let me carry your weight

Это был долгий путь, ведущий к этой точке. Это были годы бесцеремонных комментариев о том, как много он ест, открытых гримас, когда он раздевался, и бесконечной череды двусмысленных комплиментов, которые привели его сюда — спортивный пропуск, крепко зажатый в одной руке, бутылка воды в другой, и заметная хмурость на губах. Луи всегда был уверен в себе, выставлял напоказ свое тело или флиртовал с кем-то, кого находил привлекательным. Но в последнее время все изменилось. Каждый раз, проходя мимо зеркала, он отводил глаза. Он отказывался от закусок, когда выходил поесть с друзьями. На прошлой неделе ему даже пришлось выбросить несколько своих старых любимых рубашек, потому что они больше не подходили. Закончив двухлетние отношения с тем, кого он считал любовью всей своей жизни, Луи твердо решил добиться каких-то позитивных перемен. Было время, когда он любил свое тело, когда он стоял обнаженным после душа и с улыбкой любовался своими изгибами. Больше всего на свете он ненавидит то, что у него это отняли. Бесчисленные коробки шоколада и мороженого, которые он съел после разрыва, мало способствовали достижению его новой цели. Первый шаг был связан с признанием того, что ему нужно что-то изменить. Значительно сложнее было перейти к действиям. К счастью, у него были хорошие друзья, которые направили его сюда, и он даже получил первый месяц посещений совершенно бесплатно. Луи кажется, что этого времени вполне достаточно, чтобы решить, будет ли относиться к этому серьезно. Несколько человек неловко прошли мимо него, чтобы открыть дверь, бросая осуждающие взгляды. С другой стороны, ему, вероятно, не следует блокировать вход своим экзистенциальным кризисом. Ему не хватает уверенности в том, как он выглядит. Горькая ностальгия тяжело оседает в его груди, а желудок сжимается от нервов, когда он смотрит на ковер, проплывающий под его ногами. — Привет! Я могу чем то помочь? Женщина за стойкой слишком бодра, ее светлые волосы собраны сзади в тугой конский хвост. На ней спортивный бюстгальтер и штаны для йоги, которые отлично смотрятся, и Луи уже начинает жалеть, что пришел. — Хм, я только что получил пропуск, — он неловко машет ей своей карточкой. — О, ты новенький — усмехается она. — Пойдем, я тебе все покажу. Бросив взгляд на свой собственный наряд, Луи заметил, что простые серые кроссовки и футболка выделяются, как больной палец. Однако сейчас середина года, и он считает, что все новогодние решения ушли, оставив на своем месте только настоящих спортсменов. Она ведет его через несколько разных этажей, в то время как он пытается скрыть тот факт, что уже запыхался и едва в состоянии понять, что она говорит. Все в истинном спортивном стиле, он нигде не может обнаружить лифт, только многоуровневые лестницы, которые дразнят его с каждым шагом. Где-то там есть спа-салон и закусочная, но он даже не может вспомнить, где они были. — И мы снова на главном уровне — она жестом указывает на устрашающее тренировочное оборудование, которое Луи никогда раньше не видел. — Ты можешь найти почти все на карте, но дай мне знать, если возникнут какие-то проблемы, хорошо? — Да, спасибо — кивает он, драматично выдыхая после того, как она уходит, чтобы расслабить втянутый живот. Отведя взгляд от резкого внутреннего изгиба ее талии, Луи качает головой и снова поворачивается к карте, лежащей перед ним. Он снова просматривает информацию, чтобы определить, с чего начать. Его взгляд скользит между главным этажом и бассейном. Бассейн звучит неплохо, но он не захватил с собой плавки, так что не сегодня. Прежде чем Луи успевает достаточно четко представить себе планировку, чтобы понять, в каком направлении двигаться, кто-то проходит мимо него сзади. Когда он оглядывается, чтобы посмотреть, кто вторгся в его личное пространство, то не может не таращиться. Этот парень — фанат спорта. По-другому и не скажешь, мускулистые руки обтягивает тонкая футболка, татуировки тянутся по всей длине его руки и груди, и Луи может видеть их (и его грудные мышцы) через материал. Весь широкоплечий и высокий, Луи думает, что он ходячий