***
Несколько недель прошли просто замечательно! Оказывается, Ник очень сильно сдерживал себя, когда был с ней. И это не только в плане секса, но и дел. Он стал все меньше и меньше скрывать свою истинную натуру. И Эве это нравилось. Ей нравился его звериный нрав, грозный рык в постели, сладкие укусы и страстные поцелуи по всему телу. Но была и другая сторона медали. Они оба влезли в дела Веселой команды, стоило только приехать. Первыми же делом Клаус пошел проведать своих гибридов. Утро было раннее, поэтому Сальваторе она решила посетить потом. Правда Деймон сам позвал их, а потом в шуточной манере накостылял ей за то, что она не сказала о том, что приехала. Новым знакомством для Никлауса и Эвы стала Хейли Маршалл. Как решила Эва — она своенравная сучка. Но раз Лоусон носила ту же маску, можно было с уверенностью сказать, что они бы подружились, если бы волчица ее не бесила. «Ведет себя как я. Бесит.» Плюс к тому, что в городе появился охотник, — в крови вампира-Елены была слюна оборотня, и она почти умерла, прощалась с жизнью, все такое. Но Клаус спас ее. Сделал это сразу после того, как похитил охотника. — Ты сейчас серьезно?! — воскликнула Эва, стоило им только покинуть общество охотника, которого он похитил, когда взорвалась больница. Что Деймон остался жив, она, конечно же, знала. Сложно не понять этого по миллиону гневных сообщений. — Я так понимаю, что ты о них знаешь. — Конечно я знаю о Братстве Пяти! — ответила Лоусон, во все глаза глядя на мужчину. — Тебе-то он зачем? — Не рассматриваешь вариант, что я хочу получить лекарство? — усмехнулся он. Вампирша посмотрела на него взглядом «ты сейчас серьезно». — Ну да, глупость сказал. — Вот именно, — фыркнула она. — Так зачем тебе он? — Ну, — он замялся, неуверенно избегая ее взгляда. Эва напряглась и нахмурилась. В голове крутилось много мыслей. И прежде чем она хоть что-то озвучила, Клаус ответил. — Мне нужна кровь двойника. — Да ты…! — почти закричала она, резко поднимая руки и выражая свое крайнее разочарование. — Достал ты со своими гибридами! Вампиров что ли мало?! — Весь путь моей жизни был направлен на то, чтобы создавать гибридов, душа моя, — напомнил он ей. — Тебе нужны были гибриды из-за одиночества, Ник. Но теперь-то зачем?! — в отчаянии спросила она. Гибрид вздохнул. — Власть, — пожал он плечами. — Во всяком случае, это нужно не только мне, но и Сальваторе. — Власть?! Тебе, что, заняться больше нечем? Зачем тебе этот идиотизм? — психанула она. Но ответа дожидаться не стала. — И не нужно это лекарство моим братьям. Елена теперь вампир. А человеком долго не проживет, — раздосадовано бросила девушка и пошла домой. Охотника они оставили в фургоне, в котором он и жил. — Скорее всего, Сальваторе, которого она выберет, тоже станет человеком, — Ник специально не обратил внимания на ее первые слова. Эва бросила на него взгляд, а затем зло выдохнула и ускорила шаг. — Но ты не хочешь их терять, — понял он. — Нет, но это их выбор. — А что выберешь ты? — наконец, Клаус задал вопрос, который так его интересовал. Эва остановилась и посмотрела прямо на него. — Ты хочешь стать человеком? — Нет. — без раздумий ответила она. — Почему? — По тому же, почему и ты. Мне нравится быть вампиром. Мы долго живем, а людские жизни слишком скоротечны. И у них нет возможности изучать этот мир столько, сколько они захотят. Я хочу посетить все музеи мира, прочитать все книги, узнать все тайны. Я хочу прожить полную долгую жизнь с тобой, — искренне ответила Эва. — Ох, любовь моя, — прошептал он, крепко обнимая ее.***
