Capita Papaveris

Порывистый ветер поднимает пыль и сухую траву, кружа их маленькими воронками у земли, вокруг идущего множества людей, напоминая о себе. Никто из людей и не обращает уже внимания на подобное, но из толпы выбивается чернявый неугомонный паренек. Он жмурится, укрывая лицо и шею от пыли куском ткани и выбегая из живого ряда людей, наклоняясь до земли, в попытке словить пару листочков. Зачем? Он и сам не знает. Но вот снова ему несколько не хватает скорости, чтобы словить один из листков, перед тем как ветер уносит их прочь. Парень вздыхает, убирая ткань с лица и возвращается к лагерю, но все также держась немного сбоку. Ему не нравится быть в «стаде», там и жарче, и просто люди, видеть которых он не желает. По крайней мере прямо сейчас. Этих оправданий должно хватить, как он считает, чтобы продолжать не попадаться на виду у старших. Проходит немного времени и солнце уже в зените, что значит идти осталось еще недолго, а со лба выступает очередная капля пота, стекая по шее вниз и впитываясь в корэ чогори. Он, как и многие другие люди, но в особенности летнего возраста, практически валится с сил, а ему лишь 15, и вроде как он должен быть полным сил. Но вот незадача, только сегодня идет уже пятый час непрерывной ходьбы по вытоптанной дороге, а в общей сложности они уже как месяц не останавливались на одном месте дольше чем на ночь. Возможно именно постоянная нагрузка на организм и сыграла злую шутку над маленьким, как любит звать мать, КимТэ. На самом деле парень даже не уверен в своем утверждении насчёт месяца, временами сдается что прошел целый год. Но, к счастью, так только кажется. Он может поклясться, что, будь это так, то уже бы давно склеил ласты. На самом деле, теряется значение времени, когда единственное о чем ты думаешь чуть ли не ежесекундно, когда же выпадет возможность упасть на какую-либо поверхность, в не зависимости от того, горизонтальная она или вертикальная, после тяжёлого и долгого, как истории его дяди, дня. Да, он однозначно не силен в аналогиях. Их семья так далеко ушла от «дома», что он даже не знает где они находятся сейчас. Из-за этого вынужденного кочевничества, он даже не может приблизительно сказать в какой области родился, не то что поселке или городе. Но учитывая как на свет появился его самый младший брат, можно предположить, что тоже где-то в дороге возле какого-то водойома, что был по пути. Как романтично. Нет. Однозначно нет. Наверняка, такое не редко случается у людей как они. Ему не знакома иная жизнь, хотя он может представить как живут некоторые счастливчики, что имеют свой дом с самого рождения и до смерти. Пока они были в пути, то виднелись пару поселений, но в основном они обходили их чуть ли не за несколько километров, что те хоть и казались довольно близко, но были в, как минимум, паре часов ходьбы. Они подходили к тем местам, лишь в случае, когда заканчивались запасы зерна или воды. Тогда посылали нескольких мужчин за продовольствием. В один из таких случаев, повезло и ему, хотя не то чтобы он успел там долго пробыть, им пришлось уйти практически сразу, как только старейший договорился и рассчитался с правителем того места. Но и этого времени ему как раз хватило чтобы прошмыгнуть по поселению и успеть пообщаться с некоторыми, максимально вселяющими доверие людьми. Удивительно только, что он своей измазанной мордашкой умудрялся не пугать детей. Но чего он никак не мог понять, так это почему их всегда встречали с оружием наготове. Ладно, если бы они всем лагерем пришли, но 5 человек разве могу представлять угрозу? Точно ему было не известно, ведь взрослые не изволяли тратить свое время на просвещение молодых умов, казалось, что они думали, будто в определенный возраст у детей автоматически появлялись все знания. Эх, если бы, тогда бы ему не пришлось учиться очень хорошо маскироваться для того чтобы подслушивать чужие разговоры. Зато так он узнал, что среди их лагеря ходил слухи, что скорее всего это из-за последних