* * *
Чондэ сидел в своем кабинете в ожидании Сехуна. Друг позвонил ему и попросил о встрече, а у Кима как раз было окно, и он охотно согласился. — Привет, - поздоровался О, входя в кабинет, предварительно постучавшись и получив приглашение войти. — Привет, - отвечает Чондэ. — Как спалось сегодня ночью? — Ужасно. Я все не могу выбросить из головы твой рассказ. Ты действительно уверен, что тебе это не приснилось? - в глазах Кима было столько надежды, что Сехун сейчас скажет ему, что это все был лишь сон. — Хотел бы, чтобы это было так... - в глазах О читалось искреннее сожаление. — Он никогда и ничего мне не рассказывает. Раньше, когда всё только-только начиналось, он делился всем, потому что это его пугало. Но, вот уже лет пять я не слышу от него ничего. Он замкнулся в себе, думает, что уберегает меня от переживаний, но мне только хуже от этого. — А когда это началось? - поинтересовался Сехун и устроился в кресле поудобнее. Чондэ перевел на него такой мрачный взгляд, что у Се ком встал в горле. — Я расскажу тебе немного о Бён Бэкхёне. Расскажу то, чего не знает ни одна живая душа, кроме его и моей. О просто кивнул, прочищая горло. Что-то подсказывало ему, что этот рассказ будет не из легких, и далеко не самым радужным. Чондэ сделал глубокий вдох, словно собирался нырнуть в бассейн и провести там не менее трех минут. — Ты уже знаешь, что с Бэкхёном мы знакомы уже очень и очень давно. И он сразу же предупредил меня, что знакомство с ним это плохая идея. Я не послушал. Я был как ты, тоже хотел разгадать этого Бён Бэкхёна, узнать, что же за тараканы такие сидят в его голове. Но тогда их было не так много, и они не обладали такой силой, какую имеют сейчас... - Ким замолчал, погружаясь в свои воспоминания, из которых его выдернул негромкий кашель Сехуна. — Прости. Так вот, когда ему было пятнадцать, он познакомился с одним парнем и влюбился. Впервые в жизни он влюбился и ему казалось это чувство самым светлым и правильным. Он хотел стать мужчиной - сильным, уверенным в себе, знающим, что нужно делать. Но все мечты рухнули, когда этот парень умер. Тогда-то я и увидел впервые черноту разума Бэкхёна. Он изменился так резко и так сильно, что я невольно думал, что передо мной не мой друг. Нам было по семнадцать, когда это произошло. Бэк не спешил со своими чувствами, взращивал их, не давил на парня, боялся спугнуть. Они провстречались всего три месяца, кажется, а потом его не стало. И это было первым ударом по его хрупкой душе. Я боялся, что он не выберется из этой темной ямы, боялся, что сдастся и наложит на себя руки. Но со временем его боль притупилась, он снова ожил, хотя в прежнее состояние так и не вернулся. Через два года он познакомился с человеком, который был самым жалким и мерзким подобием живого существа. Наркотики, алкоголь, насилие... Я не знаю, чем думал Бэкхён, когда начинал с ним эти непонятные отношения... - Чондэ снова замолчал, вспомнив, как нашел однажды Бэкхёна у своего подъезда с разбитой губой и синяком на острой скуле. — Это было ужасно... Сехун слушал внимательно, боясь упустить даже самую малую часть истории. По мере рассказа Чондэ, в его жилах кровь все больше стыла, превращаясь чуть ли не в лед. — Через два или три месяца этого человека тоже не стало. И это был второй взрыв боли и отчаяния в сознании Бэка. И, если в первый раз я еще хоть иногда мог видеть в его глазах огонек жизни, то после этой смерти жизнь из них ушла совсем, оставляя жуткую пустоту и безразличие ко всему вокруг. Это сломало его, Сехун. Сломало настолько, что он просто отказался жить. Он не живет, Сехун. Он существует. Спит, ест, ходит в душ, иногда звонит мне... Чондэ замолчал, пряча лицо в ладонях. На глаза наворачивались слезы. Десять лет он живет в страхе, что однажды ему позвонят и скажут, что Бэкхён умер, или, того хуже, Чондэ сам найдет его безжизненное тело. — Не представляю, через что он прошел в таком юном возрасте, - тихо произносит Сехун. — Для подростка, которого бросили родители, который вырос в детском доме, потерять вот так любимого человека... Ведь это самый нежный возраст для человека, самый уязвимый... — Он проходит через ад каждый божий день, и я никак не могу ему помочь, - слезы все же срываются с ресниц, сбегая по щекам Кима. Он так устал от всего этого, смертельно устал, но никогда и ни за что не оставит Бэкхёна.«Поломанный»
5 августа 2020 г. в 19:57
Бэкхён подрывается в постели в холодном поту и пытается вдохнуть в легкие кислород, но у него не получается. Грудную клетку словно придавило бетонной плитой, ребра болят, во всем теле такая немыслимая боль, что в пору кричать. Но и кричать Бён тоже не может. Он просто сидит на кровати и задыхается. Паника окутывает разум, погружая его в кромешную тьму, из которой он всеми силами пытается выбраться.