Из новенького: Ребекка переехала от них, Кол все время где-то пропадал, как и Элайджа. Но это их волновало не слишком сильно. В доме, полном Первородных вампиров всегда сложно заняться любовью без упреков. А тут такой простор. В последний раз Ник показал ей полную свою силу после долгих упрашиваний. Стены сотрясались от их стонов и криков наслаждения, а в момент оргазма он даже переломил спинку кровати. Порванные пуховые подушки уже не были чем-то удивительным. А вот кровавые укусы и засосы, не сходившие по несколько часов — это было уже чем-то новым. Это было перед тем, как гибриды притащили в дом охотника и приковали цепями. А затем привели единственного, кто видел татуировку. Эва чуть руки им не переломала, когда Джереми сделали больно. Конечно, мелкому не понравилось, что они творят, что делает гибрид и зачем ему вообще лекарство, но смиренно рисовал. Правда уперся, когда понял, что Эва не даст его убить. Но потом Лоусон напомнила, что лекарство для его сестры. Она знала, на что надавить. Правда, ему потом все равно стерли память. В Италию с Ником она не поехала, решила провести время с братьями. Провела, называется. Весело стало, когда охотничек сбежал и взял заложников в Мистик Гриле. И чуть напряженней от того, кого именно он там держал. Уж за кого-кого, а за Джереми она была готова порвать даже охотника. Привязалась вампирша к нему, чего греха таить. Он напоминал ей о Дженне. Так же как и Бонни об Анне Марии. К слову, о Бонни. Из-за нее, то есть когда возвращала Клауса в его тело, она лишилась своей магии. Печально, конечно, но Эва-то знала, что точно не навсегда. Такие, как Бонни не теряют магии, она лишь заглушается в них, поток перекрывается, но возобновить его всегда можно. Вот только ее ведьмочка не слушает. — Привет, ребятки, — улыбнулась она гибридам, появившись за столом в доме Тайлера Локвуда. Все собравшиеся, в том числе и Керолайн, и Хейли, что неожиданно, уставились на нее. Клаусом был дан приказ слушаться Эву Лоусон беспрекословно. А противиться воле Майклсона они не могли. Значит, все больные мысли вампирши им придется воплотить. Ей было плевать на их сохранность. Она их почти ненавидела. Ник цеплялся за них, будто они единственное, что важно в его жизни. А уж человеку, который его безмерно любит, не особо приятно такое отношение к ним. — Обсуждаете, что вам сложно противится воле Ника? — скалисто усмехнулась она. Маршалл и Локвуд с прищуром сверлили ее взглядом. А вот Форбс выглядела немного потерянной. — Я знаю, что вы делаете. Но мне нет никакого дела до этого, — Лоусон пожала плечами. — Мне нужен один гибрид, чтобы он зашел в Мистик Гриль. — Вход же заминирован! — воскликнула Керолайн. — Так разминируем его, — беспечно ответила вампирша, поднимаясь на ноги. — У нас не так много времени, — она осмотрела гибридов. — Ник дал мне полную волю, а ослушаться вы не можете, так что, — Эва коварно оскалилась. — Ты, — она указала острым ноготочком на одного из гибридов, — за мной. — Нет. — Маршалл встала на ее пути. Взгляд Лоусон изменился, буквально почернел. — Хейлс, я знаю такое, — прошептала она, приближаясь к ней, — что ты сейчас же можешь либо разрушить чьи-то отношения, либо потерять голову. Конечно, Форбс прекрасно все слышала. Поэтому в ужасе отшатнулась и сбежала. А гибрид, которого Эва выбрала, переглянулся со своими и, понурив голову, пошел за ней. Уже через полчаса он был мертв. Зато они смогли пробраться в Мистик Гриль. Спасли всех. Стэфан, который, собственно, знал, что Никлаус задумал, пытался защитить охотника, вот только Елена все же убила его. На этом начались новые проблемы. Правда, братьям она сказала о последствиях не сразу. Все же, Гилберт она недолюбливала. Или просто книга была интересной. Эва и забыла, что у нее такая коллекция в доме Сальваторе. «О, а это что, та книга, которую посоветовал мне Эйдан?» Она читала ее весь вечер, пока