Битва на небесах

      Замок Асина встречал очередной рассвет. Наступил ещё один день, и верные солдаты вновь надеялись пережить его, доблестно неся свой пост: патрули охраняли окраины твердыни, уничтожив прямые подходы к ней, чтобы в случае вторжения захватчикам пришлось бы пересекать узкие горные ущелья, воины сторожили ворота во главе с Демоном Гёбу, в одиночку стоящим целой армии. Но мыслями все они непрерывно обращались к Иссину Асина, безвылазно, как многие думали, лежащем на смертном одре из-за болезни, от которой не существовало лекарства — старости. И к его приёмному внуку, Гэнитиро, нынешнему главе, ведущим ожесточённые бои за каждый новый день для своего клана.       Мысли преемника клана же витали в облаках. Он стоял на смотровой площадке самой высокой из башен замка, нахмурившись и на рефлексе поглаживая затёртыми до мозолей тетивой лука пальцами гарду оружия. Сердце подсказывало, что до победы ещё далеко. Пусть его боевой трофей стоял неподалёку, в десятке шагов позади, ещё многое предстояло сделать, чтобы предотвратить падение Асина. — Как себя чувствует дедушка? — со вздохом спросил он верного лекаря Иссина, Эмму. — Лорд Иссин… — начала она, поклонившись перед тем, как ответить. Её лицо было словно взято у фарфоровой куклы — с него не сходило одно и то же выражение глубокой печали, будто она уже видела, как Асина полыхала пожаром войны. — Удивительно, что он ещё с нами. Это чудо, — на последнем слове её голос почти дрогнул. — Ясно, — устало вздохнул Гэнитиро, ещё раз окидывая взглядом заснеженные горные вершины, отражавших свет восходящего солнца. Даже самые высокие башни были ничем по сравнению с жестокими пиками, направленными в небеса, словно угрожающе выставленные пальцы. Большинство из них оставались непокорёнными… как и народ Асина.       Гэнитиро хотел, чтобы так оставалось и впредь. Вновь собрав все свои силы в кулак, он снял ножны с повидавшим множество боёв мечом и подошёл с ним к боевому трофею, которому только воспитание и гордость не позволяли встревать в разговор.       Лорд Куро, Божественный Наследник клана Хирата, проявлял недюжинную смелость, как для пленника, даже не дрогнув, когда к нему подошёл похититель. Несмотря на значительную разницу в росте — его макушка доставала, самое большее, до живота Гэнитиро — никогда не девалось ощущение, что он смотрел на всех наравне. Даже сейчас Божественный наследник стоял с поднятой головой и не отрывал от глаз лорда Гэнитиро взгляд, полный одновременно детской наивности и твёрдой решительности. — Божественный наследник, — обратился к Куро глава Асина, протянув меч в ножнах, — я попрошу ещё раз — свяжите меня вашей клятвой бессмертия.       Лорд Куро было протянул руку, чтобы принять клинок, но вместо этого выпрямил её с раскрытой ладонью и промолвил: — Я не могу этого сделать, лорд Гэнитиро, — и отвернулся, отступив подальше от собеседника. — Ваша победа ничего не значит. За мной придут, — продолжал он, разворачиваясь, — он снова рискнёт своей жизнью ради меня. Я в это верю.       Гэнитиро ещё не успел ответить, не успел заметить, что Эмма куда-то запропастилась, как его натренированный слух уловил еле заметный скрип досок позади. — Мой лорд, я вернулся за вами, — молвил низкий, глубокий голос. Прозвенел клинок, освобождённый из ножен, и Волк хладнокровно бросил: — Это будет быстро.       Гэнитиро резко обернулся, не веря своим ушам и надеясь, что глаза узрят изощрённый обман, и на самом деле синоби так и остался мёртвым, но нет — сражённый двумя днями ранее противник восстал из небытия, и даже отрубленная рука сменилась причудливым протезом, пальцы которого сжимали рукоять так же, как и настоящие.       Весь внутренний мир главы Асина в момент содрогнулся и затрещал по швам. Если синоби пробрался на смотровую площадку, это означало гибель десятков солдат, стороживших замок. «Неужто этот демон убил Гёбу?» — с откровенным страхом подумал Гэнитиро, с трудом сохраняя прежнее выражение лица. Волк так и стоял неподвижно, заняв боевую стойку, и не думал исчезнуть или раствориться, как иллюзия.       