Бён хватается за ребра, словно желая вырвать их из своего тела, ведь они так сильно колются, будто впиваются в мягкие ткани. Он уже чувствует, как начинает терять сознание, как его тело обмякает, руки уже не слушаются... И резко, словно по щелчку, желанный кислород обжигает сдавленные легкие.
Бэкхён еще минут десять сидит не шевелясь, прислушиваясь к своему сердцебиению, которое медленно, но верно, возвращается в норму. В голове проясняется, развеивается мрак.
— Сколько ты еще выдержишь такой жизни? - спрашивает парень самого себя. — Может, перестанешь уже быть трусом и сделаешь то, что должен?
Лет с семнадцати Бэкхён начал задумываться о самоубийстве. Ему казалось это единственным спасением. Спасением от боли, спасением от предательства, спасением от смерти. В нем что-то сломалось, да так сильно, что ремонту уже не подлежало, как бы он ни старался. С каждым годом его жизнь все больше и больше превращалась в чью-то злую игру, словно там, наверху, сидел кукловод, и дергал за ниточки Бэкхёна, издеваясь и мерзко посмеиваясь. И Бэку это уже надоело. Очень сильно надоело, а прекратить свои мучения не хватало духу, потому что трус. Именно таким себя считал Бён. Ведь, не будь ему так страшно, он бы уже давно избавил единственного друга от обузы в своем лице, и тот зажил бы спокойной жизнью, не беспокоясь о Бэкхёне день и ночь.
Бэк все таки поднялся с постели, ступая босыми ногами на холодный пол. Ему было плевать, если он простынет, подхватит какую-нибудь хворь. В тайне он только и мечтал о том, чтобы его подкосила какая-нибудь болезнь и не пришлось лезть в петлю или прыгать с крыши высотного здания. Но о своих желаниях он благоразумно молчал, потому что Чондэ не одобрил бы.
Бэкхён прошел в ванную и посмотрел в зеркало. Перед ним стоял красивый, но безумно бледный парень, с бесцветными губами и жуткими синяками под глазами. Волосы так отрасли, что пора бы уже сходить в парикмахерскую, но, если он там появится, люди подумают, что пришел призрак, а пугать ему никого не хотелось.
— Паршиво выглядишь, дружище, - горько улыбнулся он своему отражению. — И как тебя земля еще носит, а?
Он умылся холодной водой из-под крана и вернулся в спальню, в которой было настолько душно, что нечем было дышать. Бэк решил открыть окно и впустить прохладный ночной воздух. На электронных часах, которые стояли на тумбочке у кровати, зеленым светом горели цифры, показывающие половину третьего.
— Как же хочется уснуть и не проснуться, - шепчет Бэк, укладываясь обратно в постель. — Это же самая идеальная смерть - без боли, без страха. Почему ты так жесток ко мне? - вопрос был уже задан кому-то, кто никогда не ответит.
Бэкхён не особо верил в Бога, но иногда разговаривал с ним, вел беседы, словно тот мог ему ответить. В такие моменты он искренне просил всевышнего прекратить весь этот ужас, умолял сжалиться над ним. Но все его молитвы, конечно же, оставались без ответа.
Бэк снова уснул крепким сном, кутаясь в одеяло и надеясь, что ему ничего не приснится на этот раз.