i don't know much about love, but i bet you could teach me

Когда Чонгуку было около пяти, мама взяла его с братом на атлетическую эстафету, проходящую в одной из средних школ их района. Для них это должно было быть чем-то сродни пикнику, поводом, чтобы, наконец, вытащить Джонхена из дома, куда-нибудь подальше от телевизора, а также, чтобы акклиматизировать Чонгука, который продолжал шарахаться от всех незнакомцев, что только попадали в его поле зрения. Джонхен всю дорогу продолжал жаловаться, в основном, из-за того, что пропустит ретрансляцию Ультрамена, но Чонгук шел за матерью с огромным любопытством. Школьные поля, обычно пустые с гладким дерном и белыми линиями маркировки, сейчас были заполнены командами из разных школ и толпами зрителей, кричащими со своих скамей. Чонгук сравнивал это с безумным днем в Лотте Ворлд, только здесь было больше пространства для дыхания. А также гораздо больше свиста. Он крепко держал руку своей мамы, пока она вела их к хорошему месту, приветственно кивая и время от времени останавливаясь, чтобы поболтать с другими матерями и их небольшими семьями. Джонхен делил свое внимание между тем, чтобы поглядывать докуда они уже дошли, и его портативной приставкой, иногда сердито хмурясь, когда спотыкался и неправильно нажимал кнопки на консоли. Это был хороший день, не сказать, что приятный, но с ясным голубым небом и ярким солнцем, что все время пыталось заглянуть Чонгуку в глаза. Они сели рядом с секцией прыжков в высоту для мальчиков, его мама вытащила мягкое синее одеяло и коробочку с ланчем. Джонхен немедля схватил кимбап, несмотря на то, что мать сразу же начала ругать его за то, что он не протер руки, а Чонгук смиренно и тихо ждал, пока мама тщательно вытрет его ладошки влажной салфеткой, и наблюдал за тем, как мальчишки готовились к пробежке. Первый прыгун был высоким с длинными и тонкими руками и ногами, но у него был какой-то твердый стержень внутри, что отражалось в каждом натренированном прыжке. Чонгук наблюдал широко раскрытыми глазами, как мальчишка растягивался, и придвинулся ближе к маме. - Что хенним собирается делать? Почему он продолжает прыгать? Его мама сдержанно улыбнулась и погладила мальчика по голове. - Он готовится к прыжку в высоту. Видишь этот большой турник? – Чонгук посмотрел туда, куда она указала, и ахнул. - Но это слишком высоко! Как он это сделает? Джонхен наклонился и ткнул его в щеку, хихикая от того, как Чонгук сразу же надулся. - Ты должен посмотреть, Чонгук-а. Он точно перепрыгнет через это. - Но это же так страшно! А что если он упадет? – Чонгук продолжал спорить, прижимаясь к матери. Но как только он хотел продолжить говорить, мальчишка побежал, практически сталкиваясь с лежащими матами, а затем прыгнул на планку, врезаясь в нее. Толпа, словно один человек, засвистела, а несколько товарищей по команде и другие ребята начали кричать, подбадривая и обнадеживая мальчика. Чонгук ошеломленно глазел и тряс рукав своей мамы. - Видишь! Он взял и упал! Это несправедливо, омма! Нам нужно сказать об этом судьям, - бурчал он, поднимаясь на ноги. Но Джонхен быстро схватил его и, смеясь, усадил обратно, но на этот раз на свои колени. - Расслабься, Гук-а, расслабься, - упрашивал Джонхен, крепко держа Чонгука в своих руках, пока тот не перестал брыкаться. – У него есть еще две попытки, не волнуйся, - он указал на мальчишку, который покраснел и помрачнел, вставая с синего мата и потирая ушибленные колени. - Он такой смелый, - пробормотал Чонгук, нервно покусывая пальцы. Его мама хихикала, вынимая их изо рта и подавая ему на замену треугольный бутерброд. Чонгук продолжил жевать, не задумываясь. - Это называется решимостью, Чонгук-а, - сказала мама, подпирая рукой подбородок. – Когда ты действительно любишь что-то и хочешь посвятить всего себя этому. - Ему так нравится падать? – Спросил он с полным ртом яиц и салата. Джонхен засмеялся, успокоившись только после того, как мать щелкнула его по лбу. - Ну, обычно нет, но, возможно, если ему удастся этот прыжок, ты поймешь, - сказал Джонхен, ослабляя руки, которыми держал Чонгука, чтобы устроиться поудобнее. На что Чонгук лишь нахмурился, но продолжил наблюдать за мальчишкой, что снова встал у стартовой линии и выдохнул. Вдох, выдох, а затем он побежал. Разница с предыдущей попыткой была заметна сразу: сосредоточенное лицо мальчика осело дрожью на плечах маленького Чонгука, и он с открытым ртом смотрел, как мальчишка бежал, взлетая так быстро, будто бы оставляя за собой эфемерный голубой след, а затем прямо перед тем самым обрывом, что следовал за самой планкой, твердо поставил ногу на землю и оттолкнулся. Мальчишка летел. Изворачиваясь дугой над планкой и практически невесомо приподнимаясь, мальчик на миг мелькнул на солнце, словно затмение в глазах Чонгука, прежде чем вернуться к гравитации и приземлиться, ударяясь о мат. Вокруг стояла тишина, и Чонгук слышал лишь свое невыносимо громкое тяжелое сердцебиение, пока толпа не разразилась криками, разрывая тишину. - Вот это прыжок, - прошептал Джонхен с трепетом. Чонгук не мог подобрать правильных слов, а бутерброд давно остался забытым, практически выпадая из ослабевшей руки. - Хен. Хен. Он летел, - пробормотал он, приклеившись взглядом к мальчишке, что поднимался с мата с победным выражением лица. Мама гладила его по голове, покорно ожидая, пока Чонгук сможет собраться с мыслями. - Это впечатляет, да, парни? – Сказала она, улыбаясь им обоим. Чонгук повернулся к ней, прикрывая рот. - Омма. Я тоже хочу летать. Когда Чонгуку было пять, он влюбился.

***

В последний год старших классов Чонгук должен был обсудить с тренером свою дальнейшую судьбу. Ему уже приходили предложения из разных школ и даже ходили слухи об обучении заграницей. Он мог бы жить да дышать только тренировками, пока строил спортивную карьеру, если бы согласился, поэтому-то учителя настоятельно рекомендовали ему согласиться. А вторым вариантом было сдать Сунын и посмотреть, куда его заведет этот нелегкий путь. Ближе к концу учебы и тренер, и классный руководитель предупредили его, что хорошо сдать практически невозможно без бесконечного самообучения и дополнительных занятий в хагвонах. Поэтому даже его мама была удивлена, когда он решился на дополнительные занятия. Чонгук выбрал Сунын. Он решил поступить в университет не зацикленный на спорте, чтобы разобраться в своих мыслях и достичь всего, что он мог бросить ради полетов. И оглядываясь на это сейчас, вышло не так одиноко, как казалось в самом начале.

***

Чонгук обедает у столиков под открытым небом, которые стоят вокруг зданий для занятий искусством. Изначально, когда семестр только начался, он пытался сидеть вместе с остальной частью студенческого сообщества в закрытых помещениях кафетерия, но вскоре его начало накрывать клаустрофобией из-за нехватки мест и чересчур популярного меню. Поэтому теперь он ест снаружи рядом с тем местом, где будут проходить занятия во второй половине дня. Так проще, но все же слишком одиноко. Он рассеянно помешивает ложечкой суп с сегодняшнего обеденного меню и бесцельно качает ногами под столом. Сегодня у него был вводный урок по видеографии, где он старался держаться в стороне, пока его одногруппники весело переговаривались друг с другом, из-за чего он безнадежно потерялся, когда один из парней повернулся и спросил его мнения на счет их спора. Они смеялись дружелюбно и приветливо, но Чонгук воспринял это как дурной знак и отвернулся, чтобы корить себя за глупые слова до самого конца занятия. Чонгук вздыхает и откидывает голову назад, смотря на раздражающе яркое желтое солнце, необеспокоенное его паршивым настроением. Мимолетно пробегает мысль, что сделанный выбор в пользу образования и жизни в колледже, вместо прежней целеустремленности в спорте, и понадеявшись, что это, наконец-то, даст ему возможность завести друзей, которых у него никогда не было, был не такой уж и плохой идеей раньше, но не сейчас. Потому что как оказалось, Чонгук - свой самый злейший враг. Он испуганно дергается, когда слышит громкие приближающиеся голоса, сопровождаемые топотом. Это мальчишки, смеющиеся и толкающие друг друга во время разговора, и Чонгук немедленно отворачивается, сосредотачиваясь на своей тарелке с карри. Но он все равно не может удержаться и не взглянуть на них. - Я серьезно, - громко и жалобно произносит один из мальчишек. – Мина продолжает присылать мне эти пассивно агрессивные стикеры в Какао, а я ведь сделал уже почти все: цветы, конфеты, свиданка в той новой кофейне в Гаросугиле, о которой она говорила несколько недель. Что не так? Другой мальчишка, что был немного выше и с широкой улыбкой на лице, фыркает и приобнимает своего жалующегося друга за плечи. - Если ты до сих пор не можешь понять, то, чувак, может она просто играется с тобой. - Мина не такая! Хен, она правда очень хорошая. - Окей, - бросает мальчишка, похлопывая друга по спине. – Если ты так отчаянно в ней нуждаешься, то знаю я одного парня. Кажется, у него есть друг, у которого, как я слышал, было уже пять девушек за этот семестр. Настоящий Казанова. Я могу попросить его устроить вам встречу. - Господи, хен! Пожалуйста! – Кричит мальчик, хватаясь за плечи своего хена. Затем он резко остывает. – Стой, а что если он захочет подкатить к Мине? - Расслабься, Доджун-а. Ему можно верить. Он не встречается ни с кем, кому помогает. Мой друг говорит, что это не его в его стиле или что-то в этом роде, - хен обрывается, глядя вдаль и после указывая туда пальцем. – Мне кажется, я его вижу. Можем спросить прямо сейчас. Они торопятся, а Чонгук внимательно следит за ними, полностью забывшись в своем любопытстве. Он замечает двух парней, бездельничающих у входа в консерваторию, бледного блондина, одетого во все черное, и улыбающегося брюнета, активно жестикулирующего во время разговора. Он выглядит приятно, открыто и дружелюбно, но все внимание к себе все равно привлекает блондин. Он стоит, сгорбившись с пустым выражением лица и сонными глазами, но то, как мальчишки бегут к ним, чтобы уважительно поприветствовать, заставляет Чонгук наблюдать за ним с интересом. Настоящий казанова, да?

***

Он встречается с Юнги на беговых дорожках у кампуса. Он не был уверен, когда предложил ему это, учитывая ленивую ауру, исходящую от Юнги, но здесь он чувствует себя гораздо увереннее, поэтому Юнги лишь кивнул в знак согласия и велел прийти утром вместе с кроссовками. Так рано в выходной бегают только те, кто занимается легкой атлетикой или ненормально помешанные на здоровье, поэтому сейчас тут относительно тихо. Юнги разминает ноги возле нижних скамей стадиона. При таких ярких солнечных лучах Юнги слишком выделяется из-за своих осветленных волос и бледной кожи и все больше напоминает призрака в своих черных леггинсах и футболке, которая свободно на нем болтается. Чонгук с сожалением думает, что он похож на хрупкую стеклянную куклу, которую стоит просто оставить в покое, чтобы она могла спокойно и безопасно сидеть на чьей-то полке, но затем Юнги его замечает и усмехается. - А ты не торопился, как я погляжу, – кричит Юнги, взмахивая рукой и призывая Чонгука идти побыстрее. – Я думал, что ты встанешь к пяти утра и будешь как огурчик. Чонгук слабо улыбается, все еще стесняясь такого внимания со стороны Юнги, и пожимает плечами. - Так было только тогда, когда я еще занимался, Юнги-щи. Тренеры были очень строги к нам. Юнги щурится и похлопывает по сиденью рядом с собой, зовя Чонгука присесть. - Ты же знаешь, что можешь звать меня хеном? Я не настолько суров, чтобы требовать соблюдения таких формальностей. - Я даже не думал о таком, Юнги-щи.. хен, - сразу же исправляется Чонгук, тревожно садясь и путаясь в своих же словах. Юнги слабо хмурится, прежде чем фыркнуть. - Расслабься, Чонгук. Не нужно заставлять себя, если ты не хочешь. Зови меня как хочешь, - Юнги пожимает плечами, - я не против. Нам все равно не нужно становиться друзьями… - Нет! Я не это имел в виду, - Чонгук бледнеет, сжимая в руках ткань своей футболки. – Вы и так уже слишком добры ко мне, раз согласились помочь с моей глупой просьбой.. Юнги поднимает руку и Чонгук сразу же умолкает. Он снова хмурится, только в этот раз гораздо тяжелее, и Чонгук, даже не замечая, мгновенно отстраняется. - Нет ничего глупого в том, что имеет для тебя значение. Унижение самого себя никому не поможет. Если ты действительно хочешь, чтобы я помог, тогда нам нужно установить некоторые правила. Чонгук резво кивает. - Да, конечно. - Номер один: ты перестаешь унижать себя, когда смущаешься. Я говорил с тобой лишь дважды, но уже могу догадаться, что ты все слишком преувеличиваешь в своей голове, - Юнги поджимает губы и щурится. – Я согласился помочь лишь потому, что ты сказал, что знаешь, чего хочешь. Когда ты подошел ко мне, ты был полон решимости, но если у тебя хватает времени, чтобы допускать какие-то лишние мысли, то мне, пожалуй, стоит уйти. - Нет! - Нет? Чонгук сглатывает и качает головой. - Нет. Вы правы, Юнги-щи, хен, Юнги-хен. Ведь это именно я хочу, чтобы ты мне помог. - Хм. Номер два: я не кусаюсь. Я знаю, что выгляжу супер пугающе, - Юнги жестом обводит свои худые ноги и мягкое лицо с печальными бровями и фыркает, - но тебе не стоит бояться. Я безобидный. Должно быть, он поморщился, потому что Юнги внезапно закатывает глаза и начинает сутулиться. - Что бы ты там ни слышал из этих дурацких слухов, пожалуйста, отнесись к ним скептически. Я не знаю, что говорят обо мне сейчас, но меня точно никогда не арестовывали как зачинщика бунта, и я точно не держу наркопритон в Каннаме. Чонгук неожиданно для самого себя начинает смеяться, сразу же испуганно прикрывая рот ладошкой. На что Юнги лишь раздраженно пожимает плечами. - Это то, что я получаю за свою прическу и серьги, - спокойно добавляет Юнги, но то, как он это произносит, заставляет Чонгука чувствовать себя неуютно. - Я не знаю. Я никогда такого не слышал, хен. Я просто очень стеснительный, - застенчиво бормочет Чонгук, наклоняя голову. Он бросает короткий взгляд на Юнги и снова смотрит вниз. – А еще.. ядумаютвоиволосывыглядяткрасиво. Чонгук жмурится, чувствуя, как яро краснеет его лицо. - Твои волосы. Они выглядят хорошо. Да. Юнги кашляет, прочищая горло. - Номер три: с этого момента Чон Чонгук должен делать мне по комплименту каждый день, - заявляет он после небольшой паузы. – Для практики, - Чонгук краснеет еще больше. - Хен! - Неа, нет, это уже было произнесено вслух. Мои правила – закон, Чонгук, - пожимает плечами Юнги, к счастью, совершенно не смотря на пылающее лицо Чонгука. Юнги слабо усмехается, а его лицо смягчается. Он выглядит красиво, наконец, кажется живым и ярким, а не мрачным и хмурым старшекурсником, постоянно прячущимся в коридорах, о котором все шепчутся, пуская какие-то нелепые слухи. Чонгук, кажется, начинает понимать, почему всех к нему тянет. Чонгук покусывает губы и нерешительно улыбается. - Хорошо. По одному комплименту в день. Что-нибудь еще, хен? - Может быть. - Мне придется отдавать тебе мои деньги на обед? – Он позволяет себе поддаться расслабленной манере Юнги. Юнги взрывается хохотом. - Ну уж нет, малыш. У меня все схвачено. - Тогда что? - Но в этом же и есть вся прелесть, когда ты не знаешь, что будет дальше, и поэтому можно устанавливать правила по ходу дела. Чонгук морщится, едва сдерживая улыбку. - Звучит как слова бывалого мошенника. Ты собираешься продать меня на органы, Мин Юнги-щи? - Даже ты можешь дерзить, - фыркает Юнги. – Хорошо. Существует еще только два таких наглых человека. Чонгук просто салютует ему, убегая к дорожкам и слыша, как удивленный смех Юнги эхом отдается в его ушах.

