***
Больно. Ей очень больно. Эмоции. Это ее самый большой страх. Она их не переносила, боялась. Ее поражало ужасное, оцепеняющее чувство тревоги. Чувствовать — это больно. Она ненавидела разбираться в эмоциях, потому что почти ничего в них не понимала. Эва привыкла чувствовать одно и то же, но это одно и то же ее поглощало. Она не могла испытывать что-то другое. Именно поэтому перемена в мыслях, связанная с появлением Элайджи, вызвала в ней такой диссонанс. Ощущать что-то новое больно. Если тебе сейчас хорошо, то потом так не будет. Ей плохо от эмоций. Но она не может их отключить. Эва знает, что за этим последует. Все вновь обвалиться на нее сплошной волной, которую она не сможет перебороть. Поэтому девушка напивалась и лишь делала вид, что ничего не чувствует. В ее жизни слишком много проблем. Даже если половина из них надумана до жути. Никакая пьянка в трехсотлетней жизни вампирши не перекрыла воспоминание о пьяном отце, который считал себя лучше всех, но при этом был невыносимо ужасным. Эва помнит кровь, побои, страх и свои молитвы. Она помнит все… Ее спас Клаус, она уверена. Даже если после обращения она стала его ненавидеть, много пить, забыла все то, что было и как. Придумала свою правду и еще больше его ненавидела. Но именно он был тем, кто спас ее от отца. Он спас ее. За это Эва может его благодарить. Она пролежала так всю ночь и весь день. Деймон, лучший друг, который не раз справлялся с таким ее состоянием, просидел с вампиршей всю ночь. Он гладил ее по голове, успокаивал, что-то рассказывал, обнимал. Просто был рядом. Днем ему пришлось уйти, но Эва уже могла справиться сама. Ей, как всегда, нужно лишь время. К вечеру Деймон все же поднял ее с кровати. Усадил перед камином и, всучив пакет с кровью, присел на корточки перед ней, вглядываясь в лицо лучшей подруги. Она безжизненно вглядывалась в огонь. — Хочешь, напьемся? — спросил он. — Нет, — ответил хриплый голос. В горле было сухо, поэтому она сделала глоток крови. — Я могу почитать тебе, — опять предложил он. Она была единственной, кому Деймон готов был такое предложить. Это же Эва. Лоусон помогала ему всегда, Сальваторе помогал ей. — Не хочу. — Фильм? Она ничего не говорила. Но в ее случае это не значило, что вампирша согласна. Она должна ответить да. Но она молчала. Деймон тяжело вздохнул, прижимая ее ладонь к своим губам. — Эва, пожалуйста, — произнес он, — не ограждайся. Ты жива, я рядом, все будет хорошо… Он сам, на самом деле, не верил в последнюю фразу. Только надеялся. — Я здесь… — Эва моргнула и посмотрела на Деймона, слабо улыбаясь. — Ты опять пытаешься вернуть меня в мир, лучший друг. — А как же иначе, — прошептал он, кидая на девушку свой фирменный взгляд, будто он просто не мог сделать по-другому. — Я один раз уже оставил тебя. Он корил себя за тот поступок. Это было в начале их дружбы. Она помогла ему справиться с эмоциями после плена, потому что знала, что он ощущал. Эва была с ним несколько месяцев, возвращая в реальность. Потом они веселились. Лекси, видя, что у нее появился друг, смогла уехать, вот только зря… Деймон ушел на какое-то время. Именно тогда, когда у нее произошло обострение. Ужасное чувство тревоги, как и вчера, охватило ее. Ей казалось, что буквально везде опасность. Нужно спрятаться… Уйти… Скрыться… Что опять начнется тот ад! Кровь, море крови, огонь, трупы! И тот ужасный человек, который каждый раз был в центре этого ада. При обращении, в Новом Орлеане, в Чикаго. Она готова поклясться, что видела его еще несколько раз. Деймон нашел ее в луже собственной крови, забившуюся в угол комнаты, кол лежал рядом с ней, а одежда ее была порвана в районе плеча. Вампирша хотела убить себя… Это чувство не давало ей спокойно жить, дышать. И единственным выходом казался суицид… Он спас ее, помог, вернул в этот мир. Деймон чувствовал себя ужасно виноватым, поэтому поклялся, что больше