Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь космонавт!

Следующий месяц был просто отличный. Наконец, окончательно став собой, упорядочив свою память и завершив, так сказать, слияние, Эмма взяла отпуск и поехала с Генри на свою, теперь уже бывшую, родину. И зачем она это сделала? Дура! Нет, сначала было просто отлично, Генри чуть ли не пищал от восторга! Ведь это первый раз, когда он поехал куда-то за пределы Америки. И именно там, путешествуя по Англии и Шотландии, она все же не удержалась и заглянула в те места, где когда-то были те или иные магические улочки или поместья чистокровок, но ничего не нашла. Лишь там, где когда-то стоял Хогвартс, Эмма обнаружила слабые следы магии и уже почти полностью исчезнувшие руины замка, который, судя по всему, так и не достроили, да небольшую рощицу, которая так и не стала Запретным лесом. Вероятно, магия здесь когда-то все же была, но все вымерли еще до того, как школа была достроена. Еще следы волшебства она нашла и в Стоунхендже, но те были еще старее, чем на руинах, более того, они были какими-то странными. Жутко напоминали смесь магии, которая применялась при создании и применении порталов и… той энергии, которую она в свое время обнаружила, изучая Арку Смерти. Вроде и магия, а вроде и какое-то излучение. Первые годы изучения артефакторики, она была заинтересована в изучении той проклятой штуки, которая лишила ее единственной семьи. Никто не знал, откуда она появилась и как Арка действует, да и Эмма, за два года ее изучения, не особо далеко продвинулась в этом деле. Хотя, предположений было море: и что, то был портал в другие миры и то, что это был древний способ казни, но никто толком так и не смог подтвердить, что это конкретно. Черт ее дернул туда влезть? А все ее проклятое любопытство. Эмма просто не смогла пройти мимо этого странного феномена. Ведь в ее прошлом мире подобного в этом месте не было. Профессиональное любопытство, мать его. Уговаривать Генри на ночевку в палатках, неподалеку от Стоунхенджа, даже не пришлось. Ребенок так и фонтанировал от энергии, услыхав о перспективе переночевать под открытым небом. Эмма хоть и знала, что они там пробудут одну ночь, ну, максимум пару, собралась так, будто они шли в кругосветку. Как знала, блин. Шаманить в этом мире было даже легче, чем в ее прошлом, в чем она убедилась посредством экспериментов еще в Америке. Многие фиксированные законы магии того мира здесь просто не действовали. Например, можно было без труда материализовать еду и какую-то вещь, лишь только представив ее. Поэтому, состряпать сумочку, вспомнив старое доброе прошлое и свой тур по местным лесам, с незримым расширением, труда не составило. Эмма с собой взяла чуть ли не целый дом и супермаркет, хотя, пока и не рассказала сыну о том, что умеет колдовать, поэтому все самое нужно для похода и взяла в рюкзаке. Свой тайничок, в виде поясной сумки, она, к счастью, так с себя и не сняла, когда это случилось. Нет, сначала было все неплохо. Они устроились на ночь, поели сосисок и зефира, которые пожарили на костре, немного подурачились, и когда Генри наконец прикемарил в спальном мешке, Эмма пошла проверять те следы на камнях, которые обнаружила во время экскурсии. Идиотка, идиотка, идиотка!.. Ведь видела же, что это место буквально провоняло магией перемещений! Так зачем туда полезла?! А всего лишь стоило немного влить своей магии… Как вдруг все камни вспыхнули серебристо синей энергией, а ночную тишину прорезал отвратительный гул. Генри тут же проснулся и подбежав к ней, стал испуганно спрашивать, что произошло, крепко обхватив ее за талию, но Эмма не успела ответить. Свет стал набирать яркость, а шум стал просто невыносим, она только и успела посильнее обхватить сына, прежде чем их ослепило вспышкой света и потом для них наступила тьма.