***

Они начинают с волос. Чонгук никогда особо не беспокоился о том, как он выглядит, и в особенности о своих волосах. Все, что ему нужно было для удачных прыжков, это короткая стрижка, чтобы волосы не мешались. Его одежда представляла собой те крупицы, которые он мог бы выудить с пола из кучи потной одежды, спортивные штаны да кроссовки, потому что раньше ему приходилось находиться постоянно на ногах. Юнги одним глазом оглядел его шкаф, когда мрачный Чонгук все же решился впустить его в свою тесную комнатушку в общежитии. - Знаешь, я и так не ожидал многого, но это все равно как-то очень грустно даже для тебя, - сказал он, указывая на ряд висящих черных и белых футболок и полку со сложенными черными штанами. - Эй! Между прочим, все не так уж и плохо, - пытался защититься Чонгук, вспыхивая. Его сосед по комнате, Югем, сидящий в другой части комнаты за столом, оторвался от своего ноутбука и посмотрел на него с жалостью. - Чувак, это, правда, очень плохо, - вздохнул Югем, а Юнги пришлось поспешно отвести взгляд от оскорбленного Чонгука, чтобы не засмеяться. - Мы будем идти маленькими шажками, - успокаивающе сказал Юнги, похлопывая его по спине. Чонгук раздраженно фыркнул. И поэтому сейчас они здесь, в парикмахерской через одну станцию метро от кампуса, где Юнги практически не глядя пролистывает ленту в Твиттере, а Чонгук сидит в кресле, пока парикмахер, стоящий перед ним, подстригает его челку. Он пробыл в этом кресле уже с добрый час, стараясь не смахнуть падающие волосинки себе в глаз, пока моргал, а парикмахер все продолжал кружить вокруг него. Так как он не тренировался уже в течение целого семестра, то волосы Чонгука непривычно отросли, особенно челка и затылок, и поэтому они стали первыми областями, на которые напали после мытья и сушки. Было странно сидеть здесь в этой ярко освещенной комнате с мужчиной, который знает, как укладывать волосы так, чтобы прическа соответствовала лицу, которое Чонгук видел в зеркале последние девятнадцать лет, время от времени он поглядывал на свое отражение и это было. Странно. Он определенно выглядит по-другому. Как новая, более блестящая версия самого себя, и он совершенно точно не знает, как к этому стоит относиться. После еще нескольких штрихов, парикмахер убирает прядки за уши, стряхивает и сдувает оставшиеся волосы с халата и аккуратно снимает его. - Дайте мне знать, если вам что-то не нравится. Я немедленно это исправлю, - выжидающе говорит мужчина, и Чонгук тупо кивает, уставившись на себя. Он протягивает руку и ошеломленно касается уложенных волос. Через зеркало он видит приближающегося Юнги, который заторможено моргает, когда они встречаются взглядами, а Чонгук застенчиво кривится. - Что думаешь? - Ты, - Юнги сглатывает и отводит взгляд. – Ты выглядишь мило. Чонгук чувствует, как нагреваются его краснеющие щеки, а руки инстинктивно тянутся к волосам, прежде чем взволнованно опуститься. Он неуверенно теребит пальцы и прочищает горло. - Выглядит нормально, да? Не слишком ли? Юнги, кажется, хочет что-то сказать, потому что даже через зеркальное отражение видно как сжимается его челюсть, но он лишь качает головой. Он бросает взгляд на ожидающего ответ Чонгука, надолго задерживается на его лице, а затем отворачивается. Кончики его ушей предательски краснеют. - Выглядит здорово. Тебе идет, - бормочет он. Чонгук трепетно наблюдает, как его уши алеют все сильнее, и, кажется, краснеет сам. Парикмахер, стоящий в стороне, громко кашляет, привлекая к себе внимание. Он улыбается, жестом указывая на стойку регистрации. - Если это все, то вы можете заплатить там. Спасибо, что посетили нас, - говорит он, кивая головой. Юнги кивает в ответ и направляется к стойке. Чонгук догоняет его чуть позже, бросая короткое спасибо и кланяясь. Чонгук думал, что там они и закончат, но через неделю Юнги присылает ему сообщение, предлагая встретиться у станции после занятий, поэтому ему сейчас приходится плестись в общежитие для того, чтобы сбросить там свои учебники по искусству и переодеться. Когда он видит, как Юнги бездельничает у лестницы возле пятого выхода, Чонгуку еле удается задушить в себе желание побежать к нему и заставить себя идти спокойно. Юнги приветствует его легкой улыбкой и кивает головой. - Хен! Что случилось? – Спрашивает Чонгук, как только подходит к нему поближе. Его непривыкшие к укладке волосы подлетают на каждом шаге, теряя форму. Юнги протягивает руку, чтобы поправить их, прежде чем заговорить. - Это вторая фаза твоего большого секретного перевоплощения, - дразнит он, щурясь, когда Чонгук гримасничает в ответ. - Обязательно было называть это так? Потому что звучит так, будто я в какой-то плохой романтической комедии. И все, чего мне не хватает для полного успеха, это нахального лучшего друга и дешевого монтажа. - Ну, ты уже на полпути. Мы идем шопиться, лузер. - Ты ссылаешься на фильмы двухтысячных? Хен, ты тайно смотрел романтические комедии тех годов, чтобы подготовиться к этому дню? - Немного, Чимин порекомендовал, и мне пришлось посмотреть парочку, - Юнги пожимает плечами, не встречаясь с ним взглядом. – Так, для справки, лично мне больше понравилась «В поисках мистера Судьбы», но мы с тобой лишь студенты колледжа, которые не могут позволить себе купить билет на поезд в другую страну, хоть я и считаю, что слежка не считается первой любовью, поэтому сейчас мы не можем играть в такие ролевые игры. - Ролевые игры? Юнги открывает рот, чтобы сразу же закрыть его. Он пожимает плечами, будучи абсолютно красным, и указывает жестом на лестницу. - Просто шутка, малыш, просто шутка. Пойдем. - Подожди, я хочу узнать больше.. - Нетушки, пошли уже, часики тикают, COEX ждет. COEX – это боль, через которую нужно пройти хоть раз в жизни в один из хороших ясных дней, но сегодня это оказалось особенно мучительно из-за того, что Юнги заставлял Чонгука заглядывать в каждый магазин, чтобы попробовать на себе абсолютно каждый наряд. За один только час Чонгук посетил больше магазинов одежды, чем за свои последние пять лет. И когда он сказал об этом Юнги, тот лишь вздохнул и тихо рассмеялся про себя. - Смею предположить, что в течение последних пяти лет ты ходил только в спортивные магазины, - замечает Юнги. – Потому что одеваешься ты именно так. Чонгук с готовностью отвечает: - Просто спортивки проще купить. Они очень удобные. И я могу купить около пяти комплектов по скидке в торговом центре. - Это тоже торговый центр. - Да, но здесь дороже. Тот, о котором говорю я гораздо дешевле, и я нравлюсь аджумам, которые там работают, поэтому-то они и дают мне дополнительную скидку. - Ну, конечно, - бормочет себе под нос Юнги. Он качает головой и подталкивает Чонгука к брендовому магазину джинсовой одежды. – Настало и твое время начать одеваться как взрослый. - Разве взрослые не носят галстуки и костюмы все время? – Вслух размышляет Чонгук, позволяя подтолкнуть себя, и щурится от яркого света. Куда бы они ни посмотрел, везде была очередная полка джинсов различных оттенков. Он просматривает вещи на одной из стоячих вешалок и с любопытством выуживает ценник. – Вау. Как много нулей. Но Юнги тут же успокаивает его. - Расслабься, Чонгук-а. Хорошие джинсы прослужат тебе долгие годы. Это инвестиции, - он выбирает парочку и впихивает их в руки Чонгука. – Примерь-ка эти и покажись мне. - Как скажешь, босс, - но Чонгук все равно послушно плетется в примерочную. Первая пара свободно свисает с его талии, и он, хмурясь, выходит, придерживая одной рукой спадающие штаны. Юнги лениво листает ленту в своем телефоне, ворча на звук входящих сообщений в Какао, но он поднимает взгляд сразу же, как только замечает Чонгука. - Не очень? – Спрашивает он, наблюдая за тем, как Чонгук борется со штанами. – Выглядят большими. - Ага. Надо бы на пару размеров меньше, - гримасничает Чонгук. Юнги кивает в сторону открытой примерочной. - Я дал тебе пару разных размеров. Там должны быть те, которые будут смотреться лучше. - То есть, я не видел размера на этих? – Паясничает Чонгук, указывая на спадающие джинсы. Юнги отворачивается, закатывая глаза. - Иди уже. Другая пара оказывается уже, что хорошо, но Чонгуку все равно приходится приложить усилия, чтобы надеть их, потому что ткань продолжала цепляться за его икры и бедра. Ему даже пришлось попрыгать, дергая их, пока, наконец, джинсы не сдались и не заскользили вверх. Он все еще раздраженно пыхтел, когда выходил на осмотр. - Хен, по-моему, это детские штаны, - жалуется он. Юнги лениво поднимает взгляд, и его снисходительное выражение лица исчезает сразу же, как только он его замечает. Чонгук игнорирует его и идет к зеркалу. - Хм. - Тебе не кажется, что они слишком узкие? Вот спортивки никогда не ощущаются так, будто хотят остановить кровообращение, - Чонгук хмуро поворачивается к Юнги. – Что если я в них застряну? Ты отрежешь мне ноги? Он наклоняется, чтобы помассировать ноющие бедра, а Юнги с грохотом роняет телефон, пугая Чонгука. - Все в порядке, хен? - Ага. Никаких проблем. Все отлично. Никаких бедер.. вообще не о чем волноваться, - Юнги заворожено смотрит на него, затем отворачивается, но потом все равно возвращает взгляд. – Почему ты думаешь, что они слишком узкие? Они выглядят нормально. На мой взгляд, вообще отлично. Чонгук дуется. - А ты не думаешь, что я просто не привык носить такое? - Может быть. Тогда попробуй на размер больше, - Юнги прокашливается. – Но я думаю, что ты и в этих неплохо смотришься. - Ага. Посмотрим. - Хорошо. Отлично. Иди. Лучше поздно, чем никогда, да? Чонгук пожимает плечами и возвращается в примерочную, проходя мимо Юнги, который издает звук, отдаленно напоминающий умирающего кита, сосредоточенно высматривая что-то в своем телефоне. К концу дня у него оказывается два огромных пакета полных одежды. Юнги покупает ему, по крайней мере, целый мешок новой одежды, включая те самые узкие джинсы, потому что на размер больше оказались слишком свободными. Он, конечно, пытался поспорить, но Юнги даже и не собирался его слушать, доставая свою карточку хена и «Я твой тренер, тебе нужно меня слушаться и позволить мне, наконец, купить тебе вещи». Никакой карточки на самом деле и не существовало, но он сдался, позволяя Юнги делать все, что ему захочется, и, не выказывая никаких претензий, когда он решил купить еще четыре рубашки разных оттенков голубого и желтого. Он просто сдается, понимая, что ему точно придется освободить в своем шкафу место для всего этого. Когда он приходит домой, Югем уже лежит в своей постели, слушая новый сингл K.Will’а, но он все равно присвистывает, когда замечает Чонгука. - Давай начистоту: Мин Юнги твой друг или все же твой папочка? – Подшучивает он, указывая на пакеты. Чонгук лишь кидает в него ботинок.

***

Спустя неделю после смены прически и гардероба, Чонгук, наконец, смог открыться. Он смог заставить себя поддержать непрерывную беседу со своими одногруппниками, конечно, только благодаря неистовым тренировкам с Юнги через сообщения в Какао, и как только у него получилось, Чонгук понял, что все не так уж и ужасно, как казалось изначально. Кажется, он им тоже нравится, особенно учитывая все те приветствия, которые он стал постоянно получать, когда проходит мимо них в кампусе. Также он стал чаще ловить взгляды на себе, что заставляло его постоянно стесняться своего нового образа, но когда он сказал об этом Юнги, тот лишь отмахнулся. - Ты хорошо выглядишь, - уверяет его Юнги, передавая заказанный напиток. Они сидят в одном из университетских кафе в вестибюле главного здания факультета Юнги. Это было самое приятное место с открытыми окнами и хорошим естественным освещением, что благоприятно способствовало учебе. – Но у нас есть более важные вещи, о которых стоило бы поговорить. Чонгук удивленно смотрит на него. - Например? Юнги смотрит на него в ответ без тени улыбки. - Не заставляй меня говорить об этом вслух… Ну, этот.. какеготамзвали, - он неясно машет рукой. – Ботаник с бизнеса. С такими бровями еще. - Ой. Енун-щи? – Предполагает Чонгук, поразмыслив секунду. Юнги пожимает плечами. - Ага, - Юнги подпирает подбородок ладонью. – Так что, он признался? Потому что он точно выглядел так, словно хочет признаться. Ты собираешься встречаться с ним? Или он просто хочет позаниматься с тобой, потому что ты беспомощен, когда дело касается экономики? - Эй! – Чонгук дуется, хмурясь, когда Юнги усмехается. – Не так уж я и плох. - Окей, ну так что? Он признался? Чонгук медленно качает головой, глядя в свой напиток. - Нет, это не было признанием. Просто свидание, - он немного краснеет. – И я согласился. - Что-то не вижу особого восторга, - замечает Юнги. – Разве ты не должен быть более взволнованным? Это ведь твое первое свидание в университете, да? - Но это не так, я взволнован, - говорит Чонгук, поднимая голову. – Он выглядел очень милым. И, … нормальные у него брови. Юнги просто смотрит на него, удивленно приподняв брови. - Ну да. Что ж, надеюсь, ты и Мистер Брови хорошо проведете время. Чонгук просто кивает, соглашаясь. Енун, не считая своих сильных бровей и чопорной одежды, приятный малый. Он хороший, и много говорит об экономической политике; его отец раньше занимался политикой, а мать дома позволяла смотреть только новостные каналы, и даже его младший брат хочет заниматься бизнес-наукой, а дед вообще рассчитывает, что они, в конце концов, возьмут весь семейный бизнес на себя. А это очень важный бизнес, как узнает Чонгук из его уст, потому что спрос на импортные бокалы из Бельгии в форме рыбы неуклонно растет на две десятых процента в год в течение последних двадцати лет. И скоро он будет полностью зависеть от Енуна. Чонгук многому учится, а Енун предлагает заплатить за их ужин, потому что он, по сути, уже почти наследник практически средней компании. И это могло бы даже быть мило. И дело не в том, что Енун делает что-то не так. Но Чонгук, распрощавшись с ним, задерживается еще ненадолго, чтобы подышать прохладным ночным воздухом, пытаясь вспомнить, какой вообще должна была быть эта встреча. Он не столь сильно разочарован, сколь действительно сбит с толку. И он уже может услышать смех Юнги где-то в глубине своего сознания.

***

В средней школе Чонгука позвали за школу, и там ему призналась девушка. - Подожди, типа был прям настоящий конверт в твоем ящике для обуви? Юнги пристально смотрит на него через весь стол, щипцы для мяса застывают в воздухе, а свиная грудка шипит на гриле. Чонгук прячет лицо в ладони и кивает. - Оно было розовым и пахло цветами, - бормочет Чонгук. – Она даже нарисовала на нем сердечки. - Она была миленькой? Чонгук комкает свою салфетку и бросает ее в Юнги вместе со своим хмурым взглядом. Парень просто уворачивается и, наконец, переворачивает мясо, являя на свет золотистую корочку, прожаренную в собственном жире. Он чувствует, как рот наполняется слюной, и сглатывает, с трудом, но все же отводя взгляд от гриля. - Мы сможем поесть через пару минут, - понимающе ухмыляясь, говорит Юнги. Чонгук кривится. – Так что ты ей ответил? Смею предположить, что ты отказал, потому что ты говорил, что ни разу ни с кем не встречался, во что, конечно, очень трудно поверить, потому что.. – Юнги неопределенно обводит его жестом, - ну ты знаешь. Не важно. - Хм? - Просто ответь на вопрос, - ворчит Юнги, внезапно очень заинтересовавшись готовностью мяса. Чонгук хмурится, прежде чем неопределенно пожать плечами, почесывая затылок. - Ну, она была очень, как бы сказать, агрессивной? А я не был готов к такому, так что я просто.. ничего не сказал. Юнги смотрит на него, а затем опускает щипцы. - В смысле? - Она все продолжала трогать меня за руку, нарушая мое личное пространство, хотя я и продолжал отходить, поэтому-то я и.. просто покачал головой и убежал. Они сидят в тишине, пока Юнги не опускает голову на свои ладони и не начинает смеяться. Чонгук понимает, что теперь выглядит глупо, поэтому поджимает губы и тихо скулит. - Хен, это не смешно! - Ага, Чон Чонгук, ты просто безнадежен, - Юнги смахивает слезу, все еще широко улыбаясь, и протягивает руку, чтобы потрепать Чонгука за руку. – Убежал даже от малолетки. - Мне было некомфортно! – Чонгук дуется, пряча руки. – Она прямо-таки настаивала на том, что ей надо быть со мной, и рассказывала мне о том, как я вытирал лицо во время тренировок или жевал карандаш на уроке. А я ведь даже и не знал, что мне якобы нравится вытирать пот с лица своей футболкой, пока она во всех красках не рассказала, сколько раз видела, как я это делал, поэтому она думала, что только так и можно “высушить себя”. - Вау. А у тебя оказывается были фанатки уже в средней школе, - говорит Юнги, улыбаясь даже своими глазами. Чонгук дуется, и Юнги поднимает руки, сдаваясь. – Ну ладно, больше не буду. Мне жаль, что у тебя был такой неудачный опыт с этой девушкой. Это она отпугнула тебя от сурового мира отношений? Чонгук вздыхает. Он берет палочки для еды и хватает ближайшую закуску, приправленную ростками маша, начиная есть. - Нет. - Хочешь поговорить об этом? - А ты продолжишь смеяться надо мной, да? Юнги торжественно прикладывает выпрямленную ладонь к голове. - Честное пионерское. - Ты врешь. - Ладно, самое-самое честное пионерское, - исправляется Юнги. - Это еще хуже. Юнги вздыхает и поднимает руки в жесте «ну-и-что-ты-мне-сделаешь». - А ты крепкий орешек. Что мне тогда сделать? Чонгук молча жует, хмурясь на Юнги, пока думает. - Как на счет тебя, хен? Расскажи мне о своем грязном прошлом, и тогда я расскажу о своем. Юнги молчит, широко раскрыв глаза, и переводит их на гриль, когда Чонгук пытается поймать его взгляд. Его лицо больше не выражает никаких эмоций, и Чонгук определенно точно может сказать, что наступил на мину. - Я имею в виду только, если ты хочешь, конечно. Не нужно себя заставлять, хен. Давай я лучше расскажу тебе о парне, который думал, что это хорошая идея пригласить меня на свидание, распевая дифирамбы на весь третий этаж, - начинает Чонгук, стараясь разрядить обстановку. Он жестикулирует палочками в воздухе, размахивая руками так, будто сможет разогнать то темное облако, которое, кажется, все сильнее сгущается над головой Юнги. Юнги снова хватается за щипцы и ножницы, стоящие в металлическом ведерке практически на другом конце стола. Он переворачивает золотистую грудку на гриле, являя миру ее аромат, и начинает нарезать ее на полоски, чтобы она смогла быстрее приготовиться изнутри. Чонгук молча наблюдает, чувствуя как его коленки трясутся под столом в ожидании того момента, когда Юнги скажет хоть что-нибудь. Но как только Чонгук открывает рот, чтобы снова разбавить тишину своей нервной болтовней, Юнги, наконец, начинает говорить. - Это было не самое лучшее время, - медленно произносит он, кривясь в лице. - Не нужно говорить об этом, хен, я не хотел лезть не в свое дело, - поспешно парирует Чонгук, но Юнги качает головой. Он катает палочки между пальцами, пока Юнги переворачивает мясо еще несколько раз, прежде чем оставить щипцы в покое и кивнуть на гриль. - Можно есть. Чонгук колеблется. - Сначала ты. Юнги закатывает глаза, но берет в руки кунжутный лист из корзинки с зеленью и начинает накладывать на него кусочки свинины и кимчи. Он добавляет немного ссамджана и отламывает кончик зеленого перца, который отправляется ко всем остальным ингредиентам, а затем аккуратно заворачивает лист. Он тянется и кладет этот самодельный рулетик на тарелку Чонгука. - Ешь. Чонгук удивленно моргает, но Юнги молча начинает делать еще один для себя, игнорируя его взгляд. - Хен… - Мои последние серьезные отношения были, кажется, на втором курсе? – Начинает Юнги, отправляя в разы меньший рулет в рот. Чонгук жует, но ему все еще не дает покоя мысль, что он ест то, что приготовил для него Юнги. - Она была первокурсницей, очень нервной, но в тоже время очень взволнованной учебой, - Юнги жует между фразами, а Чонгук старается не смотреть ему в лицо, пока ест. – Я был куратором на их этаже. - Хен, ты соблазнил первокурсницу? – Шокировано выпаливает Чонгук. Юнги закатывает глаза и бросается использованной салфеткой в Чонгука. - Заткнись. Это не так. Она просто была.. приятной. Все время приходила ко мне и просила потусоваться с ней. Ей тоже очень нравилась музыка, поэтому она всегда просила порекомендовать ей что-нибудь и возвращалась на следующий день, чтобы рассказать, понравилось ей или нет. Внезапно он будто уменьшается под светом люминесцентных ламп, становясь грустным и задумчивым. Чонгук не знает, что ему сказать, поэтому просто тянется ногой под столом, пока та не коснется ноги Юнги. - Как ее звали? - Миен. Кан Миен. Чонгук склоняет голову. - Звучит красиво. - И она была красивой, - Юнги рассеянно помешивает палочкой блюдо из желудевого желе, а затем вздыхает. – Но этого было мало, - он кашляет, прочищая горло, и криво улыбается. – В любом случае жизнь продолжается. А теперь вернемся к твоей личной жизни. - Мне.. – он закусывает губу, но Юнги, кажется, готов двигаться дальше, теперь уже сосредоточившись на заполнении своей тарелки. – Хорошо. - Я расскажу тебе в другой раз, Чонгук-а, - Чонгук удивленно смотрит на Юнги. А тот, к сожалению, не смотрит на него в ответ, смущенно почесывая затылок. - Я не собираюсь давить на тебя, хен. Не стоит, - тихо говорит Чонгук. Юнги выдыхает с мягким смешком. Он берет особенно большой и жирный кусочек свинины и кладет его на тарелку Чонгука. - И именно поэтому я хочу это сделать. Ты хороший малый, Чон Чонгук. Чонгук глупо улыбается, глядя в свою тарелку.

