Грандиозная афера

Последний раз, когда Макгонагалл видела Мелиссу Поттер, был очень-очень давно. Мелисса была милой годовалой малышкой, с поразительно-зелеными глазками и чистым взглядом. Минерва предвещала ей Гриффиндор. В крайнем случае — Пуффендуй, но, конечно, больше ставила за львов, вспоминая ее родителей (правда, она не знала, что Джеймсу Поттеру шляпа предлагала Слизерин, как и Сириусу, в общем-то, да только этим двоим сговорившимся мальчишкам бараньего упрямства было не занимать, и у Шляпы просто не было выбора), но… Макгонагалл не ожидала такого, правда. А мысль, что это была плохая идея — отдавать девочку на воспитание магглам, еще никогда не казалась настолько актуальной, как сейчас. В самом начале она даже не смогла найти Мелиссу взглядом, изрядно распереживавшись по этому поводу. Она лишь краем глаза увидела какого-то ребенка в капюшоне по самый нос, что стоял рядом с Драко Малфоем. И какого же было ее удивление, когда этот ребенок и оказался Мелиссой Поттер? Распределение тоже вышло странным, просто потому что Драко Малфой попал не на Слизерин. Хотя после него Шляпа как-то подозрительно подрагивала, но Минерва не обратила на это внимание, следя за реакцией Северуса. Тот сидел с весьма мрачным видом, а когда Драко был распределен на Рейвенкло, то… с очень тяжелым вздохом прикрыл лицо рукой, видимо, ничуть не удивляясь этому. Так что, решив, что тот знает крестника гораздо лучше, чем кто-либо еще в этом зале, Минерва с чистой совестью решила не акцентировать на этом внимание, с легким волнением и нетерпением ожидая наконец произнести имя Мелиссы. И, ну, узнать, что Мелисса — тот самый ребенок с капюшоном, все это время находившийся подле Малфоя, было неожиданно, да. Но еще большей странностью оказалась реакция Шляпы на девочку. Какого Мерлина? Шляпа начала дрожать еще больше, умоляя прекратить ее страдания. У Макгонагалл даже слов не хватит, чтобы описать весь тот шок и легкий оттенок ужаса, которые она испытала. Нет, отдавать ее магглам на воспитание было очень плохой идеей, а Минерва, между прочим, предупреждала! Весь ужин она (как и остальные преподаватели, в общем-то) не спускала глаз с необычной парочки, что вела себя довольно… мирно? Макгонагалл нахмурилась. Они не просто вели себя мирно, они вели себя по крайней мере как лучшие друзья? Что? Но если присмотреться еще лучше, складывалось ощущение, словно они были знакомы всю жизнь. Мелисса и Драко понимали друг друга с полуслова, а порой и вообще не говорили, однако по прежнему все понимали. И это было… поразительно. Подобного понимания добиться сложно, даже за пять лет дружбы, а тут… Дети познакомились совсем недавно, так каким образом? Минерва смотрит на то, как спокойно Мелисса подает Драко стакан с молоком, стоило тому лишь повернуть голову в ее сторону и Макгонагалл одолевают смешанные чувства. Он даже не успел ничего сказать, а Мелисса уже сделала это, причем правильно все поняв, судя по благодарно-довольной улыбке Малфоя. Она косится в сторону Северуса, который даже не смотрит в сторону дуэта и у нее появляется ощущение, что он определенно что-то знает. На подозрительный взгляд с ее стороны Снейп лишь вопросительно приподнимает бровь, а Минерва отворачивается, решая, что поговорит с ним об этом после ужина. Дети сидят довольно близко друг другу, хотя, как заметила Минерва за столь короткое время, оба не особо горели желанием вступать в физический контакт с другими. Это все выглядело до ужаса подозрительно. Она замечает жесты, замечает, как иногда Драко, совсем не задумываясь, облокачивается на Мелиссу или наоборот, и все это выглядит так естественно, будто они провели в обществе друг друга не одно десятилетие. Наверное, впервые в жизни Минерва так рада тому, что сопровождением первокурсников после первого ужина в Хогвартсе занимаются старосты, а самим деканам можно было прийти и прочитать лекцию как сегодня вечером, так и завтра утром. Но обычно