никогда не оставит ее в такие моменты. Она помогала ему, он — ей. И так было и будет всегда. Всегда и навечно. Эва не помнила, где подхватила эту фразу, но отчего-то хранила в сердце до сих пор… — Много прошло? — она всегда теряла чувство времени в такие моменты. — Всего день, — произнес лучший друг. — Ну, ты как? — Лучше, — кивнула Эва. Внутри было пусто, но не так сильно, как обычно. Просто никак. Просто продолжала жить. — Это хорошо, — Деймон улыбнулся, все еще сидя на корточках перед ней. — У меня еще есть дела, хочешь, отвезу тебя к Дженне? Вы, гляжу, хорошо подружились. — Она хорошая, — улыбнулась Эва. — Много проблем? — Оборотни, — пожал плечами Деймон, поднимаясь на ноги. — Да и Стэфа надо вытащить. — Я что-нибудь придумаю, — вздохнула девушка, вставая. — Только не сегодня, — покачал головой Сальваторе. — Сегодня еще отдохни. — Хорошо, — кивнула она. Сходив в душ, Эва просушила волосы феном, надела привычную одежду, скованно улыбнулась сама себе в зеркало, а затем спустилась вниз. Деймон улыбнулся, увидев подругу в привычном образе, и подал ей кожаную куртку. Он довольно быстро довез девушку до дома Гилбертов, а затем, поцеловав в щеку, уехал. Он почему-то был уверен, что с Дженной ей будет лучше. Вампирша вздохнула, кивнула сама себе и пошла к дому. — О, Эва, привет, — улыбнулась Соммерс, открыв дверь. — Проходи. — Привет, — Эва зашла в дом, оглядывая количество коробок у лестницы. Немой вопрос был понят сразу. — Это бумаги моей сестры из исторического общества. Я подрядилась помочь миссис Локвуд, — пояснила Дженна, передавая ей одну из коробок. — И я хочу сказать, что очень рада помочь, — она подняла другую коробку и закрыла дверь. Эва вздрогнула. Коробка со всем ее содержимым полетела на пол. Книги и листки разлетелись по паркету. «Твою мать…» — Привет, я Элайджа, — улыбнулся вампир. Эва лишь застыла. «Елена в курсе, что у нее дома Первородный вампир?» Да и вообще этот вопрос сейчас не был главным в ее голове. «Как мне себя вести?!» — Элайджа, это Эва Лоусон, моя подруга, — немного растерянно представила Соммерс, оглядывая испуганную подругу. — Эва, что такое? — А? — она посмотрела на нее. — Нет, нет, я просто… Просто вижу, что вы работаете. Я тогда, пожалуй, приду завтра, — Эва хотела пойти на выход. — Что? Нет, оставайся, — остановила ее Дженна. — Элайджа здесь чтобы только забрать коробки. — Да, Эва, — «Черт, не произноси мое имя!» Казалось, что он пробует его на вкус, словно это мед, самый сладкий, который он только вкушал. — Да я так, ненадолго, — отмахнулась она от Дженны. — Просто хотела… — «Что я хотела?» — … пригласить тебя завтра на вечер, — «Деймон что-то говорил об этом». — А мой телефон… он в ремонте, я нечаянно сломала экран. — Ну ты даешь, — усмехнулась Соммерс. — Ладно, я пойду на вечер, — улыбнулась она. — Хорошо, тогда пока, — кивнула Эва и пошла на выход. Но пока открывала дверь услышала тихое «Жди меня в машине». — Пока. — До свидания, Эва, — «До свидания, ага, конечно, как же?!» Она фыркнула уже за дверью. Его машина правда стояла здесь. Только чуть дальше от дома. Поэтому в темноте ее было почти не видно. Прислонившись к капоту, она продолжала думать. Что же она делает? Вчера из-за этого Первородного она получила паническую атаку, не знала, как себя вести, а теперь просто стояла и ждала его, какой ужас. — Дорогая, — Элайджа оказался рядом с ней, коробки от Дженны стояли у машины. Девушка перевела на него взгляд полный скептицизма, что удивило и его, и ее. — Что ты делаешь? Зачем ты пришел к Дженне? — грозно спросила она. Элайджа удивленно приподнял бровь, но потом улыбнулся своей невероятной улыбкой. — Мне нужно подобраться к Елене. А ты, видимо, защищаешь хорошую подругу. — Если только тронешь Дженну, — прошипела вампирша, поднимая указательный палец и делая шаг к нему. И опять эта улыбка. — И что ты мне сделаешь? — он моментально перехватил ее руку и прижал тыльной стороной к капоту. Эва удивленно на него воззрилась, вспыхивая, словно спичка. — Нам с тобой нужно еще много о чем поговорить, Эвелина, — ее передернуло. Давно ее так никто не называл. — Но сейчас нужно обсудить наш договор с мисс Гилберт, чтобы она не успела позвонить старшему Сальваторе. Жди здесь. И смылся. «Офигеть, и что это сейчас было?»***