***

Его зовет на свидание симпатичная девушка, пока он просматривает ежедневное меню в столовой. Она пугает его где-то между выбором тушеной скумбрии или чапхэ, и Чонгук глупо путается в словах из-за ее блестящих глаз и полного отсутствия защиты за своей спиной, когда соглашается. Они идут в караоке-бокс в одном из самых трендовых домов в Мендоне, пользуясь скидкой для студентов. По дороге он узнает о ней многое: ее зовут Чон Сынен, она с Чеджу, ее семье принадлежит роща декопана, и она является большой фанаткой начинающей айдол группы FIFTeen. Просто огромной фанаткой. Она говорит, что Чонгук напоминает ей главного вокалиста Си-Гулля, смотря на него практически со звездочками в глазах, и Чонгук не знает должен ли он чувствовать себя польщенным или обеспокоенным. Первые пять песен, которые она ставит в очередь, все с первых двух мини альбомов FIFTeen, и она с ужасающей силой хватает микрофон, держа бубен в другой руке. Чонгук вежливо хлопает, пытаясь задушить в себе желание заткнуть уши, когда она начинает выкрикивать фанчат. Когда у него, наконец, появляется возможность выбрать песню, она смотрит на него с дикими глазами, пока Чонгук нерешительно поет балладу, нервно оглядываясь на нее каждую секунду. И как только он начинает по-настоящему наслаждаться песней, она начинает визжать, говоря, что он звучит в точности как Гулль-оппа, а фанатский блеск в ее глазах вызывает холодные мурашки по его спине. Она отвлекается на свой телефон сразу же, как только они берут перерыв, чтобы заказать закуски, а Чонгук использует этот шанс, чтобы взять свой собственный телефон и отправить скептические смайлики Юнги.

Кажется, я выгляжу как айдол, хен Как думаешь, мог бы я стать айдолом? 13:03 Сынен-щи абсолютно уверена в этом

гений мин юнги моргни дважды, если тебя держат в заложниках 13:03 Внезапный вопль Сынен пугает Чонгука так, что он роняет телефон. Он резко поворачивается к ней, готовый спросить все ли в порядке, но Сынен уже собирает все свои вещи в сумочку и бросает несколько купюр. - Сынен-щи? Что случилось? – Спрашивает он, удивленно моргая. Она бросает на него мимолетный взгляд своих бешеных глаз, собирая волосы в хвостик. - Прости, но придется закончить здесь. Сабюнит FIFTeen был замечен у Innisfree, - тараторит она, приближаясь к двери. – Мне нужно успеть. Чонгук поднимает руку, чтобы сказать что-то на прощание, но Сынен исчезает в мгновение ока, и он остается в одиночестве в комнате, в которой с приглушенного экрана телевизора все еще играет случайный клип Seo Taiji. Он поднимает свой телефон.

Ты случайно не хочешь присоединиться ко мне? 13:05 Если ты вдруг заинтересован, то у тебя есть еще час 13:06 Ты сможешь меня увидеть

гений мин юнги ты хочешь слушать мой рэп сорок минут очень плохо 13:06 Чонгук включает песню Epik High и отправляет фотку Юнги. гений мин юнги закажи мне пиво 13:06

***

Его зовут Ким Намджун. И они встречаются, когда Чонгук второпях бежит на урок, потому что снова проснулся слишком поздно, а Намджуну просто не повезло оказаться на его пути. К тому времени как Чонгук заметил его, было уже слишком поздно, и они уже падали на землю. Чонгук немедленно поднимается, обильно извиняясь и смущаясь, он без колебаний помогает подняться Намджуну и собирает стопку его упавших книг. Намджун лишь смеется, отмахиваясь от его безумных извинений. - Это я виноват в том, что не обратил внимания, - смущенно произносит он. При любом намеке на улыбку, на каждой из его щек появляются глубокие ямочки, и Чонгук просто не может отвести взгляд. – С тобой все в порядке? Ты, кажется, торопился. - Нет, нет, все в порядке! Нужно нечто большее, чтобы свалить меня, - возмущается Чонгук, и у него слегка перехватывает дыхание. Потому что Намджун широко улыбается, а Чонгук чувствует, как бешено отзывается на это его сердце. - Надеюсь, ты больше ни в кого не врежешься по пути на урок, ты же туда торопился? Чонгук вздрагивает. - Черт! Простите, мне нужно идти, мне очень жаль! Намджун машет ему вслед. - Удачного дня! Чонгук опускает подбородок на свои ладони, вздыхая. - Знаешь, он был таким милым. - Звучит не очень, - размышляет Юнги, барабаня пальцами по своему пластиковому стаканчику с американо. Он оглядывает Чонгука еще раз. – С тобой все нормально? Никаких сломанных костей или еще чего-нибудь? - Что? Нет, да, я в порядке, но, хен, - Чонгук наклоняется, кладя руки на стол. – Мне кажется, что это было похоже на сцену из какого-нибудь фильма, где девушка в самом начале сталкивается с парнем, предназначенным ей самой судьбой. - То есть в этом сценарии ты девушка? - Да! Нет, нет, пожалуйста, ты же знаешь, что я не это имел в виду. Юнги откидывается на спинку стула. - Хм, - он медленно потягивает кофе, прежде чем снова заговорить. – Я не знаю, Чонгук-а. Что делает его таким особенным? - Он был добр ко мне! - Я добр к тебе. Чонгук дуется. - У него были очаровательные ямочки. И он был очень спокойным, хотя было ясно, что это я виноват в том, что он упал. А я ведь не такой уж и легкий. - Получается твои единственные стандарты это «не кричит на меня» и «у него очаровательные ямочки»? – Невозмутимо констатирует Юнги. - Хен! - Ты хотя бы знаешь, как его зовут? Потому что все, что у нас есть сейчас, это высокий парень с ямочками, и знаешь, так выглядит каждый второй. - Я.. ну.. – Чонгук безуспешно пытается придумать остроумный ответ, прежде чем все же пристыженно опустить взгляд, скрещивая руки. – Нет. Юнги копирует его, хмурясь. - Я не хочу показаться грубым, просто стараюсь быть реалистом, - Чонгук передразнивает его про себя. – И что это сейчас было? - Ничего. Они сидят молча, потому что Чонгук слишком занят тем, что куксится, чтобы смочь разбавить эту тишину хоть чем-нибудь. А Юнги просто отвечает на сообщения, ожидая, когда он успокоится. Чонгуку очень хочется пнуть Юнги под столом, но он лишь громко вздыхает. - Хорошо. Ты прав, а я нет, - он покусывает губы, обдумывая свои дальнейшие слова. – Но это все равно было приятно. Я впервые почувствовал себя так, поэтому мне кажется, что это судьба. Юнги не отвечает и просто смотрит на него, прищурившись, а Чонгук чувствует себя поверженным. - Забудь. Ты прав, хен, я ничего о нем не знаю, - он пытается засмеяться. – В любом случае, я с ним больше не встречусь, учитывая размеры нашего универа. - Тц. Хорошо, - Юнги внезапно встает с сердитым выражением лица, а Чонгук лишь недоуменно смотрит на него, застигнутый врасплох. – Давай, пошли уже, пацан. Я познакомлю тебя со своими соседями. - Что? - Никаких вопросов, пойдем, - бормочет Юнги, кивая в сторону двери. Чонгук встает, хватая свой рюкзак, и следует за Юнги к выходу из кафе. Юнги проверяет время на своем телефоне, прежде чем посмотреть на Чонгука. – Если мы сможем добраться до шести, то еще успеем к ужину. Ты же еще не ел? Чонгук все еще в замешательстве качает головой. - Отлично. Сокджин-хен может начать жаловаться, но он любит кормить людей. Не позволяй ему запугать себя. Юнги живет на пятнадцатом этаже относительно новой высотки. Пока они поднимаются на лифте, Чонгук видит не менее четырех матерей с малышами и седых аджум, которые входят и выходят из кабинки. Он спрашивает об этом, когда они выходят на нужном этаже и идут по коридору. - Да, это место совершенно точно мне не по карману. Оно для новоиспеченных семей каких-нибудь высокопоставленных чиновников, но в этот раз мне удалось обойти этот непотизм даже без гроша в кармане. - Ты из богатой семьи? Это часть кумовства? – Смущенно спрашивает Чонгук. - Неа, мои родители держат семейный ресторанчик в Тэгу. Сокджин-хен – вот у кого есть связи, - говорит Юнги, останавливаясь у квартиры 1516. Он шарит по карманам в поисках ключей. – Его отец, кажется, как-то связан с правительством. Прежде чем Чонгук успевает ответить, дверь распахивается, заставляя их отступить на шаг. На них смотрит красивый высокий мужчина с открытым и приветливым лицом. Юнги раздраженным жестом приглашает Чонгука войти. - Чон Чонгук, знакомься - Ким Сокджин, мой сосед по комнате номер один и по совместительству арендатор этого места. - И это так ты представляешь меня своим друзьям, Юнги-я? С тем же успехом ты можешь называть меня своим благодетелем, - поддразнивает Сокджин. Он улыбается Чонгуку и отходит в сторону, чтобы они смогли пройти. - На самом деле ты мне еще ничего не дал, поэтому и не заслужил такого звания, - бросает Юнги, снимая свои ботинки и ставя их на подставку для обуви рядом с дверью. Чонгук тихо повторяет за ним, стараясь держаться поближе к Юнги. - Ты просто неблагодарный, бессовестно пользуешься моим обливающимся кровью сердцем, - заявляет Сокджин, демонстративно кладя руку на сердце. Он подмигивает Чонгуку и протягивает руку. – Приятно, наконец, познакомиться с тобой, Чонгук-щи. А то мне все было интересно, кто же в последнее время крал все внимание Юнги. - Ох, я не хотел.. Юнги ерошит волосы Чонгука, уставившись на Сокджина. - Игнорируй его. Он не знает, о чем говорит. - Вообще-то знаю! Каждую ночь, когда я прихожу домой, я вижу, как Юнги хихикает над своим телефоном, и он никогда не говорит мне, кто там по ту сторону экрана, - Сокджин разводит руками, всхлипывая и сетуя на свою тяжелую жизнь, а Чонгук неожиданно даже для самого себя смеется. - Видишь! Даже Чонгук-щи понимает мою боль. - Ты просто смешон, - Юнги берет Чонгука за руку и тащит в гостиную, игнорируя крокодильи слезы Сокджина. Чонгук оглядывается на него через плечо и Сокджин машет ему рукой дерзко и без единого намека на слезы, но Юнги вновь привлекает внимание к себе. - Хен, Джун уже вернулся со своей декламации? – Юнги спрашивает, сажая Чонгука на большой диван. Он достает свой телефон, чтобы просмотреть сообщения. – Разве он обычно не возвращается к шести? Или он писал в нашем чате, что вернется позже? - Да, у него сегодня дополнительное занятие с одним ребенком. Что-то связанное с непредвиденной оценкой письма. - Как обычно. Он слишком мягок, чтобы им отказать, даже если это полностью их вина в том, что они не могут писать все вовремя, - усмехается Юнги, качая головой. Он садится рядом с Чонгуком. – Хосокки тоже задерживается? - Сегодня у него репетиция в студии в семь, помнишь? Он прогоняет все со своей командой, - отвечает Сокджин, выглядывая из кухни. Чонгук позволяет разговору пройти мимо него. Эта гостиная шире, чем вся его комната в общаге, в ней яркие окна на уровне пола, которые пропускают естественный свет. За диваном находится телевизор с игровой системой и корзиной с как попало сложенными играми и дополнительными контроллерами. На противоположной стене находится звуковая система и полки с компакт-дисками и кассетами. - Хен, это твои диски? – Спрашивает Чонгук, привлекая к себе внимание Юнги. - Да, некоторые. Там смесь моих, Намджуни и Хоби. Сокджин выглядывает с горестью всех народов на своем лице. - Они не позволяют мне добавить к ним свою коллекцию, Чонгук-щи. Видишь как Юнги груб ко мне? - Все потому, что твоя якобы хорошая музыка это старый трот и саундтреки из аниме, - парирует Юнги, закатывая глаза. – Кроме того, большая часть его музыки цифровая, поэтому он не имеет права жаловаться. - Не против, если я посмотрю? - Валяй. К тому времени, как дверь квартиры открывается снова, Чонгук собирает вокруг себя небольшую стопку, внимательно просматривая коробки от всех дисков и читая трек-листы к альбомам. У него в руках находится старый сингл Se7en’а, когда он слышит смутно знакомый голос, объявляющий о своем возвращении. - Я вернулся! Слышал, что Юнги привел кого-то домой. Это правда так, хен? Впервые за последние два года? Чонгук немедленно переводит взгляд на Юнги, который прячет свое раздраженное лицо в ладонях, а затем на говорящего и.. Это он. - Это ты, - выпаливает он, широко раскрыв глаза, и высокий паренек, с которым он столкнулся этим утром, входит в гостиную с вновь расцветающей улыбкой. - Ой, привет. Это ты, - он поворачивается к Юнги. – Знаешь, хен, это тот ребенок, который столкнулся со мной и упал этим утром! Юнги вздыхает и смотрит на Чонгука. - Намджун-а, познакомься с Чон Чонгуком.

***

Ближе к концу промежуточных экзаменов, до того как все соберутся вернуться домой на Чусок, Чонгуку удается заставить себя, наконец, пригласить Намджуна на свидание. Они как-то болтали о неожиданной любви Намджуна к морским существам, и Чонгук поделился тем, что ему больше всего нравятся морские черепахи из-за случайной встречи на пляже в детстве. Два дня спустя, он увидел флаер, рекламирующий новую выставку глубоководных существ в аквариуме COEX, и это еще больше стало похоже на судьбу. Он тревожно печатает и стирает одно и то же сообщение уже в пятый раз, прежде чем, наконец, отправить его.

Намджун-хен! Они проводят специальную выставку глубоководных рыб в Соех! 01:23 Не хочешь сходить со мной?

