Не_святой отец

- Святой отец, поспешите, с отцом Чжаном что-то не так. Отец Маттео, бросив все дела, поспешно последовал за послушником. Чжан Исин не так давно вернулся после успешного сеанса экзорцизма, но заметно вымотался и несколько дней отдыхал в своей келье, никого к себе не подпуская. - Я услышал какие-то звуки и ... и, - послушник покраснел и быстро перекрестился, сбивчиво читая молитву. Отец Маттео - в прошлом Ким Чондэ - нахмурился, с Исином они сдружились в семинарии. В религию Чондэ пришел по зову сердца, Исин - по желанию семьи. Позже Исин часто говорил, что не сбежал из семинарии только потому, что хотел остаться рядом со своим другом. Закончив обучение они вместе поступили на службу в один монастырь, где уже несколько лет посвящали себя служению. Отец Маттео хотел в скором времени получить свой приход, а отец Чжан увлёкся экзорцизмом и добился в этом деле завидных успехов. Вот только отец Маттео каждый раз волновался, ведь после очередного сеанса что-то в Исине неуловимо менялось. Когда Чондэ с послушником оказались у дверей в келью, оттуда действительно доносился непонятный звук. Послушник трясущимися руками перебирал связку ключей, несколько раз ее уронив, заставляя Чондэ выругаться неподобающими словами. Выхватив ключи, святой отец сам открыл дверь и, резко ее распахнув, зашел в небольшую келью. Вся келья была залита светом от свечей, которые стояли буквально везде и горели явно давно, оставляя неровные восковые потеки на поверхностях. Чондэ обвел комнату взглядом, когда, наконец, увидел то, что не сразу смог осознать. Совершенно обнаженный Исин с яростью вколачивался в одного из монахов. Монах извивался ужом и стонал сорванным голосом. Заметив вошедших, Исин ничуть не смутился и даже ускорился, растянувшись в плотоядной улыбки - глаза его были абсолютно чёрными и эта чернота пригвоздила к себе Чондэ в один миг. Послушник, выглянув из-за спины отца Маттео, с ужасом закусил ладонь и, несколько раз перекрестившись убежал, падая в коридоре. Исин сделал пару финальных движений и достал все еще эрегированный член из обессиленного монаха, сквозь зубы велев тому убираться. Монах буквально выполз из кельи, а Исин лениво вытер член об рясу, не отрывая взгляда от окаменевшего Чондэ. Резким порывом ветра задуло половину свечей и дверь за спиной Чондэ с грохотом захлопнулась, заставив того вздрогнув, оглянуться. За его спиной отчетливо щелкнул замок и дважды прокрутился, хотя у дверей никого не было. - Святой отец, - усмехнулся Исин и вальяжно растянулся на кровати, устланной шелковыми черными простынями, - не хотите ли присоединиться? Исин недвусмысленно указал на стоящий колом член и сделал пригласительный жест. - Демон... - отец Маттео начало колотить мелкой дрожью, он инстинктивно потянулся к распятию, - изыди, изыди.. Исин лучезарно улыбнулся и, если бы не полностью черные глаза, он казался бы всё тем же мужчиной, которого Маттео так хорошо знал. - Чондэ-я, - вкрадчиво сказал Исин, от чего Чондэ вздрогнул, потому что не слышал своего мирского имени много лет, а с такой интонацией не слышал вовсе, - ты так много работаешь, я скучаю. Исин моргнул несколько раз, избавившись от пугающей черноты глаз, и посмотрел на друга знакомым теплым взглядом после чего легко поднялся и, накинув на себя простынь на манер тоги, кошачьей походкой подошел к Чондэ, тот инстинктивно отпрянул и сделал несколько шагов назад, пока не уперся спиной в дверь. Исин смотрел сверху вниз слегка склонив голову на бок, а Чондэ продолжал бормотать молитву, сжимая в руке деревянный крест. Исин с любопытством бросил взгляд на распятие, но похоже оно его совсем не смутило, упершись одной рукой в дверь чуть повыше плеча Чондэ, другой рукой он легко коснулся щеки своего друга, заставив того вздрогнуть. Исин изучал лицо Чондэ прохладными пальцами, а того словно сковало по рукам и ногам невидимыми путами. - Красивый, - промурлыкал Исин, перехватив отца Маттео за подбородок и, коротко облизнувшись раздвоенным языком, легко коснулся чужих губ своими - такими же прохладными, как и пальцы. - Подчинись, - ласково прошептал Исин в губы Чондэ и накрыл их нежным поцелуем. Исин оставил с десяток невесомых прикосновений