Мародёры читают Гарри Поттера

      - Кто читает?       - Ну, давайте я, - вызвался Избранный, беря в руки книгу и открывая нужную главу. - Глава 12. Зеркало Еиналеж.       - Какое зеркало? - не понял Фрэнк.       - Еиналеж. Если прочитать наоборот, то получится Желание.       - Ааа.       - Я читаю, - предупредил Гарри.       - Приближалось Рождество. В середине декабря, проснувшись поутру, все обнаружили, что замок укрыт толстым слоем снега, а огромное озеро замерзло. В тот же день близнецы Уизли получили несколько штрафных очков за то, что заколдовали слепленные ими снежки, и те начали летать за профессором Квирреллом, врезаясь ему в затылок. Те немногие совы, которым удалось в то утро пробиться сквозь снежную бурю, чтобы доставить почту в школу, были на грани смерти. И Хагриду пришлось основательно повозиться с ними, прежде чем они снова смогли летать.       Все школьники с нетерпением ждали каникул и уже не могли думать ни о чем другом. Может быть, потому, что в школе было ужасно холодно и всем хотелось разъехаться по теплым уютным домам — всем, кроме Гарри, разумеется. Нет, в Общей гостиной Гриффиндора, в спальне и в Большом зале было тепло, потому что ревущее в каминах пламя не угасало ни на минуту. Зато продуваемые сквозняками коридоры обледенели, а окна в промерзших аудиториях дрожали и звенели под ударами ветра, грозя вот-вот вылететь.       Хуже всего ученикам приходилось на занятиях профессора Снегга, которые проходили в подземелье. Вырывавшийся изо ртов пар белым облаком повисал в воздухе, а школьники, забыв об ожогах и прочих опасностях, старались находиться как можно ближе к бурлящим котлам, едва не прижимаясь к ним.       - А согревающие чары?       - Если накладывать чары, то зелья испортятся, - ответила Лили, уютно устраиваясь в объятиях Джеймса.       - — Поверить не могу, что кто-то останется в школе на рождественские каникулы, потому что дома их никто не ждет, — громко произнес Драко Малфой на одном из занятий по зельеварению. — Бедные ребята, мне их жаль...       - Врезать бы ему, - фыркнул Долгопупс-старший.       - Гермиона тебя опередила, - усмехнулся Рон, вспоминая третий курс.       - В смысле?       - Третья книга. Вообще, третий курс самый интересный.       - Ага. Всякие маньяки-убийцы по школе бродят, - засмеялся Поттер-младший.       Римус выпустил смешок, а Сириус закатил глаза и слегла усмехнулся.       - Произнося эти слова, Малфой смотрел на Гарри, а Крэбб и Гойл громко захихикали.       - Они только это и умеют.       - Гарри, отмеривавший на своих крошечных и необычайно точных весах нужное количество порошка — в тот раз это бьи толченый позвоночник морского льва, — сделал вид что ничего не слышит. После памятного матча, в котором Гриффиндор победил благодаря Гарри, Малфой стал еще невыносимее. Уязвленный поражением своей команды, он пытался всех рассмешить придуманной им шуткой. Она заключалась в том, что в следующей игре вместо Гарри на поле выйдет древесная лягушка, у нее рот шире, чем у Поттера, и потому она будет идеальным ловцом.       - Хахаха, как смешно, - фыркнул Сохатый, сидя с лицом а-ля "Я кирпич".       - ...— Привет, Хагрид, помощь не нужна? — спросил Рон, просовывая голову между веток.       — Не, я в порядке, Рон... но все равно спасибо, — донеслось из-за пихты.       — Может быть, вы будете столь любезны и дадите мне пройти, — произнес кто-то сзади, растягивая слова. Разумеется, это мог быть только Малфой. — А ты, Уизли, как я понимаю, пытаешься немного подработать? Я полагаю, после окончания школы ты планируешь остаться здесь в качестве лесника? Ведь хижина Хагрида по сравнению с домом твоих родителей — настоящий дворец.       Рон прыгнул на Малфоя как раз в тот момент, когда в коридоре появился Снегг.       - УИЗЛИ!       Рон неохотно отпустил Малфоя, которого уже успел схватить за грудки.       — Его спровоцировали, профессор Снегг, — пояснил Хагрид, высовываясь из-за дерева. — Этот Малфой его семью оскорбил, вот!       — Может быть, но в любом случае драки запрещены школьными правилами, Хагрид, — елейным голосом произнес Снегг. — Уизли, из-за тебя твой факультет получает пять штрафных очков, и можешь благодарить небо, что не десять. Проходите вперед, нечего здесь толпиться.       - А змеёныша не наказал, - прошипел Сириус.       - Я бы удивился, если бы наказал, - фыркнул в ответ Джеймс.       - Малфой, Крэбб и Гойл с силой протиснулись мимо Хагрида и его пихты, едва не сломав несколько веток и усыпав пол иголками. И ушли, глупо ухмыляясь.       — Я его достану, — выдавил из себя Рон, глядя в удаляющуюся спину Малфоя и скрежеща зубами. - В один из этих дней я обязательно его достану...       — Ненавижу их обоих, — признался Гарри. - И Малфоя, и Снегта.       - Ну, это очевидно.       - ...— Вы ведь будете продолжать искать, когда я уеду на каникулы? — с надеждой спросила Гермиона. - И если что-то найдете, сразу присылайте мне сову.       - Ты правда думала, что они будут искать?       - Надеялась.       - — Между прочим, ты вполне можешь поинтересоваться у своих родителей, не знают ли они, кто такой этот Фламель, — заметил Рон. — Это ведь родители — так что риска никакого...       — Абсолютно никакого, — согласилась Гермиона. — Особенно если учесть, что мои родители — стоматологи...       - Как раз таки они могли знать, - сказала Лили. - В медицине изучают алхимию, в которой Фламель упоминается.       - Ох, чёрт!       - Хей, Герми, всё хорошо. Мы в любом случае узнали про него.       - И почему я не удивлён? - задал риторический вопрос Люпин.       - Когда каникулы наконец начались, Гарри и Рон слишком весело проводили время для того, чтобы думать о Фламеле. В спальне их осталось только двое, да и в Общей гостиной было куда меньше народа, чем во время учебы. Поэтому они придвигали кресла как можно ближе к камину и сидели там часами, нанизывая на длинную металлическую вилку принесенные из Большого зала кусочки хлеба, лепешки и кругляши зефира, поджаривая их на открытом огне и с аппетитом поедая.       - Мы так же обычно делали, - улыбнулся Бродяга.       - В канун Рождества Гарри лег спать, предвкушая праздничный завтрак и веселье, но, естественно, не рассчитывая ни какие подарки. Однако, проснувшись наутро, он первым делом заметил свертки и коробочки у своей кровати.       —Доброе утро, — сонно произнес Рон, когда Гарри выбрался из постели и накинул на пижаму халат.       — И тебе того же, — автоматически ответил Гарри, уставившись на то, что лежало у его кровати. — Ты только посмотри— это же подарки!       — А я-то думал, что это тыквы, — пошутил Рон, свешиваясь со своей кровати. Подарков около нее стояло больше, чем у Гарри.       Гарри быстро распаковал верхний сверток Подарок был завернут в толстую коричневую оберточную бумагу, на которой неровными буквами было написано: «Гарри от Хагрида». Внутри была флейта грубой работы — скорее всего, Хагрид сам вырезал ее из дерева. Гарри поднес ее к губам и извлек из нее звук, похожий на уханье совы.       Следующий подарок лежал в тонком конверте и представлял собой лист плотной бумаги. «Получили твои поздравления, посылаем тебе рождественский подарок. Дядя Вернон и тетя Петунья», — было написано на листе. К бумаге скотчем была приклеена мелкая монетка. Дурсли остались верны себе — более щедрый подарок придумать было сложно.       - Лучше бы не позорились!       - Оставался еще один сверток Гарри поднял его с пола, отметив, что он очень легкий, почти невесомый. И неторопливо развернул его.       Нечто воздушное, серебристо-серое выпало из свертка и, шурша, мягко опустилось на пол, поблескивая складками.       Джеймс тут же по-доброму усмехнулся, поняв что это.       - Рон широко раскрыл рот от изумления.       — Я слышал о таком, — произнес он сдавленным голосом, роняя на пол присланную Гермионой коробочку с леденцами и даже не замечая этого. — Если это то, что я думаю, — это очень редкая вещь, и очень ценная.       — А что это?       Гарри подобрал с пола сияющую серебристую ткань Она была очень странной на ощупь, как будто частично состояла из воды.       — Это мантия-невидимка, — прошептал Рон с благоговейным восторгом. — Не сомневаюсь, что это она, попробуй сам.       Гарри набросил мантию на плечи.       — Это она! — неожиданно завопил Рон. — Посмотри вниз!       Гарри последовал его совету и не увидел собственных ног. Он молнией метнулся к зеркалу. Лицо его, разумеется, было на месте, но оно плавало в воздухе, поскольку тело полностью отсутствовало. Гарри натянул мантию на голову, и его отражение исчезло полностью.       — Смотри, тут записка! — окликнул его Рон. — Из нее выпала записка!       Гарри снял мантию и поднял с пола листочек бумаги. Надпись на нем была сделана очень мелким почерком с завитушками — такого Гарри еще никогда не видел.       Незадолго до своей смерти твой отец оставил эту вещь мне.       Пришло время вернуть ее его сыну.       Используй ее с умом.       Желаю тебе очень счастливого Рождества.       Подписи не было. Гарри изучал странную записку, написанную неизвестно кем, а Рон все восхищался мантией.       Джим засмеялся, когда увидел удивлённые взгляды Алисы и Фрэнка, после доставая мантию и надевая её.       - Ого! - воскликнули те хором, когда увидела, что парень просто исчез.       - Бу! - раздалось сзади Алисы через секунды.       - Поттер! - воскликнула девушка и зло посмотрела на Джеймса, точнее на его голову.       - Ой, Стоун, видела ли бы сейчас себя, - лохматый мародёр веселился.       - Теперь понятно почему вы не попадаетесь, - хмыкнул Долгопупс.       - О, Фрэнк, у нас ещё много секретов, - ухмыльнулся Бродяга.       - А вас не волнует то, от кого Гарри получил мантию? - подала голос рыжеволосая колдунья. - На почерк Рема и Сириуса не похоже.       - И правда... - задумался Поттер-старший, садясь назад. - Кто?       - Дамблдор, - ответил Сириус.       - А как она оказалась у него? - нахмурился мародёр. - Я бы её оставил либо Сириусу, либо Римусу.       - Думаю, это будет упоминаться в книгах, а если нет, то мы расскажем, - произнёс Люпин. - Давайте лучше продолжим. Читай, Гарри.       - ...Значит, она принадлежала его отцу. Он ощущал, как мантия течет сквозь его пальцы. Она была нежнее шелка, легче воздуха. «Используй ее сумом», — написал приславший ее.       Ему просто необходимо было испытать мантию прямо сейчас. Гарри накинул ее на плечи и, опустив глаза, не увидел ничего, кроме теней и лунного света. Ощущение было весьма странным.       «Используй ее с умом».       Гарри вдруг почувствовал, что сонливость как рукой сняло.       Лили фыркнула.       - Ну, Цветочек, ты чего? - усмехнулся Бродяга. - Просто у пацана проснулись мародёрские гены.       - Эти самые гены меня и волнуют.       - Эй!       -...Это было красивое зеркало, высотой до потолка, в золотой раме, украшенной орнаментом. Зеркало стояло на подставках, похожих на две ноги с впившимися в пол длинными когтями. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».       - Чего?       - Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание.       - Шагов Филча и Снегга давно уже не было слышно, так что Гарри совсем успокоился. Но любое волнение все равно улеглось бы, потому что зеркало будто притягивало к себе, заставляя забыть обо всем остальном. Гарри медленно направился к зеркалу, желая заглянуть в него и убедиться, что он невидим.       Ему пришлось зажать себе рот, чтобы сдержать рвущийся из него крик Гарри резко отвернулся от зеркала.       - Что случилось?!       - Его сердце стучало в груди куда яростней, чем когда закричала лежавшая на его колене книга, потому что он увидел в зеркале не только самого себя, что само по себе было невозможно, но и ещё каких-то людей, стоявших вокруг него.       