все делали это утром, когда дети были отдохнувшие и выспавшиеся, а не в состоянии вялых овощей, ничего толком не соображающих. Определенно, им со Снейпом будет о чем поговорить после ужина. Вот только Северус, явно что-то предчувствуя, успевает ускользнуть еще до того, как она попыталась поймать его за рукав, затерявшись в толпе учеников так искусно, что не будь Минерва так раздосадована, она бы непременно этим восхитилась. Поговорим утром, решает она, опасно прищурившись. Уж с оперативки-то он никак не уйдет так легко… И ошибается. Потому что Снейп умудряется выскользнуть прямо из-под ее носа, а саму Минерву задерживает с заковыристым вопросом беспокойная Помона насчет накладывающихся занятий своих третьекурсников и все тех же заброшенных теплиц… Минерве, глядящей на ускользнувшую из своих лап добычу, хочется хищно оскалить зубы и броситься вдогонку, послав старую подругу к Альбусу — что, вообще-то, и должен был проводить оперативки, но он только извиняюще улыбается и снова пропадает в Министерстве, скинув все дела на своего верного заместителя, — но она только делает глубокий вздох, поправляет очки и пускается в длинные и пространные объяснения… Когда они спускаются на завтрак, Северуса за столом, конечно же, нет. Потому что, во-первых, он никогда не завтракает, максимум проглатывая ранним утром несколько чашек кофе или чая, сонно пялясь на учеников и пугая этим их до икоты. И, во-вторых, на нее снисходит странное подозрение, будто Северус — да-да, их страшный и языкастый зельевар, спорящий и ругающийся со всем живым в этом замке, — ее избегает. Минерва спокойно отпивает чай из, кажется, уже третьей чашки, гипнотизирует взглядом Малфоя и Мелиссу, все еще взаимодействующих так, как не снилось и самым близким друзьям, и мастерски избегающих своих однокурсников, и думает о чем-то стороннем. В голову лезет всякая ерунда — вроде того, как малышка Лили отлавливала Люциуса, прося того передать мелкие записки их несговорчивому зельевару, или как Джеймс уже на первом курсе умудрился сцепиться с тем же самым Малфоем… Минерва вздыхает, отставляет чашку и смотрит на их спевшихся отпрысков, качая головой. И как причудлива бывает порой судьба… Все еще пребывая в своих мыслях, она проводит проверочные у пятикурсников, говорит что-то о важности СОВ, сухо объясняет новую тему третьекурсникам, молча забирая у тех истерично пищащих крыс, которых какие-то умники умудрились превратить в кубки, оставив им лапы с зубами и хвостами, пугая ими девчонок и устроив недокрысиные бои в воздухе… На этом ей все-таки приходится стряхнуть странное оцепенение и притормозить у дверей двух рыжих близнецов, устроивших это безобразие и почти на цыпочках крадущихся мимо нее, и — совершенно внезапно — парочку слизеринцев, участвовавших в этом с тем же азартом… Целое мгновение Минерва рассматривает эту компанию с совершенно нечитаемым лицом, с какой-то обреченностью и внезапным спокойствием мысленно рассуждая, что на Хогвартс, преподавателей и, в частности, нее опустились темные времена, и Мелисса со своим Малфоем — это только первые цветочки, а ягодки — вот они! — только-только спеют… Так она, конечно, еще никогда не ошибалась. С какой-то мстительностью она черкает короткую записку Северусу о выходках его змеят, продолжая молчать и напрягать детей еще больше, и вызывает домовика, отправляя того к Снейпу и усаживаясь за свой стол, раздумывая о том, что вот сейчас и будет проверка ее подозрений — прибежит, как всегда, отвоевывать своих любимцев, значит, ей показалось, ан нет… Что тогда, Минерва старается не думать, потому что если этот скользкий змей захочет заныкаться так, чтобы его никто не нашел, то его и сам Альбус с кучей домовиков и фениксом в придачу не откопает в Хогвартсе. И, словно в ответ на ее мысли, раздается глухой хлопок трансгрессии, и все тот же домовик передает ей крайне лаконичную записку: «Действуй на свое усмотрение», заставляя резко