в дом вдруг не ввалился ужасно злой и ужасно сексуальный Клаус. — Ты вернулся, — улыбнулась она ему, как ни в чем не бывало. — Ты убила гибрида. — Это была не я, а охотник, — пожала Эва плечами, вновь открывая книгу. — Его дело было лишь разминировать вербено-аконитовые бомбы, а умирать было не обязательно, — беспечно сказала она. Клаус тут же вырвал книгу из ее рук и отшвырнул, впиваясь в вампиршу взглядом. — Что с тобой стало за эти две недели? — спросил он. Эва удивленно выгнула бровь. — Тебе не нравится, когда я веду себя как ты? — удивилась она. — Так… по живому? — О нет, мне нравится, особенно в постели, но не тогда, когда ты убиваешь остатки моих гибридов. — Одним больше, одним меньше. Тем более, ты скоро вновь начнешь их создавать, — вампирша взяла новую книгу и открыла ее, но Клаус отшвырнул и эту. — Эй, ты знаешь, сколько они стоят?! — Я куплю тебе библиотеку Конгресса, — прорычал Первородный. — И как я по-твоему вновь начну их создавать, если двойник убила охотника? — У тебя есть рисунок татуировки и меч. Уж охотника-то найти сможешь, — она поднялась и посмотрела прямо ему в глаза. — Тем более, Джереми Гилберт в хороших отношениях хотя бы с одним из нас, — загадочно улыбнулась Эва, проводя пальчиком по плечу мужчины. — Ах ты, чертовка, — наконец с пониманием восхитился он, рывком притягивая ее к себе.***
План ее был не таким уж и сложным. Но вполне себе коварным. В стиле Майклсонов, как сказал сам Клаус, прижимая ее к постели сегодня же ночью. У нее остались некоторые обиды на Елену, так что Лоусон хотела, чтобы та помучалась немного. Не до гробовой доски, конечно, — братья не простят, но чуть-чуть расшатать той нервы уж очень хотелось. Поэтому с утра, после небольшой показухи для Локвуда, Маршалл и Форбс в виде расстроенного смертью охотника Клауса, они заперли Елену в комнате, чтобы та себя не угробила и слегка посходила с ума, пока Сальваторе будут пытаться как-то решить ее галлюцинации. Зло. Ужасно. Но тааак приятно. Пока братья искали Елену, это во-первых, она беспечно слушала уитморского преподавателя, что привез камень и историю про Сайласа. — Эва. — Не отвлекай, Деймон, — шикнула она, слушая историю о трагической любви. — Знаешь, где Елена? — Разумеется, — усмехнулась Лоусон. — У Ника. — Почему не спасла? — Будешь читать мне нотации, почему это я не освободила твою недодевушку из комнаты, где она не сможет себя убить? Действительно, — фыркнула вампирша. — Знаешь, как спасти ее от этого? — Не-а, — соврала Эва. — Сама сижу, жду этого чудо-профессора, с которым болтает Бонни. И Деймон ей поверил. После окончания выступления, Беннет отвела профессора Шейна к Сальваторе-Лоусон, который рассказал им историю, слегка пополнив ее знания об этом деле. После этого Клаус и Эва встретились в кафе, которое еще вчера почти взлетело на воздух. За чашечкой крови и бурбона они обсудили, как идут дела. Ник считал ее невероятно сексуальной в этом образе властного стратега, чем с ней и поделился. Правда банкету не суждено было продолжиться — позвонил Стэфан. Елена сбежала. Нику пришлось убить гибрида, который и позволил Стэфану освободить Елену. — Он не виноват, это я ее освободила! — пыталась защитить его Хейли. — Хочешь кого-то убить, убей меня. Уж лучше это, чем я стану одной из твоих шавок. — Не могу понять, то ли ты мне нравишься, то ли бесишь, — фыркнула Лоусон. Все же смерти гибриду избежать не удалось. Его убил Джереми. Тем самым активировал охотничью силу. Елена спаслась, и все снова было прекрасно, а об ее маленькой выходке ни один Сальваторе не узнал.***