Намджун не отвечает до следующего утра, вплоть до второго занятия у Чонгука в этот день, когда он слишком занят конспектированием лекций, чтобы обратить на это внимание. Но он все равно не может долго удержаться от заглядывания в телефон, чувствуя, как по позвоночнику бегут трепетные мурашки. ямочки О! Звучит здорово! Конечно, давай сходим вместе! 22:46 Свидание случается через неделю после Чусока. Чонгук проводит три часа вплоть до самого свидания, роясь в своем шкафу, позвонив Юнги по видео-звонку после первых безумных тридцати минут. Его комната в общежитии сейчас похожа на то, что осталось бы после ограбления, и Югем точно не будет счастлив, когда вернется с декламации. Он держит горчично-желтую рубашку, которую не надевал еще ни разу, перед своей грудью, чтобы Юнги смог ее разглядеть. - Как насчет этой? Или я в ней выгляжу слишком желтым? Выгляжу так, будто вот-вот исчезну, да? Юнги щурится, а его пиксельное изображение на экране ноутбука Чонгука выглядит пыльным и грязным. - Это.. похоже на обычную рубашку? - Хен! – Скулит Чонгук, роняя рубашку на колени. – Пожалуйста, отнесись к этому серьезно. - Чонгук, ты прекрасно выглядишь во всем. Перестань так сильно волноваться из-за этого, - Юнги хмурится еще больше. - Я нервничаю. - А я будто не вижу, - невозмутимо бросает Юнги, указывая на пол. Он громко вздыхает. – Ты слишком придирчив к деталям. Чонгук кривится. - Я знаю, я знаю. И не могу ничего с этим поделать. То, что произойдет на самом свидании, уже не будет в моих руках, но то, что происходит сейчас, я могу контролировать. Поэтому я хочу, чтобы хотя бы это было идеально. - Чонгук-а. Все будет хорошо, - говорит Юнги, смягчаясь. – Я обещаю, что бы ты ни надел, Намджун будет ошеломлен, и вы отлично проведете время. Он зарывается лицом в смятую рубашку и стонет. - Ты не можешь мне этого обещать, хен, ты не бог. - Теология - это другой предмет для другого времени, - шутит Юнги, - но как насчет, я поклянусь своей жизнью, что ты прекрасно проведешь время? Так будет лучше? - Нет, - бормочет Чонгук, улыбаясь в ткань. - А если я поклянусь жизнью Сокджин-хена? Чонгук смеется, поднимая голову и щурясь на улыбающееся лицо Юнги. - Хен превратит тебя в суп за это. - Мы с ним справимся, - Юнги лениво машет рукой. – Но ты меня понял, да? - Да, я знаю, - Чонгук улыбается Юнги. - Отлично. И теперь, когда мы разобрались с этим, надень ту желтую рубашку и светлые джинсы. - Те, которые заставляют меня чувствовать себя так, будто я скоро потеряю ногу? Хен, ты серьезно? - Красота требует жертв, Чонгук-а. Иди, переодевайся. Скоро уже надо будет встретиться с Намджуном, а тебе еще ехать как минимум минут пятнадцать. Он направляется в аквариум с радостной улыбкой и нетерпеливо машет рукой, когда примечает Намджуна, который ждет его у кассы. Намджун поднимает руку, когда замечает его, а Чонгуку приходится успокоить свое дыхание, тайно вытирая вспотевшие ладошки о штаны. Он повторяет про себя последние слова Юнги и его напутствия и кивает себе. Он подходит к Намджуну, и тот ярко ему улыбается так, что на его щеках появляются ямочки. Чонгук чувствует себя потрясенным, а его сердце пропускает лишний удар. - Привет, Чонгук. - Алло? Чонгук? Чонгук молча слушает тихий статический шум из телефона. - Что случилось, как свидание? Ты обычно никогда мне не звонишь, - Юнги кажется уставшим, будто он только что проснулся или только собирался лечь спать. Чонгук тихо выдыхает, натягивая улыбку, хотя Юнги и не видит его. - Хен, я ошибся. - В чем дело? С тобой все в порядке? – На том конце провода слышится шуршание, будто кто-то резко садится. – Что произошло? - Это.. Это не было свиданием. Юнги молчит. Чонгук смотрит на свои блестящие черные туфли, которые он без спроса позаимствовал у Югема. - Оказалось, что я беспокоился зазря. - Хочешь поговорить об этом? – Тихо спрашивает Юнги. Чонгук решительно качает головой, запоздало вспоминая, что его никто не видит. - Нет, все нормально. Я и так уже потратил столько твоего времени, хен. Я в порядке, просто хотел, чтобы ты знал об этом. - Гук.. Чонгук повторяется: - Я в порядке. - Где ты? - Хен.. - Скажи мне, где ты, Чонгук, - требует Юнги. - Все нормально, тебе не нужно этого делать. - Адрес, пожалуйста, - мягко говорит Юнги. – Я хочу увидеть тебя, Гук-а. Пожалуйста? Он чувствует, как его грудь что-то неприятно сдавливает. - Я около беговых дорожек, - он прерывается на внезапную дрожь. – Здесь холодно, хен, не стоит.. - Я уже в пути. Никуда не уходи. Так Чонгук и делает. Он сидит на нижних скамьях стадиона, рассеянно наблюдая, как бегуны завершают свои последние круги под лучами заходящего солнца. Сейчас гораздо холоднее, чем было в самый разгар дня, поэтому Чонгук приобнимает себя, пытаясь согреться, и чувствуя себя немного глупо из-за того, что сидит здесь в этой вычурной одежде. Его телефон гудит от непрерывного потока уведомлений, но он игнорирует их, наблюдая за тем, как бегут люди. Он скучает по этому, думается ему. Когда ты полностью сосредотачиваешься только на своей цели и прыжке, на том, как ты дышишь, когда совершаешь прыжок. Бег кажется слишком простым на фоне этого. Все, что ему нужно было раньше, это хороший старт и прыжок, который позволил бы ему взлететь. Бег никогда не заставлял его чувствовать себя маленьким. Чонгук вздрагивает, пугаясь, когда на его плечо ложится рука. Юнги вздрагивает вместе с ним, убирая руку с извиняющимся взглядом. - Прости, я не хотел тебя напугать, - бормочет он. Чонгук молча качает головой и похлопывает по сидению рядом с собой. - Это я выпал из реальности, хен, - говорит он, кривясь. Он снова дрожит и удивленно оглядывается на синее небо. – Как давно это было? - Надеюсь, не так долго, - Юнги стягивает с себя куртку и кладет ее на колени Чонгука. – Я поговорил с Джуном, пока добирался сюда. Чонгук дергается, зарываясь пальцами в теплую ткань. Он не смотрит на Юнги, когда отвечает: - Да? - Он сказал, что хорошо провел время. И хотел узнать, не хочешь ли ты сходить с ним на новую выставку Климта в SAC в следующем месяце. - Ох, - Чонгук моргает один раз, затем еще раз. – Конечно. Звучит весело, - он сжимает пальцами куртку. - Чонгук-а, посмотри на меня. Нет. Уйди, остается невысказанным, а он заставляет себя встретиться взглядом с Юнги. Трудно оставаться спокойным, позволяя Юнги смотреть тогда, когда Чонгук чувствует себя менее всего похожим на самого себя. Юнги, кажется, понимает это и осторожно забирает куртку из цепкой хватки, набрасывая ее на плечи Чонгука. - Надень-ка. Ты дрожишь, - утверждает Юнги, помогая Чонгуку. Он ждет, пока Чонгук наденет куртку, и поднимает руку, когда Чонгук открывает рот, чтобы начать говорить. – Выслушай меня сначала. Чонгук откидывается назад и сильнее кутается в куртку Юнги. Она пахнет им, чем-то древесным и дымным, хотя он ни разу и не видел, как Юнги курит, и это как ни странно, утешает. Словно теплые объятия, по-глупому думается ему. - Я не собираюсь говорить тебе, что «я же говорил» или что-то в этом роде. Я просто хочу, чтобы ты знал, что все в порядке. Ты не сделал ничего плохого, так же как и Намджуни. Ты просто переволновался. Он заторможено кивает. - Я думал, что это было свидание. - И? - Он был очень добр ко мне. - Намджун хороший малый. - Он купил мне плюшевую морскую черепаху, потому что я постоянно говорил о них, - игрушка сидит у его ног, грустная и деформированная. Юнги бегло бросает на нее взгляд. - Из нее выйдет неплохая подушка. - Я.. думал о том, что хочу поцеловать его, - бормочет Чонгук. - Ох. Юнги внезапно понимает, что не знает, что ему сказать. Он кашляет, прочищая горло, и дергает воротник. Чонгук не замечает этого. - Но я этого не сделал. Слишком смутился, - тараторит он, сжимая пальцы в рукавах куртки. – Да и это не имело никакого значения, потому что Намджун-хен потом сказал мне, что думает сводить кого-нибудь сюда, и он был очень рад, что смог осмотреть это место со мной. - О, Гук. - Это не было свиданием, хен, - продолжает он. Чонгук моргает, чувствуя возникающий комок в горле, и смотрит на пустое поле. – Я был единственным, кто думал так. Юнги просто смотрит на него с нейтральным выражением лица. Он сглатывает, ощущая некую тяжесть, и глубоко вздыхает. - Мне жаль, Чонгук-а. Он качает головой, нахмурившись. - Это не твоя вина. Тебе не нужно извиняться за то, что я слишком много надумал об обычной встрече. Юнги поднимает руки, предупреждая о своей цели, и Чонгук медленно кивает, позволяя Юнги обнять себя. Это выглядит неловко, потому что Юнги не уверен, как воспримет это Чонгук, а Чонгук вообще не уверен в том, что он чувствует, но затем он просто перестает думать и расслабляется в объятиях. Они такие же теплые, как и куртка Юнги. - Но я знаю, каково это быть разочарованным, - бормочет Юнги. Он притягивает Чонгука поближе, крепче прижимая его к себе и опуская подбородок на его голову, слегка морщась от лака на его волосах. Юнги вздыхает. – Помнишь, ты спрашивал меня о моих последних отношениях? Чонгук думает с минуту. - Хм, да. Миен-щи, верно? - Знаешь, она была такой нетерпеливой. Всегда хотела ходить на свидания, чтобы проводить больше времени со мной. - Разве это было чем-то плохим? - Нет. Мне это нравилось. По сравнению со мной, она всегда открыто выражала свои эмоции, и это было освежающе. Я чувствовал, что она испытывала те эмоции, которые я никогда не позволял себе. - Звучит как-то не очень здорово, хен. - Ну, это не было так. Тогда я не очень хорошо относился к себе, - Юнги делает паузу. – Так же как и к ней, - поразмыслив, добавляет он. - Я уверен, что все было не так, - говорит Чонгук, а Юнги слабо ему улыбается. - Конечно, я делал все возможное. Я не самый романтичный человек, но я пытался сделать ее счастливой. Даже когда из-за этого мне хотелось лишь спрятаться и никогда больше не возвращаться, - он горько смеется. – Однажды она очень хотела, чтобы мы целый день провели как парочка, вплоть до ношения парной одежды и сидения в одном из этих нелепых кафе, где вам приходится делить один гигантский молочный коктейль в форме сердца на двоих на глазах у всех. Я ненавидел это, мне хотелось сжечь эту чертову одежду, но она выглядела такой счастливой. И это было всем, чего я хотел: просто сделать ее счастливой. - Но ты не был счастлив, - заканчивает за него Чонгук, чувствуя боль в груди. - Я был готов сделать ее счастливой, - говорит Юнги. - Но ты не был счастлив, - спорит Чонгук, внезапно становясь злым. – Это было нечестно, хен. Тебе следовало говорить и о своих чувствах! Отношения это же как улица с двусторонним движением. Юнги щурится на него и мягко гладит его по спине. - Все в порядке, Чонгук-а. Мы были молоды и не знали ничего лучше. - Это не оправдание! – Чонгук взрывается, отстраняясь. Юнги неохотно отпускает его, ощущая что-то между удивлением и удовольствием, когда Чонгук тычет указательным пальцем в его грудь, делая акцент. – Ты заслуживаешь лучшего, хен. - Ты злишься на меня или на нее? – Спрашивает Юнги, уклоняясь от нападения. Чонгук дуется в ответ. - На тебя! На нее! На вас обоих! – Он вскидывает руки. Юнги мягко и нежно берет его за руки, опуская их на колени. - Она не заслуживает твоего гнева, но я рад, что ты чуть ли не драться готов за меня, - Чонгук краснеет. – Было бы хорошо, если бы мы дружили тогда. Ты заслуживаешь такого друга, но Чонгук слишком смущен, чтобы сказать это вслух. Вместо этого он просто пожимает плечами, уставившись на свои руки все еще находящиеся в теплом плену рук Юнги. Юнги продолжает, рассеянно поглаживая пальцем ладонь Чонгука. А тот просто не смеет сдвинуться. - Она продолжала настаивать, и, в конце концов, расстроилась из-за того, что я не мог продолжать делать то, что ей так хотелось. Думаю, мы порвали как раз после нашей первой годовщины. - Это было взаимное решение? - Ты собираешься заявиться в ее комнату в общаге, чтобы подраться, если я скажу, что это не так? – Дразнит Юнги, но сразу же кивает. – Да. Мы сошлись на том, что так будет лучше для нас. - Ты все еще, ну, ты знаешь, - пожимает плечами Чонгук, - все еще любишь ее? Юнги молчит какое-то время. - Нет, - затем добавляет, – нет. Она мне очень нравилась, но это было давно. - Прости, хен. Юнги, кажется, на какое-то время погружается в свои мысли, глядя куда-то в грудь Чонгука. А Чонгук внезапно снова слишком смущен, но явно пытается сидеть спокойно и не ерзать из-за повисшего между ними напряжения. Затем Юнги просто качает головой, натягивая улыбку. Чонгук не понимает, что здесь смешного. - Не нужно, уже все в порядке, - одна из рук Юнги пробирается к его волосам, задевая шею. – Но да, думаю, что боль это вторая сторона этой медали, но даже она пройдет, - Чонгук чувствует, как Юнги слегка сжимает руку, - и то, что ты сейчас разочарован в Намджуне, тоже пройдет. Чонгук смотрит на их переплетенные руки, пораженный тем, насколько Юнги открылся, утешая его, и все еще продолжает держать его за руку. Это все немного слишком и заставляет тепло разливаться по всему его телу. В груди, по его влажным щекам. Ой. - О, - Чонгук внезапно не может разглядеть лицо Юнги из-за того, что все размывается перед глазами, но он слышит резкий вдох, - о, Гук-а, нет, не надо.. На его лице сразу же появляются большие теплые руки, которые держат его так нерешительно, что Чонгуку лишь хочется плакать еще больше. Он на самом деле не понимает почему, он не настолько убит горем из-за Намджуна, но что-то.. что-то в воздухе между ними было таким болезненным, в сквозящем грустью голосе Юнги, что он просто не мог с этим ничего поделать. Юнги не заслужил такого. И Чонгук тоже этого не заслуживает. - Эй, Гук, все в порядке, - голос Юнги такой теплый, такой же, как и его прикосновения, и его куртка на плечах Чонгука, и то, как нежно он ловит его слезы большим пальцем, прежде чем они успеют упасть. – Не плачь, все хорошо. Почему ты плачешь, глупыш? Чонгук вздыхает: - Потому что.. – и еще раз. – Я хочу, чтобы ты был счастлив, - звучит слишком просто и по-детски, а его голос дрожит, становясь абсолютно непривлекательным. Но когда Чонгук избавляется от пелены слез перед глазами, Юнги лишь смотрит на него. – Ты заслуживаешь того, что быть счастливым с кем-то. Юнги долго и удивленно моргает, хмурясь. Он выглядит довольно противоречиво, криво улыбаясь. - Чонгук, отношения не всегда приносят только счастье. Они также приносят немало боли, - его голос низок из-за тяжелых эмоций. – Мне хорошо самому по себе, - сначала Чонгуку показалось, что это грусть, но он замечает, что все же это больше похоже на тоску. - Так ли это? – Возможно, он перегибает палку, но он и так уже достаточно стеснялся этим вечером, чтобы сдерживаться и сейчас. Руки Юнги итак уже мокрые от его слез. – Она вела себя с тобой просто отвратительно, и теперь ты больше никому не дашь и шанса? Юнги выглядит немного ошеломленно, и, возможно, Чонгук очень близок к тому, чтобы пересечь черту, но он не может справиться со своим вновь вспыхивающим гневом. Каждый заслуживает того, чтобы его любили, даже если они сами этого не осознают. Может быть, Юнги и не знает всего. Может, ему просто никто никогда не говорил об этом. - Так что насчет ее общежития, - Чонгук шмыгает носом, - ты знаешь, где она сейчас живет? – Он расправляет плечи, закусывая нижнюю губу. – Допустим, что я хочу цивилизованно поговорить. Хен? Глаза Юнги расширяются от удивления. Затем он лишь фыркает, качая головой. - Чонгук.. Чонгук продолжает давить. - Серьезно. Просто поговорить. - Ты не можешь просто.. Юнги недоверчиво смотрит на него, но уголки его губ все равно предательски ползут вверх, и Чонгук воспринимает это как свою победу, демонстративно глядя прямо в его глаза, пока наощупь ищет его руки. - Хен. - Тебе не нужно заходить так далеко.. – Юнги пытается сопротивляться, пытаясь спрятать свою усмешку, но Чонгук решительно хватает его за руки, склоняясь ближе. - Юнги-хен. Юнги откидывается назад уже с явной улыбкой, окрасившей его щеки. - Я не думаю.. - Я спрошу у Сокджин-хена, если придется. Юнги смеется, сбитый с толку. - Он, вероятно, пойдет вместе с тобой. Чонгук кивает. - Отлично. Будет дополнительной силой. - Ты сказал, что только поговорить. - Да, простой разговор. Сокджин-хен будет нести доску, а потом я покажу ей презентацию о том, какой ты удивительный, насколько она ошиблась и сколько упускает каждый день. Юнги лишь смотрит на него, пока его улыбка становится все шире, обнажая десны. Чонгук никогда не видел, чтобы он так улыбался, поэтому просто пораженно моргает. Она отдает теплотой. Юнги должен улыбаться так всегда. - Думаю, тебя обвинят в домогательстве, - замечает он, напоминая Чонгуку о затянувшейся шутке. - Хен, чем-то же нужно жертвовать. Она должна знать, - Чонгук покусывает щеки изнутри, стараясь не рассмеяться. Юнги качает головой, уже даже и не пытаясь спрятать свою улыбку. - Я не смогу выплатить залог. - Сокджин-хен сможет. - Я все еще не дам тебе ее адрес, - Юнги закатывает глаза, но смеется, произнося это. Чонгук пожимает плечами, он все равно узнает. Можно и подождать. Между ними повисает тишина. Чонгук чувствует себя слегка обеспокоенно, ощущая, как что-то медленно зарождается в его животе, но в целом он чувствует себя счастливым. Кажется, что казус с Намджуном был очень давно, ощущается аж как год назад, в то время как Юнги здесь, и он смеется в его настоящем. Он сжимает руки Юнги, а его глаза светятся, когда Юнги забирает их себе. - Знаешь, а, может быть, ты и прав. Может быть, я заслуживал лучшего, - начинает Юнги, нарушая приятную тишину. - Да, черт возьми, - бормочет себе под нос Чонгук. Юнги добавляет: - И ты тоже, - и морщит нос от веселья и удовольствия. - Ах. - Мы найдем тебе кого-нибудь получше, - Юнги кивает сам себе. – Обещаю. Чонгук закусывает губу и тоже кивает, задумчиво смотря на Юнги. - Да. Думаю, что найдем.