мокрый сон. Он крепкий, мускулистый и далекий, и он… Он именно тот тип парней, которых Луи надеялся избежать. Луи знает, что он из тех, кто будет высмеивать его, если когда-нибудь увидит его рядом с тренажером. Он, наверное, смеялся бы и разминал свои до смешного большие бицепсы, пока Луи изо всех сил пытался бы работать на эллиптическом тренажере — одна из немногих вещей в спортзале, название которой он уже знает. — Первый день? — спрашивает парень, краем глаза поглядывая на Луи, пока тот наполняет бутылку водой. — Да, — кивает Луи, прочищая горло и отводя взгляд. — Неужели это так очевидно? — Нет-нет. Я просто… опытный, можно сказать. — он дерзко ухмыляется, и Луи, оставшись с полуоткрытым ртом, завинчивает колпачок обратно в бутылку, пошатываясь от легкого намека на его ухмылку. Он медленно обводит взглядом всю длину тела Луи. — Не стесняйся, дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. От этого короткого разговора у Луи кружится голова, и он резко моргает, чтобы выбросить его из головы. Увидев кого-то настолько подтянутого, он должен был вдохновиться, но когда он снова видит в зеркале свою свободную футболку и спортивные штаны, все, что он чувствует, это неуверенность в том, флиртовал ли он или указывал на очевидное — что Луи совсем не похож на людей, задерживающихся в спортзале. Изо всех сил стараясь стряхнуть с себя все это, он направляется к тренажерам, которые выглядят самыми простыми, и ставит свою воду рядом с беговой дорожкой. Он чувствует себя более застенчивым, чем ему хотелось бы признать, когда видит все варианты на экране перед собой. Стоя с раздвинутыми ногами по обе стороны, Луи высовывает язык и пробует несколько кнопок, пока серый коврик под ним не начинает двигаться. Он нерешительно ступает на нее одной ногой, потом другой, набирая легкую скорость и хватаясь за ручки по бокам. На сегодня он на всякий случай оставляет свои наушники снаружи. Он хочет сначала почувствовать атмосферу, хочет услышать, если кто-то над ним посмеется. Из динамиков звучит какой-то психоделический поп, и Луи пытается войти в ритм, но все это в конечном итоге становится только хуже. Все остальные, похоже, знают, что делают. Люди вокруг него усердно работают, в то время как Луи слишком напуган, чтобы знать, с чего начать, кроме как буквально ходить. Он спрыгивает с беговой дорожки, когда она начинает пищать на него, и он не может понять, что она пытается сказать. Он подходит к полке с гирями на дальней стене. К счастью, он кажется немного удаленным от любопытных глаз, но все еще быстро оглядывается через плечо, прежде чем взять две самые легкие гантели, которые у них есть. Он поднимает их в течение нескольких минут, пока его руки не начинают болеть, затем опускает их обратно и движется к эллипсу. На самом деле все идет не намного лучше, но Луи кажется, что он больше сливается с толпой, когда он на ней, поэтому он остается там в течение добрых пятнадцати минут в медленном темпе. У него учащается сердцебиение, но больше ничего не происходит, и Луи нажимает кнопку «стоп» на экране, чувствуя себя удивительно непродуктивным. Схватив свои немногочисленные вещи, которые он принес с собой, он прижимает бутылку с водой к груди, как будто это заставит его исчезнуть на пути к выходу. Он идет по гигантскому кругу вокруг задней части спортзала, проходя мимо других областей, которые он видел во время экскурсии. Довольно скоро его ноги начинают волочиться по узорчатому ковру, разочарование и усталость накатывают на него быстрее, чем он думал. Как раз в тот момент, когда он снова подходит к стойке регистрации, он проходит мимо помещения со стеклянными стенами, выходящими в коридор. Луи заглядывает внутрь и видит знакомое тело. Тот же самый парень, с которым он разговаривал ранее у фонтана, направляет всю свою агрессию на боксерскую грушу. Его лицо твердо застыло, а мускулы напряглись, и Луи не уверен, стоит ли ему глазеть на него и стать еще более неуверенным. Не то чтобы Луи хотел выглядеть так же, но было бы неплохо, если бы он мог подниматься по лестнице, не задыхаясь время от времени. Этот парень выглядит