Но внук Иссина обуздал свои эмоции и лишь протянул: — Ясно, — и в мановение ока выхватил клинок. — Пока ты жив, Кровь Дракона мне неподвластна. Придётся одолеть тебя снова, синоби. — Вперёд, — кротко кинул в ответ Волк.       Гэнитиро ринулся в бой. Запела тетива длинного лука, и спустя мгновение после выпущенной стрелы Волка уже догонял режущий удар. Но быстрого завершения не случилось — синоби бесшумным движением нырнул под снаряд и отразил атаку. Столкнувшиеся клинки вторили раскату грома, знаменующему скорое наступление грозы. Глава Асина не остановился: он продолжал наступление, атакуя с разных сторон и углов. Его ноги почти не казались земли, Гэнитиро словно парил, неся смерть на кромке клинка. Только Волку показалось, что после удара с прыжка, в которую была вложена сокрушительная сила, ничего не последует, как ему самому пришлось отпрыгнуть, чтобы ноги не отрубило дуговым ударом. Но, разорвав дистанцию, синоби попал под град стрел — Гэнитиро мастерски менял оружие на лету, умудряясь за время прыжка выпустить до четырёх стрел. Но после последнего выстрела он еле успел поставить лук на пути чего-то блестящего, вылетевшего из только недавно свободной руки Волка. С небольшим недоумением он скользнул взглядом по застрявшем в древке сюрикену. «Его рука!» — осенило главу Асина — «Это не просто протез!».       И, внимательнее проследив за странным механизмом, Гэнитиро заметил, как закреплённые в тыльной стороне ладони металлические звёзды сначала зажались между пальцами, а после — также были брошены в противника. Достав клинок, наследник Асина отбил оба сюрикена.       Пришёл черёд Волка атаковать. Его удары были более размашистыми, их целью было не обезвредить противника, а сразу же убить. Мгновение спустя синоби резко переменил стойку, скалой упёршись обеими ногами в деревянный пол и подняв клинок на уровень головы для атаки, и сделал рывок. У Гэнитиро не было возможности уклониться, потому он заблокировал удар, от которого чуть не подкосились колени — настолько он был могуч. «Откуда он знает стиль Асина?» — подумал было глава, как углядел брешь в стойке противника. После этого приёма Иссин учил отходить, чтобы не открыться для контратаки, но Волк этого не сделал.       Воспользовавшись паузой в наступлении врага, Гэнитиро перевёл инерцию от заблокированного удара в ноги и, направив острие прямо в грудь синоби, сделал выпад. И вынул клинок из поражённого тела, стряхнув кровь.       Только после этого он позволил себе вздохнуть. Такой раны должно было хватить, чтобы убить даже самого выносливого воина. И действительно — Волк пошатнулся, как дерево на ветру, и упал, даже не успев зажать рукой место удара, чтобы остановить кровь, только тихо клацнул зубами, будто раскусывая какую-то капсулу.       Но что-то шло не так. Слишком мало крови разлилось, слишком быстро грудь перестала неравномерно вздыматься от неритмичного дыхания. Синоби слишком легко принял свою смерть.       Сердце Гэнитиро бешено забилось, на лбу выступил холодный пот. И он с шоком увидел, как смертельно раненный Волк приподнялся и перекатился в сторону. — Значит, это и есть сила Крови Дракона, — пробормотал глава Асина, заново занимая стойку, — Тогда я убью тебя столько раз, сколько потребуется, — он бросил на синоби гневный взгляд, — ради Асина.       Бой продолжился. Волк странно махнул протезом, и из локтя чуть выступила красная лента. Другой её конец тянулся через предплечье и окутывался вокруг мизинца. Гэнитиро вновь достал верный лук и натянул тетиву до предела, взяв синоби в прицел. Тот в ответ застыл, медленно вытянув ногу в сторону и не отрывая взгляда от наконечника стрелы. Он указывал ему промеж глаз.       Внезапно, Волк резко шагнул вбок, вновь засвистела спущенная стрела, но она встретила препятствие в виде вовремя подставленного меча; это стоило синоби драгоценной секунды, во время которой он пытался восстановить равновесие. Гэнитиро бросился в атаку, но Волк резко сжал кисть протеза в кулак и дугой провёл ею перед собой. Из ладони синоби по ветру разлетелся порох, в ту же секунду вспыхнула искра, поджигая его, и рванувший в атаку глава Асина оказался в центре облака из ярких вспышек, ослепивших его.       