***

Хосок хочет пригласить Чонгука на встречу. И это удивительно, что потребовалось так много времени на то, чтобы Чонгук получил приглашение от друзей Юнги, но Хосок выглядит смущенным, когда спрашивает. - Юнги-хен сказал не давить на тебя, когда рассказывал о тебе, - говорит Хосок с застенчивой усмешкой, которая больше напоминает дразнящую. – Чимин будет настаивать на обратном, но знай, что хен действительно защищает тебя. - О, - Чонгук не может ничего поделать с тем, что чувствует себя немного тронутым, но в тоже время довольным. Но он отбрасывает это, сосредотачиваясь на понимающем выражении лица Хосока. – Я ценю это, хен. Хосок замечает его нежелание и успокаивающе поднимает руки. - Чонгук-а, ты всегда можешь отказаться, если тебе не хочется. Никакого давления или чего-либо еще. Чонгук покусывает свою щеку изнутри, размышляя, что же ему ответить. На самом деле он не ощущал себя готовым к такому, все еще чувствуя смущение из-за Намджуна, но Хосок – хороший хен, и он не хочет показаться грубым. Он коротко улыбается Хосоку, чувствуя себя не очень, когда отвечает: - Я подумаю об этом и дам тебе знать, хен. Спасибо. Хосок кивает, легко принимая такой ответ, но также он ухмыляется так, будто знает, о чем думает Чонгук. Он с пониманием похлопывает Чонгука по плечу. - Все в порядке. Просто дай мне знать, когда решишь. Чонгук благодарно кивает и позволяет Хосоку приобнять себя, перед тем, как отправиться на поздний завтрак.

***

Их университет проводит фестиваль для всех школ в начале февраля, который захватывает весь их кампус и даже приглашает народ. По словам Юнги, это самая настоящая афера по сбору средств, созданная исключительно для того, чтобы заманить крупные компании и организации и заставить их пожертвовать деньги школам, но Чонгук несмотря ни на что считает, что это довольно-таки весело. Он присоединяется к клубу легкой атлетики по воле случая. И хотя уже слишком поздно, учитывая, что его участники тренировались с самого начала учебного года и большинство из них уже выбрали категорию, но они внезапно лишились одного из прыгунов в высоту, поскольку тот получил растяжение. Югем, будучи в команде по бегу с препятствиями, предложил им Чонгука на замену. Юнги удивляется, когда узнает об этом во время одной из их еженедельных посиделок в кафе. - А ты успеешь подготовиться? – Обеспокоенно спрашивает он. Чонгук кивает, подпрыгивая от ожидания того, когда его кофе будет готов. - Да! Ну, точнее, не совсем, потому что уже почти год прошел с тех пор, как я в последний раз по-настоящему прыгал, но я регулярно тренировался, чтобы поддерживать себя в форме, - он указывает на свои ноги, обтянутые в одни из тех джинсов, которые ему любезно купил Юнги. Они посвободнее, чем та дьявольская пара, но все еще достаточно узкие, чтобы плотно прилегать к его талии и очерчивать бедра. Юнги бросает взгляд вниз и сразу же отворачивается, прислушиваясь к заказам. Никого из них не зовут, но он все равно внимательно слушает. Чонгук вопросительно приподнимает брови, но ничего не говорит. - Ты ожидал чего-то такого или что? – Слабо интересуется Юнги. - О, нет, - Чонгук машет рукой для пущего эффекта. – Я просто думал, чтобы было бы очень глупо пустить насмарку все те усилия, которые я потратил на то, чтобы развить мышцы ног. Я, конечно, подрастерял немного, особенно в ягодицах, но все еще должен быть достаточно хорош для нескольких пробежек, - он затихает, обеспокоенный внезапным хрипом со стороны Юнги. – Хен, все нормально? Может, воды? - Нет! Нет, - вздыхает Юнги, закрывая одной рукой свое лицо, а другой отмахиваясь от Чонгука. – Я просто.. просто сглотнул как-то не так. Я в порядке. Все хорошо. - Хм, - он пожимает плечами. – А что насчет тебя? Я знаю, что ты состоишь в нескольких клубах. Собираешься принять где-нибудь участие, потому что это твой последний год? Юнги кривится, прокашливаясь. - Да. Благодаря Хосоку, меня втянули в благотворительный баскетбол. Я должен был быть гидом по кампусу, но выборы начались слишком рано, поэтому меня сразу же скинули со счетов. - Правление Мин уже подходит к своему концу, да? – Дразнится Чонгук. Юнги закатывает глаза. - Только до конца этого семестра, пока я не закончу собирать все для магистратуры. Они знают, что это временно, - отвечает Юнги. Он обрывается на полуслове, когда их зовут, и забирает оба напитка. – Хочешь присесть или прогуляться? Чонгук обдумывает варианты развития событий: вернуться к учебе, чтобы еще на часов пять застрять в пыльной библиотеке из-за предстоящих экзаменов, или просто посидеть и поболтать с Юнги. Выбрать оказывается не так уж и сложно. - Давай сядем у окон, чтобы я мог притвориться, что это не я последние три дня скрывался в маленькой темной комнатушке, корпя над записями, - говорит Чонгук, ухмыляясь, когда Юнги смеется над его неудачной шуткой. - Ну, это ты был тем, кто выбрал три высокоуровневых курса и будешь перегружен в следующем семестре. Виноват только ты сам и твой глупый кинк на то, чтобы достичь вообще всего, - бормочет Юнги, пока ведет их к пустому столу у широких окон. - И вовсе это не так, - скулит Чонгук, легонько толкая Юнги в ответ. – Я просто сказал тебе, что хочу попробовать все, чтобы увидеть, чем я смогу заниматься позже. Юнги фыркает, передавая Чонгуку его холодный напиток. - Неа, это не оправдание тому, что ты находишь все новые вещи для гиперфиксации чуть ли не каждые три недели. - Хен, я просто должен опробовать себя везде, - шутит Чонгук. – В любом случае, когда там будет твой баскетбольный матч? Я хочу успеть подготовить свой косплей на Мин Юнги и баннеры, чтобы должным образом подбодрить тебя. - Ты же понимаешь, что из-за этого мне еще меньше хочется говорить, - медленно произносит Юнги. Чонгук многозначительно шевелит бровями. - Мин Юнги самый лучший! Мин Юнги номер один! Гений Мин Юнги! – Чонгук даже поднимает кулак для пущего эффекта. - Приемлемо, - Юнги оглядывается. – Я напишу тебе, если ты скажешь, когда будет твой прыжок. Взаимовыгодный обмен и ничего более. - Рад, что мои многочасовые просмотры аниме, наконец-то пригодились, - стоически говорит Чонгук, прежде чем все же сломать образ и засмеяться. - Так много времени уже не вернешь, - задумчиво произносит Юнги, вздыхая. Он пинает Чонгука под столом. – Так что, мы договорились? Позволь хену прийти и посмотреть на то, как ты прыгаешь. - Ты уверен? Это будет происходить на улице, и я знаю, что будет очень холодно, а ты ведь так ненавидишь мерзнуть, к тому же я выйду только где-то к концу первой половины всей программы, поэтому тебе придется скучать и наблюдать за всеми бегунами. Юнги небрежно хватает Чонгука за руку, слегка дергая, и Чонгук замолкает. В последнее время он слишком часто чувствует это тепло, разливающееся по всему телу, буквально сгорая где-то в районе груди и живота, и особенно сейчас, когда Юнги смотрит на него так нежно и тепло. Он краснеет. - Я хочу быть там, Чонгук-а. Даже если я до смерти замерзну и потеряю все свои конечности из-за обморожения на полпути, пока ты будешь заботиться о моем трупе, даже если случится что-нибудь такое, я все равно хочу быть там, - Юнги мягко и ласково улыбается, а Чонгук, даже не задумываясь, застенчиво кивает. - Хорошо. Да, - он закусывает губу, пытаясь удержать слова, что так и рвутся наружу, внутри, а затем все же не сдерживается. – Я тоже хочу увидеть тебя там, хен, - он склоняет голову, чувствуя как неистово горит его лицо и не замечая легкий румянец на щеках Юнги. Юнги сжимает его руку, а Чонгук чувствует, как в груди тоже что-то сжимается. - Тогда я буду там.

***

Университетский фестиваль продлится два дня, и секция Чонгука будет проходить в первый день, где-то между танцами и эстафетой для всех желающих, чтобы развлечь толпу. Он проводит целое утро вместе с остальными прыгунами, разминаясь и тренируясь. Он смог вклиниться в схему тренировок практически без каких-либо затруднений за пару месяцев. Первые несколько недель были самыми худшими, когда ему пришлось заново учиться вставать в четыре часа утра. По словам Югема, там было даже место слезам, несмотря на то, как яро Чонгук это отрицал. Возвращение к самим прыжкам тоже заняло какое-то время, потому что он все продолжал врезаться в планку несколько дней подряд. Но этого и следовало ожидать, так как он не занимался с самого начала учебы в университете, но падать все равно было больно. Потребовалось множество тренировок во внеучебное время, чтобы он смог достичь определенных высот, не испортив взлет или падение. В тот день, когда ему удалось удачно завершить четыре прыжка подряд и даже преодолеть двухметровую отметку, не задев штанги, он сразу же позвонил Юнги и начал плакаться о своих достижениях. И это было очень веселое зрелище, учитывая то, что Югем даже отошел от своей группы и успел сделать пару фото того, как Чонгук шмыгает в телефон. (Но он нагнал его и замочил из кулера для воды, запечатлев для себя этот момент, когда Югем похож на несчастную утонувшую крысу). Фестиваль начинается в пятницу и там действительно настолько холодно, как и предсказывал Чонгук несколько месяцев назад, что можно заметить, как выдохи замерзают в воздухе всякий раз, когда ты выходишь на улицу из теплого помещения. Он переминается с ноги на ногу среди остальных, все они в больших и длинных пуховиках делают круг по беговым дорожкам, чтобы хоть немного отогреться и разогнать кровь. В его карманах и ботинках не менее двух коробок грелок, но они все равно не спасают его от ледяных ветров, что время от времени проносятся над головой. Джонхен пишет ему где-то в перерыве между забегами, и Чонгук целых десять минут охотно помогает ему вместе с мамой добраться до смотровых площадок. Они обещают встретить его после соревнований, и Чонгук даже умудряется заключить с братом пари на корейскую говядину, если у него получится хорошо завершить все свои прыжки. Юнги присылает ему фотографии себя, завернутого в самый толстый шарф, который когда-либо вообще видел Чонгук, где из-под складок еле-еле можно разглядеть разве что его блондинистые волосы и красный нос. Чонгук сохраняет их все и пишет, что Юнги уже был предупрежден, но все равно решил прийти. Юнги присылает ему дующийся стикер и требует оплатить больничные счета, потому что он непременно заболеет. Несколько минут спустя приходит: «Удачи, Чонгук-а», а Чонгук чувствует как по всему его телу, доходя даже до дрожащих пальцев, разливается тепло. В полдень поле заполняется толпами людей и студентов, взбирающихся на трибуны или раскладывающих свои вещи прямо на газоне. Чонгук периодически подпрыгивает на месте, пока выстраивается в линию вместе с остальной частью команды, они все делятся горячим чаем и готовятся к началу соревнований. И начинают они со спринтов и бега на средние дистанции. Он подбадривает своих товарищей по команде, присоединяясь к поддерживающим крикам толпы. Время от времени он бросает взгляд на толпу людей, стараясь разглядеть там свою семью или Юнги, но, кажется, что они гораздо дальше, чем он может увидеть. Поэтому он притворяется, что видит, как они его поддерживают, пытаясь обмануть себя. Далее идут эстафеты и Чонгук кричит особенно громко ради Югема, который бежит стометровку, триста метров, а потом еще и пробивается через толпу желающих в публичную эстафету. Он отправляет шутливое сообщение Юнги, спрашивая, не хочет ли он присоединиться, и смеется, когда ему в ответ прилетает недоверчивое хмурящееся лицо Юнги, а потом от Сокджина, который присылает ему групповую фотографию, где они все, кроме Юнги, улыбаются. При виде пиксельного лица Намджуна и его ямочек в его животе что-то отдается тупой болью, но затихает так же быстро, как только он видит хмурого Юнги, который практически как ребенок сжимается, пытаясь спрятаться от холода. Он отправляет Сокджину смеющийся смайлик и личное сообщение Юнги, чтобы тот постарался не мерзнуть так сильно. Он краснеет, как только Сокджин начинает его дразнить тем, что «Кажется, Юнги срочно нужны обнимашки. Может быть, ты сжалишься над ним и наградишь его ими за то, что он сидит тут на холоде». В течение часа общественная эстафета заканчивается, и они приступают к следующему этапу. Чонгук встает и растягивается вместе с остальными прыгунами, потому что сейчас их очередь купаться в лучах внимания и славы. Сначала идут первокурсники, поэтому Чонгук оказывает одним из первых. Они выстраивается в линию, он задерживает дыхание, наблюдая, как двое других парней достигают высоты, и встряхивается, когда подходит его очередь. Он бросает еще один взгляд на трибуны, думая, что сейчас может разглядеть лица своего хена и матери, машущие ему руками. Он усмехается и концентрируется. У двух других есть еще по две попытки на каждый прыжок, а у него есть все три, чтобы достичь все возрастающей высоты, но он собирается сделать все идеально с первого раза. Он растягивает ноги, потирает руки, резко вдыхает и бежит. Так быстро, что слышно скрип его кроссовок, пока он все приближается к горизонтальной платформе. Он ничего не слышит от сильного прилива крови к ушам, изгибается, не добегая до самой штанги, и прикрывает глаза на секунду. Он твердо стоит на земле, прежде чем взмыть вверх. Это волнующе. И так будет всегда, независимо о того, сколько раз Чонгук уже проделывал такое. То, как течет кровь внутри, то, как голубое небо протягивает руку, чтобы поприветствовать его, словно так и говоря добро пожаловать, пока он снова не опускается на землю, уже предвкушая их следующую встречу. Аплодисменты достигают его еще до того, как он успевает упасть на мат и понять, что все закончилось. В голове сразу же возникают вопросы: видел ли Юнги это? все ли он сделал хорошо?, пока он освобождает место для следующего прыгуна. Он принимает поздравительные похлопывания и крики от своих товарищей по команде застенчивым кивком и улыбкой, кутаясь в куртку. Он ищет свой телефон и с радостью находит там бесконечный поток уведомлений. Первым делом он открывает диалог с Юнги. гений мин юнги ты летел. чонгук-а. ты. летел. 13:14 Он хихикает и импульсивно отправляет ему целую кучу сердечек. И как только к нему приходит осознание того, что он наделал, он резко вспыхивает, но Юнги сразу же отвечает ему еще большим количеством сердечек. Сокджин присылает ему несколько фотографий, и он открывает одну, видя как друзья его поддерживали. Юнги выделяется больше всего, и не только потому что он находится ближе всех к Сокджину. Фотографий несколько, но на двух из них только Юнги, стоящий с широко открытыми глазами и опустившимися руками из-за изумления и восхищения. Это из-за меня? Чонгуку очень хочется спросить, но что если это не так? Он хочет, что бы Юнги смотрел так только на него, отчего ему становится жарко, пока его лицо заливает краской, потому что в его голове всплывает картинка, как Юнги встает и подбадривающе кричит ему, но он стесняется спросить, правда ли это, потому что немного боится услышать ответ. Будто читая его мысли, Сокджин немедленно начинает что-то печатать, а затем от него приходит: «только посмотри на эти сердечки в его глазах чон чонгук. ты сломил этого мужчину. я не видел такого выражения его лица с тех самых пор, как хосок смог достать для него билеты на концерт epik high. вот она твоя сила!!!!!!!!». Затем: «он действительно гордится тобой. и все никак не может заткнуться». А затем: «я собираюсь заткнуть ему рот своей грелкой». После ему приходят фотографии, на одной из которых видна рука, бросающая какой-то размытый белый квадрат в оскорбленное лицо Юнги, а также смазанные лица Намджуна и Хосока, смеющиеся над ними. Чонгук громко смеется, улыбаясь входящим сообщениям. гений мин юнги ты хорошо постарался а теперь мне надо убить сокджина увидимся после соревнований 13:21

Хорошо Увидимся позже, хен 13:23 Спасибо

Чонгуку кажется, что он смутно, но все же может разглядеть потасовку где-то справа, но он не может сказать наверняка, потому что из-за широкой улыбки даже глаза закрываются. Он действительно гордится тобой. Он прячет свое лицо за воротником, чувствуя легкое головокружение и уютную теплоту. В конце им раздают медали за участие, о которых Чонгук даже и не знал, но он гордо надевает на шею пластиковую золотую медаль. Югем делает пару снимков с остальной командой, и Чонгук стоически выдерживает это с улыбкой, потому что адреналин все еще кипит в его крови. Некоторые из его одногруппников, которых он смутно помнит, подходят к нему с сердечными поздравлениями. И поэтому к тому времени, когда Юнги и остальные забирают его себе, он уже порядком смущен и удивлен. Сокджин поздравляет его первым, громко крича о том, какой он удивительный и прекрасный, рассказывая о том, что успел захламить свой телефон фотографиями, прежде чем украсть телефоны у Юнги и Хосока, чтобы проделать с ними тоже самое. Намджун смеется и забирает его себе, гордо похлопывая по спине, и Чонгук скромно принимает всю похвалу. Хосок воспроизводит один из его прыжков, поднимая свои руки с собственными звуковыми эффектами, а Юнги отталкивает его, чтобы заполучить все внимание Чонгука себе. - Ты должен был видеть лицо Юнги, когда ты сделал первый прыжок, Чонгук-а, он будто растаял! – Дразнится Сокджин, когда Юнги удается схватить Чонгука за запястья. Чонгук густо краснеет, чувствуя как бешено начинает биться его сердце, пока Юнги слабо хмурится. - Заткнись, хен, у тебя уже был шанс поговорить с ним! – Грубо обрывает его Юнги и тянет Чонгука подальше от ворчащих друзей. Чонгук не может сдержать улыбку на своем лице, пока тоже застенчиво держит Юнги за руку. - Хен, тебе понравилось шоу? – Это глупый вопрос, особенно учитывая фотографии от Сокджина, их громкие комментарии и сообщения от самого Юнги, но почему-то ему хочется услышать это из его уст, он хочет, чтобы эти слова были произнесены вслух. Хочет конкретно прочувствовать их. Юнги смотрит на него так, будто знает, о чем думает Чонгук, и мягко сжимает их руки, его пальцы мерзнут, прямо как и говорил Чонгук, поэтому он мягко прячет их в свои теплые ладони. - Конечно. Ты был удивителен, - говорит он таким тоном, будто констатирует общеизвестный факт. Чонгук чувствует жар, несмотря на бушующий сильный ветер. - Спасибо, - бормочет он, опуская голову. Юнги хмыкает, а затем кашляет, прочищая горло. - Не хочешь сходить поужинать с нами? Ну, знаешь, отметить твой успех сегодня? – Юнги пожимает плечами. – Ты же знаешь, что Сокджин будет играть по-крупному. Он определенно попытается арендовать для тебя целую комнату. Чонгук хихикает и качает головой. - Это уже слишком. - Ты не сможешь остановить Ким Сокджина, когда ему чего-то хочется, Чонгук, у него просто непреодолимая сила, - Юнги усмехается. – Так что, ужин? Сегодня? Он уже практически кивает с нетерпением, пока не замечает макушку своего брата, ведущего мать через всю толпу к нему. Чонгук бледнеет. - Подожди, хен, нет, я не могу, - тараторит он, вздыхая. Юнги выглядит разочарованным, даже его хватка на руках Чонгука ослабевает. - У тебя уже есть какие-то планы? Чонгук видит, как его брат приближается, и ему кажется, что он уже может разглядеть его блестящие глаза, поэтому он лишь отчаянно качает головой. - Нет, то есть да. Хен предложил раньше, и я уже пообещал им. Чонгук бросает взгляд на своего брата, который уже успел преодолеть половину пути, поэтому только бросает: - Прости, мне нужно идти, может, мы сможем поужинать в другой раз? - Да. Конечно, - Юнги обреченно кивает. - Отлично! Я напишу тебе, хен, - тараторит Чонгук, отстраняясь и взволнованно ероша свои волосы. – Ах, хорошо, пока! Затем он убегает, направляясь к своему брату и маме, которые уже стоят в нескольких метрах и удивленно наблюдают за ним, а брат ухмыляется. Чонгук пытается это проигнорировать. Как только он подходит, Джонхен сразу же спрашивает: - Кто это был? Ты бросил его так быстро, Гуки. - Никто, хен, заткнись и пошли уже, - быстро говорит Чонгук, размахивая руками и направляя их к парковке. В его груди что-то предательски сжимается из-за этих слов. Не никто, так и рвется изнутри, сдавливая грудину, а Чонгук мерзнет. Юнги не никто, повторяется внутри. - Не похоже, что это никто, - небрежно замечает Джонхен, и это именно то, чего старался избежать Чонгук. Он и сам не знает почему. Кто же для него Юнги? Чонгук совершенно случайно толкает Джонхена, игнорируя его взгляд. - Давай быстрее, я умираю с голоду. Брат угощает его корейской говядиной, как и обещал, а Чонгук даже умудряется уговорить маму на пару рюмочек соджу в честь такого дня. Он ест до тех пор, пока еще чуть-чуть и он уже лопнет, а мама, снисходительно смеясь, везет его обратно в кампус, Джонхен шутит, что скоро настанет и его очередь угощать их обедом. Они высаживают его у здания общежития, он крепко обнимает их обоих, обещая позвонить в ближайшее время и благодаря за то, что они навестили его. Он как раз сонно и устало прокручивает в голове последний разговор с Юнги, когда телефон в его кармане вибрирует, сгоняя с Чонгука весь сон. гений мин юнги надеюсь, тебе было весело. 22:57 Он моргает, чувствуя как в груди что-то предательски сдавливает, и медленно начинает набирать ответ. Потом стирает и отправляет смайлик. Затем начинает печатать снова.

