"We are too young and too immature to give up" (Intro: Nevermind)
(с англ.: "Мы слишком молоды и слишком незрелы, чтобы сдаваться")
playlist: Destiny Rogers - Euphoria Джин жил на свете не первый день, поэтому ничуть не удивился и не расстроился, когда всё то, что, казалось бы, наладилось в их с ребятами непростом бытии, в один момент стало рассыпаться, будто карточный домик. Иногда ему в голову приходила мысль, что из всех семерых он сейчас чуть ли не единственный, кто всё ещё пытается улыбаться и бодриться в этой, по всем статьям, неутешительной ситуации. Не прошло и пары месяцев с того момента, как Чонгук узнал, что скоро станет отцом, а их с Нами отношения уже не выдержали проверки на прочность, и молодые люди приняли решение расстаться. Макнэ тяжело переносил разрыв, но понимал, что так будет честно: Иза не была готова разделить с ним его профессиональное бремя, которое обрушилось на неё в полном объёме, стоило им только съехаться, а Чона не устраивал образ её жизни, который она отказывалась менять лишь по причине своей беременности. Недопонимания всё росли, неизбежно превращаясь в огромный ком из недосказанностей и обид. А потом - почти месячный тур группы, эта дурацкая выходка Гука с татуировкой - и обоих прорвало. Нами собрала вещи и вернулась домой. Поначалу Джин мысленно сравнивал японскую старшеклассницу с Тжуй. Тайка связалась с Юнги в более юном возрасте, но, несмотря на несколько крупных разногласий между ними, даже не помышляла оставить вариться своего возлюбленного "в собственном соку", достойно справившись со всеми трудностями. Учитывая характер и размер тараканов в голове их сурового рэпера, по скромному мнению Сокджина, Тжуй абсолютно справедливо была положена медаль за мудрость, стрессоустойчивость и терпение. Однако вскоре молодой человек сообразил, что сравнивать этих девушек откровенно глупо: разный образ жизни, менталитет, две совершенно не похожие друг на друга истории. Да и Тжуй удалось узнать всю "кухню" бантанов, некоторое время поработав в агентстве, поэтому, в отличие от Нами, она понимала, на что подписывается. Хотя.. сейчас и в стане Минов тоже назревало нечто неспокойное. Юнги по традиции никому не говорил напрямую, но Джин вообще-то никогда не страдал слепотой, особенно в отношении соседа по комнате, поэтому быстро смекнул, что здоровый, довольный жизнью мужчина не будет просто так ночевать в студии по несколько дней подряд. Окончательно он убедился в своих подозрениях, когда об этом ему намекнул Намджун, случайно бросив мысль о том, что выбор студии в качестве места ночёвки выглядит как минимум странно, когда есть вполне себе комфортабельная альтернатива в виде общаги, где по обычаю "скрываются" от собственных жён и детей он и Тэ. Тогда в ответ Джин только согласно "угукнул", но про себя полностью согласился с другом. Понятное дело, что в общежитии они бы не оставили Юнги в покое со своими расспросами. Именно этого рэпер и пытался избежать, ночуя в своей творческой обители и пытаясь справиться со своими проблемами в одиночку. Более-менее гладко всё оставалось в семьях Джуна, Тэхёна и Хосока. А вот по поводу Пака Джин терялся в догадках. Они с Мел продали дом и временно поселились в арендованной квартире недалеко от агентства, освободив жилплощадь Чонгука, который перебрался туда из дома сразу после расставания с Изой. И вроде бы Чим казался безумно счастливым, каждый новый день сияя ярче дневного сеульского солнца, но.. что-то загадочное сквозило в его взгляде. Частенько. Неизменно появляясь в стенах агентства в безумно радужном настроении, он распространял вокруг себя тонны позитива и веселья, и тускнел на глазах, когда замечал печаль на лицах Мина и младшего из бантан. Джин так же переживал за друзей и постоянно грузил себя раздумьями о том, как им можно помочь. Однако реакция Чимина отражала не совсем то же самое. Пак так резко прятал свою искренне лучащуюся