Навеки твой

Разбитая и уставшая, Вики зашла к себе в комнату, и обессиленно рухнула на мягкую кровать. Это были очень тяжелые дни. Нет, не физически — морально. Она чувствовала негодование, злость… даже ярость. Все эти чувства она испытывала лишь к одному —Люцифер. «Да как он мог, так подло подставить? Он же знал, что подобные отношения запрещены. Сэм правильно сказал, Люцифер явно нарочно сделал», — подумала русоволосая. Перевернувшись на кровати, Вики заметила лежащий свёрток пергамента на её тумбочке. Насторожено протянув к ему руку, девушка медленно развернула письмо. Оно было от того самого наглого принца Ада. Поборов минутный порыв ярости и чуть не порвав письмо, девушка все же решила прочесть. Написанные строчки были старательно выведены красивым каллиграфическим почерком. Словно писавший очень старался при его написании. Это и подкупило голубоглазую прочитать пару строк. «Непризнанная, очень надеюсь что ты все же прочтёшь это письмо. Я пойму, если ты даже дальше первой строчки не дочитаешь. Честно, я до сих пор не верю, что занимаюсь такими глупостями. Один мой новый друг, вдохновил меня на этот поступок. Мне понравилась эта идея, ведь так я смогу передать тебе все о чем думаю. Вики, ты все ещё читаешь это? Пусть сейчас я совершаю ошибку… Пусть даже это запретная любовь… Ведь Непризнанным нельзя вступать в подобный контакт с нами. А дальше будет ещё сложнее, ведь ты выбрала путь ангела. Печальный исход для этой истории любви. Вики, каждое мгновение с тобой… я хочу сохранить в своей памяти… Нашу первую встречу. Наше первое задание. Твой мимолётный поцелуй в щеку. Я не понимаю, что со мной происходит когда ты рядом. Мне проще вести себя как высокомерный придурок, чем признаться, что я неравнодушен к тебе. Мне проще бегать и заметать за тобой косяки, чем пойти и оказать тебе помощь напрямую. Мне проще искать людей готовых присмотреть за тобой, чтобы ты не вляпалась ни во что. Мне проще флиртовать с другими на твоих глазах, лишь бы ты не влюбилась в меня. Ведь если это случиться, я не смогу тебе помочь разделить эти чувства. А так, будучи отрицательным в твоих глазах — ты не влюбишься, и это не разобьёт тебе сердце о суровую реальность нашего мира. Я не трус. Мне плевать на мнения других. Я не хочу рисковать тобой. Ты тут же попадёшь под удар осуждения. Да, я идиот. Но это не значит, что мне на тебя плевать, что я о тебе не думаю и не хочу тебе счастья. Для меня главное, чтобы ты была счастлива. Но видимо не со мной. Если бы меня спросили, что в моем понимании счастье? Я ответил бы: Счастье — это дойти до той тонкой грани безумия, когда черта между сознанием и реальным миром уже стёрта. Просыпаться и засыпать с мыслями о Тебе, когда хочется улыбаться и жить, лишь вспомнив твою улыбку. Самого любимого человека, когда не нужен никто и ничто без Тебя, когда за каждый вздох, каждый Твой взгляд, каждое мгновение рядом — я готов отдать всё… и перешагнуть через эту грань запретов, навсегда превратившись в Мы, став единым целым… Это и есть Счастье. Черт, я понимаю как сильно сейчас подставляю себя… Тебя, но я не хочу больше скрывать. Я люблю тебя, Виктория! Не только за то, кто ты есть, Но еще и за то, кем становлюсь я, Когда я рядом с тобой. Ты меняешь меня. Непризнанная, ты не даёшь мне погрузиться во тьму. Я был рождён во тьме, но именно ты показала мне как прекрасен — свет. Мой маленький ангел. Милая, Виктория, я не хотел тебя подставить тогда в коридоре. Это была мимолетная слабость. Ты была так прекрасна на балу. Мне снесло все тормоза. Глупо? Но это так. Я до сих пор закрывая глаза, я вижу тот момент на вершине горы. Как лучи заходящего солнца, красиво игрались в твоих русых волосах. С каким детским восторгом, горели твои прекрасные голубые глаза, наблюдающие за горными вершинами. Я до сих пор чувствую, твой цветочный аромат сирени, смешавшийся с морозной свежестью гор. Я не могу забыть, твои сладкие как спелая ягода — алые губы. Никогда ещё я не испытывал столько эмоций от простого поцелуя. Когда на душе спокойно, а по телу разливается приятное тепло, как от горящего костра, в прохладную погоду. Так спокойно мне бывает лишь в двух случаях: рядом с тобой и в небе. Я специально показал тебе это место. Можешь считать его моим сердцем. Вики, знаешь, а ты единственная кто его видел. Можно ли считать, раз это место мое сердце, то я открыл тебе своё сердце и душу? Тебе решать, милая. Если ты все ещё читаешь это письмо… Когда я услышал об твоём отчислении… мое сердце казалось, перестало биться… Если бы я знал, когда видел тебя в последний раз, что это последний раз, я бы постарался запомнить твое лицо, твою походку, все, связанное с тобой. И, если бы я знал, когда в последний раз тебя целовал на горе, что это — последний раз, я бы никогда не остановился. Не знаю чем закончится история с твоим исключением, но… Я никогда тебя не забуду, до самой смерти — я не забуду. А жить я буду долго, очень долго, это будет мне наказанием. Я люблю тебя! Как мне жаль, что это не означает «Никогда не сделаю тебе больно». Как жаль, что я не могу сказать тебе об этом открыто. Как жаль, что я не могу взять тебя за руку. Как жаль, что мне не хватает власти забрать тебя к себе, и заткнуть всем возмущающимся их наглые рты. Я люблю тебя, Вики Уокер. Даже если это письмо прочитаешь не Ты, то мне больше нечего терять. Я уже потерял самое дорогое. Прости меня, навеки твой Люцифер». Девушка дрожащими руками уронила письмо. По её лицу без остановки лились слёзы, но на красивых губах играла счастливая улыбка. — И я тебя, Люци, — прошептала Непризнанная и вытерла ладошкой слёзы.