Хен!!!!!!!! Мне ОЧЕНЬ жаль 22:57 Пожалуйста, прости меня за то, что убежал!!!!!!!!

Он дожидается, пока сообщения прочитают, а потом ожидает ответа. Он с тяжестью сидит на своей кровати, хватаясь за подушку, как за опору. гений мин юнги все нормально. 22:58 Когда больше ничего не приходит, Чонгук душит в себе умирающий крик и быстро печатает ответ.

Просто Моя мама и хен пришли увидеться со мной И я не мог отказаться 22:59 Мне очень жаль :( :( :(

Юнги не отвечает довольно долго, настолько, что Чонгук уже начинает думать, что он больше не хочет с ним разговаривать, и он уже готов бросить свой телефон и, возможно, найти его завтра, чтобы лично извиниться. гений мин юнги классно. я не знал, что твоя семья навестит тебя 23:08 Чонгук практически роняет телефон себе на лицо.

Да!!!! 23:08 Я разве не говорил, что хен угостит меня?

гений мин юнги видимо, я забыл прости гук-а 23:08

Ладно :( Удачи, хен!!!!! 23:10 Мин Юнги файтинг!!!!!! ♥ ♥♥♥♥

Он откладывает свой телефон, смущаясь, а затем идет чистить зубы. Когда он возвращается уже умытый и готовый ко сну, он обнаруживает одно непрочитанное сообщение от Юнги. гений мин юнги ♥ 23:12

***

Он встречается с остальными в одном из небольших залов для благотворительных игр. На нижних перилах были вывешены баннеры, рекламирующие детскую благотворительность, для которой, видимо, и была устроена игра. Чонгук тратит минуту на то, чтобы осмотреться и найти машущих ему Хосока и Намджуна. Они сумели отхватить места прямо у перил, и у них даже были собственные самодельные баннеры с яркими неоновыми буквами «Гениальный атакующий защитник Мин Юнги!!!!!» и «МИН ЮНГИ КЬЯЯЯЯ». На Сокджине была ярко-зеленая футболка с гордо кричащей надписью «президент фан-клуба Мин Юнги». Чонгук не может сдержать смеха, когда читает все это, а Сокджин указывает на него пальцем. - Чонгук-а, ты как раз вовремя, твоя футболка здесь. - Ты же знаешь, что хен точно убьет тебя, когда увидит это, да? – Спрашивает он между порывами смеха. Намджун хохочет, довольно поглаживая свою футболку, на которой написано «Мин Юнги мой жеребец». - На самом деле, он уже знает. Сокджин-хен планировал это целый месяц, - говорит он, передавая футболку Чонгуку. Она оказывается неоново-розовой с черными надписями с обоих сторон. - Фанат Мин Юнги номер 1, - удивленно читает Чонгук. Он переворачивает ее спиной и читает. – Мин Юнги номер 1, - хмурясь, - а почему «фанат» здесь такого маленького шрифта? Это опечатка? Сокджин самодовольно пожимает плечами. - Кто знает? Хосок хихикает, вытаскивая из рюкзака одну за другой повязки. Они яркие и с ламинированными лицами Юнги с нарисованными сердечками на его глазах. Чонгук берет ее двумя пальцами со скептическим смешком и широко раскрытыми глазами от удивления. - Это как-то уже слишком, - говорит он. - Ну, так это только для тебя, - подмигивает Хосок. – На самом деле это была идея Тэхенни. И ему очень грустно, что он пропускает такое событие. - Сам виноват в том, что решил в этом году учиться заграницей вместе с Чимином, - отмахивается Сокджин. – Мы пришлем ему фотки. Чонгук ничего не спрашивает, занимая свое место и придерживая повязку на потом. Он достает телефон и думает сфотографировать ее и отправить Юнги. Почему-то он нервничает, хоть это и не ему скоро предстоит игра.

Хен! Мы здесь! 15:13 Мое сердце сильно бьется!!

Должно быть, Юнги как раз сидел в телефоне, потому что сообщения сразу же помечаются как прочитанные. гений мин юнги Ты когда-нибудь смотрел баскетбольный матч? 15:13

Это мой первый раз! 15:13 Я не знаю, куда смотреть

гений мин юнги смотри на меня 15:13 У Чонгука перехватывает дыхание, и он растерянно отводит взгляд от своего телефона. гений мин юнги сможешь восхититься гением в его стихии 15:14 Позже приходит дерзкий стикер и Чонгук смеется. Но легкая нервозность никуда не исчезает. Когда команды выходят из раздевалок, все встают и ободряюще кричат, так же как и Чонгук с остальными. Они стараются кричать как можно громче, особенно когда замечают Юнги, и еще более восторженно, когда Юнги оглядывается и находит их взглядом. В какой-то момент лицо Юнги кривится, будто он не знает, как выразить свои эмоции, а у Чонгука уже болят щеки, от того сколько он смеется, демонстративно держа один из плакатов. Сокджин рядом с ним постоянно щелкает камерой своего телефон, а Хосок кричит особенно громко: - Мин Юнги, ты не человек, ты просто мечта! – Заставляя Юнги спрятать свое лицо в ладонях. В конце концов, они все же успокаиваются, изредка подскакивая со своих мест и крича, когда Юнги делает тренировочные броски, и еще громче, когда он показывает им палец, несмотря на все те взгляды, которые они получают от окружающих. Чонгук наблюдает за каждым небрежным броском, которые Юнги совершает с такой легкостью, несмотря на свое обычно вялое поведение, и он просто. Поражен. Юнги действительно хорош. - Ты еще ничего не видел, - говорит Сокджин, а Чонгук испуганно вздрагивает, откидываясь назад. Сокджин усмехается, похлопывая его по плечу, указывая на Юнги, который рассеянно ведет мяч, прежде чем передать пас партнеру по команде. - Юнги любит притворяться, что он ненавидит спорт, но этот паренек был настоящей звездой в средней школе. Чонгук переводит взгляд на Юнги, чувствуя что-то непонятное в животе. А потом начинается игра. Там очень много движений и Чонгук практически не понимает суть игры, несмотря на то, как подробно Намджун объясняет ему все. Все, что он знает это то, что он не может отвести взгляд от Юнги, слова которого повторяются в его голове снова и снова. Смотри на меня, наблюдай за мной, и Чонгук смотрит, затаив дыхание, когда Юнги обходит защитников и бросает мяч в корзину. Наблюдает за тем, как он с громким скрипом кроссовок разворачивается, избегая блоков осторожными финтами, и ликованием, которое отражается на его лице, когда броски попадают в корзину. Чонгук забывает о баннере в своих руках, а звуки кричащей толпы глохнут под стуком его сердца, которое синхронизируется с шагами Юнги, считая про себя, 1, 2 и свист, когда Юнги прыгает и бросает мяч. Затем он ускоряется раза в три, когда Юнги торжествующе поднимает кулак, пока остальная часть команды бежит к нему с объятиями и криком. Чонгук чувствует невероятное тепло. Он ерзает в кресле, а во рту внезапно пересыхает. Юнги откидывает голову назад, смахивая пот и пропуская волосы между своими бледными длинными пальцами, и Чонгук думает, что вокруг слишком тихо. А он не может отвести взгляд. Холодная бутылка падает ему на колени, и ошеломленный Чонгук, наконец, отрывает взгляд. Сокджин выглядит так, будто готов рассмеяться в любую секунду, но он только качает головой, кивая на бутылку с водой. - Выпей. Сейчас перерыв. Тебе нужно встать и растянуться, - советует он, указывая на остановленное табло. Чонгук лишь молча моргает, и Сокджин не сдерживает смех. - Вау. Вы прям как два сапога пара, - он забирает бутылку с водой, открывает ее, а затем подносит обратно Чонгуку. – Выпей, Чонгук-а. Пока ты в обморок не упал. - Я и не собирался, - бормочет он, но послушно пьет, а потом пьет еще больше, понимая, что именно этого ему и не хватало все время. Он чувствует себя раскрасневшимся, а сердце все еще бешено колотится, и он задается вопросом, а не заболел ли он после вчерашнего. Он похлопывает себя по щекам, пытаясь прийти в чувства. - О, оживился. Чонгук, Юнги идет, - Сокджин толкает его, подтягивая к краю перил, где уже стоит Юнги. Он брызгает немного воды на себя и поспешно закрывает бутылку крышкой, прежде чем убрать. - Хен! Ты жжешь! – Кричит Намджун, уже склонившись через перила и размахивая руками. Хосок стоит рядом, готовый если что спасти друга от падения, но тоже приветствует Юнги яркой улыбкой. - Да, Юнги-чи, оставь хоть что-нибудь своим товарищам, - кричит Сокджин, а Юнги ухмыляется в ответ, самодовольно пожимая плечами. - Надо же как-то избавляться от моих разочарований, - говорит он, указывая на их одежду и плакаты. Сокджин громко смеется. - Мы твой талисман удачи, Мин Юнги. Ты еще благодарить нас должен. Чонгук молчит, стоя рядом с ними и довольствуясь тем, что лишь смотрит на Юнги, который весь раскраснелся и вспотел, но все еще выглядит удовлетворенным. Затем Юнги встречается с ним взглядом, и Чонгук снова задыхается, внезапно ощущая трепет бабочек в животе. - Ты хорошо проводишь время, Чонгук-а? – Кричит Юнги и Чонгук молча кивает. Он сглатывает, облизывает губы и пытается сказать хоть что-то. - Ты.. – его голос дрожит, и он краснеет еще больше, но Юнги все еще выжидающе смотрит на него. – Хен, ты очень хорош. - Удивлен? – Спрашивает Юнги, вопросительно изгибая бровь и ухмыляясь. Колени Чонгука предательски начинают дрожать. - Ага, - хрипло выдыхает он. Кашляет, прочищая горло, и качает головой. – Да, хен. Ты был действительно крут. Лицо Юнги разрезает широкая улыбка, обнажающая десна, и практически искрящаяся искренним удовольствием, а Чонгук слабо думает, что это конец, о нет. О нет. Он продолжает думать об этом всю оставшуюся игру, что-то снова разливается в его груди и зудит под кожей, а напряжение уже напоминает плотину, которую скоро прорвет. Он продолжает думать об этом, когда команда соперников решительно настраивается, когда Юнги мчится через все поле, чтобы дать им отпор. И все продолжает думать, когда команда Юнги вновь обретает превосходство и продолжает упорно идти вперед, не желая сдаваться. Мысль проносится каждый раз, когда он видит хищную ухмылку или слышит победный вопль. Его команда побеждает, а сам он буквально сияет, откидывая голову назад и практически ревя от триумфа, а все о чем может думать Чонгук это: О нет. О нет, нет, нет. Через боковые двери спортзала они подходят к раздевалкам и терпеливо ждут, пока Юнги переоденется и выйдет. Чонгук волнуется, не зная, что поделать с самим собой, поэтому в тайне надеется, что Юнги на это потребуется гораздо больше времени. Сокджин и Хосок обмениваются фотографиями, споря о чем-то, а Намджун подходит к Чонгуку, забившемуся в уголок, с дружеской улыбкой. - Чонгук-а, было весело? – Любезно спрашивает он, а Чонгук рассеянно кивает. - Да. Было здорово, - коротко говорит он, закусывая губу и оглядываясь на раздевалки. Он встряхивается и искренне улыбается Намджуну. – Я рад, что пришел. Намджун кивает, а на его щеках появляются ямочки. Он заговорщически подносит ладонь ко рту, склоняясь ближе к Чонгуку, и шепчет: - Знаешь, Юнги-хен с нетерпением ждал встречи с тобой сегодня. Чонгук чувствует легкую дрожь. - Ах, да. - Не говори ему, что это я тебе рассказал, - тихо смеется Намджун. – Если бы не эти футболки, я мог бы точно сказать, что он был счастлив, когда ты болел за него. Он смотрит на свою футболку с сожалением, прежде чем подмигнуть Чонгуку. - Думаю, он убьет нас из-за них, но держу пари, что тебя он пощадит. Покрасневшего Чонгука от ответа спасает Юнги, направляющийся к ним и морщащийся, когда замечает их яркие наряды. - Пожалуйста, ради остатков моей вменяемости, игра окончилась, сожгите эти чертовы футболки, - жалуется он, выглядя очень устало. - Неа. Пожалуй, я сохраню их, - заявляет Сокджин с распростертыми руками. Юнги хмурится, но не уклоняется, когда Сокджин крепко обнимает его, обсыпая похвалой. - Ты отлично справился, хен! – Добавляет Хосок, не обращая внимания на то, что Сокджин еще не отошел. Юнги многострадально вздыхает, но это трудно воспринимать всерьез, когда он обнимает их в ответ. Намджун снова подмигивает Чонгуку, пристраиваясь к друзьям, а Чонгук немного завидует их дружбе, оставаясь на месте. Юнги смотрит на него и вопросительно приподнимает брови. - Не собираешься обнять своего хена? – Спрашивает он, дуясь, и все сомнения Чонгука сразу же исчезают. Он застенчиво улыбается и присоединяется к ним, приобнимая Намджуна и Сокджина. - Поздравляю, хен, - мягко говорит он, и Юнги улыбается. Юнги стряхивает их с себя через целую минуту. Он прочищает горло, взволнованно теребит мочку уха, а потом выжидающе смотрит на Чонгука. - Ужин? Чонгук нерешительно кивает, чувствуя копошащееся сомнение в своем животе, и смотрит на остальных. - Ах, да.. - О, вы только посмотрите, сколько уже времени! – Громко говорит Сокджин, внезапно поднимая руку и указывая на запястье, на котором и намека не было на часы. – У меня так много бумажек для работы, вау, мне лучше уйти. Хосок фыркает, прежде чем собраться и серьезно кивнуть. - Да, мне тоже. Должен еще закончить теоретическую работу для своего класса. - А.. мне надо подумать о жизни, - они все недоверчиво смотрят на Намджуна, а он лишь слабо пожимает плечами. Сокджин фыркает. - В любом случае, вы, ребята, идите, хорошо поужинайте там, - говорит он, хватая Намджуна и Хосока за рукава, и машет им свободной рукой. – Делайте правильный выбор, дети. Чонгук и Юнги молча наблюдают за тем, как Сокджин уводит остальных, пока они не исчезают за углом. Теперь они остаются только вдвоем, и каждый почему-то старается избежать чужого взгляда. Бабочки Чонгука ускоряются, когда он бросает короткие взгляды на Юнги, все равно после снова и снова отводя взгляд. Юнги кашляет, собираясь с духом, и глубоко вздыхает. - Ну, кажется, мы остались вдвоем. Чонгук робко кивает, теребя пальцами ткань футболки. Юнги, кажется, ждет какого-то ответа, но Чонгук не может справиться со своими запутавшимися мыслями. - Чачжанмен звучит неплохо, да? – Юнги снова играется с ухом, не в силах встретиться взглядом с Чонгуком. Он ждет, пока Чонгук сможет выдавить из себя задушенное «да», а затем кивает. – Здорово. Пошли. Чонгук медленно кивает и уже собирается идти, но Юнги останавливает его рукой. Он удивленно смотрит на Юнги, а тот закрывает лицо рукой. - Пожалуйста, сними сначала свою футболку, - молит Юнги, а Чонгук не может справиться с нарастающим сердцебиением, яростно краснея и глупо открывая рот. - Хен? – Спрашивает он, недоверчиво берясь за края футболки. Юнги, кажется, сразу же переосмысливает свои слова и вспыхивает, опуская руку. - Стой! Нет, подожди, я не.. нет, - он прячет свое лицо за ладонями, но горящие уши все равно выдают его. – Я имел в виду «эту футболку». Чонгук смотрит вниз, замечая ярко-розовое нечто. - Ох, - он кривится. – Прости, я забыл. Я.. сниму ее прямо сейчас, - он сразу же тянет футболку наверх, снимая и портя свою прическу, и первое, что он видит, когда высвобождается из ее плена, это ошеломленное лицо Юнги, наблюдающего за ним. - Так лучше? – Нерешительно спрашивает он, пытаясь унять дрожь. На нем только свитер, потому что куртка благополучно была отдана Сокджину на время игры. Он потирает руки, потому что от выхода веет холодом, а Юнги вырывается из своего оцепенения. - Тебе холодно? А где твоя одежда? – Он хмурится. Чонгук качает головой. - Я забыл, что оставил свою куртку у Сокджин-хена, а он уже ушел, - он снова вздрагивает. – Грелки тоже остались в куртке. Юнги еще сильнее хмурится. - Жди здесь, - он сразу же возвращается к раздевалкам, а Чонгук остается на месте, наблюдая за ним издалека и обхватывая себя руками. Прежде чем он начнет задаваться вопросами, Юнги возвращается с большой темной толстовкой. Чонгук смотрит, как он расстегивает молнию и накидывает ее на плечи Чонгука. Где-то на задворках сознания всплывает мысль, что такое уже случалось. Но почему-то именно сейчас это стало очень важным. Они сидят друг напротив друга в любимом корейско-китайском ресторане Чонгука за одним из дальних столиков. Юнги заказывает две чаши чачжанмена и тансуюка, чтобы разделить их на двоих. Чонгук играется с салфеткой и передвигает туда-сюда миску. Юнги наливает им горячего чая, а затем кашляет, прочищая горло. - Так как вчерашняя встреча с семьей? - Х-хорошо. Да. Хен угостил меня хану, - ответил Чонгук, глядя на свои подрагивающие пальцы. – Мама сказала, что я немного заржавел, но думаю, она просто дразнила меня. - Да. На мой взгляд, ты не выглядел заржавевшим, - хрипло смеется Юнги. – Это было.. да. У Чонгука внутри все трепещет, и он порывается спрятать свои горящие щеки. - Как насчет тебя, хен? Ты сегодня играл в баскетбол. И.. ты был действительно хорош, - говорит он, затихая под конец, так как в голове невольно продолжает всплывать образ ликующего Юнги. Он ерзает на месте, сглатывая. - Спасибо, - нависает тяжелая тишина, а Чонгук заставляет себя посмотреть. Юнги поднес к лицу руку, прячась, а его щеки слегка покраснели, но Чонгук отворачивается сразу же, чувствуя, что Юнги ловит его на том, что он пялится. – Так.. Официантка спасает их от дальнейших разговоров, принося миски с лапшой и целый поднос гарниров. Чонгук охотно помогает ей расставить все, мысленно благодаря за то, что она помогла ему отвлечься, но он все равно избегает взгляда Юнги, когда подает ему миску. Аджума просит их подождать еще несколько минут, пока не будет готова свинина, и они одновременно благодарят ее. Чонгук неохотно наблюдает за тем, как она уходит, а потом бросает взгляд на Юнги, который переставляет чашки вокруг себя. Затем он открывает ящик под столом и вытаскивает для них два набора столовых приборов, кладя один на стол, а второй протягивая. Чонгук на автомате хватает его, касаясь пальцами руки Юнги и едва ли не одергивая свою руку, когда легкое прикосновение показалось больше похожим на ожог. Он смотрит на Юнги, чувствуя нарастающую панику, а тот смотрит на него, краснея, и Чонгук отстраняется, ощущая, как холодный металл покусывает кожу. - Прости, - бормочет он. А Юнги удивленно хлопает ресницами. - За что? - Я.. – Я не знаю, думается Чонгуку, внезапно разочарованному в самом себе. Я не знаю, что происходит. Юнги хмурится, а Чонгук чувствует себя то ли виноватым, то ли заболевшим, пока неловкость и смятение нарастают внутри него. - Ты говоришь о вчерашнем? Хен не злится, - пытается догадаться Юнги. – Тебе не за что извиняться. Я не об этом. Чонгук не знает, что поделать с собой, а беспокойство Юнги за него, заставляет чувствовать себя еще хуже, потому что он не хотел его беспокоить. Не сейчас, когда они должны были отпраздновать его грандиозную победу. Чонгук чувствует, как упускает что-то, и он срочно должен это исправить. Он глубоко вздыхает и натягивает улыбку, качая головой. - Да. Я хотел извиниться за то, что сбежал вчера, - Юнги было открывает рот, чтобы возразить, но Чонгук не дает ему это сделать. – Я знаю, ты сказал, что все нормально! Поэтому. Давай поедим, хен, - он одаривает Юнги шаткой улыбкой, тихо надеясь, что никто больше не будет на него давить, а Юнги после долгой паузы откидывается на спинку стула, кивая. - Отлично, - говорит Чонгук, беря в руки палочки для еды и максимально избегая взгляда Юнги. – Я голоден. И они едят, пока напряжение туманом висит между ними, а Чонгук, как бы ни старался, не может избавиться от неловкости, и даже вкусная еда уже не отвлекает его, ощущаясь слишком пресной и безвкусной. Но он все равно заставляет себя попробовать все, чувствуя, как в груди каждый раз что-то предательски сжимается, когда Юнги берет кусочек свинины и без предупреждения кладет к нему в миску, убирая ломтики огурца, потому что знает, что Чонгуку они не нравятся, когда наливает ему чай, как только замечает, что чашка Чонгука пустеет. И поэтому к концу их ужина Чонгук чувствует, что уже вот-вот заплачет, а Юнги даже и не подозревает об этом. Юнги крадет счет себе, заявляя о каких-то правах хена. Даже если это и должен был быть ужин в его честь, Чонгук просто не может противостоять ему из-за того, что слишком нервничает. Сейчас он даже превзошел сам себя, но что же изменилось? Это просто ужин, один из многих, на которые они с Юнги не так уж и часто, но ходили, и Чонгук никогда еще не чувствовал себя таким нервным и неуверенным в себе. С тех самых пор, как впервые встретил Юнги. Но сейчас его постоянно преследовал застенчивый трепет, который все продолжал накатывать с новой силой каждый раз, когда он смотрел на Юнги, а когда Юнги смотрел на него в ответ, он начинал краснеть и ощущать непонятный жар. К тому времени, когда они выходят обратно на мороз, солнце уже давно село и на улице бушуют сильные ветра, не успокоившиеся со вчерашнего дня. Чонгук дрожит, несмотря на свой свитер и толстовку с капюшоном, Юнги тоже не отстает от него и хрипит, когда ветер дует прямо в его лицо. Практически не задумываясь, они подходят ближе друг к другу в поисках тепла, пока не сталкиваются руками. Удивленному Чонгуку кажется, что он чувствует теплое дыхание Юнги, щекочущее его щеки, и поэтому он немедленно возвращает приемлемое расстояние между ними, чувствуя себя невероятно смущенным. Юнги моргает, а Чонгук чувствует внезапную слабость, поднимая руки вверх в попытке скрыть свое покрасневшее лицо. Он закусывает губу и застенчиво смотрит, чувствуя, что алеет еще сильнее, когда встречается с мягким взглядом Юнги. У Чонгука перехватывает дыхание, потому что под светом уличных фонарей, профиль Юнги становится резче, а его губы раскрываются из-за холода, и он смотрит… Чонгук тяжело сглатывает. - Хен, - его голос дрожит. Затем он качает головой и снова сглатывает. – Хен, ты, наверное, устал за сегодня. Уже поздно. - А, нет.. - Я не хочу тебя задерживать, - бормочет Чонгук. – Отдохни, пожалуйста. Я.. – он глубоко вздыхает, а после медленно выдыхает, - мне было очень весело. Спасибо. Юнги неуверенно смотрит на него, будто пытается что-то понять по его лицу, и Чонгук, не зная зачем, улыбается ему, чувствуя себя слишком уставшим, но затем он кивает. - Хорошо, - просто говорит он. У Чонгука снова что-то сдавливает изнутри. - Спокойной ночи, хен. Юнги нечитаемо смотрит на него, а его руки колеблются. Чонгук не двигается, затаив дыхание, а Юнги, кажется, решает, что все-таки не стоит, опуская руки. Чонгук чувствует себя слегка разочарованным. - Спокойной ночи, Чонгук-а.