событий, связанных с группой тех самых демонов, прозванных мирным населением, что притворяются потерянными кочевниками и просятся в город, а после уничтожают все подчистую. И раньше люди мало доверяли и помогали друг другу, а теперь уж тем более. Сейчас разный сброд бродит, так что каждый был под подозрением. Тогда он может быть и понимает настороженность людей, в конце концов в людях с сотворения заложены сомнения. Говорили, что порой и не ясно после отбытия тех странных людей, хотя их вообще страшно назвать людьми, было ли на самом деле в том месте вообще что-то. Только от мысли про существование этих тварей его бросало в дрожь. Лагерю, в котором он с семьей сейчас состоял, к счастью, никогда они не попадались, иначе его бы не было уже и здесь. Лежал бы где-то удобрением для земли и все. Чтож, оказывается, им и вправду даже везло раньше. Все что он помнил, случалось в лагерях, в которых они были, так это грабеж и лишь редкие убийства, и то, лишь по причине того, что те сопротивлялись. Как милоседно со стороны разбойников не убивать всех остальных за опрометчивые решения парочки глупцов. Хотя он всегда неоднозначно относился к смерти, ему думалось что так даже лучше. Пусть они и смельчаки, но это же глупо так самонадеянно бросаться с пустыми руками на людей с мечами, которые буквально несколько минут назад угрожали порубить всех в этом поселке в случае если им что-то не понравится. Он, конечно, не призывает вообще не защищаться, но если есть возможность обойтись без лишней крови и договориться, то почему бы и нет? Он всегда считал насилие лишним. Но скорее всего только он так думает. Ему вообще говорят что он слишком много думает. А то он не знает. После недолгого отдыха ночью, лагерь снова возобновляет путь. Идти далеко, поэтому лишь начинало светать, а люди уже собирали свои временные палатки, запрягали коней и готовились к очередному длинному пути в неизвестность. Были и некоторые, кто совершенно не спал под каким-либо укрытием, дескать, слишком много времени уходит на зборы и разборы, лучше лишний час поспать на обычном мешке, а то и между корней деревьев или яме у камня. Но не все разделяли такое мнение, так что таким индивидам, в число которых не по случайности входил и Тэхен, все равно приходилось дожидаться остальных. С очередным шагом ноги снова неприятно болят от непрерывной ходьбы вот уже несколько часов по потресканной дороге с множеством мелких камней и опавших колючек акации. Пройти здесь босым, конечно, сомнительное удовольствие, но с его обувью можно и не гадать насколько это было бы больно. Периодически в стопу, сквозь подошву, не раз обмотанной множеством тряпок, впивались острые маленькие колючки и камушки, заставляя его морщиться от боли и останавливаться, чтобы избавиться от неприятных предметов, а потом доганять его часть лагеря. Бывало и такое, что пока он заканчивал, мимо него проходила даже последняя часть, завершающая их, так сказать, караван. В основном, тут шли мужчины средних лет на конях и в полной, насколько это вообще было возможно в их ситуации, боевой готовности на случай очередного нападения. Впереди шла такая же группа, так что центр был в кое-какой, но защите. Его группа была в центральной части, но они шли практически в конце, так что он не часто встречался с этими холодными взглядами свысока. Он может сказать, что временами, когда он прикрывал ненадолго глаза, находясь среди этих людей, было даже что-то пугающие и настораживающее, но в то же время завораживающее, в неторопливом, достаточно громком цоканье копыт о камни, ржании коней и более приглушённом топанье о сухую землю. Постукивающий звук металла о металл, стучащие деревянные стрелы в кожаных колчанах, нравилось ему или нет, создавали напряжённую, давящую атмосферу. Тогда он снова открывал глаза и глубоко вдыхал воздух, чтобы убедиться что он все также здесь, а не где-то на поле после боя. Почему-то ассоциации были лишь такие, хотя он никогда там и не был. И быть не хочет. Лишь видел