— Любовь моя, не согласишься ли ты сходить со мной на Мисс Мистик Фолс? — спросил Никлаус, накручивая на палец локон ее волос, пока они лежали в кровати. — Мы планируем кого-нибудь бить там? — поинтересовалась Эва. — Это как пойдет, но вообще я приглашаю тебя на свидание. — Вряд ли оно получится удачным, учитывая, что на празднике будет вся веселая команда. А они всегда найдут проблемы, — с сожалением ответила Лоусон, усаживая на его торс и упираясь руками в грудь. — А нам решать все это. — Так ты согласна? — его потрясающая улыбка пленяла ее не хуже любовных чар. — Конечно, — усмехнулась вампирша, наклоняясь и оставляя долгий и чувственный поцелуй на его губах. После небольшого расслабления, сопровождавшегося такими криками, что Кол бы свалил из дома, если бы уже не уехал, они стали собираться. И, наконец, из шкафа Эва Лоусон достала заветный бордовый костюм, который покупала еще на ужин с Сальваторе и Майклсонами, но так его тогда и не надела. — Ты превосходна, моя луна, — Никлаус был покорен. — Я всю жизнь буду говорить, что тебе до восторга идет бордовый. Он сам был в костюме с иголочки, который, она была уверена на миллион процентов, был заказан Элайджей у его мастера. К слову, об Элайдже. С того момента, как он покинул их, Эва и старший брат Ника постоянно переписывались. Оказалось, Майклсонам вовсе не интересно жить с ними. А в том разговоре у камина они обсуждали лишь гипотетически, могут ли они друг с другом ужиться. Конечно, всегда и навечно связывало их, но жить постоянно друг с другом они увы не могли. Вероятно, пока она была без сознания какое-то время, они поссорились раз десять. Да и при ней они часто пререкались. Это же Майклсоны. Все до ужаса импульсивные и своенравные. Ужиться им в одном доме без криков и оров? Нет уж, увольте. Она пожила с ними неделю в Нью-Йорке, и один из ужинов точно бы закончился клинком в чьем-нибудь сердце, если бы у Никлауса они вообще были. Майклсоны испытывали привязанность друг к другу, но им нужна была свобода прямо сейчас. Ребекке нужна нормальная личная жизнь, Колу развлечения, а Элайдже отдых. И поэтому Клаус остался один, ну, точнее, с ней, влился в новые проблемы веселой команды и прекрасно плетет заговоры, решает дела и проводит время с ней. Пока Никлаус проводил «воспитательную беседу» с гибридами, Эва сидела в другой комнате и печатала в телефоне. Она и ухом не повела, когда в стену, судя по звукам и упавшей картине, влетел кто-то. Вампирша рассказывала Элайдже, как у них идут дела, а также какую небольшую пакость с Еленой Гилберт она провернула. «Я нашел второго Клауса. Хотя, наверное, новую Майклсон», — написал он в ответ. На эту же историю Ребекка, с которой она недавно провела вечер за бутылочкой вина и интересных рассказов, сказала, что Эва молодец и что Гилберт ей не нравится, хотя это слабо сказано. Кол же от души посмеялся и также признал в ней истинную Майклсон. А затем он поведал ей историю о том, как довел парня Ребекки до ручки тем, что пугал его скримерами. Паренёк был не слишком знаком с их семьей, Ребекка тогда поссорилась с Колом и сказала, что он умер. Она имела в виду, что для нее, а Кол и Клаус нашли в этом вдохновение. Старший брат разукрасил младшего под призрака, а потом знатно смеялся над испуганным Анрики. Один раз даже, когда Кол пугал того парня, Клаус появился рядом и спросил о том, на кого это тот кричал, искусно делая вид, что Кола тут и вовсе нет. «Было весело», — все его сообщение сквозило гордостью за то, что они провернули. С Колом она переписывалась чуть чаще, чем со всеми остальными. Раз в день он обязательно звал ее к себе в Лос-Анджелес, чтобы развлечься, плюнуть на заботы кучки малолетних детей и просто по-вампирски нажраться. Но Эва все еще была здесь. Может, Мистик Фолс — ужасный город, и лучше из него валить, но пока ей нравилось здесь. Странно, конечно, она