— Что происходит? Куда-то едем? — спросила вампирша, когда Элайджа вернулся, поставил коробки на заднее сидение и по-джентельменски открыл ей дверь. — Я достану младшего Сальваторе из гробницы и прикажу Катерине оставаться там, пока я не разрешу выйти, — пояснил Первородный. — Так она тебя и послушала, — скептически съязвила Эва, даже не думая садиться. Первородный тут же оказался перед ней, отчего Эва сделала шаг назад и уперлась в машину. — Я хочу убить Никлауса, ты согласна? — его зрачки то сужались, то расширялись. И Эва почувствовала необычайное желание ответить. — Нет, — ответила она, но тут же закрутила головой, сбрасывая наваждение. — Да, да, конечно, да!.. Секунду, мы убьем Клауса? И как ты, черт возьми, это сделал?! — Да, я планирую убить Никлауса. Чуть позже тебе все расскажу. И о моих привилегиях Первородного вампира. А теперь садись.***
Она не стала спускаться в гробницу к Стэфану. Да, вчера она очень за него переживала, да и сейчас тоже. Но если он увидит ее рядом с Элайджей, то расскажет Деймону. А сейчас Эва этого не хотела. Поэтому дождалась, когда Элайджа вернется в машину. — Катерина останется в гробнице, — сказал он, заводя Мерседес. — Стэфан на свободе. — Хорошо, — кивнула Эва, тяжело вздыхая и откидываясь на спинку сидения. — Нам лучше убраться подальше от леса. Сегодня полнолуние. Какое-то время они ехали в молчании. Эва даже не знала куда. Ей было странно находиться рядом с Элайджей. Призраком прошлого. Трехсотлетнего прошлого. Еще ее беспокоил ответ, который она выдала под принуждением. Она была против? Откуда это? Почему? — Почему за все триста лет ты не нашла нас? — наконец спросил Элайджа, останавливая машину около небольшого дома. — Не думаю, что нас было так сложно найти хотя бы первые двести лет твоей вампирской жизни. — Мне еще нужно что-то говорить? — усмехнулась она. Элайджа все еще прожигал девушку взглядом. — Ты помнишь, как твой брат поступил со мной? — Не… не уверен, — запнулся он, кажется, не понимая, о чем речь. — Клаус внушал мне любить его! — вскрикнула Эва. Как он не понимает?! — Не думаю, — покачал головой Первородный. Эва нахмурилась, наклонив голову. — Зачем ему? Вы понравились друг другу еще при первой встрече. Я помню, как горели твои глаза. Ты всегда так на него смотрела… — а ему было больно. Потому что на него она так никогда не смотрела. — Элайджа, после обращения, я все вспомнила. — Я заметил, что ты много пьешь, — вдруг сказал он. — Это что за упреки?! — вскрикнула она. — Я вообще с тобой больше говорить не буду, — Эва хотела открыть дверь, но та была закрыта. — Не ломай дверь, пожалуйста, — опять этот благородный тон. — Может, ты решила для себя, что он внушал любовь? Может, тебе так было легче? Из-за проблем с эмоциями. — Слушай сюда, Майклсон, — прошипела она. — Я не посмотрю, что мы когда-то дружили, и выскажу тебе все. — Хорошо, закроем тему, — согласился он, все же собираясь разобраться в этом. Несколько минут они сидели в тишине. «Зачем он это делает? Пытается сказать, что я сама люблю этого придурка? Еще чего!» Эва тяжело дышала, ей это не нравилось. «Нужно напиться» — Зайдешь? — спросил Элайджа, указывая на дом. Эва задумалась, а надо ли оно ей. — Да. Дом был самый обычный. Одноэтажный. Кухня, ванная, гостиная, кабинет и спальня. Она поняла, что вампир только купил его, так как некоторая мебель все еще была под чехлами. — Присаживайся, — Элайджа указал на диван. Эва скептически оглядела Первородного, но села. — Расскажи, как ты жила