к губам Чондэ, уделяя особое внимание вздернутым уголкам. - Нет, - прохрипел Чондэ. Исин усмехнулся и посильней зажал подбородок священника, требовательно пропихнув в рот юркий язык. Голова у Чондэ пошла кругом - так это было сладко и немыслимо. Все его нутро твердило "борись", но еще один более тихий голос внутри его головы шептал "уступи, покорись". Исин отпрянул и взглянул на отца Маттео мутными от желания глазами: - Подчинись, - низким грудным голосом повторил демон, от чего у священника по спине пробежали мурашки, а дыхание на секунду сбилось. Исин снова накрыл поцелуем губы Чондэ и прильнул к нему всем телом, от чего Чондэ явственно ощутил упирающийся в его живот твердый член. Демон запустил одну ладонь в волосы Чондэ слегка потянув его голову назад и переключился с губ на подбородок, спускаясь вниз, облизал кадык и, оторвав кусок рясы одним движением когтистой руки, открыв своему взору ключицу, которую тоже немедленно начал изучать губами. Чондэ тяжело дышал, тело его подводило - годы воздержания и подавляемая симпатия к Исину с самого первого дня знакомства сплелись в один клубок, который сейчас сворачивался внутри живота Чондэ, а чувство долга и откровенно искусительные движения демона совершенно кружили голову. Острым когтем Исин распорол рясу Маттео от ключицы до пояса и высвободил половину торса, обтянутого мышцами. Демон довольно хмыкнул - святой отец поддерживал отличную форму, но вся эта красота была надежна скрыта от чужих глаз. Исин потер уже напряженный сосок прохладным пальцем, слегка царапая его когтем, но в нетерпении припал губами, покусывая и вылизывая ореол, поглаживая крепкий торс своей жертвы. С губ Чондэ сорвался стон, на который демон ответил довольным тихим смехом и снова повторил: - Подчинись. Его голос тихий и вкрадчивый, забирался под самую кожу, сводя Чондэ с ума. Исин отпрянул от груди священника и заглянул в его глаза - довольно отметив отразившееся там желание. Резко притянув Чондэ к себе, Исин подвел скованную мороком жертву к зеркалу в тяжелой кованной оправе. Мимолетом Чондэ отметил, что его ранее в келье не было, такое большое зеркало - от пола до потолка он бы заметил. Исин поставил Чондэ прямо перед зеркалом и начал его избавлять от порванной рясы и остатков одежды. Когда отец Маттео оказался полностью обнаженным, уже ничего не скрывало его собственного возбуждения. Исин стоял позади него и лениво помечал шею поцелуями, исследуя тело руками - потирая соски, оглаживая упругие ягодицы и многозначительно поглядывая на крепкий стояк святого отца, довольно потираясь сзади собственным, сквозь тонкий прохладный шелк. - Подчинись, - с напором выдохнул Исин в ухо Чондэ, после чего, не дав тому ответить, больно укусил за шею и тут же стал методично зализывать место укуса, срывая очередной стон с пересохших губ Чондэ. И не дав Чондэ ответить, Исин накрыл его член рукой, сделав несколько резких движений, от чего Чондэ выгнулся в спине и понял, что больше его ничего не сковывает, вот только убегать ему уже совсем не хотелось. Довольная улыбка коснулась губ Исина - он водил по напряженному члену Чондэ, прижимаясь к нему со спины и не переставая кусать и целовать его. Другой рукой он крепко перехватил Чондэ поперек талии, не давая упасть. Чондэ прикрыл глаза от удовольствия и через время уже начал терять связь с реальностью, так хорошо ему было. В какой-то момент по его телу стали скользить обе руки, но член его продолжали надрачивать. - Смотри, как ты прекрасен, - выдохнул Исин в ухо Чондэ, заставляя того взглянуть в зеркало. Лихорадочный блеск в глазах Чондэ, растрепанные волосы, приоткрытые зацелованные губы, безупречно красивый Исин позади, обхвативший его крепкими руками с длинными когтями и тонкий хвост, который обвил его член и продолжал доводить до исступления. - Подчинись, - властно сказал Исин, не сводя полыхающего взгляда с отражения Чондэ и резко ускорив темп. Чондэ хватал воздух ртом от нахлынувшего безумия и удовольствия и в момент, когда его тело начало содрогаться, достигнув пика, он хрипло выдохнул "да", наблюдая за тем, как его белки заволакивала чернота пока два пары бездонных черных глаз не отразились в зеркальной поверхности.