вроде только сбегала из него. Но вампирша старалась не думать о своих чувствах, мотивах, действиях. Дверь в кабинет, где она сидела, распахнулась. Лоусон степенно взяла со стола рокс с кровью и чуть отодвинулась от него, продолжая читать сообщение Элайджи. Она сделала глоток и улыбнулась сообщению, совсем не обращая внимания на одного из гибридов Ника, которого тот швырнул через стол. Парень проехался по дубовой столешнице и упал на пол. Никлаус уже через секунду схватил его за грудки и поднял, сжимая шею. Ужасно злой, весь в крови, он хотел и этому вырвать глотку — несомненно, все из гибридов остались в живых, но немного покоцанные, но его прервал женский смех. — Что смешного? — Первородный, все еще держа до ужаса испуганного парня за грудки, через плечо посмотрел на Лоусон. — Да так, Элайджа, — отмахнулась девушка, пряча улыбку в роксе. — Ты переписываешься с моим братом? — ошарашенно спросил он, сворачивая парню шею и опуская его на пол безмолвной куклой. — Ага, — без утайки ответила она, добавляя, — и с тем, и с другим. А еще с Ребеккой. — Кажется, что с тобой моя семья общается больше, чем со мной, — пораженно понял он, подходя к ней и присаживаясь на столешницу. — С тобой они знакомы тысячу лет, а со мной триста, причем по-хорошему только год может быть, сам знаешь почему, — Эва отключила телефон и допила кровь. — Закончил? — она взглянула на распахнутую дверь, за которой лежали гибриды. Несомненно, живые. Он же так ими дорожит. «Фи». Ее так раздражали эти гибриды! Хотя нет, даже не они сами, а его одержимость ими! Ррррр. Клаус пытался вернуть человеческую жизнь Елене, вокруг которой, кажется, крутятся все события этого города — и это бесило. Он хотел вновь создавать гибридов. Чтобы не быть одиноким… «У меня полное ощущение того, что я для него какая-то шутка! Одиноко, видите ли, ему. А спать он тоже со своими гибридами собрался? Здесь не хватает тебя, ты всегда умел вправлять ему мозги.» — гласило ее последнее сообщение Элайдже на эту тему. Она часто писала о всех переживаниях именно ему. Он понимал и поддерживал ее, как никто другой. — Да, можем идти. — Так? — она выразительно посмотрела на его облитую кровью рубашку. — Да совет основателей нас заживо съест. — Они же сгорели, — усмехнулся Майклсон, снимая с плеч пиджак. — Точно. К слову об этом. Деймон узнал, что профессор Шейн, который почему-то знает все о наших охотниках и созванивался с пастером Янгом, будет сегодня судьей на конкурсе, — сообщила Эва, принимая пиджак и смотря, как он расстегивает рубашку. — Предлагаешь прижать его к стенке? — спросил он, выразительно играя глазами. — Деймон займется этим, — она проводила взглядом рубашку, улетевшую на диван после того, как он вытер подбородок. — Ты теперь как командир, раздаешь поручения, — растягивая слова в игривом тоне, Клаус как хищный зверь медленно ступал к ней. — Я знаю, что ты делаешь, Майклсон, — Эва сразу же смекнула, поэтому вывернулась из его рук и легко подтолкнула к выходу. — Иди уже, одевайся, а то мы точно везде опоздаем. А я еще хотела увидеть свою мелочь с дебютанткой. — Когда это мы усыновили Джереми Гилберта? — притворно удивился Ник. — Мой ребенок от первого брака, — конечно же в шутку сказала она. — Интересно, когда это был этот первый брак? — поинтересовался прищурившийся гибрид, разворачиваясь к ней. — Иди уже, — рассмеялась вампирша.***
