Паутина

Как и любое зло в этом мире, беда подкралась незаметно, нанеся свой внезапный удар, когда, казалось, жизнь улыбалась Алику и все складывалось так удачно. Ненавистная школа осталась позади, и на горизонте маячила взрослая, полная перспектив жизнь: престижный вуз, оплаченный отчимом, отличная тусовка, девушки, наконец, обратившие внимание на гадкого утенка, за одно лето ставшего лебедем. И тут… — Тише, тише… — смеялся в ухо голос насильника, долбящегося в него сзади и крепко зажимавшего жертве рот ладонью, заглушая вопли и болезненные стоны. — Ты же не хочешь, чтобы твои друзья пришли посмотреть, что тут творится, правда? В соседней комнате громко играла музыка, от нее собственно он и сбежал сюда, танцевали парочки, ребята пили пиво и играли в карты. Алик крепко зажмурился и из-под ресниц выкатились слезы. Конечно он хотел, чтобы кто-нибудь пришел на помощь и все закончилось. Было дико больно, твердый член двигался в нем так резко и сильно, что, казалось, отбивал ему внутренности, поясницу ломило, а ноги подгибались. Так что, не лежи он грудью на письменном столе, наверное, рухнул бы на колени. И в то же время, помощь была бы уже запоздавшей, а от позора потом, поди, отмойся… И он изо всех сил сдерживал крики, концентрируя внимание на часах. Казалось, приятель приятеля таранит его зад уже целую вечность, но те показывали, что нет — всего-то двадцать минут… Вонзившись особенно глубоко, так что парень чуть не лишился чувств, насильник кончил, почти тут же покинув истерзанный проход, отступая на шаг. И Алик обессиленно сполз на пол. — У тебя классная задница — я никогда не ошибаюсь. Жаль, что пришлось убавить звук… А ты бы натянул штаны, вдруг кто войдет, — игнорируя полный ненависти взгляд, посоветовал Денис, так кажется его звали. Подойдя к каминной полке, снял камеру. – Хорошее кино получилось, а? Алик с ужасом смотрел, как на маленьком экранчике Денис с наслаждением трахает его извивающееся в попытках вырваться хрупкое тело со спущенными к коленкам джинсами. И скорее инстинктивно, чем осознанно, натянул их, застегивая ширинку. — Хочешь получить эту кассету, — бугай еще не договорил, а голова уже дернулась, кивая, — завтра придешь ко мне, часиков в восемь вечера. Мне как раз после работы расслабиться надо будет. — Если приду — отдашь? — безжизненно спросил парень, прекрасно понимая, что его там ждет. — Если заслужишь, — усмехнулся Денис, покидая жертву. Уже на пороге обернулся, добавив. — И смотри, без глупостей. А не придешь, кассету увидят все, кого ты знаешь. Он долго сидел так, не в силах разорвать сковавшее его оцепенение. На душе было тошно, ой как тошно. В сердце царило отчаяние от понимания того, что где один раз, там и два, и десять, ведь Алик на крепком крючке, и будет это длиться, пока насильник и шантажист не наиграется с жертвой. Правда, была у него одна надежда… — Вот ты где. Как раз успевший перебраться на диван, Алик вздрогнул, затравленно посмотрев на хозяина квартиры, и не догадывающегося, что творилось совсем недавно в этой комнате. — Что с тобой? Ты такой бледный… — Да, что-то желудок прихватило, — вымученно улыбнулся парень, поднимаясь. — Поеду я домой… — Эк тебя прихватило, еле двигаешься. Может попросить Дениса проводить? От такого предложения гостю стало еще хуже, и он поспешил отказаться: — Нет. Лучше вызови такси, пожалуйста. В машине Алик долго не мог устроиться так, чтобы терпимо перенести дорогу. А еще водила все пялился на него в зеркало, отчего щеки невольно залил румянец. И сколько бы он не пытался себя убедить, что на лбу не написано, имели человека или нет, он не мог отделаться