так, будто он мог бы подняться на все двадцать этажей, не вспотев. Он пытается прийти в себя, когда парень бросает на него взгляд, словно почувствовав, что на него смотрят. Он полностью поворачивается и встречается с глазами Луи, но не кажется сердитым. Медленно приподняв бровь, он снова машет рукой, и на его губах появляется легкая улыбка. Покраснев, Луи резко закрывает рот и быстро идет к двери. Он еще никогда так быстро не ходил. + Сообщение Найла с предложением повеселиться все еще лежит открытым. Луи смотрит на него в течение последнего часа, не зная, готов ли он к этому или нет. Он не может позволить себе просто валяться. Прошло уже несколько месяцев, и он не должен так бояться делать то, что когда-то делал даже не раздумывая. В конце концов, он решает, что ему не помешает веселая ночка, и направляется в свою комнату, чтобы выбрать в чем пойти. Его одежда для походов в клуб все еще висит там, где он оставил ее несколько месяцев назад. Тогда ему нравилось демонстрировать свое тело, прозрачная черная футболка и узкие джинсы творили чудеса с его телосложением. Но его бывшему что-то не нравилось в этой одежде, да и вообще в его теле, и с тех пор она постоянно пылилась. Проведя кончиком пальца по знакомому материалу, Луи снимает ее с вешалки и достает джинсы из полки. Он быстро раздевается, не глядя в зеркало. Ему не нужно видеть свое отражение; он уже может чувствовать избыток кожи на своих костях, даже не видя его. Было время, когда он стоял на этом самом месте и восхищался собой. Теперь же он краснеет, испытывая секундное смущение от этого воспоминания. Стоя в одних боксерах, он сначала натягивает футболку, потому что это кажется менее пугающим. Она скользит достаточно легко, но это уже не чувствуется, как раньше, не дает ему того же всплеска возбуждения, который когда-то был. Не отрывая взгляда от пола, он тянется к джинсам. Они поднимаются чуть выше его колен, прежде чем ему приходится потянуть сильнее, чтобы поднять их вверх по бедрам. Они всегда были такими, пытается он напомнить себе. Они должны быть такими узкими. За исключением… за исключением того, что они натягиваются на его бедра, но не идут дальше. Луи закусывает губу, чтобы не расплакаться, и решительно закрывает глаза. Он шаркает назад и падает на кровать, пока не ложится на спину, втягивая воздух так сильно, как только может, чтобы увидеть, есть ли какая-то разница. Пуговица все еще не там, где должна быть, и Луи тяжело всхлипывает. Когда же это случилось? Его телефон звонит, но он не встает, чтобы взять трубку. Он снимает с себя всю одежду и небрежно сбрасывает ее с кровати. Когда он снова обнажается, то сворачивается калачиком в позе эмбриона на простынях и пытается не обращать внимания на то, как складывается его живот. + Возвращение в спортзал было многоуровневым решением. После долгих часов гнева и грусти он пришел к выводу, что ему нужно это пережить. У него была вечеринка жалости, и пропуск в спортзал не собирался использоваться сам по себе. Он все еще чувствует себя непривлекательным и раздутым, когда подъезжает к спортзалу. Женщина за стойкой регистрации улыбается и машет ему рукой, будто старому другу, когда он входит, а затем снова смотрит на свои бумаги. Неловко скривив губы в ответ, он пытается ответить тем же жестом. За несколько недель до этого Луи составил список упражнений, которые он должен был попробовать, когда наконец решит ходить в зал. Тогда он был, по общему признанию, более оптимистичен. Тем не менее, он достает свой телефон из кармана и прокручивает свои заметки, когда находит свободное место. В прошлый раз гири не очень-то помогли ему, да и беговая дорожка тоже, так что он отказывается от них и решает сделать что-нибудь полегче. Подняв руки высоко над головой, Луи растягивает мышцы спины и шеи, поворачиваясь из стороны в сторону. Затем он опускается вниз, пытаясь дотронуться до пальцев ног, но кончики его пальцев доходят только до щиколоток. Он еще раз вытягивает обе руки перед грудью, прежде приступить к списку. В окружении двух наименее любимых вещей Луи — людей и зеркал — мысль о том, чтобы присесть