В общем, на Мисс Мистик Фолс Джереми так и не пришел. Проведя небольшую логическую цепочку от Гилберта до Стэфана, а там и до Клауса, она знатно покричала. Конечно, чтобы добыть лекарство нужен полноценный охотник, поэтому Джереми и убивал вампиров. — Но зачем вы, придурки, создавали новых, черт возьми?! Ты обратил человека, Стэфан! — Он был убийцей, — сумел вставить слово Сальваторе. — А ты? — сложив руки на груди, спросила она резко. Младший брат тяжело вздохнул и поджал губы. — Меня не беспокоят вопросы морали, потому что сама я не лучше, и все мы здесь эгоисты, но позволять ребенку… — Я не ребенок, жалк- — Заткнись, Джер, — перебила его Эва. Парень сидел в клетке. — Вот видишь, теперь он хочет убить и нас. Вот что тебе стоило подождать, пока я найду, как переписать его сознание охотника, а?! — спросила она уже у Никлауса. Его беспечный вид раздражал ее больше, чем вся эта ситуация. — Вот придурки, теперь разбирайтесь со свихнувшимся пацаном, — рыкнула она. — Вечно надо спешить, — было адресован уже в сторону Клауса. — Достал со своими гибридами. — и не говоря больше не слова, она пошла на выход из подвала. — Действительно, Никлаус, — раздался знакомый голос, и Эва почти тут же врезалась в грудь, обтянутую в белую ткань рубашки. Элайджа приехал. — Мне кажется, что Елене уже не нужно лекарство. — Брат, — скривился Первородный. — Рада тебя видеть, — улыбнулась Эва единственному взрослому человеку, который сможет решить все проблемы, а не только усугублять их, как Ник и ее братья. Не долго думая, она крепко обняла друга, с удовольствием вдыхая знакомый аромат одеколона. Сильные руки Элайджи легли на ее талию, слегка прижимая к себе. Сальваторе же переглянулись. Как Эва узнала — приоритеты Гилберт поменялись, она бросила Стэфана. И уже, как она сама видела, пыталась подступиться к Деймону. А к нему и подступаться не надо, он уже готов за ней бегать как собачка, виляя хвостиком. Стэфан еще пытался вернуть ей человечность, но не Деймон. Он принял ее такую. — Приехал читать нотации? — спросил Клаус, когда его любимая отошла от Элайджи и подошла к нему. — Решил проследить, а то из взрослых здесь только Эва, как я понял, — надменный взгляд благородного брата не сулил ничего хорошо никому из присутствующих, кроме Эвы, разве что, на которую всегда был обращен непонятный никому, кроме него самого взгляд. — Уведите Джереми в место подальше от вампиров и приставьте к нему человека. — Я тебе не- — Да-да, не начинай, — отмахнулась Лоусон. И, недолго думая, Стэфан влетел в клетку и свернул шею Гилберту. Кольцо, конечно, же не даст ему умереть. Подняв парня на руки, он удручающе кивнул Эве, с небольшой печалью из-за его расставания с Еленой глядящей на него, и, игнорируя Деймона, он покинул подвал. — Мне стоит посетить Новый Орлеан, чтобы узнать, как разобраться с этим, — решила она, когда они поднимались по лестнице. — Могу поехать с тобой, — предложил Никлаус. Он пытался сгладить их небольшие пререкания по поводу гибридов. — Вряд ли Марселус будет тебе рад, — напомнил Элайджа, останавливаясь у барной стойки. — Впрочем, это не важно. — Когда хоть кто-то был нам рад, — усмехнулся Клаус, выхватывая бутылку и разливая бурбон по стаканам. — Уж точно не я и уж точно не в этом городе, — с наигранной улыбкой сказал Деймон. — О, извини, кажется, мы испортили тебе все планы по сближению с двойником, — в таком же тоне поддел его гибрид, протягивая стакан. — Я слышал, что тебя можно поздравить, — он поднял стакан, будто сказал тост. — Что я пропустил? — удивился Элайджа. — Елена бросила Стэфана и теперь подкатывает к Деймону, — усмехнулась Эва. — Она не подкатывает, — закатил глаза Сальваторе, но довольно улыбнулся. — Ты так и не поговорил с ней? — спросила Эва. Сальваторе покачал головой. — Где-то ты так больно решительный. — Напоминает тебя, Элайджа, — напомнил Клаус. — Помнишь, Селест Дюбуа? — Надеюсь, что ваша история не закончиться, как моя, — напряженно пожелал им всем Элайджа. — Умерла? — с сочувствием спросила Эва. Старший Майклсон удручающе кивнул. Дальше, чтобы