Доченька...

На экране ноутбука замигало уведомление о письме. От Полины. Поленька, доченька! Знала бы ты, как я жду весточек от тебя, как тревожусь! Письмо короткое, едва ли десяток строчек. «Здравствуй, дорогая мамочка!» Здравствуй, доченька! Дорогая, любимая, единственная, солнышко, звёздочка, птенчик, котёночек! Я не напишу тебе этих слов — на экране монитора они выглядят нелепо и слащаво. Я дождусь, когда ты прилетишь в гости, когда останешься ночевать в своей комнатке, в той самой, где ты смотрела мультики и делала уроки, где до сих пор ждут тебя твои куклы и конструкторы. А когда ты заснешь — я тихонько войду, сяду рядом и буду шептать эти слова и ещё сотню других, а ты улыбнешься во сне… Если ты услышишь это наяву, то будешь краснеть, стесняться и злиться. Глупенькая. Неужели я тоже такой была? «Не волнуйся, я здорова и хорошо кушаю, у нас на корабле трёхразовое питание.» Вот уж в том, что ты хорошо кушаешь, я не сомневаюсь. В детстве ты была склонна к полноте, и эта склонность усугублялась привычкой постоянно — за книгой, за компьютером и даже в процессе чистки аквариума — жевать то бутерброды с колбасой, то пряники. Что мне было делать? Не покупать пряники, запретить брать из холодильника колбасу? Запретный плод, как известно, особенно сладок. Сказать тебе напрямую? Ни за что. Нет ничего страшнее для подростка, с неустойчивой психикой и неустоявшейся самооценкой, чем услышать, понять, почувствовать, что родная мать считает его некрасивым. Уж я-то знаю, по себе знаю… больше тридцати лет прошло, а я до сих пор не верю ни своим глазам, ни друзьям и коллегам, ни даже Володе своему любимому — а только тем маминым словам, случайно, между делом сказанным… Дожидаться, пока ты сама заметишь проблему? Как бы не оказалось поздно. Избавиться от ожирения «родом из детства» очень сложно, опять-таки я знаю… Я решила действовать «от противного». Понадеялась на чувство противоречия, которое живёт даже в самом мирном и спокойном подростке. Я стала закармливать тебя. Я звала тебя в столу, точно зная, что ты не голодна — и ты привыкала отвечать «Спасибо, я сыта!» Я беспокоилась, что ты недоедаешь — и ты сама указывала мне на свои пухленькие щёчки и округлившиеся бока. Я напихивала тебе в школьную сумку столько бутербродов, что на полкласса бы хватило — и у тебя пропадало желание купить шоколадку… Ты и теперь, пожалуй, чуть полновата, но тебя это ничуть не портит, ты такая красивая, доченька моя! «В целом у меня все по-прежнему. Жизнь спокойная и даже скучная, летаем туда-сюда с разными грузами, только и всего.» Ну да, скучная жизнь у тебя… Нет, это, конечно, правильно — то, что ты не хочешь меня волновать. Вот только инфранетом я умею пользоваться не хуже тебя. И новости читаю — не только те, что на первой странице крупными буквами. То с пиратами воюешь, то работорговцев разоблачаешь… Скучнее некуда, по-другому не сказать! «Так что ты за меня не беспокойся, мамочка!» Не беспокойся… Попробуй сказать солнцу, чтобы оно светить перестало! Когда-нибудь ты поймёшь, Поленька, может ли мать не беспокоиться за своего ребенка. Когда свои дети будут, тогда и поймёшь. Черноглазенькие детки будут, наверное… У полицейских работа опасная, будешь переживать, ночей не спать. Сначала — за мужа, потом за детей. Видно, спокойная жизнь — не для нас с тобой. Откуда хоть пишешь в этот раз? Ох, куда же тебя занесло, я о такой планете и не слышала. И не побоялась туда лететь… Вот ты и выросла, Поленька. Смелая, уверенная, самостоятельная. Знала бы ты, чего мне это стоило! Все было бы по-другому, если бы Володя не погиб. У нас хорошая семья была, мы все любили друг друга. Я была в меру строга и требовательна, отец тебя в меру баловал. У вас были от меня секреты, а я делала вид, что не знаю об этом… Потом мы с тобой осиротели. Потеряли того, кого любили больше всего на свете. Ты отца, я мужа. Ты старалась утешить меня и сама нуждалась в утешении. Сколько дней мы с тобой просидели, обнявшись и крепко прижавшись друг к другу? Сначала мы плакали, потом боль потери стала привычной. И объятия — тоже привычными. И мне казалось, что так будет всегда, что ты, девочка моя маленькая, доченька моя, всегда будешь рядом. Закончишь институт в родном городе, пойдешь работать в НИИ неподалеку от дома, и по вечерам мы будем рядом, вместе, и мне не придется бояться за тебя… А потом я опомнилась. И с ужасом поняла, что я делаю. Я чуть не привязала тебя к себе — самыми прочными на свете узами, узами благодарности, жалости и любви. Чуть не подменила твою жизнь, единственную и неповторимую — своей. Чуть не лишила тебя возможности выбирать. Если бы Володя не погиб, мы с тобой не оказались так тесно связаны. И как мне теперь было разрывать эти узы? Как освободить тебя от этой зависимости? Нам с тобой было хорошо и уютно вместе, рядом. И как же я могла заставить тебя отказаться от этого уюта и найти свой путь, пусть трудный, пусть опасный, но свой собственный? Оттолкнуть тебя? Нет. Во-первых, я просто не смогла бы этого, а во-вторых, это было бы неправильно. Дом должен оставаться крепостью, и семья должна оставаться тылом. Ты всегда должна была знать, что я люблю тебя и готова тебе помочь. И тогда я вспомнила о том, как боролась с твоим лишним весом. Принцип «от противного»… Вот уж воистину от противного — мне самой порой было противно от той роли, что мне приходилось играть. Я окружала тебя заботой со всех сторон, словно теплый шерстяной платок — так, что тебе становилось душно. Я готова была тебя на руках носить — и ты стремилась поскорее встать на собственные ноги. Нет, оттолкнуть тебя я бы не смогла. А вот так… Совсем нетрудно переборщить с любовью, если на самом деле любишь безмерно. Правильно ли я поступила? Не знаю. Наверное, можно было как-то по-другому… Наверное, мне не хватило мудрости придумать другой способ. Найти золотую середину между заботой и отстраненностью. Помочь тебе стать независимой, не переставая быть любимой. Наверное, можно было… Но ведь и так хорошо получилось! Вот ты какая выросла — красивая, смелая, свободная! Поля моя, Поленька! Иди своим путём, туда, куда зовёт душа, и не оглядывайся, я тебя не держу. Только пиши мне почаще, доченька! Хотя бы так, в десять строк…