на корточки, кажется самой худшей идеей в мире. Однако это так же кажется одной из самых простых вещей по сравнению с отжиманиями и планками, поэтому он все равно соглашается на это. Сцепив руки перед собой, он оглядывается, делает глубокий вдох, затем неуверенно опускает свое тело вниз, пока не оказывается на корточках. Проверяя эту стойку несколько раз с осторожным подпрыгиванием на носках, он морщится, когда снова поднимает себя. Спускаться было гораздо легче. Он решительно поворачивает голову в обе стороны и снова приседает. На самом деле это заканчивается тем, что он просто сидит там после еще нескольких повторений. Пыхтя, он кладет руки на колени, чтобы встать. — Тебе нужна помощь с этим? Глубокий голос пугает его, и он поднимает глаза, чтобы увидеть того же парня, которого видел в свой первый день. Он смотрит на него, нахмурив брови, но ничего не отвечает. — Я здесь работаю — говорит парень, протягивая руку и хрипло смеясь. — Меня зовут Гарри. Я тренер, правда, я не стараюсь напугать тебя. Именно тогда Луи замечает бейджик с именем, приколотый спереди к его футболке, поскольку он сменил вчерашнее спортивное снаряжение на униформу. Он ненавидит, что Гарри выглядит так же хорошо, как и раньше, руки и грудь все еще явно натягивает липкая футболка. Он может только представить себе пульсирующие мышцы под ней. — А разве я… разве я делал это неправильно? — он уже раскраснелся и тяжело дышит, поэтому не думает, что это заметно, когда он краснеет, беспокоясь, что ему удалось смутить себя только на второй день. Он не знал, что есть неправильный способ сидеть на корточках, но не удивился бы, если бы именно ему удалось испортить даже это. — Ничего страшного, — говорит Гарри, — Просто тебе нужно еще немного постоять. А потом, словно что-то из фантазий Луи, он подходит к нему и опускается на корточки, вытянув перед собой руки, показывая, как это должно выглядеть. — Попробуй вот так, — говорит он. Луи вдыхает через нос и повторяет его движение, чувствуя жжение в бедрах. Гарри же выглядит так, словно сидит в невидимом кресле, даже не поморщившись. — О, — Луи хмурится. — Ой. — Да, если чувствуешь жжение, то ты все делаешь правильно — хихикает Гарри. — Попробуй еще раз. Оглянувшись, Луи на мгновение отвлекается на мышцы бедра Гарри, которые напрягаются, когда он снова встает, прежде чем покачать головой. Как будто ему не было достаточно стыдно, что он должен был положить руку на пол, чтобы оттолкнуться от нее, в то время как поза Гарри была одним плавным движением. После нескольких попыток, даже если они были неверными, его тело начинает протестовать. Но, чтобы избежать осуждения, он снова встает в позицию и падает вниз. Его конечности буквально трясутся, когда он борется, чтобы удержаться на весу. — Тебе стоит попробовать себя в боксе — через мгновение предлагает Гарри. Луи издает сухой, усталый смешок, горько удивляясь тому, что Гарри уже успел осознать, насколько он не в форме. — Не потому, что у тебя плохо получается, — торопится он. — Просто потому, что у каждого есть свои сильные стороны. Если ты думаешь, что у тебя достаточно сильные руки, ты должен дать им шанс. У меня нигде нет силы, думает Луи. Но он все равно кивает в сторону Гарри, приседает в последний раз и хватает свою бутылку с водой, чтобы направиться в помещение, в котором он видел его раньше. — О, я не имел в виду сегодня. — Почему нет? — Ну, завтра у тебя будет все болеть, я не думаю, что тебе стоит так сильно напрягаться. Но мы к этому привыкнем — заверяет его Гарри. Он с улыбкой протягивает Луи чистое полотенце. — Встретимся завтра в это же время на ринге? — Конечно — вздыхает Луи. Он все еще не совсем уверен, что Гарри делает это не просто для того, чтобы посмеяться над ним, но это самое пристальное внимание, которое он получил за последние недели, и в этот момент он впадает в отчаяние. Он скоро увидит, как жалок Луи во всем этом, и пожалеет, что предложил свою помощь. Он быстро прощается с ним, морщась от ощущения своей мокрой от пота рубашки на сиденье машины. Он хотел бы принять душ в тренажерном зале, но он немного в ужасе от