И в конце мы все утонем?

Ты хочешь продать душу - продай её мне. И вот с тобой, мы близко танцуем в огне. И все вокруг кричат "нихуя себе!". Назад дороги нет, ты уже в игре.

1. Правда? В квартире было тихо и темно. Только на кухне светился экран телефона и огонек сигареты. Арсений нервно затягивался, пуская кольца дыма, которые игриво скрывались к темноте открытого окна. Пахло летней ночной прохладой. Ветер шумел кронами деревьев и диск луны сиял высоко над землей. Пока Антон мирно спал в их общей спальне, Арс с болью смотрел видео на YouTube, ссылку на которую ему скинул Сережа с посланием: «Прости, Арс, но я должен был тебе это показать». Попов никогда бы не подумал, что простое фан-видео может принести столько боли. Казалось бы, просто фантазия фанатов, они ведь всегда видят только то, что хотят. Но Арсению до скрежета зубов было страшно и больно. На видео Антон был со Скруджи. Арс понять не мог, в какой момент его парня и Эда начили шипперить, ведь обычно все говорили только излюбленное Артон, а теперь все внимание было приковано к Шастуджи и, казалось, его имени здесь больше не место. Они с Антоном уже давно перестали проводить много времени вместе. Все больше дел у каждого, все не до любимого. Арсений в кино снимается, Антон в роликах на YouTube. А теперь вот ролики появились даже те, о которых Антон не знал. Наверное. Арсу хотелось бы разбудить Антона и задать много вопросов: видятся ли они с Эдом, как часто, почему их шипперят и что за странные переглядки на «Студии союз». Но Попов боялся. Боялся услышать ответ. Сон так и не шел. Все видео были пересмотрены, сигареты выкурены и перед глазами под утро рябило от количества информации по Шастуджи. Там тебе и видео, и фан-арты, и фанфики. Все что хочешь, а вопрос только один: правда? 2. Съёмки со Скруджи. Через неделю после той ночи где Попов едва ли не убил себя мыслями, они с Антоном собирались на съемки. Шаст был запредельно счастливым, улыбался, печатал кому-то сообщения и смеялся с ответов. Арсений выглядел уставшим. Сидел за кухонным столом на против Антона и хмурился, делая редкие глотки крепкого кофе. — Антон? — М? Шастун даже не оторвался от телефона, продолжая печатать. — С кем сегодня съемки? Арс и правда не интересовался этим никогда. Кто будет, с тем и шутить придется. Ему и сейчас было плевать, просто хотелось внимание Антона привлечь. — Сначала с Харламовым, потом с Эдом. Сердце Арсения, если бы могло, точно пробило бы сейчас грудную клетку. Раздробило бы ребра к чертям и упало прямо под ноги Антона. На, получи и растопчи. Арсений даже переспросил: — Каким Эдом? Потому что бесило, что Антон не сказал что-то типа: «Со Скруджи» или «Выграновским». С Эдом. Пфф. — С кем переписываешь? — снова спросил Арс. — Не важно, — отмахнулся Антон. Шастун поднялся, показывая на время. Пора ехать. *** Мотор с Гариком прошел легко и весело. Арс умудрился прогнать все личные проблемы, как истинный актер, оставляя только мысли о работе и грядущих шутках. А потом пришел Скруджи. Гребаный идеал Антона, тот, кто подходит Шасту в сто раз больше. Антон любит рэп, любит тела, раскрашенные татуировками и, видимо, любит Выграновского. Иначе не объяснить почему Шаст сейчас пялится на Эда, словно кот на колбасу. Улыбка до ушей, глаза горят и пальцы сжимает, нервно играя кольцами. Арс мрачнеет на глазах. Антон не обращает ни на кого внимания кроме Эда. Сережа переживает за друга и с нескрываемой злостью меряет Антона взглядом. А вот Дима явно что-то знает. Одергивает друга, кивает на Арса и пока внимание приковано к Паше и Эду, одними губами шепчет: — Ты так и не сказал ему? Ебнулся совсем? Антон отрицательно качает головой. Он не может. Не знает как начать разговор. Арсений очень ранимый, но Антон перед Эдом не может контролировать себя. Все его желания и мысли на уровне: «Хочу обнять его, хочу поцеловать, хочу». И Скруджи совсем не против. Они спят с Эдом уже где-то с месяц. С тех пор как были вместе на вечеринке. Хуй знает, что тогда произошло. Они просто напились, подрались с какими-то мудаками возле бара, убегали от охраны, а после целовались в темном переулке под дождем. Эд для Антона был слишком родным. Их тянуло друг к другу до дрожи. С Арсением все было по-другому. Он редко пил, был серьезен и развлечение уходили на уровень: сходить в кино или ресторан. Антон был еще ребёнком по сравнению с ним. Он хотел гулять, делать что-то не правильное, веселиться и засыпать только под утро, кутаясь в черный бомбер. Шаст даже не понимал с какого момента так поехал с черного цвета и сам стал одеваться словно выходец из Блекстар. *** Арсений понятия не имеет, как пережил съемки. Эти двое слишком. Эти двое очень. Влюблены. И он прекрасно это понял. Только вот меньше болеть от этого не стало, хотя Попов и понимал: сердцу не прикажешь, они созданы друг для друга. После съемок Антон с Арсом остались одни в гримерке. Оба молча собирались, боясь начать разговор. Арс ждал, Антон подбирал слова. В итоге он махнул на все рукой. Скажет как есть и дело с концом. — Арс, — Шаст подошел ближе, касаясь его плеча, — я не могу больше молчать... — Подожди, — тихо просит Арсений, — скажи только когда? Антон тонет в этих синих глазах, полных боли. Но еще в них здравый рассудок, не позволяющий устроить истерику. За это Антон Арса уважал. — Месяц назад. Арсений кивнул только и вдруг обнял Антона так крепко, что парень даже испугался на секунду. Но Попов вдруг выпустил его из объятий. Он отошел к двери, с грустью улыбаясь, и сказал: — И в конце мы все утонем? Но подумал: — Скажи что нет! Скажи: Ангел, я пошутил! Но Антон с той же тоской улыбается в ответ и отпускает Арса, ни сказав ничего. Все кончено.