Парадигма

Перрон хранил в себе ту самую тишину, возможную лишь поздней ночью — когда энтропия людских душ сводится к минимуму. Приятный холодок легко сновал по платформам, подбрасывая и опуская выброшенные мимо урн билеты, использованные салфетки и другой лёгкий мусор. Полутень от тусклого, к тому же мигающего фонаря падала на старую скамейку без спинки, неизменно стоявшую здесь со времён Советского Союза. Первая от вокзала, она стала местом ожидания единственной фигуры, нарушающей, казалось бы, полное безлюдье этого индустриального пейзажа. Парень в потертой кожанке и берцах — не сияющих лаком, как у набирающих количество псевдо панков, а будто переживших Великую отечественную, — дремал, уронив голову на грудь. Полный различного барахла рюкзак был небрежно поставлен рядом. Подобная небрежность и сыграла со спящим злую шутку: покачнувшись от очередного, более сильного порыва ветра, рюкзак грохнулся на бок. Противный скрежет соударений чего-то железного или алюминиевого — вероятно, посуды, — громко раздался в повисшей тишине, а затем пролетел над перроном гулким эхом. Проворно вскочив, парень с удивлением, свойственным всем внезапно очнувшимся от сна, покрутил головой в разные стороны. Помимо упавшего рюкзака взгляд зацепил силуэт человека, только что вышедшего из здания вокзала. Подойдя достаточно близко, силуэт обрёл в глазах парня более подробный вид: стильный пиджак, скрывающий болотного цвета рубашку, классические брюки, портфель. Приятное лицо — такой тип обычно называют «умным» — и легко взлохмаченные волосы. — Позволите присесть рядом? — мужчина улыбнулся, и парень скинул ему ещё несколько лет. Получился примерно его ровесник. — Падайте, места хватит. Простите мое любопытство, но ближайший поезд, судя по расписанию, только через три часа. Почему вы здесь? — Пф-ф, банальная неудача со временем. Просто я прибыл в город буквально полчаса назад — раньше, чем планировал, и решил скоротать время на месте, а вы? — Полностью наоборот. Проспал, в итоге опоздал на нужную электричку. Полная задница, — парень печально вздохнул, а потом протянул собеседнику ладонь. — Петр. — Пренеприятная у вас ситуация. Профессор Полони, — мужчина пожал руку хмыкнувшего парня. — Профессор — это нехуево. Пардоньте за мой французский. Путь куда держите, на конференцию? — Полная правда, и не стоит смеяться. Поезд отвезёт меня в Москву, на ежегодную конференцию. «Педагогика и психология в современном мире…», вряд ли вам интересно полное название. Почему вы удивлены? — Просто забавно: я тоже в Москву, на ролевую игру. По Толкину, может, слышали? Приятное лицо профессора скорчилось в лёгкую пренебрежительную гримасу. — Почти каждый слышал. Полигоны собирают в себе молодежь, любящую помахать палками и притвориться сказочными эльфами. Понятия не имею, что в этом находят интересного. — Полони, оставьте свою безумную критику, вы не знаете, о чем говорите. Правда такова: эльфы — прекрасные создания, во много раз более умные и совершенные, чем люди, — парень улыбнулся и серьезным тоном добавил: — Простит вас Светлая Владычица за такие слова. — Позвольте с вами не согласиться, Петр. Произведения Толкина мне знакомы, и я утверждаю: прекрасная, как вы выразились, мораль эльфов идёт от их вечной жизни. Понимаете, не будь ее, они стремились бы к кратковременным эмоциям так же, как люди. Попытку парня возразить прервал гул подходящего поезда. Порывы ветра обдавали обоих собеседников, пока железный червяк, заскрипев тормозами, не остановился полностью. Пассажиры, совсем немногие, проигравшие в борьбе с бессонницей или желанием закурить, вышли на перрон — в домашних футболках и тапочках. Петр недоуменно глянул на брошурку: хоть это был и не его рейс, похоже, с трёх часовым перерывом он погорячился. Плюнув на это дело, повернулся к собеседнику. — Продолжу. Представьте, что все люди — эльфы. Проходившая мимо женщина с сигаретой в руках удивленно глянула в их сторону. Покачав головой, пробурчала: «Придурки». — Пардоньте, неверно выразился. Представьте, что все люди бессмертны — как эльфы. — Представил. Продолжайте. — Полони, вы либо плохо представили, либо не представили вообще. Представь вы получше, вы бы поняли, что бессмертная жизнь для людей — катастрофа. Погрязнет весь мир в классовой войне, понимаете? Подонки смогут вечно наживаться на бедных, и единственное, что способно их остановить — смерть, то бишь, — не будет иметь на них никакого влияния. Пиздец придет, как говорят у нас во Франции. Профессор на секунду задумался. Посерьёзневший взгляд, хмурая складка на лбу дали Петру надежду на выигрыш в споре. — Признаться, вы немного умнее, чем показались мне сначала. Правда, это совсем не значит, что ваши рассуждения верны. Позвольте же развеять ваши убеждения… — Погодьте, сейчас вернусь. Пирожок куплю, проголодался немного, — парень поднялся с лавочки и, кивнув Полони, пошел в сторону вокзала. Пустой желудок, конечно, давал о себе знать, но основная цель была другая — продумать линии нападения и защиты в их словесном поединке. Падал на опустевший перрон тусклый свет мерцающего фонаря. Прохладный ветерок, подбросив кинутый уехавшей женщиной окурок, замер. Предстоял интересный спор.