***

Когда Эмма очнулась, то первое что ощутила, так это холод металла под щекой. «Что за?..» — смущенно подумала она, абсолютно не понимая откуда здесь взяться железу, если она была в открытом поле. — Генри!.. — резко вскрикнула Эмма, вспомнив что произошло и резко сев. — Ге… Прежде, чем она закончила свой панический вопль, она увидела, что сын лежит рядом с ней. Эмма тут же подползла к мальчику и перевернув его на спину, проверила с головы до ног. К счастью, Генри был просто без сознания. И только убедившись в этом, Эмма огляделась. «Мордредовы яйца…» — ошарашенно подумала она, поняв, что находиться в каком-то странном зале, а точнее в отсеке, тускло освещенном и пустынном, который был жутко похож на павильон для съемок, какого-нибудь Стартрека. Но судя по мерному гулу под ногами — это был явно не павильон. И это ее пугало. Эмма была во многих передрягах, но на космических кораблях ни разу. Тут, около одной из стен, сразу с тем местом, где она и Генри приземлились, Эмма заметила что-то похожее на круглую арку, которая медленно крутилась. Еще раз убедившись, что мальчик просто без сознания, она медленно встала и, настороженно оглядываясь, подошла к этой конструкции. Та была исписанна странными письменами, которые Эмма прежде никогда не видела. От этой, явно искусственной и металлической штуки исходила та же энергия, которую она почувствовала от камней в Стоунхендже и Арки в Министерстве. «Гребаный инопланетный портал…» — обреченно думала Эмма, поняв, как она с сыном крупно влипла. В следующие дни она еще больше в этом убедилась. Хотя, пару просветов в этой хреновой ситуации все же были. Во-первых, когда Генри очнулся, выяснилось, что, через чего бы они не прошли, это «путешествие» лишило силы заклинание Реджины и тот все вспомнил. Абсолютно все. Что несколько облегчило ситуацию, и Эмме не пришлось ему объяснять, что она умеет колдовать. Во-вторых, сама магия, хоть слегка и сбоила, была на месте. В-третьих, Генри — мальчик отходчивый и несклонен впадать в истерики, поэтому осознав, что он на космическом корабле, что подтвердил вид на одной из обнаруженных смотровых площадок, пришел в полный восторг. Мальчишки, такие мальчишки. Но на этом, в общем-то, все хорошее и кончилось. Ну, относительно… Еды Эмма с собой много взяла и им надолго хватит, вода вообще не проблема, но вот с остальным… Для начала, при первичном осмотре, было установлено, что они здесь одни. Многие отсеки были заперты или повреждены. Мостика или что-то похожее они так и не нашли, предположив, что он заперт, хоть пару компьютерных панель все же обнаружили, но трогать не стали. Эмма взламывать инопланетные замки не решилась, боясь, что там может быть что-то такое, что может навредить ее сыну. Судя по всему, этому «кораблику» было уже много лет и его давно, кто бы здесь ни был, покинули. Но самое ужасно, что заключила Эмма через две недели прибывания здесь, так это-то, что они здесь застряли. Сколько она не билась, как активировать арку, благодаря которой, Эмма была уверена, они сюда и попали, так и не смогла. Переноситься даже не пробовала, она ведь не самоубийца. Порой, через целый город опасно было перемещаться, не то что через целую вселенную. А в том, что они оказались очень далеко от Земли, Эмма была уверена. — Была на войне, была в тюрьме, была даже на том свете, но в космосе?! — бормотала блондинка, пораженно смотря в большое смотровое окно, в котором отражались, судя по всему, проносящиеся на сверхзвуковой скорости звезды. — Я ведь просто хотела показать сыну Стоунхендж… Именно это Эмма бессильно бормотала, смотря на проносящиеся мимо звезды, когда их пребыванию здесь исполнился ровно месяц. Генри быстро попривык, но это не значит, что ему не было тоскливо. Хотя, он больше тосковал по игровой приставке и по телевизору, чем по реальной компании. Он еще в Сторибруке привык к тому, что он всегда один. У него никогда не было друзей, поэтому одиночество было его постоянным спутником, он был просто рад, что его мама рядом. Он не хотел потерять еще и ее. Генри знал, что остальных своих родственников никогда уже не увидит, поэтому он не настолько тосковал по дому. Там их, по сути, ведь никто и не ждет. Он знал, что мать старается изо всех сил придумать, как их вернуть, но что-то ему подсказывало, что у нее ничего не выйдет. Вообще-то, он был удивлен, что его родительница так легко колдует, но вопрос он задавать не стал, просто благодарный, что из-за магии их жизнь здесь была приемлемой.