***

У Чонгука уходит две недели на то, чтобы набраться смелости и подойти, потому что после того, как он заметил его впервые, его светлые волосы постоянно стали попадать в поле зрения, куда бы Чонгук ни шел. Привычно сутулый, в своей как обычно черной одежде, но в сопровождении множества девушек, которые постоянно улыбались. Это пугало Чонгука так же сильно, как и подкрепляло его решимость. Парнишка удивленно моргал и не верил просьбе Чонгука. Он указал на себя, вопросительно приподнимая брови. - Я? Чонгук кивнул. - Да. У тебя есть, эм. Опыт с таким, да? - Таким? – Недоуменно спросил мальчишка. - Хм, отношения? – Предложил Чонгук, застенчиво почесывая затылок. – Ну, знаешь, свидания? Паренек все еще не убежденно смотрел на него. - Ага? - Да, хорошо. Не мог ли бы ты мне помочь? – Чонгук сглатывает, прикусывая губу. Блондин позволяет себе осмотреть Чонгука, внимательно изучая, по-видимому, каждую деталь. Он вздохнул, ероша свои волосы и глядя куда-то в сторону. - Я не встречаюсь, - нахмурился он. - Я знаю! – Поспешил заверить его Чонгук. – Пожалуйста. Мальчишка смотрел на решительного Чонгука еще какое-то время, нерешительно покусывая щеку изнутри. - Ну, - он неуверенно тер нос, смягчая голос. – Как ты там сказал, тебя зовут?

***

Чонгук просыпается от яростного стука по клавиатуре и визжащего голоса Югема, требующего танковой поддержки. Он стонет, накрываясь простыней с головой. Югем продолжает кричать до тех пор, пока не раздается резкий внезапный стук кулаком по деревянному столу вместе с громким проклятием. - Пожалуйста, заткнись, пока я не выкинул тебя из окна, - кричит Чонгук, закрывая уши руками. - Отвали, принцесса, уже почти три часа дня, - кричит на него в ответ Югем. Чонгук сбрасывает с себя простынь, раздраженно щурясь на солнце. - Я тебя ненавижу. - Я тоже тебя люблю, дорогой, - парирует Югем, но перестает играть, снимая наушники. – Кто-то поздно пришел домой, да? Это опять был твой папочка Юнги-щи? - Он… Юнги-хен не… - Мм, да? Еще слишком рано для этого. Чонгук кривится. - Он мой друг. Он слышит, как стул катится по полу, а потом видит прямо перед собой удивленное лицо Югема. Чонгук максимально недоволен, и даже допускает мысль о том, что можно было бы бросить свою подушку ему в лицо. - Ну и продолжай врать сам себе, - Югем хмурится на него. – А еще можешь подумать о том, чтобы пойти умыться. Чонгук действительно кидает в него подушку. Югем оставляет его одного, а в голове у Чонгука вертится последняя встреча с Юнги. Он чувствует, как снова краснеет, понимая, что он наделал. Тогда казалось, что все происходит слишком быстро, перегружая его огромным количеством слишком разных эмоций. Но теперь он знает, что выставил себя полнейшим дураком, хотя все равно кажется, что его мир изменился где-то через две минуты после начала той злополучной игры в баскетбол, и теперь он ничего не может понять. Смотря на это сейчас со стороны, все становится до боли простым и ясным. Он влюбился в Юнги. Чонгук вспоминает Намджуна и то, что он слишком много навыдумывал себе из-за чего потом, ему было очень тяжело. Вспоминает, как его утешал Юнги, рассказывая о своих собственных ранах. Вспоминает «Мне хорошо и самому по себе». Он не встречается ни с кем, кому помогает. Я не встречаюсь. И Чонгук не знает, готов ли к такому.

***

Он с головой бросается в учебу. Чонгук немного благодарен, что даже во время его эмоциональной бури, профессора остаются верными своим принципам и совершенно несочувствующими. И это значит, что у него совершенно нет времени на свой телефон и на то, чтобы дергаться в его сторону каждый раз, когда он слышит входящее уведомление, тайно надеясь, что это Юнги. И поэтому, будто читая его мысли, приходит уведомление, Чонгук крепче сжимает карандаш, сидя на коленях. Он заставляет себя прочитать еще две страницы, делая какие-то заметки, а после уже не может сдержаться, отбрасывая карандаш и хватая телефон. Он разблокирует его и.. это Сокджин. Он не замечает этого, но его плечи разочарованно опускаются. самый красивый хен как там дела у моего самого любимого донсэна 10:13 Чонгук вздыхает. И будто чувствуя то, что Чонгук читает, Сокджин отправляет еще одно сообщение. самый красивый хен не игнорируй меня, чон чонгук, я все вижу ты же не хочешь заставить своего любимого хена грустить 10:13

Привет, хен 10:13 Я учусь

самый красивый хен какой прилежный студент тогда я милостиво прощаю тебя 10:13

Ты так добр 10:14 Как дела

самый красивый хен как же я рад, что ты спросил все просто ужасно, чонгук-а спроси почему 10:14

О нет 10:14 Что случилось? :(

Чонгук моргает. И в чате появляется фотография Юнги, свернувшегося в комочек, сидя на диване. Затем другая, где Юнги мрачно смотрит в камеру, изгибаясь в спине и напоминая шипящую кошку. самый красивый хен с юнги-чи так весело жить он продолжает слоняться, будто недовольный гремлин и относится ко всем также 10:15 Он вздрагивает.

10:15 Оу

самый красивый хен чонгук, что случилось скажи хену он тебя обидел я побью его ради тебя 10:15

Нет!!!!!! Хен ничего не сделал!!!!!! 10:16 Пожалуйста, не бей его!!!!!

самый красивый хен не нужно его защищать хен с нетерпением ждал повода опробовать свою новую бейсбольную биту юнги может быть моей первой жертвой 10:16

О господи, нет!!!!! Нет, хен, Юнги-хен ни в чем не виноват 10:16 Мне кажется, я облажался

самый красивый хен ой ну хорошо хен не будет давить даже несмотря на то, что я очень хочу но, может быть, ты подумаешь о том, чтобы поговорить об этом с юнги 10:16

10:17 Я боюсь

самый красивый хен чего здесь бояться? юнги пугающий? мне нужно его побить 10:17

Нет Он не страшный. Я просто 10:17 Я боюсь ошибиться

самый красивый хен ну ты сказал, что уже облажался может ли стать еще хуже послушай, чонгук-а я не знаю, что происходит между тобой и юнги но я не думаю, что побег от того, что ты боишься, поможет решить проблему прими этот совет от того, кто на пять лет умнее 10:21

10:21 На пять лет старше, хен

самый красивый хен я сказал то, что я сказал 10:21 Чонгук закусывает губу, слегка пораженный искренней добротой. Сокджин прав, побег – это не ответ, но дело в том, что Чонгук и не хотел избегать Юнги, он просто был настолько погружен в свои мысли, ощущая весь этот странный дисбаланс и неуверенность. Он не проигнорировал бы Юнги, если бы тот попытался связаться с ним. Но Юнги с того самого дня не писал ему, и Чонгук не знает, стоит ли воспринимать это как плохой знак. Если его поведение было настолько очевидным даже для него самого, то Юнги наверняка тоже понял. И теперь Юнги не разговаривает с ним. Чонгук сглатывает ком в горле, ощущая тупую боль в груди. Это чистая правда, что он хотел испытать это: почувствовать трепет бабочек от предвкушения и все то глупое, что видел раньше в фильмах. Конечно, он почувствовал что-то подобное с Намджуном, но Юнги, - что очень иронично, потому что Чонгук был уверен, что это чуть ли не единственный человек, с которым не стоит пробовать, - Юнги заставляет его чувствовать себя летящим так высоко, что сердце бьется в ушах, свободным и более живым, чем вообще когда-либо. Юнги, не любящий его в ответ – болезненная мысль, застрявшая где-то глубоко между ребер. Но мысль о том, что Юнги не хочет больше даже дружить с ним, заставляет Чонгука страдальчески свернуться и упасть, кладя голову на твердую поверхность стола и закрывая глаза. Это очень больно. Вероятно, он потеряет дружбу и с Сокджином. И с Намджуном, и с Хосоком, и ту неподдельную привязанность и искреннюю любовь, что царит между ними и без промедлений распространяется и на Чонгука. Хаотичное руководство Сокджина, нежные советы Намджуна и яркую энергию Хосока. Он с нетерпением ждал когда-нибудь встречи с Чимином и Тэхеном. В какой-то момент, это перестало быть дешевым университетским романом. Юнги дал ему гораздо больше, чем мог бы попросить Чонгук, и он не хочет потерять это из-за каких-то глупых бабочек в животе. Он должен попытаться исправить эту ситуацию, прежде чем она выйдет из-под контроля, даже если ему придется задушить свои чувства и смиренно ждать, пока они уйдут. Он должен попробовать. Он выпрямляется, поднимая телефон.

Спасибо, хен 10:34 Я все исправлю

И, пока у него все еще хватает смелости и решимости, он открывает чат с Юнги, удивленно хлопая ресницами, когда видит новое сообщение. гений мин юнги привет, гук-а 10:34 Чонгук чувствует, как сердце молниеносно подпрыгивает к горлу, перехватывая дыхание. гений мин юнги хочешь сегодня выпить кофе? 10:34 Чонгук смотрит на сообщения, пока все еще небольшая, но уже полная надежды, улыбка разрастается все шире и шире, а тело наполняется предвкушением. Он прекрасно знает, что Юнги не может его увидеть, но все равно не может сдержать улыбки. И он думает, что нужно обязательно угостить Сокджина, когда представится такая возможность.