любовью улыбку, как будто осознавал, что со стороны она выглядит, как танцы на костях счастья его братьев. Чим явно чувствовал себя очень виноватым перед ними, и это было весьма подозрительно. Не лучше дела шли и в самом агентстве. У Ши Хёка давно существовал план по продвижению группы во время прохождения мемберами воинской службы. Он предусмотрел почти всё, до последнего вселяя в ребят спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Не предусмотрел лишь элементарный человеческий фактор, который в самый неподходящий момент неумолимо вторгся в этот самый план и принялся жестоко вычёркивать оттуда пункт за пунктом, заставляя парней проникаться сомнениями, тревогами и растерянностью. Сольные проекты бантанов продвигались на "ура", в следствие чего они убедились, что способны существовать и вне команды. Это обстоятельство развязало им руки, вдохновение и открыло множество дорог, сворачивать на которые они раньше до смерти боялись. Семейные обстоятельства день за днём становились всё приоритетнее, и, в конце-концов, работа таки заняла своё почётное второе место в жизни каждого их знаменитой семёрки. К тому же, Ши Хёк плотно занялся развитием новой группы, дебютировавшей двумя месяцами ранее. Юные звёзды находились в самом начале пути, трудились, не покладая рук, ног и улыбок, отличались послушанием и чётким выполнением инструкций, и пока не доставляли агентству неприятностей, в отличие от "старичков" BTS, нарушающих покой и сон начальника чуть ли не каждую неделю. Джин знал, что это рано или поздно случится. Он тихо грустил, но всё же благодарил небо за то, что послало ему возможность побывать значимой частью истории планеты. Звучало пафосно, только по факту так всё и сложилось: BTS изменили мир. На одну сотую процента, но они сдвинули его с мёртвой точки, сделали лучше. Подарили ему свои голоса, тела и лучи тепла, которыми он наделил их при рождении. Ким точно знал, что сделал для мира даже больше, чем позволяли его таланты и способности. Сожалеть было не о чем. Однако, если его друзья неожиданно решат, что им рано уходить с музыкальной арены, - он будет с ними, будет бороться, будет с каждым из них до конца. Эта мысль посетила Джина как раз у парковки рядом с небольшим горным сеульским кладбищем. Молодой человек повернул руль в сторону первого пустующего парковочного места и, остановившись аккурат в строго отведённом для одного авто очерченном прямоугольнике, заглушил двигатель. Пасмурная погода отнюдь не мешала этому красивому, ухоженному, умиротворённому уголку города оставаться таковым всегда - Джин мог с уверенностью судить об этом, поскольку бывал тут каждый год, начиная с дебюта. Солнце, ураган, проливной дождь, засуха - здесь стабильно царили уют, душевная безмятежность и, конечно, неземная поэтичная эйфория, созданная природой. Идеально для того, чтобы обрести на этом свете свой последний приют.. Приветливо кивнув головой знакомому пожилому сторожу на входе, Ким направился по обычному маршруту, конечной точкой которого являлся невысокий овальный холмик на склоне горы с такой же, почти неприметной стелой. Джин когда-то рискнул настоять на чём-то более внушительном, но из его затеи ничего путного не получилось. Что ж. Всё же, это не его семья, он чужой им человек. Он не имеет права вмешиваться. Джин заметил её издалека и сразу узнал. Каждый раз, приезжая сюда, в глубине души он надеялся на эту встречу, однако все девять минувших лет срабатывал какой-то неведомый ему одному закон подлости, и чуда так и не произошло. Неужели и впрямь судьба? Ведь именно сегодня он решился действовать.. - Рэй, - в знак приветствия кивнул напряжённо обернувшейся на шаги девушке молодой человек и остановился рядом. - Джин, - ответила сдержанным кивком головы Рэй На, и выражение её лица моментально приобрело ледяные, "адвокатские" черты, будто и не было тех первых десяти секунд замешательства и тревоги. - Не