все эти триста лет? Что случилось? — Вот так возьми и расскажи тебе все триста лет, — хмыкнула Эва. — Выжила, — она загнула палец. — Пила, — второй. — Отключила эмоции. Потом у меня появилась подруга, которая их включила. Страдала. Снова пила, — на двух последних она перешла на другую руку. — Встретила Деймона, моего лучшего друга. Мы пили вместе. Недавно приехали в Мистик Фолс. И покатилось. Все, на пальцах тебе рассказала. — Эва… — он тяжело вздохнул, беря ее за руки. Она нахмурилась, ей это не нравилось все больше. — Почему же ты не нашла нас? Плевать на Никлауса. Почему не вернулась к нам? — Потому что он был бы с вами. — Ты ни разу не дала знать, что жива, именно поэтому? — Эва кивнула на его вопрос. — Еще лучше — я узнала, что он Первородный вампир, который убивает тех, кто его оставляет, — горько усмехнулась она. Элайджа прижал ее ладони к своим губам, выражая поддержку. — У меня есть все основания прятаться. — Я не дам ему тебе навредить, — весь вид Элайджи говорил о том, что он был полон решительности. Только где-то в глазах крылась настоящая правда, которую он знал, но решил говорить ее правду. — Как бы Никлаус тебя не убил. Ты же теперь против него… Кстати, вас вообще возможно убить? Просто Дей тебя проткнул, но ты жив. — Нет ни единого способа, — покачал он головой, а затем усмехнулся. — Только Никлаус обладает ужасной привычкой закалывать нас особыми клинками и укладывать в гробы, чтобы одумались. — Теперь понятно, почему ты хочешь его убить, — фыркнула Эва, возвращая к себе руки, причем несколько поздно. — Нет, это не то чтобы главная причина, — вздохнул Элайджа. Эва наклонила голову в вопросе. — Он заколол всю семью и отправил на дно океана. — Что?! — «То есть теперь все там, где не найти?! И Ребекка, и Кол?!» — Я убью его за это, — в голосе была одна сталь. Девушка понимающе кивнула, но потом вдруг напряглась. — Но как ты его убьешь, если только что сказал, что вас нельзя убить? Элайджа поведал ей всю суть. Клаус — сын не их отца. Он был лишь сыном их матери и какого-то оборотня. После обращении это выяснилось. Майкл, их отец, был жутко зол. Поэтому их матери пришлось наложить заклинание на гибрида, которым и являлся Клаус, подавила его волчью сущность. И вот уже тысячу лет Никлаус жаждал вернуть всю силу, чтобы возглавить пищевую цепочку. Даже быть выше братьев и сестры. А также иметь возможность создавать других гибридов. Майклсоны искали двойников Татии, о которой Элайджа обмолвился лишь мимоходом, но сразу было понятно, что она похожа на Кэтрин и Елену. Они почти смогли вернуть сущность Клауса, но Кэтрин сбежала и обратила себя в вампира. И вот теперь они нашли Елену. У них есть лунный камень. И сильные ведьмы. Остается только Никлаус. В момент перерождения он будет уязвим, поэтому появится шанс убить его. — Он должен приехать? — уточнила Эва на всякий случай. И Элайджа кивнул. — Ну нет! — Эва, мы убьем его, и тебе нечего будет опасаться. — Я иду домой, — Лоусон быстро поднялась и уже открывала дверь, когда ее прижали к стене. — Отпусти меня. — голос был полон холода, но сердце стучало как бешенное. — Эва, — опять этот тон! Элайджа был у самого ее лица, слегка склонившись, так как выше. — Пожалуйста. Не отдаляйся. Я хочу быть с тобой, когда это все закончится. — В каком плане? — удивленно прошептала она. Элайджа посмотрел на нее взглядом брошенного котенка, а затем улыбнулся самой обворожительной улыбкой. — Думаю, что ты подозреваешь. — Нет! — воскликнула она, отталкивая его от себя. Тот слегка удивленно-обиженно смотрел на нее. — Оставьте меня все! Я хочу остаться одна и ничего, черт возьми, не чувствовать! Зачем вы все появились в моей жизни?! — прокричав это, она исчезла из дома.***
— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — с каждый новым криком в стену вонзался новый нож. — Эй, эй, эй, — вниз спустился Деймон, перехватывая последний и с осуждением глядя на нее. — Еще даже двух часов не прошло, как я тебя к Дженне отвез, что опять происходит? — Элайджа здесь! — она выкинула еще один нож, но Деймон перехватил и его. — Где ты его видела? — он мигом забрал у нее и все остальные. — Он к тебе приходил? — Он был у Дженны, притворился членом исторического общества. Я в шоке сбежала из ее дома. А Элайджа сказал, чтобы я ждала его в машине. А он Первородный, тут только попробуй не послушаться! — не сказать, что это была именно та причина, по которой она ждала его. — Он рассказал кое-что. Мы поссорились. А еще, — она резко выхватила нож и со всей силы запустила его в стену. — Он приставал ко мне! — Он сделал что?! — Деймон так и выдыхал огонь. — Чертовы Первородные, почему вы вообще появились в моей жизни?! — взвыла Эва, забирая еще один нож и кидая его. — Ну-ка, хватит! — Сальваторе успел перехватить его, а затем положил их все на стол. — Что он тебе сказал? — Он собирается убить Никлауса, — сказала она. Отчего-то вспомнился ее ответ, на его принуждение. — А, и еще нужно пить вербену. Потому что, оказывается, Первородные умеют принуждать вампиров. — Да, Стэфан рассказал, — кивнул Деймон. — Так значит убить. То есть он на нашей стороне? — Да, — отмахнулась Лоусон. — А еще он сказал, что хочет быть со мной, после того, как все закончится! Ты представляешь?! То есть я променяю одного Первородного на другого. Он так решил?! — Ты узнала, как он хочет его убить? — спросил Деймон. Эва наклонила голову и с возмущением посмотрела на него. Она тут о таком, а он! — Это важно, ответь. — Во время снятия проклятия он будет слаб и Элайджа сможет убить его. Ты вообще слышал, что я говорила? — То есть пока слаб? А так его не убить? — Нет, — фыркнула она, все еще гневно глядя на друга. — И значит, Элайджу мы убить не сможем… — все-таки высказал Сальваторе. Эва удивленно наклонила голову. — Так ты для этого… — Конечно для этого. С ума, что ли, сошла? Что б я тебя какому-то Первородному деду отдал, еще чего, — фыркнул он, тут же заключая ее в объятия. — Так. У нас тут одна проблемка. — Ну Господи, — она отстранилась. — Что еще? — Пока тебя не было, вернулась Роуз, — на этом моменте Эва фыркнула. — Дослушай. В дом вломилась волчица-оборотень. Я вчера ее малость разозлил, — как всегда. — И, в общем, Роуз укусили. — Ее укусил оборотень?! — вампирша в шоке прикрыла рот. Деймон кивнул. — Господи, Дей, ее же срочно надо убить! — Ты с ума сошла? — он резко схватил ее за плечи. — Ее спасти надо! — От этого нет спасения, Деймон. Вампир умирает от укуса. Лекарства нет, слышишь меня, — она пыталась воззвать к нему. — Мы должны что-то найти, — он покачал головой. — Я тоже так считаю, — Эва перевела взгляд за его спину и увидела Елену. — Ты-то тут откуда?! — взвыла она. — Она взбесится и убьет тебя! Деймон, черт возьми, послушай меня! — Эва, у тебя телефон, — Стэфан также появился в гостиной, заставая интересную картину. Телефон и вправду пиликал. — Кто там еще, черт возьми? — ух, как она была зла. — Неизвестный номер, — Стэфан протянул ей телефон, оглядывая брата и девушку. — Что произошло? — Алло, — ответила Лоусон. — Эва? БАМ. Телефон упал. Тело бросило в жар. Это был он. — Эва? — к ней подскочили Сальваторе. Они были удивлены ее реакции. Вампирша смотрела на телефон так, словно ей только что позвонили из самой Преисподней. На самом деле, так и было. — Что случилось? — Деймон поднял телефон, вызов все еще шел. Он хотел ответить, но Эва резко выбила телефон у него из рук с криком, полным ужаса. — Эй, что такое? — Ааааа! — она просто не могла сдержать это в себе. Все опять свалилось на нее. Черт! Вот опять! — Она меня пугает, — прошептала Елена. — Эй, эй, — Деймон пробрался между ее рук, скрывающих лицо. Девушка и не заметила, как оказалась на полу. — Кто это был? — Клаус… — все в ужасе посмотрели на нее. — Деймон, это был Клаус…