издалека, как-бы очень издалека. Так вообще кто-то ведь говорит? Нет? Неважно. Также, были слышны переговоры, негромкие перешептывания и нередкие возгласы воинов, напоминавшие не терять бдительность. И хотя он в основном понимал о чем они говорят, но все же это был другой диалект, незнакомый ему. В их племени насчитывалось 3, а то и 4 разных диалекта, так что обычно они так и делились на группы. На диалекте его семьи, было наименьшее число говоривших, от силы их набиралось до 15, а учитывая что только его семья была из 6 человек, то общаться особо было не с кем. В моменты, когда они останавливались чтобы восстановить хоть немного сил, он, лежа на каком-нибудь камне и пальцами вырисовывая незамысловатые узоры по песку, раздувымал, сколько, должно быть, эта земля не видела воды с небес. Хотя не только она, он и сам не помнит когда в последний раз бегал по полю под дождем, пытаясь словить в ладонях капли. Но, впринципе, уже и не побегает. И дело не в том что вырос, не положено, так сказать, а сгорело-то все. От воспоминаний недавних событий сердце снова пропускает тяжелый удар, а во рту становится ком. Сразу же хочется смочить горло, но, по словам старейшини, ближайший родник в паре часов. как и 2 часа назад, он тоже был «в паре часов». Не очень утешает. Но вы не подумайте, что у них совсем нет воды, просто она на крайний случай. Как можно догадаться, у него не такой и крайний случай. Но если подумать, то все эти действа очередное напоминание: «будь сильным», «смотри наперед», «не сдавайся», «не привязывайся в конце концов». мать так часто это говорит, что иногда он и сам начинал верить что так может. Но каждый раз жизнь будто напоминает ему о том, что он все тот же наивный ребенок, подсовывая разные западни. Тот же наивный ребенок, который думал что хоть в этот раз они смогут прожить в одном месте дольше полугода. Но, как видно, так надеялся только он. Даже десятилетка, соседский мальчишка, с которым они вместе временами собирали цветки гибискуса для ритуалов, выглядел более взросло. Хотя он, как и другие в его племени, почему-то вечно говорили о том цветке, что буквально означал «цветок бесконечности», и очень гордились им. Так что неудивительно, что основной своей национальной чертой корейцы считали умение подчиняться, воспринимая любые обстоятельства спокойно и мужественно. Поэтому-то все «нормальные», как этот мальчишка, выглядят довольно собранно и спокойно, в отличие от него, кто не понимал ничерта в их философских рассуждениях и каждый привал, даже несмотря на усталость, мог рыдать пол ночи, а на утро снова быть без сил и с опухшими от слез глазами. Как здорово. Может он просто не кореец? Он не уверен, но отражение в воде каждый раз говорит обратное. Хотя Киму и 15 уже как несколько месяцев, но иногда кажется, что к тому времени как они дойдут до города у столицы Чосон, ему успеет исполниться 16. Вообще, он не ожидал что старейшина, человек, всю его сознательную жизнь твердивший о том, что нужно держаться подальше от множества людей, а в особенности богатых, вдруг решает чуть-ли не войти в столицу конфуциальной империи, что славилась не самыми приятными методами правления. Должно быть, его все же смогли убедить вечно возмущающиеся жители их «племени», и он все же решил, что кочевная жизнь с места на место каждые пару месяцев, а то и недель, и вправду, не то, чего он пытался добиться, когда несколько лет назад создавал собственный город вдали от людей и войны, что тогда шла. Но война закончилась как 10 лет назад, принося в мир, что и так еле удерживал равновесие, множество проблем. Все же, жизнь в городе подразумевала хоть какую-то защиту со стороны империи, на территории которой они бы находились. Да, разумеется с другими рядами трудностей, но ко всему, как говорится, привыкается. Наконец, спустя пару дней лагерь прошел пустынные поля с высохшими болотами и впереди стала уже виднеться каменистая дорога, ведущая к горам. Их можно было минуть боком, но не вариант что там будет