***
Сейчас Томас сидел в палате и плакал. Просто рыдал. Глаза уже опухли и были полностью красные, но было без разницы. Он потеряет память уже завтра… Вообще это планировалось сегодня, но… — Нет! Уйдите! — Сангстер вспомнил, как кричал и метал предметы, не давал себя, отчего врачи решили повременить на один день, мол, «ума наберется». Как отец вообще мог поступить так?! Блондин никогда не простит его…***
Когда Дилан как-то успокоился, точнее просто успокоился, и то через полчаса. Голова болела, не соображала, глаза были безумно красные. Что уж говорить… Дилан ужасно выглядел… Но ему уже было всё равно, не для кого больше быть красивым, улыбаться так же… Он мог бы попытаться успокоиться, но нет. Даже мысли о том, что О’Брайен может как-нибудь попытаться снова возобновить чувства Томаса, попытаться дать ему почитать те записку, и тогда волшебным образом Томас всё вспомнит… Они не успокаивали, делали только хуже. Парень поднялся с пола, а после решил изучить строение больницы, чтобы… проникнуть в палату Томаса через окно. Да, это сумасшествие, но он не может успокоиться. Если уж и оставлять Сангстера одного, то Дилан просто хочет обнять его, попытаться это сделать, посмотреть в его глаза… Всё оказалось немного проще, чем Дилан предполагал, почти… Палата Томаса находилась на втором этаже, но будет туда не так сложно пробраться, если будет хоть какая-нибудь опора… Выйдя из больницы, Дилан пошёл на задний двор, с этой стороны и находилось окно Томаса. Было бы проще проникнуть по-человечески, через дверь, но нет, парень решил не тратить время на это. Да и наверняка двери пациентов запирают снаружи? Придя к нужному месту, темноволосый огляделся, убедившись, что никого нет. Стояло огромное дерево… Будто бы специально. Так даже лучше. О’Брайен вздохнул, собираясь с силами и мыслями. Он должен быть сильным, ради Томаса… Даже если он уже ничего не помнит, брюнет просто хочет его увидеть, чёрт возьми… Конечно, рюкзак он откинул прочь, чтобы лишнего груза не было, а потом схватился за дупло, пытаясь забрать наверх. Одну ногу он поставил на сучок, хватаясь рукой за другую ветку и так он продолжал карабкаться. Конечно, он не Человек-паук, поэтому всё не так идеально было, так как со временем рубашка была немного грязная, как и брюки, но всё осталось на месте. Когда он, наконец-то, добрался до окна Томаса, то тяжело вздохнул, увидев его. Он сидел на кровати и… плакал? Почему? Ему сделали больно? Неужели… вампирам не делают наркоз? Как вообще им память стирают?! Боже, столько вопросов… Темноволосый сглотнул, ощущая дрожь в теле. Не упасть бы сейчас… Но Дилан не упал. Окно с той стороны было открыто, поэтому О’Брайену стоило просто подтолкнуть его ногой или рукой, чтобы оно открылось. А после парень аккуратно стал перелезать на подоконник, открыв окно. Было волнение. Что он сейчас вообще скажет? Что он может сказать? Он понятия и не имел, что вообще Томасу говорить! Признание?.. Просто слова, которые он хотел всё это время сказать Сангстеру, говоря это в записках?.. Нет, теперь кое-что большее… И вот, он в палате. Без шума не пришлось, но сейчас он просто уже смотрел на Томаса, снова чувствуя в глазах солёную жидкость, которая снова хочет скатиться по щекам, которые все были в засохших слезах… — Боже, у меня уже галлюцинации… — Томас усмехнулся, вставая с кушетки, попутно стирая с щёк солёную жидкость, подходя к Дилану, намереваясь прогнать галлюцинации. Второй этаж… Как О’Брайен мог оказаться тут? Правильно, никак. Но каково было удивление Сангстера, когда он тронул и почувствовал реальную щёку брюнета. — Прелесть?.. Это правда ты?.. Дилан округлил глаза, смотря на Томаса. Что?.. Но ему же операцию сделали… Он не должен ничего помнить, тем более Дилана. Но все вопросы он оставил на потом, прокручивая мысленное голосом Томаса «прелесть». Услышав это где угодно, Дилан поймёт всё, услышит это, будет знать, что это Томас… Сейчас он бы начал выяснять всё, но ему надоело, надоело всё это говорить словесно, поэтому в следующий момент Дилан почувствовал, как слёзы стекают с щёк, а сам парень приблизился к Томасу, обхватывая его талию руками, впившись своими губами в его. Было ничего не важно, Дилану хотелось просто почувствовать и точно понять, что Томас его помнит… А потом все вопросы и другие действия он оставит на потом. Он так сильно обхватил Томаса руками, что в итоге свалился с ним на кровать, нависая над ним, страстно и дико целуя