этого. Луи ненавидит саму мысль о том, что он будет так публично обнажен и уязвим для любого, кто может случайно отодвинуть занавеску или попытаться наблюдать за ним, пока он переодевается. Поэтому он качает головой и все равно заводит машину, обдувая лицо прохладным кондиционером. Он даже не пробыл в зале больше часа, но все же чувствует себя одновременно более потерянным и продуктивным с тех пор, как он решил пойти туда в первый день. Найл пишет ему, когда он уже собирается уезжать. «хочешь выпить кофе?» Луи знает, что он имеет в виду. Он имеет в виду, что знает, что что-то не так, вероятно, уже давно знает, и он хочет дать ему шанс все рассказать. Но он не готов. Найл — его самый близкий друг, это еще одна причина, по которой Луи хочет избавить его от своей жалкой слезливой истории. «сегодня не могу, извини» Найл читает, но больше ничего не говорит. + Луи решил, что ему не нравится спортзал. Он появился рано, как раз вовремя, чтобы успеть к концу сеанса самого Гарри. Это даже немного вдохновило его — наблюдать за тем, насколько плавными были его движения и приятный звук, который потрясал комнату, когда его перчатка ударялась о грушу. Если честно, то все это время он был сосредоточен на устрашающем хмуром выражении его лица. С этого момента все пошло под откос. Как только Гарри заметил его стоящим там, он подошел поздороваться, снимая свои собственные перчатки, чтобы найти что-нибудь для Луи. В шортах, которые спадают чуть ниже колен, и еще одной футболке, Луи оглядывает майку Гарри и задается вопросом, будет ли он когда-нибудь достаточно смелым, чтобы носить что-то такое откровенное. — Ладно, пошли — говорит Гарри, протягивая руку. В довершение всего, Гарри был прав, когда сказал, что Луи будет больно. Его бедра ужасно сильно горят, заставляя его вздрагивать каждый раз, когда он делает шаг. Он делает все возможное, чтобы не застонать, когда Гарри помогает ему подняться на пустой ринг, пристегивая черную перчатку к его руке, в то время как взгляд Луи был направлен в сторону груши. — Подожди секунду, я не буду с тобой драться, — Луи качает головой. Гарри открыто смеется. — Нет, ты не будешь со мной драться. Сейчас мы просто тренируемся. Ты будешь бить меня по руке, пока мы не приведем тебя в порядок. — Но ты же использовал боксерскую грушу — хмурится Луи. Он ни в малейшей степени не атлетичен, но он может справиться с ударом по неподвижному мешку. — Ты уже умеешь наносить удары? — спрашивает он, надевая толстые перчатки на маленькие руки Луи. Самый маленький размер все еще поглощает их с запасом места. Гарри сжимает их, ожидая ответа. Луи прикусывает губу, переводя взгляд с него на грушу в стороне. — Нет — признается он. Улыбаясь, Гарри просто поднимает руки и снова фокусируется. Пройдя на середину ринга, он поднимает руки перед собой. Это пугает само по себе, и даже если ему просто придется притворяться, что он борется с ним, его кровь сильнее стучит в ушах. Он слегка раздвигает ноги Луи, показывая ему правильную позу. — Ты должен сделать это вот так, — говорит Гарри, имитируя идеально структурированный замедленный удар, чтобы Луи потренировался. Они повторяют это несколько раз, пока Луи задает вопросы. Через несколько минут он чувствует, что достаточно хорошо справился с этим, попробовав это сам и увидев, как делает это Гарри. Конечно, это не будет иметь такого же эффекта, как у него, но он должен признать, что он немного взволнован. — А теперь ударь меня прямо здесь, как можно сильнее. Луи чувствует себя так, будто он уже достаточно натренировался, чтобы все было в порядке. Он фокусирует свой взгляд на том самом месте, куда Гарри велел ему ударить. Отведя руку назад, он делает глубокий вдох и подтягивается. Его кулак сталкивается с рукавицей всего лишь с тихим хлопком. Луи кажется, что он вот-вот расплачется. Быстро подавив смех, Гарри качает головой. — Это… это было хорошо. — Я ухожу, — серьезно говорит Луи, безуспешно пытаясь сорвать перчатки. — Ты не уйдешь, — закатывает глаза Гарри. — Все с чего-то начинают, тебе просто нужно еще немного попрактиковаться. Он не должен понять, думает