скрасить неловкую тишину, они продолжили разговор. Каждый из парней поведал о различных любовницах, особенно Деймон, у которого не было сдерживающих факторов в виде девушки здесь. Клаус благоразумно молчал насчет себя, хотя сдал Элайджу, едва ли не перечислив всех его любовниц по пальцам. Особенно убийственным взглядом припомнил ему случай после помолвки. — Я вообще удивлен, что ты ему руки не оторвал еще до помолвки с моей сестрицей, — усмехнулся Деймон, ставя бокал на стол. Но только тогда понял, что сболтнул лишнего. — Ладно, пошел я… — Стой, — остановил его Клаус, напряженно поднимаясь. Эва тут же метнула испуганный взгляд сначала на него, потом на Элайджу, а уж потом осуждающий на Деймона. — Почему я должен? Сальваторе замер, открыл рот, но так и не ответил, поджал губы и посмотрел на Лоусон, которая с таким выражением смотрела на него, что вампир чуть под землю не провалился. Ему, конечно, доставляло удовольствие позлить Майклсонов, даже нарваться, но теперь эта проблема коснется и его названную сестру. А вот ее злить точно не стоит. Она ему бы голову на месте оторвала, если бы не было проблем побольше. — Я пойду, — протянул он и тут же смылся, мысленно прося прощения. — Никлаус, — Элайджа поднялся. — Заткнись. — выплюнул гибрид, выжидающе сверля взглядом девушку. — Что-то было? — Мне стерли воспоминания о тебе, — вместо нужного ответа сказала она. Но Майклсону такие высказывания не нравились. Он резко сорвался вперед, утробно зарычав. Эва испуганно вздрогнула, прищуриваясь. — Брат, — Элайджа моментально появился между ними, словно закрывая девушку собой. Клаус раскатисто рычал, мысленно расчленяя его. Но взгляд его упал на руку благородного вампира, которой тот придерживал Эву позади, чтобы та оставалась там, где стоит, за спиной Элайджи. Озверев лишь от одного их касания, он сверкнул пожелтевшими глазами и, схватив брата за грудки, откинул того в стену под звонкий вкрик девушки. «Что ты делаешь?!» — этого выговорить она так и не смогла, весь воздух застрял в горле, стоило только Клаусу резко развернуться к ней. — От-ве-чай. — четко слогам. — Ник, — но, кажется, спастись от его гнева она не могла. Гибрид зарычал, подавшись вперед, но сумел себя остановить. Девушка дернулась и опустила глаза вниз. — Это было, когда мне стерли память. — Я уже понял. Что было? — из его ноздрей так и валил пар. О, в нем сейчас горел такой огонь, что ничто бы его не затушило. — Брат, в этом нет ее вины, — вновь вклинился старший Майклсон, поднимаясь с пола и вправляя сломанное плечо с характерным хрустом. — Мне кажется, что ты оглох, — Клаус вновь хотел заткнуть его, но, видимо, Элайджа больше не собирался сдаваться под его натиском. — Никлаус. Я виноват. — о, ну в этом гибрид, кажется, не сомневался. — Я специально хотел вас разлучить. И Клаус, и Эва удивленно на него посмотрели. Но если Эва просто не понимала, то Майклсон считал это предательством. Самым, что ни на есть, ужасным. — У меня были к ней чувства. И я боялся, что ты лишь играешь с ней. — Я же сказал, что люблю ее! — закричал он. И перед глазами Эвы встала та самая сцена в особняке восемнадцатого века. Мужчине было больно. Как и сейчас. — Меня это разозлило, — честно признал Элайджа, отводя глаза. Комнату разрезало волчье рычание. — Но я все переосмыслил, понял, что ей нужен ты. И вернул память. — Что ты сделал, Борджиа? — теперь-то он был близок к разгадке того, почему Кол так его называл. Получается, что младший брат все знал?.. Но Элайджа не спешил отвечать. Тогда гибрид посмотрел на любовь всей своей жизни, которая скрывала от него такую тайну. Он еще не знал, какую именно, но предположить было не сложно. — Вы переспали. — первая догадка и сразу в точку. Эва