его. — М-м-м... Д-Дилан, подожди... Потом будем и не только целоваться, но сейчас... — Томас нехотя отстранил парня, который буквально обезумел будто бы. Отдышавшись, Сангстер слегка нахмурился. — Малыш, как ты сюда попал? Как ты вообще узнал, что я тут?.. О’Брайен смотрел на Томаса, до сих пор не веря, что всё это действительно происходит. Он помнит его... Это было самое главное. Но врач же сказал... — Томми... М-милый... — Дилан прикрыл на мгновение глаза, отстраняясь от Томаса, просто садясь на край кровати. Он поцеловал на эмоциях, потому что думал, что потерял его... Тихо вздохнув, парень стёр слёзы, решив пока ответить на вопросы Томаса. — Я... Нашёл адрес в блокноте твоего отца, пришёл сюда... Мне сказали, что тебе уже стёрли память, но... я хотел последний раз увидеть тебя, поэтому полез через окно... — Дилан посмотрел на Томаса, беря его руки в свои. Теперь его холодная кожа самая любимая на свете... — Томми, п-почему?.. Почему ты мне просто не сказал? Зачем ты голодаешь, Боже... Ты такой глупый, Томми... — Потому что я люблю тебя, Дилан... — Томас закусил губу, смотря на парня. Он не выдержал, приблизился и поцеловал его в щёку. — Безумно... Я и не надеюсь на взаимность. Просто побудь со мной рядом, ладно?.. Не надеется на взаимность?.. Серьёзно?.. Дилан просто слов сейчас не мог подобрать. Во-первых, был ещё шок; шок того, что Томас его помнит... Во-вторых, Дилан начинал немного злиться. Больше на себя, но немного и на Томаса. На Сангстера потому, что он не позаботился о себе, не пил крови, вообще никакой... И ещё потому, что совершенно забыл про записки! Дилан ведь столько раз признавался ему в любви! И сейчас он так легко говорил, что не рассчитывает на взаимность?! Что за бред он несет?! О’Брайен не ясно выразился? Да, он помнил слова Томаса, что он боится причинить боль, но пускай он хотя бы о себе подумает немного... Возможно, если бы он не сопротивлялся, то сейчас бы они тут не стояли... — Томас... Неужели ты не понимаешь?.. Я люблю тебя, давно, очень давно. Я не решался к тебе подходить, просто боялся, а потом ты начал с Каей встречаться. — брюнет вздохнул, слегка поглаживая руки Томаса в своих. — Эти записки я считал единственным вниманием к тебе, и через них я каждый раз доносил тебе, что люблю тебя. Я люблю тебя, Томми... — О’Брайен посмотрел на блондина, тепло улыбнувшись ему, приподняв угол губ, но потом встал с кровати, взяв стул и подперел спиной ручку двери на всякий случай, а после Дилан встал прямо перед Томасом. Было страшно, прежде чем кое-что сделать, но мысленно он был уже готов. Ради Томаса. Хотелось это сделать еще в школе (запасной вариант, которым он не воспользовался). Если он это сделает, то он не должен сдержаться. Брюнет засунул руку в карманы, одной рукой нащупывая лезвие, держа его пальцами в кармане. — Я хочу быть с тобой. Хочу каждый день тебя видеть, а для этого ты должен быть... здоров. Ты же так ничего и не пил, правильно? — в этот момент Дилан достал лезвие, со спокойным лицом посмотрев на Томаса. — Поэтому, если ты это сам не сделаешь, я заставлю тебя по-другому, раз словами ты не понимаешь. — стараясь как можно твёрже произнести, Дилан сглотнул, поднося острое лезвие к запястью рук. — Где мне лучше это сделать? Здесь?.. Или здесь?.. — Дилан вопросительно посмотрел на Томаса, переместив лезвие на шею. Да, он всё решил. Может, он испортил момент, но так лучше... Он не может спокойно знать, что они вместе, когда Томас всё равно плохо себя чувствует. — Я даю возможность тебе самому решить, пока я ничего не делаю... — Т-ты совсем спятил?! — глаза сразу же стали красными, и Томас подорвался и откинул лезвие, а затем схватил Дилана за запястье и кинул на кровать, нависая над ним. — После признания... делаешь такое?! Дурак! Я же так испугался! — Сангстер сжал простынь возле парня, хмурясь. — Ну всё, прелесть. Теперь от меня не отделаешься... — блондин наклонился к шее О’Брайена, не в силах держаться. — Теперь ты только мой, принадлежишь мне... И все должны знать это, — Томас наклонился, прикрывая глаза, уже почти кусая, но в последний момент остановился. Он должен знать, что Дилан точно не против. — Боже, неужели так трудно это сделать, Томас?! — Дилан посмотрел на Сангстера даже с какой-то мольбой в глазах. — Мне не больно. Пожалуйста... сделай это... В следующую секунду Томас не выдержал и всё-таки укусил Дилана, начиная пить кровь. Мх, это просто самая вкусная кровь на свете! Сангстер прикрыл