***
Гермиона не понимала, что происходит. С того момента, как она переступила через барьер на платформе, Рон вел себя так, словно ему было больно даже находиться рядом с ней. На самом деле, многие из старшеклассников Хогвартса начали смотреть на нее, как на жаркое. Гарри выглядел таким же смущенным, как и она. — Гермиона, может быть, мы проводим тебя внутрь? — сказал Гарри, подводя ее к вагону поезда. Рон неохотно последовал за ними. Войдя в пустой вагон, очень похожий на тот, в котором они ехали в первый год, Гермиона начала возиться со своей рубашкой. Даже для сентябрьского утра жара была невыносимой. Однако, как она заметила, Гарри, казалось, вовсе не почувствовал внезапное изменение температуры. Бросив быстрый взгляд на Рона, она заметила, что его лицо покраснело от боли. Он что, задерживает дыхание? Гермиона протянула руку, чтобы дотронуться до него. — Рон, что случилось? Когда ее пальцы коснулись ткани на его плече, он издал звериный рык. Она отдернула руку и уставилась на него широко раскрытыми глазами. Вены на виске Рона заметно пульсировали, когда он выбежал из купе. Гермиона и Гарри недоверчиво переглянулись. — Я что-то сделала? Он говорил что-нибудь до моего приезда? Гарри разинул рот и нахмурился: — Нет… Он был взволнован, увидев тебя… Может быть, он плохо себя чувствует. Я пойду проверю, как он там. С этими словами Гарри вышел и отправился искать рыжего, оставив Гермиону. Одну. Гермиона вытащила книгу «Древние руины магического характера» и начала читать. Ей казалось, что с тех пор, как ушли ее друзья, прошло очень много времени. На самом деле это было не так, но она начала перечитывать одну и ту же строчку снова и снова, пока ее глаза закрывались. Ее разбудил громкий звук открывающейся двери. «Наконец-то», — подумала Гермиона и начала приводить себя в порядок. — Рон, прости, если… О! Это был не Рон и не Гарри, а мальчик, которого она знала только по внешнему виду. Конрад? Кормак? — Привет, сладкая, — Гермиона догадалась, что он тоже не помнит ее имени, — меня зовут Кормак. Кормак Маклагген. Гермиона вежливо улыбнулась. Кормак, в отличие от Рона, тяжело дышал. Как будто он вдыхал как можно больше ее воздуха. — Привет, Кормак. Я могу вам чем-нибудь помочь? Он взъерошил светлые кудри на макушке. — Вообще-то я пришел помочь тебе… решить твою проблему. — Мою проблему? А что у меня...? Не успела она договорить, как он уже набросился на нее. Его мозолистые руки забрались ей под юбку, его рот был на ней, в то время как ее губы были плотно сжаты, отказывая. Она извивалась под ним, пытаясь вырваться, но это только подстегивало его. Рука под юбкой дернулась, чтобы отодвинуть трусики, и на глазах у нее выступили слезы. Рон. Гарри… Кто-нибудь… пожалуйста, помогите… Словно с небес, из-за спины Кормака вырвалась вспышка света. — Остолбеней! Тело Кормака напряглось и соскользнуло с Гермионы, с глухим стуком упав на пол. Она подняла глаза на своего спасителя и увидела знакомые светлые волосы.Глава 1.Неожиданный Спаситель
6 июля 2020 г. в 23:25
Он почувствовал ее запах.
Даже на расстоянии нескольких вагонов, он чувствовал ее запах. Но Драко не знал кто она такая. Он игнорировал свои инстинкты, чтобы не начать дышать как собака и не преследовать запах Омеги на начальной стадии течки. Вместо этого он заставил себя потереться костяшками пальцев о грубое дерево стола, стоящего перед ним.
Омега была неслыханным явлением в этом столетии. После волшебной войны, когда численность населения стала критически низкой, Омег стали разыскивать, чтобы восполнить его. Каждый Омега-ребенок приносил вознаграждение родителям. Это, в итоге, сделало Омег очень выгодным денежным приобретением.
В восемнадцатый день рождения Омеги богатые мужчины выстраивались в очередь, чтобы предложить приданое в обмен на то, что можно было описать, как секс-рабство. Наиболее уязвимыми оказались семьи из низших слоев общества. Отчаянно нуждаясь в деньгах, они соглашались и отдавали своих дочерей, обрекая их на постоянное нахождение в подпространстве, без какой-либо возможности отказать своему Альфе.
Вечно плодовитые Омеги быстро размножались. Даже вопреки своему естественному инстинкту гнездиться и размножаться вместе с Альфой, они стали убивать своих дочерей, опасаясь, что они будут подвергнуты такой же жизни. Сыновей щадили, а это означало, что волшебный мир кишил Альфами без Омег.
Поэтому Альфам пришлось обратиться к Бета-женщинам. Отец Драко всегда говорил ему: «Ты можешь любить Бету, можешь трахать Бету, но ты никогда не сможешь по-настоящему быть с Бетой, так как с Омегой».
В детстве Драко никогда этого не понимал. Его отец-Альфа и мать-Бета, казалось, прекрасно ладили друг с другом. Во время его первого гона, он по-настоящему понял чувства своего отца.
Он просто трахался по всему Хогвартсу с любой девушкой, какой только мог. С его внешностью, умом и обаянием — это был очень длинный список. Это дало ему несколько вещей: титул бога секса, слухи о его достоинстве и неизбежная пустота, которая приходит после секса с Бетой.
Пэнси была его первой настоящей девушкой. Он осмелился бы сказать, что в некотором смысле любил ее. В той мере, в какой Альфа может любить Бету. Но этого было недостаточно ни для кого из них. Гон делает его диким животным. Он кусал, бил, шлепал и трахал Пэнси, вжимая в матрас. Хотя поначалу это и возбуждало ее, через некоторое время для нее это стало слишком. Слишком много, слишком быстро. Последующий разрыв обошелся без взаимных обид.
Через стол Блейз Забини сделал вид, что принюхивается.
— Похоже, сучка в течке. Мерлин, я читал об этом… но это совсем иначе, — Блейз угрюмо покачал головой. — Как только у нее начнется течка, это будет чудо, если она проживет первый день без укусов. Здесь слишком много гребаных Альф на нее одну. Бедная девочка, она, наверное, даже не знает.