от мысли, что все знают. — Первый день работаешь? — спросил седой мужчина. Парень вздрогнул. Ну вот и как об этом не думать? Хотелось сказать что-нибудь злое, но даже на это сил не осталось. И он предпочел проигнорировать реплику, наплевав на то, что водила останется при ошибочном мнении, не красящим пассажира. — А давайте, мы просто уже приедем, а? Таксист усмехнулся: — Конечно. Ты не сердись, просто скучно весь день за баранкой… Алик кинул и попытался подремать, пока они ехали на другой конец города, где он смог принять ванну и облегчить страдания, если не души, то хотя бы тела. Весь день прошел, как в тумане, в кошмарном сне. На его счастье, было воскресенье и можно было без проблем не вылезать из кровати. Вот только от воспоминаний о насилии и мыслей о предстоящем вечере, когда все повторится, было не убежать. Несколько раз он порывался позвонить домой, но всякий раз клал трубку. Он просто не мог это сказать, признаться, что над ним надругались, опустили, лишив мужской чести. И он ничего не смог сделать. Да и не хотел разочаровать своего нового отца, учившего его, что мужчина должен уметь постоять за себя и самостоятельно решать свои проблемы. К тому моменту, когда пришло время собираться, Алика начало колотить, и он наглотался успокоительных, чтобы сохранить достоинство, и хотя бы не доставить ублюдку лишних поводов поглумиться. Дверь чужой квартиры открылась, но парень не спешил переступать порог, за которым пути отступления окажутся отрезаны. — Сколько ты хочешь за кассету? — спросил он, робко лелея в душе надежду, что шантажист соблазнится. Но тот откровенно рассмеялся жертве в лицо. Схватив за руку, втащил в прихожую шикарной квартиры, с евро отделкой, набитой дорогой техникой и хрусталем. — По-твоему, я нуждаюсь в твоих подачках? — усмехнулся он. — Проходи и раздевайся. Закопав надежду Алика, шантажист стал кому-то звонить. Понимая, что у него нет выбора, парень прошел в комнату, где его дожидалась уже расстеленная кровать. По телу побежали мурашки, а ворот рубашки душил, и он расстегнул первые две пуговицы… — Ну, давай, не тяни. Скидывай свои шмотки, — велел за спиной Денис. Алик вздрогнул. Он не хотел этого. Разум подсказывал, что должен был быть какой-то другой выход, кроме как идти на поводу у шантажиста, увязая все глубже. Но пока он не знал, что можно предпринять, а значит, чтобы сохранить их секрет, ему не оставалось ничего другого, как пройти через этот ад снова. Пальцы дрожали, когда он стал медленно стягивать с себя одежду. — Догола, — уточнил насильник, заметив его колебания по поводу трусов. Удовлетворенно кивнув, когда обозначенный аксессуар упал на пол, уселся на кровать. — А теперь отсоси мне. Жертва сглотнула. Понимая, что аргумент «я не умею» не прокатит, медленно опустилась на колени, не с первого раза расстегнув ширинку, чтобы достать хозяйство, так истязавшее его буквально вчера. Сперва, Алик работал рукой, как иногда помогал себе, но потом все же пришлось коснуться члена губами и взять в рот, от чего его едва не вывернуло. Он старался не думать о том, что делает, отстраниться, доверившись инстинкту, так сказать. А думал он о том, как ошибался, полагая, что все повторится. Ничего подобного, то, что происходило сейчас, было стократ хуже. Вчера, от него практически ничего не зависело и все, что ему оставалось — терпеть. Сегодня же, ему приходилось переступать через себя, делать, пересиливая отвращение и страх, он фактически насиловал сам себя. — Достаточно, — остановил его, возвращая на грешную землю Денис. — Становись в позу, а я пока разденусь. Шантажист не уточнил, в какую именно, а сам Алик