поменяться ее в лице. Недолго думая, Минерва отправляет всех к Филчу, а сама с крайней тоской идет на обед, все еще надеясь, что ошибается, но все-таки осознавая, что нет, не в этот раз. Она оглядывает профессорский стол и мрачно кивает своим мыслям, не обращая внимания на озадаченные взгляды коллег. Северус действительно ее избегал. С этим она смиряется, на удивление, быстро и просто, погрузившись в бурные первые дни, решая многочисленные организационные и не очень проблемы, от которых Альбус хитро прятался в Министерстве, и продолжая исподволь наблюдать за Мелиссой и ее Малфоем. В Рейвенкло они приживаются легко, вписавшись в компанию нелюдимых одиночек как никак лучше и не реагируя ни на кого, кроме друг друга. Первый урок с ними она проводит, слегка нервничая, чего с ней давно не бывало, и безуспешно пытаясь произвести приятное впечатление, заинтересовать трансфигурацией… Вот только это было бесполезно — ни Мелисса, ни уж тем более Малфой не выглядели хоть сколько-нибудь заинтересованными, не удивившись ни ее превращению из кошки в женщину, ни отреагировав на превращение стола в огромную свинью… а ведь это, между прочим, оставалось ее коронным превращением на протяжении всех этих лет! Никто не оставался равнодушным!.. С совершенно иррациональной обидой Минерва задумывается о том, что ей нужно пересмотреть свою программу для первокурсников. И… что она там говорила про первые цветочки?.. Свою ошибку она начинает понимать примерно в тот момент, когда спустя несколько дней рассерженная Роланда притаскивает в ее кабинет Мелиссу и, да-да, все того же Малфоя. Только если Поттер уже привычно натягивала на глаза капюшон мантии и вела себя совершенно индифферентно, то Драко широко улыбался и оглядывался вокруг с небывалым энтузиазмом. Минерва прикрывает глаза и первое, о чем она думает, это я не хочу знать подробностей. Не хочет, да, однако никто не спрашивал, чего она хочет. Минерва, в конце концов, профессор и от этого никуда не денешься. Хочется ей или нет, а выяснять подробности все равно придется, вне зависимости от ее мнения. Увы. Так что второе, о чем она думает, это мрачно-решительное: «у меня нет выбора». — Что произошло? — собравшись с духом, все же спрашивает Минерва. Роланда набирает в грудь воздуха — набирает очень возмущенно, стоит заметить, — и… …и Минерва, по правде говоря, несколько разочарована. Не детьми, нет, а реакцией Роланды. Право слово, чего ради так сильно возмущаться, если дети просто решили подзаработать? Причем, судя по всему, обмен был весьма качественным, раз жалоб даже не поступало. Хотя, ладно, Минерва была разочарована не только в реакции профессора полетов, но и ее поведению. Ведь зарабатывали дети тем, что обучали сокурсников полетам. Буквально у нее за спиной. Минерва подавляет желание покачать головой. Возможно, после близнецов и мародеров у нее появился иммунитет, она прекрасно понимает и осознает это. В конце концов, обманываться Минерва не хотела. Все, чего она хотела в данный момент — это провести профилактическую беседу с Роландой и отпустить бедных детей, которые, в общем-то, ничем противозаконным не занимались. Минерва справедливо считала, что если Хогвартс не пошатнулся — значит, все не так плохо. А у нее был опыт, о да. И весьма огромный, стоит заметить. — Роланда, — обрывает Минерва ее пламенную речь, тяжело вздыхая. — Успокойся, — а затем, поворачиваясь к детям, говорит уже им: — А вы, молодые люди, отправляйтесь к профессору Флитвику, пусть он с вами поговорит и, может, даст отработку. И видя, как открывает рот Роланда, явно намереваясь возмущаться, вздыхает еще более тяжело: — Идите, молодые люди. Роланда, давай присядем. Дети, переглянувшись (она все больше убеждается, что те общаются едва ли не мысленно, до ужаса напоминая этим одних конкретных рыжих близнецов с Гриффиндора), уходят, и Минерва борется с желанием потереть виски. Право слово, что не год, то какая-то чертовщина.