Запах Безумия

      Эйджиро отсутствовал четыре дня, и Изуку был мрачен, как никогда. Он думал о нём каждый вечер и каждый перерыв, что у него был. Он не написал, и Изуку понял, как много друзей он забыл из-за Эйджиро. За обедом он тихо сидел за столом, разговаривая по телефону, а тошнотворный яркий свет в классе утомлял его.       Он просматривал их старые сообщения, ожидая, когда тот начнет печатать. Но за почти неделю Киришима не проронил ни слова, и это заставило его задуматься, как же тот ненавидел это. Изуку съёжился от смущающих старых текстов, зная, что он был причиной его боли.       Он поднял голову, когда услышал своё имя: его одноклассники разговаривали в группе позади него, это были друзья Эйджиро. Изуку нахмурился, сердце забилось быстрее. Он решился встать и медленно подошёл, засунув руки в карманы. Денки и Мина посмотрели на его смущённое лицо.       — Х-Хэй… Эм… Ребята, вы не знаете, где Эйдж-Киришима?       Они посмотрели друг на друга.       — Не знаю, можно ли тебе сказать. — тихо сказала Мина.       — Он говорил нам не… — Добавил Денки, и Мина ударила его кулаком в плечо.       — Он также просил нас не говорить ему об этом, — прошептала она, стиснув зубы.       — Мне нужно его увидеть. — Мина встала.       — Он уходит из-за тебя. — Глаза Изуку расширились, он опустил голову.       — Хорошо, простите. — Он засунул руки в карманы и повернулся, чтобы выйти из класса.       Катсуки наблюдал за ним из глубины класса, вставая, когда услышал, как хлопнул шкафчик. Изуку шёл по коридору, и он взял свою сумку, так что Катсуки решил, что он не вернётся.       Он открыл свой шкафчик, чтобы взять куртку, а потом побежал по коридору. Пробегая мимо растерянных учеников, он надеялся, что не потеряет его.       Но он так медленно брёл по снегу, что Катсуки стало жаль его. Он сдержал улыбку и последовал за ним прочь от школы по тротуару. Он сидел на скамейке на автобусной остановке, Катсуки издали наблюдал за его печальным лицом. Он догнал его и встал рядом.       — Что ты делаешь? — Он шептал, а не кричал, как обычно.       Изуку поднял на него испуганные глаза. Он не думал, что они будут разговаривать, он думал, что их отношения уже закончились. Катсуки сел рядом с ним, дрожа даже в куртке. Они сидели молча, оба знали, что им есть о чём поговорить, но даже не смотрели друг на друга.       — Сумасшедшая погода, да? — Катсуки постучал ногой, Изуку фыркнул, прикрывая рот рукой. Катсуки улыбнулся, наклоняясь вперед, чтобы видеть его лицо.       — П-почему ты пошёл за мной? — Изуку уставился вперёд на дорогу перед ними, Катсуки откинулся назад.       — Я давно с тобой не разговаривал.       — Мы разговаривали на днях.       — Я по-нормальному хотел поговорить, тупица… — Они снова замолчали, Изуку отчаянно пытался придумать, что сказать.       — Я… я знаю, что мы не такие… — Голос Катсуки срывался, и он замолчал.       — Какими мы были раньше? — Изуку закончил.       — Да. — Изуку знал, что он не был хорош в выражениях эмоций.       — Но ты знаешь, что я не оставлю тебя снова. — Желудок Изуку сделал сальто. Они не говорили об этом, почти никогда.       — Это было довольно глупо. — Изуку постучал пальцами по колену, его сердце забилось быстрее, а лицо покраснело. — Как будто отношения бывают, когда вы ещё дети, верно? — Изуку оглянулся, встретившись с ним взглядом.       — Что? — Он выглядел потрясённым, его плечи напряглись.       Изуку не знал, что он сделал.       — Я имею в виду, так должно было быть? Это все ещё так, верно? — Катсуки не ответил.       — Что ты такое несёшь? — Голос Катсуки звучал взволнованно, даже испуганно. Изуку смутился, не понимая, к чему он клонит.       — Я…я не знаю, мы вроде как… правда молоды. И… — Катсуки видел, что он приближается, но его глаза все еще были широко раскрыты, и он все ещё чувствовал себя слабаком. Каким бы готовым он себя ни считал, на самом деле он никогда не будет готов.       — Зачем мы вообще снова сошлись? — Процедил Катсуки дрожащим голосом. У Изуку пересохло в горле, он смотрел, как Катсуки встаёт, его руки были такими же жёсткими, как и ноги. Изуку тоже встал.       — Мне кажется, я влюблен в кое-кого. — И с этого момента всё стало по-настоящему понятно. Потому что наконец он произнёс это, но не для себя, не в письме, которое он никогда не пошлёт, не во сне и не в сообщении. Катсуки прикрыл рот рукой, чтобы его не стошнило. Он резко повернул голову, ему показалось, что здесь ничего нет, но это было совсем не так.       — Что? — У Катсуки задрожали руки, он старался сохранять спокойствие, идя к нему, Изуку отступил на несколько шагов. — Блядь, блядь, блядь, блядь… — Катсуки дёрнул его за волосы. — Я…это не из-за тебя!..       — Мне всё равно! — взвизгнул он. Он не хотел настолько злиться, но чувствовал себя преданным.       — Я не могу поверить, что ты…! Ты просто… — простонал Катсуки, сжимая пальцы в кулак. Он чуть не до крови сжал ладони ногтями, пытаясь сдержать гнев. Они замолчали, а Катсуки тяжело дышал и смотрел на их ботинки.       — Я ненавижу тебя.       — Я не хотел…       — Заткнись. Заткнись к чёртовой матери! — Катсуки поднял на него глаза, Изуку чувствовал себя таким виноватым. — Ты можешь больше никогда не подходить ко мне ни за чем, не разговаривай с моими друзьями, даже не смотри на меня. Даже не думай об этом! — Его глаза начали щипать, а лицо пылать, — даже не веди себя так, будто ты меня когда-то знал. — его голос был хриплым от эмоций, он старался держать всё в себе.       Изуку опустил голову, он ожидал худшего, но всё равно было больно слышать такое.       — Возможно, я совершил несколько глупых поступков и причинил тебе боль. — Изуку сморгнул слёзы, прикрыв глаза рукой. — Но я никогда тебя не предавал. Боже, ты так блядски!..       — Ты даже не считаешься с другими людьми, я должен был знать… — Начал плакать Катсуки, вытирая рукавом слезу со щеки.       — Иди нахуй. — Изуку всхлипнул в свою ладонь.       — Надеюсь, у вас ничего не получится. — Он пинал снег своей обувью перед тем, как потопать отсюда. Изуку пытался перестать плакать, но никак не мог успокоиться. Он хотел позвать Эйджиро, хотел, чтобы кто-нибудь утешил его, но подумал о том, насколько эгоистично было даже просить об этом.