Гэнитиро попытался вырваться из огненного окружения, но не успел — меч синоби, переливаясь огнями, скользнул возле горла и, пойдя на вторую атаку, ранил предплечье, угодив точно в щели между пластинами доспехов.       «Ублюдок», — беззвучно ругнулся Гэнитиро одними лишь губами.       Волк не останавливался и занёс меч для третьего удара, целясь в сердце, но лишь рассёк воздух, в то время как его преемник Иссина вновь взмыл в воздух и обрушил на синоби могучий удар, глубоко ранив тело на месте ключицы. С отвратительным скрежетом лезвие прошлось по кости, когда Гэнитиро убрал меч в ножны и, схватив Волка за шею одной рукой, другой ударил того в солнечное сплетение, да так, что синоби согнуло пополам и, казалось, из него выбило весь дух. Но он приложил все усилия, чтобы не дать рту раскрыться, словно что-то держал в нём.       И вновь от Волка послышался странный хруст-щелчок. Гэнитиро понял, что синоби, вероятно, держит наготове капсулы с ядом и раскусывает их, чтобы не растягивать смерть и подниматься быстрее. Именно это позволило Волку сразу же после серьёзных ранений так быстро подняться на ноги.       Гэнитиро пригнулся и сделал выпад, целясь туда же, куда и синоби до этого — в сердце, но внезапно тот шагнул в сторону, поднял согнутую ногу в груди, и наступил на направленное в него лезвие, а затем сам направил колющий удар, но лишь содрал кожу на шее успевшему освободиться от засады и отступить Гэнитиро.       Глава Асина попробовал снова принять стойку, но плечи согнулись под тяжестью доспехов, и он встал на колено, тяжело дыша.       Грозовые облака, до начала боя собиравшиеся на горизонте, клубились вокруг смотровой площадки. Они растянулись до горизонта, подул ураганный ветер. — Неплохо, синоби, — искреннее отметил на выдохе Гэнитиро и посмотрел в глаза врагу, на этот раз медлящему. «Наверное, у него закончился яд, — с надеждой подумал Гэнитиро, — потому если я одержу победу ещё раз, то выиграю время, чтобы бросить его в темницу». — Но ты заслуживаешь большего. Не желаешь послужить другому? — Ересь, — категорично отрезал Волк, аккуратно ступая вокруг врага. — Ересь, говоришь, — мрачно повторил глава Асина. Разразилась буря, молнии били совсем рядом с башней. Гэнитиро, решившись на последний рывок, сбросил с себя доспехи, и голос его прозвучал громче, чем раскаты грома: — Ради спасения клана Асина я готов пойти на любую ересь. Узри! — он направил клинок в небеса, и один из разрядов ударил в крышу смотровой площадки, разнеся её в щепки. Ветер снёс массивные колоны, теперь ничто не мешало его порывам кружится вокруг противников. — Молнии Томоэ.       Гэнитиро вновь взмыл вверх. С оглушительным раскатом молния ударила прямо в его клинок. Тот засиял, поглотив её, и будто увеличился, настолько, что взмахом можно было поразить Волка, даже если бы он находился в двадцати шагах от преемника Иссина.       И он ударил.       Синоби опять взмахнул искусственной рукой, вокруг протеза разложилось некое подобие щита, на вид напоминавшего соломенную шляпу, только из металла. Это был его последний козырь, до этого уберёгший его не раз. Но против молнии Томоэ подобные хитрости были бесполезны — заряд впитался щитом, перешёл в тело Волка, и тот задёргался в конвульсиях. Он чудом уцелел и упал на колени.       Гэнитиро с рыком прыгнул в сторону синоби, сделав некое подобие воздушного выпада, но волк попросту свалился, тем самым уклонившись от слишком высокой атаки. Глава Асина развернулся и замахнулся для ещё одного удара, его противник с трудом поднялся на ноги и приготовился защищаться.       Ослабевшее после изнурительного боя тело не выдержало — лезвие отклонилось всего на пару градусов, но этого хватило, чтобы Волк смог отвести его в сторону, и, прежде чем Гэнитиро успел перегруппироваться, пронзить сердце.       Руки главы клана, почерневшие после удара молнии, опустились, выпавший из ослабленной хватки меч со звоном ударился о пол. Всё, что было в голове у Гэнитиро, чувствовавшего, как тело покидают последние силы, тут же нашло выход в виде лишь одного последнего слова. — А-асина, — прохрипел он, свалившись на Волка, как тряпичная кукла.