знал только одну, в которую можно встать. Он на минуту зажмурился, борясь с самим собой, а потом обреченно забрался на кровать под шорох одежды за спиной. Сделав над собой усилие, встал на четвереньки. Матрас промялся под весом тяжелого тела и над ухом раздался смешок. — Это ты называешь «раком»? Беда с вами, девственниками, ну всему учить надо, — сильные руки придали ему более правильное положение, почти уложив грудью на матрас, а зад оттопырив. Твердый член потерся головкой о дырочку, спрятанную между его ягодиц, чуть надавливая, заставляя жертву невольно напрягаться в ожидании боли, но не входя. – Хочешь, чтобы я использовал смазку? — поинтересовался Денис, получив в ответ кивок. — Попроси. Алик стиснул зубы. Ну почему этот урод не мог просто взять и сделать свое черное дело? Головка надавила сильнее, вынуждая принимать решение быстрее. — Пожалуйста. — Не слышу. — Пожалуйста… воспользуйся смазкой. Напор ослаб, а потом внутрь проникли скользкие пальцы. На сей раз, насильник разрабатывал его долго и старательно. В награду за послушание? А скорее всего, просто некуда было торопиться. Одновременно, другая рука насильника пыталась оживить его безвольный член, категорически отказывающийся реагировать на мужскую ласку, и потерпела неудачу. Ну не был Алик геем! А может его просто не возбуждало насилие. Так как одна его знакомая девчонка уверяла как-то, что и натурал может получить удовольствие от анального секса, если сделать все правильно. Вероятно, ключевым словом тут было «если»… От резкого, неожиданного вторжения парень закричал, сминая в пальцах простыню. Оставив тщетные попытки заставить партнера получать удовольствие, Денис стал заботиться только о своем, не дав притерпеться, начиная двигаться внутри, разрывая и без того истерзанное вчера нутро. — Больно же! Тише, — посмел подать голос Алик, за что его волосы собрали в кулак и запрокинули голову, поворачивая к камере, которую парень сразу и не заметил. — Тебе нравится, — заявил насильник, намеренно делая больнее. — Скажи, что тебе очень нравится. Ну! Ублюдок! — Мне… — слова не шли с языка, вставая костью в горле, — очень… очень нравится… — выдавил Алик, обрываясь при каждом жестоком толчке. Слезы сорвались с ресниц. Волосы отпустили, позволив спрятать лицо от безразличного ока камеры. — А мне-то как нравится, — насмешливо прохрипели ему на ухо. Все, чего хотел Алик, чтобы урод скорее кончил и позволил ему уйти. Наверное поэтому, когда тот вдруг замер, он решил, что дождался. Но нет, они лишь сделали рокировку, и жертва оказалась верхом на насильнике. — Давай-ка, поработай теперь сам, — приказал тот. Послав ублюдку убийственный взгляд, Алик повиновался. А что еще ему оставалось? Упершись в матрас коленями и руками, он стал приподниматься и опускаться. Каждый раз, когда он почти избавлялся от предмета своих мук, хотелось соскользнуть и прекратить все, но каждый раз он снова погружал его в себя, хотя и откровенно халтурил. Он не мог точно сказать, сколько длилась эта пытка, но, к счастью, всему когда-то приходит конец. Ухватив его за бедра и натянув на свой стояк до упора, шантажист бурно кончил. Скатившись с него, Алик попытался соскочить с кровати, но его удержали, вжав в матрас: — Не дергайся! Лучше отдохни, пока гости не пришли… — засмеялся Денис, шлепнув его по ягодице. От этого пошлого жеста Алика передернуло. — Что? — переспросил он, не сразу доперев смысл фразы мучителя. В этот момент, в дверь раздался звонок. — А вот и он. Никуда не уходи, — подмигнул хозяин квартиры, отправляясь встречать гостя. — Сегодняшний урок еще не закончен. Что происходило потом, парень