безопасно. Что пробираться сквозь густую растительность было сомнительным решением, что подниматься по склонам, надеясь что в следующую минуту тебе в спину не прилетит стрела или ночью не приставят к горлу нож. С другой стороны, если поразмыслить, то разбойники хоть реже, но встречаются и в самих лесах, так что было бы логичнее идти в обход. Но советом было принято решение идти напрямую, прийдя к выводу, что там будет легче пробраться. Он, откровенно говоря, не разбирается, хотя и обдумывал этот вопрос, но, в конце концов, они впервые так далеко ушли, так что ему не стоит судить по известным обстоятельствам в его прошлом. Не та ситуация. Не та. Так что спрячь свои мысли куда подальше и делай что говорят. По словам взрослых, все, о чем ему стоит думать, так это если что-то случится, то нужно сразу же убегать в сторону, где меньше людей и больше возможностей укрыться. Когда они были уже в нескольких метрах после первых холмов, предшествующих большие склоны, стало доноситься гудение людей. Их людей. Не то чтобы до этого они шли в полной тишине, просто сейчас как будто какое-то волнение прошло. Парень обернулся, выискивая знакомые лица и пытаясь понять возмущение народа, когда прямо перед его носом люди стали сгущаться и толкаться, пытаясь протиснуться как можно дальше назад, а он, не успев сообразить, был оттолкнут кем-то из толпы. В образовавшемся проходе пробежала, должно быть, целая последняя часть, выкрикивая что-то. Сейчас он находился в легкой прострации, поэтому ничего не разобрал. Через мгновение парень снова пришел в себя, пытаясь обдумать случившееся. В первых рядах что-то случилось? С чего такая спешка? Он поднял лицо вверх, собираясь вставать, но все будто замерли, смотря в глубь живого тоннеля, в поопытке что-то разглядеть. Кажется все боялись предпринять хоть что-то, поэтому просто стояли на готове. Спустя пару мгновений, снова по цепочке по всему лагерю прошелся облегченный вздох. Тэхен даже сам немного расслабился, но тут же снова непонимание и лёгкий испуг накрыли юное лицо, когда его не очень-то мягко схватили за плечи и подняли с земли. То ли к счастью, то ли к горести, это был отец, который потерял его из виду и хотел убедиться все ли в порядке. Значит до этого они не виделись почти трое суток и все было в порядке, а сейчас вдруг заволновался? Как мило. Но неужели и вправду что-то серьезное стряслось? Об этих мыслях парень и сказал отцу, но получив отрицательный ответ, его оставили, на последок сообщив только, что всех мужчин старше 25 собирают на совет в начало ряда, так что сейчас будет незапланированный привал до утра. Он даже обрадовался, собираясь немного осматреться, но его тут же осадили словами «ни с места». Парень на это лишь фыркнул, но тут же низко поклонился, извиняясь, и убеждая в своей разумности не творить чего-то из вон выходящего. Стоило отцу исчезнуть из вида вместе с другими мужчинами, Ким сразу же направился к краям лагаря. Помнится ему, прошлой ночью он случайно подслушал разговор нескольких аджумм о том, что между первыми холмами есть озеро с дождевой водой. Эта мысль так забилась юнцу под черепную коробку, что это было единственным о чем он сейчас мог думать, так что даже странная недавняя остановка не вызвала никаких подозрений. Спустя пару мгновений после наступления сумерек, Ким скрылся за ближайшей стеной из густых зарослей кустарников, направляясь к тем самым холмам, где по идее должно находиться то заветное для него озеро. Стоит ли говорить что иногда стоит дослушивать чужие разговоры раз уж начал? «..а озеро то сверкает будто слезы в лунном свете. Говорят, до прибытия на эти земли людей, дьявол на вершине гор пытал прекраснейших существ с крыльями за спиной и читой, как первый снег, душой, ангелов, так их называли. А братья их, смотря с небес, плакали, и слезы их стекали со склонов. Так и появилось оно. Теперь же каждую ночь, когда луна уже почти поднималась в высь неба, спускаются демоны искупаться в чужих слезах и посмеяться..»