Луи. Борясь с ремнем, пока он, наконец, не ослабевает, он снимает их и протягивает Гарри с большей силой, чем это необходимо, пересекает обратно к краю ринга и ныряет под канаты, чтобы спуститься вниз. Тяжело дыша, он спотыкается о развязанный шнурок и ненароком добавляет соли в свою пресловутую рану. С пылающими щеками он топает к стене, чтобы опереться на нее, а потом наклоняется, чтобы завязать их, прежде чем уйти. Краем глаза он видит, как Гарри перепрыгивает через край ринга и подходит к нему. — Послушай, Гарри, ты очень милый, и я ценю, что ты пытаешься мне помочь, но… я никогда не буду хорош. Я просто не создан для таких вещей. С моей стороны было глупо думать, что это так. Я должен пойти сдать свой пропуск. — Эй, эй, — останавливает его Гарри, мягко толкая обратно на стул позади себя. Уже чувствуя себя побежденным, Луи легко падает. — Смысл приходить сюда не в том, чтобы быть хорошим в чем-то. — опустившись на колени, он кладет ногу Луи себе на колени и распутывает развязавшиеся шнурки. — Очевидно, ты получил пропуск не просто так, да? Есть какая-то причина, по которой ты хотел приехать сюда. Не сдавайся так легко. Мы найдем что-нибудь, что тебе понравится. — Мы? — спрашивает Луи, из его горла вырывается горький смех, когда он вытирает глаза тыльной стороной ладони. — Да, мы. Я помогаю людям разобраться в таких вещах. Поверь мне, ты не одинок. И ты не так плох, как думаешь. Хмурый взгляд Луи немного смягчается, и он откидывается на спинку стула. — Если тебе удобно говорить об этом, скажи мне, почему ты приобрел пропуск? Остановившись на несколько мгновений, чтобы понять, как выразить это словами, Луи поджимает губы. — Я скучаю по тем временам, когда люди говорили мне, что им нравится, как я выгляжу. Когда я был уверен в себе. Теперь люди просто говорят, что я слишком толстый, и я сначала так не думал, но… но моя одежда больше мне не подходит, — заканчивает он смущенный и внезапно подавленный тем, что может говорить с кем-то обо всем этом. Найл и другие его друзья поддерживают его, но они не дают ничего, кроме нерешительных отрицаний. Каждый раз, когда Луи упоминает о своем весе, они отмахиваются от него, говоря, чтобы он не беспокоился об этом, что он отлично выглядит и все это у него в голове. Ему тоже иногда нужны такие друзья в его жизни, полагает он, но приятно просто открыто говорить об этом с кем-то, кто не осудит и просто даст ему совет. — Твое тело все время растет и меняется, Луи. Так у всех. Ты должен обратить внимание на гормоны и изменения в рационе, все может вызвать колебания. Даже стресс, например, или сон. — Гарри пожимает плечами, как будто это просто. — Это не так уж плохо. Пока ты счастлив и здоров, это не должно беспокоить. — Раньше мне нравилось, как я выгляжу, — бормочет он, еще не готовый так легко избавиться от своего плохого настроения. — Что именно тебе нравилось? — Моя талия, наверное. Мои ноги, — пожимает плечами Луи. — Что еще? — Знаешь, раньше я был вроде как твердым. Не… не такой мягкий, как сейчас. Это не так уж плохо, но мне нравится знать, что я могу защитить себя, если понадобится. Я не могу думать ни о чем другом. Гарри идет в другой угол комнаты и достает из-под одежды телефон. Он стоит там с минуту, что-то печатая, прежде чем кивнуть самому себе и вернуться к Луи, не поднимая глаз. — Что ты делаешь? — Я собираюсь составить для тебя план тренировок, — говорит ему Гарри. — Нет, ты не должен этого делать, Гарри. Я даже не плачу тебе. Луи колеблется, качая головой. Он чувствует вину за то, что отнимает время у других платных клиентов Гарри и без составления для него индивидуального плана тренировок. — Не беспокойся об этом. Я пришлю его тебе. Это не проблема. Луи пытается сосредоточиться на том, что у него будет хорошая тренировка, и меньше на том, что он получит номер телефона Гарри. — Я… спасибо, — вздыхает он. Он остается еще на несколько минут, пока Гарри задает ему вопросы, затем берет свою сумку и встает, чтобы уйти. Он бросает последнюю улыбку и благодарит через плечо, надеясь, что Гарри не видел, как он вышел и ударился в стеклянную дверь на выходе.