Привет, хен 10:35 С удовольствием

***

Юнги уже сидит около окна за их неофициальным столиком, когда Чонгук заходит. Он тратит минутку на то, чтобы просто посмотреть на Юнги, и совсем неубедительно думает, что это не потому, что он напуган или что-то в этом роде, он просто хочет это сделать. Он смотрит на узкие плечи Юнги и где-то потерянную улыбку и чувствует себя виноватым. Он не должен был позволять Юнги попасть под шквал своих эмоций. Девушка проходит мимо него к выходу, и это вытаскивает Чонгука из своих раздумий. Хватит. Он делает глубокий вдох, а затем идет к столу и нерешительно машет рукой, когда Юнги его замечает. - Привет, хен, - застенчиво начинает Чонгук. Юнги улыбается ему, пытаясь встать. - Привет, - отвечает он, мягко морщась и расслабляясь. Он кивает в сторону касс. – Как обычно? Чонгук кивает, улыбаясь в ответ. - Да. И на этот раз я плачу. - Только через мой труп, - возражает Юнги. – Сядь и подожди хена. - Знаешь, когда-нибудь я все же украду у тебя счет, - поддразнивает он, но послушно садится напротив Юнги. Юнги якобы серьезно переводит жестом двумя пальцами со своих глаз на глаза Чонгука, но сразу же возвращается к нежной улыбке. Он задерживается на мгновение, будто не хочет уходить, но все же, наконец, направляется к кассе. Чонгук тихо посмеивается. По дороге сюда он беспокоился о том, что теперь им будет неловко друг с другом или все будет по-другому, и о том, сможет ли он исправить то, что случилось той ночью. Он хотел показать Юнги, что хочет, чтобы все было как прежде, несмотря на этот непрошенный трепет в его груди. Но Юнги встретил его улыбкой и сразу же начал подшучивать, поэтому, вероятно, Чонгук беспокоился зазря. Им не нужно меняться. Он наблюдает за Юнги, кладя подбородок на ладони и вздрагивая, когда Юнги оглядывается на него через плечо. Чонгук машет ему, а Юнги лишь улыбается в ответ, прежде чем отвернуться, и Чонгук не может ничего поделать с собой, потому что снова ощущает дурацких бабочек. Но на этот раз он позволяет себе насладиться этим чувством, оценивая то, как выглядит Юнги в лучах дневного солнца, когда теплый желтый свет, проникающий сквозь окна, сияет над ним. Его сердце бьется слишком быстро, но это уже не так важно. Юнги приносит поднос с напитками и Чонгук оживляется, особенно когда замечает кусок пирога между стаканами. Руки автоматически тянутся к нему. - Хен! Не стоило, - совершенно неубедительно говорит он, с широкой улыбкой подтягивая тарелку поближе к себе. - Ну, если ты не хочешь, - Юнги дразнит, но сразу же умолкает и начинает смеяться, когда Чонгук пытается защитить пирог от чужих глаз, прикрывая его рукой. – Ты не собираешься делиться? Чонгук застывает, уже поднеся ко рту кусочек, и смущенно опускает его. - Ах, прости.. Юнги с сожалением качает головой. - Нет, я шучу. Я купил его для тебя, - он подталкивает тарелку ближе к Чонгуку. – Наслаждайся. Его уши краснеют. Чонгук пытается стереть с лица довольную улыбку. - Спасибо, хен, - уже через секунду он начинает есть, стараясь не краснеть от удовлетворенной улыбки Юнги. Какое-то время они сидят в тишине, Чонгук позволяет себе отвлечься и полностью сосредоточиться на пироге, пока тарелка не опустеет. Юнги, кажется, воспринимает это как сигнал к действию. - Чонгук-а, - он начинает мягко и осторожно. – Я хотел спросить.. Что-то было не так тогда во время ужина? – Он смотрит на Чонгука, но тот лишь молча кивает. – Ты был сам не свой, - Юнги теребит мочку уха, краснея от смущения. – Я хотел убедиться, что ты в порядке. Но ты не писал мне после этого. - А, - роняет Чонгук, чувствуя как грудь уже привычно что-то сдавливает. Его пальцы сжимаются на вилке. – Прости, хен. Я не хотел тебя беспокоить. Юнги морщится, переводя взгляд с лица Чонгука на свой напиток и обратно. - Нет, мне тоже надо извиниться. Я мог бы написать тебе сам, но я был.. занят. - Но в конце концов ты написал. Так что не нужно извиняться, - Юнги хочет начать спорить, поэтому Чонгук слегка повышает голос, делая акцент. – И ты купил мне пирог, так что давай сойдемся на том, что мы квиты, - он пожимает плечами, натягивая улыбку. – Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я тебе тоже купил. Юнги удивленно смотрит на него, а Чонгук просто ждет. Затем Юнги фыркает, расслабляясь. - Гук, не нужно, - он смотрит в окно, прежде чем вернуться к Чонгуку. – Прогуляемся? Чонгук опешив моргает. - Хен? Он удивленно наблюдает за тем, как Юнги встает, натягивая куртку, а затем выжидающе смотрит на него. - Давай прогуляемся, - повторяет он, протягивая руку. Будто на автопилоте, Чонгук протягивает свою руку в ответ и позволяет Юнги помочь себе встать с легкой улыбкой. В последнюю секунду он хватает свою куртку и все еще изумленный следует за Юнги, пока они не выходят из кафе на холод. Они находят скамейку под солнцем, потому что на тех, которые в тени, было бы слишком холодно сидеть. Чонгук нетерпеливо садится, поднимая лицо к небу и прикрывая глаза, словно это поможет ему согреться. Через несколько секунд он открывает свои глаза и замечает, что Юнги просто пялится на него с явной и неподдельной нежностью. Чонгук краснеет и неуверенно улыбается в ответ. Юнги медленно приподнимает руку, а Чонгук слегка наклоняется в ожидании чего-то, ощущая, как сердце пропускает пару лишних ударов, когда Юнги тянется и осторожно смахивает челку с глаз Чонгука. Его пальцы теплые, несмотря на царящий вокруг холод, и они задерживаются, играясь с выбившимися прядями. А после они касаются кожи, пока сердце Чонгука предательски замирает, а глаза расширяются все сильнее, когда Юнги мягко и нежно скользит ладонью по его щеке к челюсти. Взгляд Юнги опускается, следуя за своей же рукой. Кровь Чонгука закипает где-то уже в ушах. - Юнги, - было начинает он, но слова застревают где-то на полпути. Он хотел чтобы это звучало как вопрос, но почему-то выглядит как просьба. Юнги снова поднимает взгляд, а Чонгука начинает заметно потряхивать. На короткую секунду он снова напоминает того Юнги с площадки: покрасневший, с влажной челкой, издалека напоминающий рычащего хищника. Но Юнги моргает, качая головой, и все в нем сразу же смягчается. Он убирает свою руку, а Чонгук тратит несколько секунд на то, чтобы, кажется, научиться дышать заново, прежде чем успевает понять, что что-то изменилось. Юнги тянет руку вниз, пробегая пальцами по чужому запястью. Чонгук следит за его пальцами, скользящими дальше, пока те не настигнут его собственные, чтобы аккуратно их обхватить. Они еще не держатся за руки, но уже от этого сердце Чонгука заводится в бешеном ритме. - Чонгук-а, - практически шепотом, тепло и нежно. И когда Чонгук поднимет взгляд, глаза Юнги буквально искрятся этим самым теплом. – Я хочу тебе кое-что сказать. Выслушаешь? - Да, - Чонгук кивает, не в силах отвести взгляд. - Я много думал с тех пор, как рассказал тебе о Миен. Помнишь же? – Юнги наблюдает за тем, как он снова на автомате кивает. – Ты был так зол на меня, - Юнги затихает, хмыкая и с восхищенной улыбкой глядя на Чонгука. – Ты сказал, что я тоже заслуживаю быть любимым. - Да, - перебивает Чонгук, не особо задумываясь о происходящем. – Конечно, заслуживаешь. Юнги смеется себе под нос, морщась. Он смотрит на их руки и, наконец, до конца смыкает их пальцы. - Да, - так просто соглашается он. – И меня уже любят? – Он выжидающе смотрит на Чонгука, но все равно сам отвечает на свой вопрос. – Сокджин-хен, Намджуни, Хосокки. Два исчадия ада. И мне этого достаточно. И я. Я тоже, думается Чонгуку, но он лишь ободряюще кивает. - Но это ведь не то, что ты имел в виду? Не такая любовь… - Юнги глубоко вздыхает, отводя взгляд в попытке подобрать слова. – Я думаю.. не то чтобы я не хочу этого, но, может быть, я правда связывал неправильные вещи с этим чувством после Миен. Чонгук сжимает их руки, возвращая взгляд Юнги к своему лицу. Тот легко улыбается, и Чонгук на автомате повторяет за ним. - За последние месяцы мы так сблизились, хотя ты так отличаешься от меня, - Юнги звучит удивленным, а Чонгук абсолютно не уверен, собираются ли его сейчас оскорбить, но уже инстинктивно расправляет плечи. Юнги мягко хмыкает. - В хорошем смысле, Гук-а, - его глаза блестят от веселья, прежде чем снова смягчиться, опускаясь к их рукам. – Но мы разные, так же как и Сокджин-хен и я, и остальные.. Мы все такие разные. Но тем не менее, ты так просто принял меня, и я подумал.. Он хмурится, задумавшись. Чонгук наблюдает за ним, за тем, как трепещут его ресницы, за покрасневшими щеками, за выбившейся прядью обесцвеченных волос, которая выглядывает из-под его шапки, а его дыхание и сердцебиение приходят в полнейший беспорядок. Юнги мягко проводит большим пальцем по костяшкам Чонгука, рисуя фигуры, понятные только ему самому. И тихо продолжает: - И я подумал: вот оно. Я хочу, чтобы мой партнер был таким, понимаешь? Юнги смотрит прямо в глаза Чонгуку, и его взгляд полон смысла. - Не тот, кто хочет, чтобы я изменился, а тот, кто любит меня таким, какой я есть. Миен не была этим человеком, - он сглатывает, сжимая челюсти, прежде чем позволить этим словам вырваться наружу. – Но это не значит, что такого человека не существует. Он долго и медленно выдыхает, расслабляясь, словно тяжелый груз только что пал с его плеч. Он откидывает голову назад, смотря куда-то далеко в небо. Чонгук напрягается, застывая от ожидания и стараясь задушить в себе вновь возрождающуюся надежду, потому что как бы сильно он не хотел, чтобы это касалось его лично, сейчас это не о нем, это о Юнги. И он не имеет права разрушить этот момент. И когда Юнги снова переводит взгляд на Чонгука, он выглядит.. уязвимым. - Так что я пытаюсь сказать, - он снова вздыхает, придвигаясь ближе к Чонгуку и крепко обхватывая его руку своими двумя. – Если.. я надеюсь, что я не неправильно понял все то, что происходило последние пару дней, но, если.. - он замолкает, сжимая челюсти от волнения. Он выглядит слишком смущенным, а сердце Чонгука уже давно готово сдаться в любую секунду. Юнги облизывает губы. - Я думал, что.. Если ты хочешь.. - Юнги снова отводит взгляд, пожимая плечами. Чонгук чувствует, как дрожат его руки, и поэтому кладет свою свободную руку поверх рук Юнги, накрывая их и придавая уверенности. Юнги удивленно смотрит на него, затаив дыхание. Его голос хриплый, чуть громче шепота, но Чонгук все равно не слышит ничего более. – Я хотел бы попробовать еще раз. С тобой. Сердце Чонгука останавливается, пока секунды медленно тикают. Один, два, три, четыре.. - Отношения. Я бы хотел.. Если ты… - Юнги путается в своих же словах, то прерываясь, то начиная заново, а Чонгук беспомощно замирает на каждой новой фразе. Юнги резко вдыхает. - Будешь встречаться со мной? И теперь эти слова, уже вырвавшись наружу, напряженно висят между ними, прошибая словно током каждую частичку Чонгука. Он слышал их громко и отчетливо, но нужно хоть какое-то время, чтобы переварить это. Один, два, три, четыре.. Юнги выжидающе смотрит на него, с каждой секундой становясь все мрачнее и все более опечаленным. Пять, шесть, семь, восемь.. - Да, - выдыхает Чонгук, позволяя земле возобновить свое вращение, а гравитации вернуться в его маленький мирок. Он инстинктивно придвигается ближе к Юнги, который облегченно расслабляется, пробегаясь руками вверх по чонгуковым, чтобы потом нежно обхватить его щеки. Чонгук тянется за прикосновением, не задумываясь, он протягивает свою руку, хватаясь за куртку Юнги и притягивая его ближе. Губы Юнги раскрываются, ловя такой нужный сейчас недостающий воздух, а Чонгук отдаленно думает, что это очень красиво. Его губы выглядят красиво и мягко, внутри Чонгука медленно разливается тепло, начиная с живота и… ..появляясь на губах. Юнги нежный и теплый, он целует настойчиво, но все также осторожно и смущенно. Его пальцы слепо находят затылок Чонгука, зарываясь в его волосы, а Чонгук все также продолжает держаться за ткань его куртки, сжимая ее в своих руках. Юнги немного отстраняется, но только для того, чтобы снова прижаться к нему. Чонгук дрожит, чувствуя, как жар распространяется по его позвоночнику. Юнги неохотно отпускает его, но все равно остается так близко, что Чонгук все еще ощущает его вместе с легким теплым покалыванием. Их дыхание смешивается, беспорядочное и слишком быстрое. - Хен, - бросает Чонгук, но его голос ломается, а Юнги внезапно начинает смеяться. После он снова приближается и оставляется еще один поцелуй на нижней губе Чонгука. Который уже не может сдержать своей улыбки, потому что эмоции, пускай и с запозданием, но настигают его, он лишь глупо смеется, чувствуя максимальное смущение вперемешку с облегчением. - Ах, это, - Юнги пытается отодвинуться, застенчиво улыбаясь, но Чонгук не отпускает. – Хен, - врезается в него, а из груди, наконец, исчезла отвратительная пустота, заполнившись теплом так, что можно и взорваться. – Хен. - Что, что, - Юнги пытается спрятать улыбку, но у него совершенно точно не получается. - Ты мне очень нравишься, хен, - Чонгук бросается в омут с головой, потому что плотину уже прорвало. – Хен, - повторяет он и настойчиво тянет Юнги обратно. Он прижимается своими губами к губам Юнги, все еще очень мягким, потому что Чонгук просто хочет получить еще один поцелуй. И еще один, снова притягивая Юнги к себе. Оставляя их на его нижней губе, в уголке губ, и еще один.. Юнги с готовностью наклоняется к нему, снова и снова, до тех пор, пока он уже не может сдержать в себе улыбку, слишком открытую и яркую, Чонгуку приходится сдаться. - Хен, - скулит он, но они все равно не могут остановиться. Чонгук утыкается носом в шею Юнги, прячась, чувствуя, как чужие руки обхватывают его со спины. - Что? – Повторяет Юнги, а его голос сквозит нежностью и, кажется, любовью. Он опирается щекой о голову Чонгука, щекоча своим дыханием его ухо. – Ты мне тоже нравишься, - шепчет он в ответ, - очень нравишься. Слова отдаются эхом в ушах Чонгука, а что-то яркое и очень горячее вспыхивает в груди. Он пытается успокоить свое дыхание, но, кажется, уже совершенно не может контролировать себя. Он на самом деле не ожидал такого. Конечно, где-то глубоко в душе он может и надеялся, но не более, он не мог себе такого позволить, потому что он просто хотел вернуть то, что было раньше. Он был готов к тому, что не получит ничего больше, главное, что у него получилось бы не потерять то, что уже было. И он уже почти заставил себя поверить в это. Но Юнги.. его взгляд, улыбка, прикосновения, серьезность в его голосе. Чонгук сказал «да», даже особо не задумываясь, действуя инстинктивно и оттого максимально честно, в отличие от того, если бы он позволил себе обдумать все. Юнги тихо смеется, сжимая его в своих руках, прежде чем отпустить. - Ладно, - шмыгает он. – Еще немного и мы здесь замерзнем. Нужно идти. Чонгук позволяет установить некую дистанцию между ними, но уже начинает скучать по ускользнувшему теплу. Он дрожит, сжимая себя руками. Юнги смотрит на него с маленькой, но довольной улыбкой. - Обратно в кафе? Чонгук смотрит на него сквозь ресницы, холод уже просачивается куда-то внутрь, но он не торопится. Он позволяет себе просто смотреть на щеки Юнги, которые уже покусал мороз, пока все тепло собралось в его глазах. Чонгук вслепую ищет его руку, чтобы переплести их пальцы. И, кажется, он чувствует себя так, будто летит. Решимость, Чонгук-а. И немного, будто падает. Когда ты действительно любишь что-то и хочешь посвятить всего себя этому. Чонгук срывается, прижимаясь губами к вопросительной усмешке Юнги. Еще один, но только потому что он действительно хочет. Он был дураком, не знающим, что он может упустить такое. - Можем ли мы вместо этого пойти к тебе? – Спрашивает Чонгук, практически не стесняясь, потому что рука Юнги придает ему достаточно смелости. Глаза Юнги расширяются, но лицо озаряет довольная улыбка. - Да, - она немного исчезает, превращаясь в тонкую нежную ухмылку, - куда бы ты ни хотел пойти. Чонгук ярко улыбается ему, поднимаясь со скамьи. Юнги не отпускает его руку.

***

- Знаешь, я до сих пор не понимаю, почему ты попросил меня помочь тебе. Обычно Чимин получал такие просьбы. - Что? Но я слышал, как те два парня говорили о твоей репутации.. - Какой репутации? - Ну, что ты.. казанова? И у тебя было около пяти девушек за один семестр? - Чонгук… Это не обо мне. Это о Чимине. - Чт… - Это буквально то, чем известен Чимин, хотя часть с девушками полная чушь, просто у него много подруг, но всякое об отношения, это его стезя. У него постоянно просят советов в этом деле. - Но я подумал.. Хен, ты ведь согласился, когда я попросил о помощи! - Ну, я же не знал, что ты думал, что я это Чимин! Ты выглядел таким серьезным и немного милым, поэтому я.. - Я не думал, что ты это Чимин-щи, я думал, что ты.. Господи. Боже, ты пошел на это, чтобы забраться ко мне в штаны. - Чт.. нет.. нет, конечно, нет.. - Мне нужно поговорить об этом с настоящим гуру любви, мне нужно.. сказать Сокджин-хену.. отпусти меня.. - Сокджин-хен ничего мне не сделает, я знаю все его скелеты, а еще я могу попросить Чимина присоединиться. Просто смирись. - Это определенно кража и мошенничество, я в отношениях с преступником.. хен.. - Ммммм, да, я слушаю.. - Мммм, ах, ты не можешь.. хен!

***

Когда Чонгуку девятнадцать, он влюбляется в Юнги. Когда Чонгуку девятнадцать… двадцать, двадцать один, двадцать два, двадцать три… ..и еще в течение долгого времени после, Юнги любит его в ответ.