Однако комната была пуста. И Гарри, все еще тяжело дыша, медленно повернулся обратно к зеркалу.       Перед ним было отражение Гарри Поттера, бледное и испуганное, а за ним стояли отражения по меньшей мере десятка человек Гарри снова обернулся — разумеется, позади него никого не было. Или, может, они тоже были невидимы? Может, это была комната, населенная невидимками, а хитрость зеркала в том и состояла, что в нем отражались все, неважно, видимы они или нет?       Гарри снова заглянул в зеркало. Женщина, стоявшая справа от его отражения, улыбалась ему и махала рукой. Гарри опять отвернулся и вытянул руку. Если бы женщина действительно стояла позади него, он бы коснулся ее, ведь их отражения были совсем рядом, но его рука нащупала лишь воздух. А значит, она и все другие люди, обступившие его отражение, существовали только в зеркале.       Женщина была очень красива. У нее были темно-рыжие волосы, а глаза... «Ее глаза похожи на мои», — подумал Гарри, придвигаясь поближе к зеркалу, чтобы получше рассмотреть женщину. Глаза у нее были ярко-зеленые, и разрез у них был такой же. Но тут Гарри заметил, что женщина плачет. Улыбается и одновременно плачет. Стоявший рядом с ней высокий и худой черноволосый мужчина обнял ее, словно подбадривая. Мужчина был в очках, и у него были очень непослушные волосы, торчавшие во все стороны, как у Гарри.       Гарри стоял так близко к зеркалу, что почти касался носом своего отражения.       — Мама? — прошептал он, внезапно все поняв. — Папа?       Лили всхлипнула и бросилась обнимать чтеца, да так сильно, что тот начал задыхаться.       - Кмх... Мам... Задушишь... - прохрипел юноша, но сам обнимал мать.       - Ой, прости! - староста ослабила хватку, но обнимать не перестала.       В итоге Лили просто переместилась на диван к Гарри.       - Мужчина и женщина молча смотрели на него и улыбались Гарри медленно обвел взглядом лица других людей, находившихся в зеркале, замечая такие зеленые глаза, как у него, и носы, похожие на его нос Гарри даже показалось, что у маленького старичка точно такие же колени, как у него,—острые, торчащие вперед Первый раз в жизни Гарри Поттер видел свою семью.       Поттеры улыбались и махали Гарри руками, а он жадно смотрел на них, прижавшись к стеклу, опершись на него ладонями, словно надеясь, что провалится сквозь него и окажется рядом с ними. Его переполнило очень странное, неиспытанное доселе чувство — радость, смешанная с ужасной грустью.       Он не знал, сколько времени простоял у зеркала Люди в зеркале не исчезали, а он смотрел и смотрел на них, пока не услышал приведший его в чувство отдаленный шум. Гарри не мог рисковать — ему нельзя было больше здесь оставаться, ему надо было вернуться в спальню, чтобы на следующий день иметь возможность прийти сюда снова. Он просто не имел права рисковать — на кону стояли не штрафные очки, не его пребывание в школе, но его новые и новые встречи с родителями.       — Я вернусь, — прошептал он и, с усилием оторвавшись от зеркала, поспешно вышел из комнаты.       - Не стоит этого делать, - нахмурился Римус.       - Луни, ты ведь в курсе, что эти события уже прошли, да? - осторожно поинтересовался Блэк.       - Отстань.       - ...Гарри чуточку подвинулся, но теперь, когда перед зеркалом оказался Рон, он больше не видел в нем свою семью, только отражение Рона в пестрой пижаме.        Рон застыл перед зеркалом, зачарованно вглядываясь в него.       — Только посмотри на меня! — воскликнул он.       — Ты видишь вокруг себя родителей и братьев? — спросил Гарри.       — Нет, я один. Но я другой... повзрослевший... И... И я первый ученик школы! Я... У меня на груди значок — такой же, какой был у Билла, когда он стал лучшим учеником Хогвартса. И у меня в руках Кубок победителя соревнования между факультетами и еще Кубок школы по квиддичу. Я еще и капитан сборной, представляешь!       - Ну и желания у тебя, - тихонько засмеялась Гермиона. - Ладно, прости. Ну, старостой ты стал, например.       - Читай, Гарри, - буркнул Рон, сидя весь красный.       - — Хочешь сыграть в шахматы? — спросил Рон на следующее утро, когда они вернулись с завтрака.       — Нет, — коротко ответил Гарри.       — Тогда почему бы нам не выйти из замка и не навестить Хагрида?       — Да нет... — Гарри пожал плечами. — Если хочешь, лучше сходи один...       — Я знаю, о чем ты думаешь, Гарри. — На лице Рона было понимание. — Ты думаешь об этом зеркале. Не ходи туда сегодня.       — Почему?       — Не знаю, но у меня появилось нехорошее предчувствие. К тому же ты уже слишком много раз бьи на грани провала. Филч, Снегг и миссис Норрис рыщут по всей школе, надеясь тебя поймать. Да, они тебя не видят, но ведь они могут с тобой столкнуться. А что, если ты во что-нибудь врежешься или что-нибудь сшибешь — они ведь сразу все поймут...       — Ты говоришь прямо как Гермиона, — отрезал Гарри.       — Я серьезно, Гарри, — взмолился Рон. — Не ходи туда.       Но Гарри мог думать только об одном — о том, чтобы снова оказаться перед зеркалом. И ничто не могло его остановить — и никто, включая Рона.       Люпин покачал головой, но ничего не сказал, продолжая внимательно слушать.       - — Я... Я не видел вас, сэр, — пробормотал он.       — Странно, каким близоруким делает человека невидимость, — произнес Дамблдор, и Гарри с облегчением заметил, что профессор улыбается.       — Итак, — Дамблдор слез с парты, подошел к Гарри и опустился на пол рядом с ним. — Итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружил источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.       — Я не знал, что оно так называется, сэр.       — Но я надеюсь, что ты уже знаешь, что показывает это зеркало? — поинтересовался Дамблдор.       — Оно... ну, оно показывает мне мою семью... — неуверенно начал Гарри.       — А твой друг Рон видел самого себя со значком первого ученика школы. — Дамблдор не спрашивал, а утверждал.       — Откуда вы знаете? — изумленно выдохнул Гарри.       — Мне не нужна мантия-невидимка для того, чтобы стать невидимым, — мягко произнес Дамблдор. — Итак… что, на твой взгляд, показывает всем нам зеркало Еиналеж?       Гарри пожал плечами.       — Я попробую натолкнуть тебя на мысль. Так вот, слушай. Самый счастливый человек на земле, заглянув в зеркало Еиналеж, увидит самого себя таким, какой он есть, — то есть для него это будет самое обычное зеркало. Ты меня понял?       - А такие люди есть?       - Наверное.       - ...— Я? — переспросил профессор. — Я вижу себя, держащего в руке пару толстых шерстяных носков.       Гарри недоуменно смотрел на него.       — У человека не может быть слишком много носков, — пояснил Дамблдор. — Вот прошло еще одно Рождество, а я не получил в подарок ни одной пары. Люди почему-то дарят мне только книги.       - Второй Добби.       - Кто такой Добби? - не понял Сириус.       - Вторая книга, - лишь ответила Миона.       - У меня уже аллергия на эти слова, - простонал Бродяга.       - Уже в спальне Гарри вдруг осознал, что Дамблдор не был с ним откровенен. Но с другой стороны, подумал он, спихивая с подушки спавшую на ней Коросту       - Надо было хорошенько шмякнуть её об пол, - кровожадно прошептал Бродяга.       - Сириус! - тут же воскликнул Рем.       Непосвящённые удивлённо посмотрели на Блэка.       - это был очень личный вопрос.       - Хорошо, что ты это понял, - кивнула Гермиона.       - Конец! - объявил Поттер-младший.       - Нам пора возвращаться, - тут же сказала Эванс.       - Но завтра суббота!       - Я в курсе. Как раз постараемся сделать все свои дела до обеда, а потом придём читать. Можно будет даже оставаться ночевать здесь.       - Ну, Лили.       - Я всё сказала.       Марлин, Алиса, Сириус и Джеймс ещё долго спорили с рыжеволосой, но в итоге сдались. Ребята оставили книгу в Выручай-комнате, чтобы Сириус и Римус могли прочитать предыдущие главы. Да и Трио с Невиллом тоже.