помнил плохо, наверное потому, что отчаянно хотел забыть тот грязный кошмар, в который его окунули. Лишь отдельные обрывки воспоминаний вспыхивали в памяти, но и их было достаточно, чтобы отбить желание жить дальше. А может, дело было в той дряни, которой напичкал Алика гость Дениса? — Держи, — бросил шантажист на кровать рядом с измученной жертвой кассету. — Жду тебя во вторник, в полдень. — У меня пары, — тихо и безжизненно возразил Алик. — Да я срал. Прогуляешь. А не придешь, я выложу сегодняшний шедевр в интернет, понял? — Если приду, отдашь эту? Денис засмеялся: — Ну вот еще. Она пополнит мою фильмотеку — такой шедевр, — включил он видак, позволяя посмотреть со стороны, как партнеры долбятся в Алика с двух концов, точно стремясь встретиться внутри него, и комнату напомнили его стоны и довольное сопение насильников. — А теперь вали, мне надо отдохнуть. И его просто вышвырнули на лестницу, как пса, даже не дав до конца одеться. На улице была уже глубокая ночь, Алик стоял на затянутом туманом мосту, думая, убьется он наверняка, если спрыгнет, или лучше пойти домой и вскрыть вены? Он не мог это выносить, не мог и не хотел быть шлюхой Дениса, который уже сейчас делится им с друзьями, а что потом, начнет продавать за деньги? Кстати, не на этом ли он так разбогател? Он сказал фильмотека… Значит, Алик далеко не первый и конечно не последний, кто оказался в таком незавидном положении. Может, он даже знаком с кем-то из этих несчастных, если урод промышляет в определенном кругу. И это будет продолжаться. Сколько еще жизней сломает этот ужасный человек, прежде чем его кто-нибудь остановит? Неужели, он хочет оказаться среди них? Сдастся, доказав, что он слабак, не умеющий бороться за свою жизнь… — Не нужны, говоришь, деньги? Ничего, я знаю, кому они не помешают… — сказал Алик, ломая кассету и выбрасывая ее в реку. Этой ночью он так и не смог уснуть, но тело все же немного отдохнуло и мысли были приведены в порядок. В институт не пошел, сославшись на недомогание, уложившее его в постель еще в субботу, ведь он не мог скрыть явной хроматы. А ближе к вечеру отправился в бар, где, как он знал, работал теперь бывший охранник отчима. Конечно, тот не одобрил бы общение пасынка с человеком, которого выгнал за пьянство и не профессионализм, но найти другого подельника за отпущенный ему короткий срок, у парня не было возможности. Да и где искать? А этот тип ему уже знаком и вполне способен справиться с задачей, которую он собирался на него возложить. Тот долго смеялся над тем фактом, что пасынок человека, выгнавшего его, чуть ли не с позором, закрыв перед ним многие двери, собирается нанять его для какого-то темного дельца. — Ну, допустим, я согласился. В чем будет заключаться моя работа? — затянулся Вадим и налил себе еще выпивки. На халяву-то… От того, что его сразу не послали, в душе затеплилась надежда. Тем более что он хотел не так и много… — Ничего такого, с чем не справился бы ты и твоя пушка. Проучим одного выродка, чтобы неповадно было людей в дерьмо макать, и не более того. — Нанесение телесных повреждений будет? — поинтересовался мужчина, очевидно, прикидывая в уме по какой статье они пойдут в случае неудачи. — Только при крайних обстоятельствах. Просто снимем небольшое кино… Все, чего хотел Алик, свободы от грязного шантажа, от липкого страха и принуждения к оказанию сексуальных услуг. А еще — справедливости. Вадим же хотел денег, которых хватило бы покрыть его долги и отремонтировать тачку. Последнему оставалось только сказать «да», но они просидели еще часа два, в течение которых парень угощал его едой, выпивкой и дорогими