закусила дрожащую губу, отводя взгляд и скрывая горькие слезы вины. Элайджа поджал губы и отвернулся. Клаус словно успокоился на какой-то момент, медленно обошел ее, подошел к тумбочке на которой стоял торшер и уперся в нее руками, сжимая столешницу так, что сломал уже через секунду, превращая в мелкие опилки. — Ты. — вдруг резко сказал он, хватая торшер, а испепеляющий взгляд опустился на старшего брата. Абажур полетел на пол, провод был выдран, а лампочка лопнула в его руке. — Ты стал ее первым мужчиной. — закричал он, со всей силы швыряя в него деревянный кол. Элайджа либо не успел увернуться, либо просто не стал. — Мой собственный брат… — и голос полный разочарования. — Прости… — Как я могу тебя простить?! — сорвался на крик он. Глаза гибрида горели. — Не меня. Ее, — Элайджа с грустью посмотрел в сторону безмолвно плачущей девушки. — Эва, — Клаус вдруг сделал несколько шагов к ней и остановился, всматриваясь в залитое слезами лицо. — Ты же вспомнила это. Почему не рассказала? — Я-я, — она захлебывалась в своей истерике, но ответила, судорожно выдавливая слова. — Я-я дууумала, что не д-должна. — Не должна говорить мне, любовь моя? — язвительно переспросил он. — Тому, кто рассказывал тебе все обо всем и был готов поменять всю свою жизнь ради тебя? О том, что переспала с моим братом?! — Я же забыла о тебе тогда, Ник! — пыталась образумить она его. Но это были не те слова. Майклсон отшатнулся. — Хочешь сказать, что если бы не я, но ты бы была с Элайджей?.. — Что? Я не говорила этого! — воскликнула Лоусон. — Но ведь именно так и есть. Так обрадовалась, когда он приехал, — горько хмыкнул он. — Но ведь ты есть, Ник! Ты есть, и я люблю тебя! — она молила. Молила его, чтобы он прекратил эту дурацкую ссору. Девушка сделала шаг к нему, но Майклсон отшатнулся назад. — Я не следил за вами, кто знает, что еще было. — Что? — удивилась Эва. — Ник! Я никогда не изменяла тебе. Да я же всю себя переборола, чтобы быть с тобой! — как он не понимал, что это пустая ссора такая идиотская? — Вы всегда были странно близки, — но он не слушал ее. — Вы врали мне. — Это моя вина, — донеслось со стороны Элайджи. Ножка от торшера лежала на полу в его крови, а рубашка медленно окрашивалась в бордовый. — Эва ни в чем не виновата. Не нужно этой грязи. — Защищаешь любовницу? — выгнул бровь Майклсон. Эва в ужасе воскликнула. Она была совершенно потеряна. — Сорвался с места и тут же приехал, стоило ей только попросить, пф. Это в корне меняет дело, — он повернулся к ней, и Эва столкнулась с непробиваемой бетонной стеной в его глазах. — Если ты врала мне в этом, то и в другом могла. — Клаус пристально посмотрел в ее глаза, зрачок расширился. — Ты бы хотела принять лекарство? — Да. И стоило ответу сорваться с ее губ, как Никлаус отшатнулся. Эва, придя в себя, резко вздохнула и закачала головой. Нет, нет, она вовсе не хотела этого! — Ник, нет! Я не… Но она не смогла договорить. Клаус исчез, оставив ее и Элайджу в этой комнате, насквозь пропитанной ужасными эмоциями. Эва больше не могла терпеть. Тяжелейший камень, целиком состоящий из ее печали, упал тяжким грузом на нее. Колени подогнулись, и она осела напал. — Эва, прости меня… — прошептал Элайджа, моментально оказываясь рядом с ней. — Я ужасно виноват. Но не могла она ответить. Истерика настигла ее. И это были уже не просто слезы. А крики боли. Душа горела, а сердце разрывалось. — Прости, — он опустился рядом и аккуратно заключил в свои объятия, осторожно прижимая к груди, несмотря на пропитанную кровью рубашку. Девушка ревела в голос. Хваталась за него руками, придвигаясь как можно ближе, цеплялась за него, словно за спасательный круг, стараясь не утонуть океане, полном боли и страданий. — Прости…