глаза, издавая тихий стон от приятного вкуса. Он вновь вжался всем телом в брюнета, желая большей близости. Блондин запустил руку под рубашку О’Брайена, поглаживая бока, стараясь хоть как-то поддержать, а другой рукой гладил шею, продолжая пить. Дилан закусил свою нижнюю губу, зажмурив глаза. Знакомые ощущения, к которым Дилан уже почти привык, да. Но лёгкий холодок и приятное возбуждение, протекающее по телу, — это, конечно, просто прекрасно... О’Брайен не выдержал, тоже запустив одну руку под рубашку Томаса, а другой зарылся в волосы Томаса на затылке, слегка сжимая. Он от всех ощущений слегка вздрогнул, поддаваясь бёдрами вперёд. Если не думать о лишнем и о том, будет больно ли в этот раз или нет, то это вполне приятно, уж тем более Дилан же знает, что это Томас... Томас слегка отстранился, смотря, как медленно стекает кровь с укуса. Он облизнул её, а затем отстранился и туманным взглядом посмотрел на О’Брайена. Сангстер приблизился и стал нежно целовать Дилана, поглаживая его шею и укус. Вторая рука сама опустилась на ремень, сжимая его, пока что не расстегивая. Дилан тихо простонал в губы Томаса, отвечая на поцелуй. Он ощущал железный вкус своей крови, из-за чего поцелуй был немного странным, но не менее приятным. Брюнет слегка растерялся, не ожидая руки Томаса на своём ремне. — Не бойся, я, конечно, хочу тебя, но не здесь, — прошептал Томас, с ухмылкой смотря на реакцию Дилана. — Ну всё, доволен? — Сангстер вздохнул, откидываясь на кровати, прикрывая глаза. — Мазь на тумбочке возьми, прелесть... О’Брайен сглотнул, посмотрев на Томаса. Он сейчас слегка такой спокойный, хотя Дилан безумно напряжён из-за того, что они до сих пор здесь... — Томас, давай сбежим?.. — Дилан с надеждой в глазах посмотрел на Томаса, чуть улыбаясь ему. — Я... Я понимаю тебя и твои мысли, но я не хочу терять тебя. Хочу, чтобы ты меня помнил. — Дилан выпрямился, принимая сидячее положение. — Если ты не хочешь пить кровь у других, то будешь у меня. Не спорь со мной, пожалуйста... Либо в конечном итоге обрати меня. — Как мило, малыш, ты такой заботливый, — Томас улыбнулся, садясь на бёдра парня, а затем положил одну руку на шею, а другую на щёку. — Вампиры обычно заводят отношения только серьёзные. И... Знаешь, прелесть, я хочу, чтобы ты был моим, — Сангстер ухмыльнулся, наклоняя голову набок. — Будешь моей второй половинкой, прелесть? — Конечно, буду, Боже... — Дилан улыбнулся, даже не думая над ответом. По всему телу будто бы дрожь прошла, он лишь только мог это представить, а теперь... Это происходит в реальности... Юноша обнял Сангстера, утыкаясь ему в грудь, прикрывая глаза. — Я так сильно люблю тебя... Я мог лишь только мечтать о тебе, думать, а теперь я могу сделать, что захочу... — Прелесть... ты говорил, что любишь меня уже давно, м-м-м?.. Насколько давно? Мне интересно, — Томас прикрыл глаза, поглаживая волосы Дилана, блаженно вздыхая. — Заметил тебя совершенно случайно... Ты тогда кому-то улыбался... Ты мне очень понравился и тогда я стал твоим сталкером в школе, всегда буквально держался за тобой. — Дилан чуть улыбнулся, вспоминая все детали. Он помнил, как ему было плохо, когда узнал, что они с Каей встречаются. Именно ей он и улыбался, но темноволосый решил не напоминать про Каю. — Влюбился несколько месяцев назад... Ты даже представить себе не можешь, как я счастлив сейчас, пускай мы и в больнице... — брюнет вздохнул, запуская руки под рубашку Сангстера, оглаживая его идеально стройное тело, а после отодвинул голову, внимательно смотря на Томаса. — Ну так что?.. Мы... сбегаем или тут остаёмся?.. — Конечно же, сбегаем! Представляешь лицо папы, когда он меня в колледже увидит? — Томас улыбнутся, наклоняя голову набок. — У тебя есть желание хоть секунду здесь оставаться? У меня нет, — Сангстер достал из тумбочки браслет и надел его, а затем взял за руку Дилана. — У тебя дома кто-нибудь есть? О’Брайен внимательно посмотрел за действиями Томаса, обращая внимание на браслет, приподнимая их руки, смотря на браслет. — Что за браслет? — брюнет приподнял бровь, смотря на браслет, а потом на Сангстера. — И нет, у меня никого нет дома, я один живу. — Прекрасно, — Томас посмотрел в глаза Дилану, а затем приблизился и положил свободную руку на щёку О’Брайена. — Браслет даёт силу, только с человеком твоей судьбы. Ах да, подумай о своём доме... — Сангстер прикрыл глаза, а потом поцеловал брюнета, а когда отстранился и открыл глаза, они уже были у него в доме.