ожидала тебя здесь увидеть. - Почему? - слегка приподнял брови он, незаметно разглядывая её покрасневшие от недавних слёз глаза. - Ну.. хотя бы потому, что это далеко от центра, - пожала плечами Рэй, стараясь придать голосу твёрдость. - БоРа была не только твоей сестрой. Хоть и недолго, но мы встречались. В моём сердце есть место и для неё, - спокойно объяснил своё появление на кладбище Джин, исподтишка наблюдая за тем, как его слова напрягли девушку. - Как мама? - Она уже смирилась. Время притупляет боль, - задумчиво глядя на могилу сестры, ответила Рэй. - А ты? - повернулся к ней и спросил Джин. - Я никогда.. не прощу себя, - пригвоздила его укоряющим взглядом Рэй На, и её голос задрожал от нахлынувшей горечи. - Рада, что у тебя получилось. - Я не говорил, что не чувствую вины. Просто однажды я понял, что устал. БоРы уже нет. Я не могу казнить себя вечно. Мы все виноваты. Она - потому что захотела обманываться вместо того, чтобы принять правду. Ты - потому что решала за нас двоих. Я - потому что позволил вам обеим так поступить.. В любом случае, всё это в прошлом. Мы должны жить дальше. Урок получен и усвоен. Обвиняя себя до конца своих дней, мы ничего не изменим, - Джин наклонился и поставил свой скромный букет в специальную вазу рядом с холмиком, затем выпрямился и задумчиво воззрился на небо. Рэй мельком скользнула по нему глазами. Красивый. Родной. Только руку протянуть - и он обязательно обнимет, она знала это. Но не могла просить о подобном. Она обижалась. Понимала, что Джин прав. За это и обижалась. А ещё за то, что он ей не принадлежит. За то, что все эти девять лет к нему прикасались чужие руки. Губы. За то, что дарил улыбки другим. Шептал нежности другим. Он чей угодно, только не её. Она не имеет никакого права быть с ним. Но как же это обидно, чёрт возьми.. Они молча простояли у могилы ещё некоторое время, так же в молчании дошли до выхода с кладбища, кивнув сторожу на прощание, и остановились у парковки. - Слышал, Ши просил тебя вернуться, - глядя куда-то вдаль, произнёс Сокджин. - Да уж. Нормально уволиться мне не удаётся уже года три-четыре. Где бы я не работала. Нехорошая назревает тенденция, - грустно усмехнулась Рэй, уловив неподдельный интерес парня к этому её замечанию, но развивать мысль дальше не стала. - Я вернусь в БигХит. Но только на определённый срок. Пока не разрешу ваш вопрос с тату-салоном и Чонгуком. Потом уйду. Джин понимающе поджал губы и еле заметно качнул головой, а спустя мгновение, особо ни на что не рассчитывая, спросил: - Подвезти? Рэй внимательно посмотрела на него. Джин отлично её знал. Ту её, Рэй девятилетней давности. Эту, взрослую Рэй ему разгадать было уже намного труднее. Поэтому молодой человек сейчас затруднялся определить, что именно за дилемма происходит в её голове. Но то, что она совершала про себя какой-то значимый для неё выбор, он не сомневался. - Сегодня как бы.. дата. Для нас обоих, - переведя взгляд на горизонт, тихо, с остановками проговорила Рэй, словно всё ещё не была уверена в своём решении. - Если у тебя нет планов, может.. зайдёшь? Посидим, повспоминаем. Не думаю, что это поможет, но.. вдруг? - Нет планов, - пожал плечами Джин, пытаясь напустить на себя равнодушный вид, хотя в душе работал воображаемый миксер, перемешивая все его чувства в один бурлящий и ментально вытекающий наружу коктейль из любви, тоски, восторга, волнения, ожидания и любопытства. - Прошу на борт. Рэй на миг застыла у открытой бантаном двери автомобиля, бросив на него встревоженный взгляд: он произнёс последние слова машинально, но они мгновенно отбросили память одного и другого в конкретный волнующий эпизод из прошлого. Девушка быстро отвела глаза и, наклонив голову вперёд, забралась в салон, переживая, что Джин всё-таки успел заметить румянец на её щеках. А он заметил. И в сердце зажёгся луч надежды. Надежды на то, что с сегодняшнего дня он вновь начнёт жить.