***

Человек ко всему привыкает, и они привыкли к жизни на корабле. После тщательного осмотра, Эмма выбрала самое неповрежденное крыло корабля и переоборудовала его. Большой отсек, который был чем-то похож на столовую, Эмма переделала под их жилье. Разделила его на несколько комнат, и в полной мере освежила свои знания по трансфигурации. Мебель и прочие безделушки пришлось делать с нуля, более того, она везде, где только могла, нанесла всевозможные защитные, консервирующие и укрепляющие руны, какие обычно были в старых родовых гнездах чистокровок, чтобы их особняки и замки не трогало время. Опять же, в те моменты, она не могла не вспомнить добрым словом Нарциссу, которая ими ее обучила. Особенно сильно Эмма была за это благодарна, когда на четвертую неделю их здесь нахождения, весь корабль тряхануло и один из отсеков разгерметизировало, но, к счастью, не иначе, как из-за рун, именно их отсека это не коснулось. И вот уже через полгода, у них была полноценная квартира со всеми удобствами. Более того, соседний отсек превратился в сад. Еда у них была не бесконечна, но если они здесь и застряли, Эмма была уверена, что ее сын умрет от чего угодно, кроме голода. И вот так она стала первым космическим фермером, спасибо тетке Петуньи за глубокие знания по садоводству, как и ее профессору гербологии. А заодно и убедилась, что они хоть и в космосе другого мира, Земля здесь все равно кажись была, иначе призвать семена, черенки и живность она бы не смогла. Все-таки, не Господь Бог. Путем множества экспериментов, удачных и не очень, Эмма, в очередной раз порадовавшись, что многие ограничения магии, которые существовали в ее прошлой жизни, здесь были неактуальны, смогла освоить материализацию и перенос вещей через вселенную почти на высшем уровне. Прям магистром стала. Десятки кур, две коровы и пару коз, к сожалению, пали благородной жертвой ее попыток. Зато мяса, которое все же оказывалось после ее призыва перед ней, им с Генри хватит надолго. Все-таки, закрыть глаза и представить предмет было не всегда достаточно, первые ее попытки это доказали. Душ из крови несчастных животных был тем, что Эмма предпочитала не помнить. Растения и семена, как и землю, материализовать было куда проще. Но медитация, сосредоточенность и думосброс для визуализации весьма помогли и через три месяца перед ней в белой дымке появилась первая живая курица. «Бедные фермеры…» — без всякой жалости подумала она, зная, что эта курочка могла пропасть прямо перед глазами предыдущего хозяина. Но сытый сын ей был важнее, чем пара неизвестных людей с поломанной психикой. Книжки, к ее радости, было призвать еще легче, чем все остальное. Как и настольные игры. Генри все же парень любознательный и чтобы его не тревожила скука, пока она экспериментирует, Эмма первым делом наколдовала их, и эти полезные вещи надолго его занимали. Тут ей опять-таки помог думосброс. Как Гарриет, книг она прочла много и чтобы все их вспомнить, этот сделанный наспех артефакт ей очень помог. И вот, ровно год спустя, за несколько недель до тринадцатого дня рождения Генри, когда она копалась в сделанном ею огороде (с которого уже успела собрать два урожая!), а ее сын неподалеку от нее читал «Властелина колец» под искусственным светом, который она создала для растений, валяясь в шезлонге, корабль затрясся, а потом в отдаление раздался странный шум. Эмма вздрогнула и бросив лопатку, встала. — Сиди здесь! — твердо сказала она, начинающему подниматься Генри, и выйдя из ее импровизированной фермы, Эмма заперла чарами те автоматические металлические ставни, которые здесь были вместо дверей. На всякий случай. Генри там будет безопаснее, да и ей спокойнее. Медленно продвигаясь по коридору к источнику звука, который, как она поняла, находился в том зале, где стояли врата, Эмма уже рядом с поворотом, за которым он находился, замерла, поняв, что шумом были громкие голоса. Человеческие. И их было много. Все они галдели на английском, но слов было трудно разобрать, так как они все говорили почти одновременно. Эмма завела руку за спину, и в ее ладони тут же в белой дымке появился пистолет, который в ее поясной сумке, с незримым расширением, остался еще со времен, когда она была охотником за головами. В Англию она его с собой притащила чисто на рефлексе, а вот теперь и пригодился. Мало ли, как эти «гости» настроены. Эмма вот лично не настолько соскучилась по людскому обществу, чтобы рисковать сыном. Она пригнулась и настороженно вышла из-за угла.