сигаретами. И, наконец, они таки ударили по рукам. Договорившись встретиться у дома Дениса за полчаса до назначенного срока, они разошлись. — Только не опаздывай, — попросил он. Во вторник он проснулся ни свет, ни заря, проспав всего пару-тройку часов, и уже больше не смог заснуть. Все валялся в постели, наблюдая, как светлеет за окном. В голову лезли разные мысли, сомнения терзали страхами. О том, что будет, если этот спивающийся охранник подведет его, думать не хотелось. Уж лучше тогда сразу сдохнуть. В семь, в дверь позвонили, и сердце ухнуло вниз. Еще не зная, кого принесла нелегкая, он не хотел открывать, не хотел никого видеть, и потому притворялся отсутствующим дома. В дверь начали стучать ногой, и Алик тяжко вздохнул, вылезая из-под одеяла. Соседей ведь разбудит, урод. Стоило приоткрыть дверь, как в прихожую вломился крепкий тип в кожанке, закрывая за собой. — Вы кто? — спросил Алик, пятясь и прижимаясь к стене. — Денис просил напомнить, чтобы ты не забыл о встрече. — Я помню. Забудешь такое, пожалуй… — Вот и молодец. Еще, он сказал, чтобы ты мне залог отдал. — Залог? — не понял парень. — Не засоряй инфой мозги, тебя это не касается. Работай, — расстегнул незнакомец ширинку, доставая полу возбужденное хозяйство. Алик сглотнул. — Денис меня не предупреждал, — уперся он. — Так что идите к черту. Я вам не шлюха, чтобы… Удар в солнечное сплетение вытеснил воздух из легких, помутил сознание, уронив парня на колени. — Я сказал, открыл рот. И только попробуй укусить — пожалеешь. Скрепя сердце, Алик удовлетворил визитера, сделав все, как тот хотел. В мыслях обещая себе, что это последний раз, когда его имеют. Просто ему надо еще немного времени, чтобы осуществить план, который поставит в этой истории точку. Стерев с лица сперму, он вымыл языком член незнакомца, убирая его и застегивая ширинку. — Хорошая шлюшка. Немного сговорчивости тебе, цены бы не было. Сорвав на прощание с припухших губ поцелуй, мужчина вышел, добавив уже в дверях: — Ах да, Денис просил заскочить в секс-шоп по дороге, у него смазка закончилась. — Сука, — выдохнул Алик в закрытую дверь. А в секс-шоп все же заскочил, ибо — береженого бог бережет. Пережив еще несколько неприятных мгновений, когда симпатичная продавщица пыталась выяснить, какая именно смазка ему нужна. А он так растерялся, что выдохнул: — Для геев… Ожидая за углом подельщика, Алик весь извелся. Он никогда не курил, но, казалось, предложи ему сейчас кто-нибудь сигаретку — не отказался бы. И чем ближе был назначенный час, тем глуше билось сердце. Нет, один он туда не пойдет, и гори все… — Заждался, малыш? Парень сердито глянул на бывшего охранника: — Я же просил не опаздывать. — Так без пяти… — постучал мужчина по стеклышку часов. — Не ссы, все будет нормалек. — Угу. От подельника несло алкоголем, знать, с утра поправлял здоровье. Алкаш чертов! Впрочем, мужчина был вменяем и даже язык не заплетался, а значит, все не так плохо. — Ну что, пошли что ли? Алик кивнул, и они поднялись на третий этаж. Здесь, Вадим натянул себе на голову чулок: — Береженого Бог бережет, — пожал он плечами. Парень махнул досадливо рукой, отодвигая шута, чтобы тот не попал в радиус обзора глазка. Кстати, после утренних визитов, хорошо бы и ему завести такую штуку. — А, явился, — усмехнулся Денис, снимая цепочку. Будто он мог забить и не прийти… — Ну заходи. Алик вошел и сразу сместился вправо, освобождая проход для подельщика, ворвавшись следом, наставившего на шантажиста пистолет. — А теперь, мы поговорим на моих условиях, — зло сощурился он, надеясь, что его голос звучит достаточно уверенно, чтобы убедить того, что