него маслом. Ему внезапно позвонили, и он покинул кухню. Отвечая на звонок и неторопливо идя в комнату Голубички. А позвонил ему, собственно говоря, Кросс. — Да? — С лёгкой улыбкой ответил он. — Сап. Я купил билеты на шестнадцатое число, так что скоро мы уезжаем из Москвы. И сейчас, пожалуйста, не делай такой тон, будто это всё, конец света. Мне Киллера хватило. — Сказал Монохромный. Слова разнеслись по черепушке Мёрдера чуть ли не болью, он совсем забыл об этом. Молчание. Уезжать не хотелось, он ведь только смог сойтись с Блу, они даже со Стрейчем подружились, вместе курили, стоя на балконе его комнаты, чем бесили бедную Голубичку. — Я говорил тебе, не заводить отношений, так что давай, разбирайся с этим и отчаливай сюда, пока. — Сказал Кросс и сбросил, оставляя Пыльного наедине со своими мыслями.