жертва настроена более чем решительно. Через час, они дружно смотрели видеозапись, где слегка помятый Денис делал признание в насилии над парнями с последующим шантажом своих жертв, а также использовании их в качестве шлюх, собственно, являясь сутенером. — Ты — идиот, — заявил он. — Это дело далеко не пойдет, вот увидишь. А ты… ты горько пожалеешь. Алик покачал головой: — Шутишь да? Я бы жалел, если оставил все, как есть. Кроме того, я не собираюсь нести это в полицию, я просто выложу запись в интернет… Теперь: где твоя фильмотека? Ну. Вадим пихнул шантажиста дулом в затылок и тот молча кивнул на стеллаж, где ровным рядочком стояли с десяток кассет, отличающихся только именами на корешке. Здесь стояла и его запись. — Но это же не все, верно. Где остальное? Не дожидаясь его знака, подельник снова пихнул Дениса дулом, успев убедиться, что по-хорошему тот свои тайны выдавать не готов. — На даче… — Адрес, — потребовал Алик, сгребая кассеты в мешок. Получив желаемое, они ушли, оставив хозяина квартиры привязанным к стулу. — Ты пожалеешь! — крикнул шантажист вслед, давясь собственным гневом. — Возможно… Но это будет потом, а пока, он был уверен, что все делает правильно. — Ну что, электричкой, или такси оплатишь? — поинтересовался Вадим, с явным облегчением освободившись от элемента женской одежды. — Ни то, ни другое, — усмехнулся парень, бросая подельнику ключи от машины и кивая головой на красный Майбах 62, принадлежащий Денису. — Садись за руль, поведешь. Так что до дачи домчались быстро, с комфортом и ветерком. Оба молчали, думая о своем, только время от времени Алик ловил на себе взгляды подельщика, теперь знавшего почти всю подноготную этой грязной истории и, очевидно, догадывавшегося, что спутник знает детали не понаслышке. Это было неприятно, и на щеках парня играл легкий румянец, который, впрочем, можно было списать на духоту в салоне. Одной рукой он держал мешок, другой – придерживал две кассеты: с собой и с признанием насильника. — А можно будет глянуть что-нибудь из фильмотеки, одним глазком? Никогда не видел гейской порнушки… Алик вздрогнул. — В инете посмотри, там этого добра навалом, — отрезал он. Свалив все в кучку во дворе, не только видео, но и откровенные фото, некоторые из которых показались ему смутно знакомыми, запалил спичку, найденную в кухне… И тут, позади раздался громкий оклик: — Эй, парень, огонек потуши. Вадим оглянулся и задул пламя: — Менты. — Вы же не хотите, чтобы эти ребята навсегда остались в сексуальном рабстве, правда? Алик повернулся, встретившись взглядом с водителем такси, раскрывшим для ознакомления свои корочки. — Мы давно следим за этим Денисом, нам нужны его связи, каналы сбыта… — Сбыта чего? — тормознул Алик. — Живого товара, парень. Еще немного, и мы накроем всю сеть. И тут появляетесь вы… Он его что, совестит? — Я не мог так долго ждать… — тихо заметил Алик, покрываясь краской. Не говоря уже о том, что он понятия не имел, что по этому делу ведется полицейская операция. Мужчина убрал удостоверение, понимающе сжав его плечо. — Проедем к нам. Алик рассеянно кивнул, прижимая рукой спрятанные под курткой кассеты: с признанием и своим позором, решив, что будет лучше, если они останутся у него. Менты ментами, а черт их знает. Послушно сел в машину, ничем не выдавая своих сомнений и смятения, царящего в душе. Эпилог Через три дня, Дениса нашли в собственной квартире убитым, и полицейские быстро завершили операцию, прихватив всех, до кого смогли дотянуться. Имя Алика осталось не озвученным в суде, но их семья все же переехала в другой город после того, как он во всем признался родителям.