We can make it

Когда мисс Эйприл Спинк слышит о том, что бурлеск нынче не в моде, то чувствует, как у нее поднимается давление. Она впадает уныние, думая, что чего-то не понимает в этой жизни, забывая даже о своих милых собачках. Мисс Мириан Форсибл, замечая то, как у подруги бледнеют губы, а ходунки без дела стоят на месте, отбрасывает в сторону свой лорнет и строго напоминает: «Дорогая, уже двадцать лет как это названо стриптизом». Мисс Эйприл все равно дуется, не спеша вступать в традиционную перепалку, в которой каждая будет отстаивать свою точку зрения. Она бледна и рассматривает противоположную от дивана стену, где висят давние афиши, на которых и она, и подруга молоды и полны сил. Мисс Мириан всегда отличалась тем, что принимала все удары судьбы без каких-либо внутренних трагедий, скрашивая рассуждениями. И, как ни странно, большей частью оказывалась права. Память мстительно отбрасывает Эйприл довольно далеко, в тот момент, когда они впервые поцеловались. Даже тогда Мириан была излишне холодна, примерно на второй день заявляя, что из всех возможных кандидатов Эйприл была наиболее подходящим. Как только она тогда еще не высказала все, что о ней думает! Наверное, была влюблена… Как-то привыкла к ее вздорному характеру за столько лет. Удивительно, что волна протеста пошла только сейчас, когда впервые за долгое время они вместе решились купить телевизор, где увидели довольно странное зрелище, которое одну позабавило, а другую ударило в сеть нескончаемых размышлений. Эйприл мрачна. Мириан пытается увлечь ее разговором, но где-то на третей или седьмой попытке забрасывает, заявляя, что отправляется спать. Демонстративно и громко она поднимается на ноги, потом, шурша юбками, удаляется с глаз. Шотландские терьеры трутся около ног, требуя внимания, Эйприл кривится, вот точно не до них сейчас, тут такое на ум приходит! «Подумать только! Она надсмехается над нашей молодостью! Сравнивает великое искусство с каким-то полуголыми девками… Может быть… Она и наши отношения понимает особо!» — хмурится Эйприл, чувствуя, как начинает колоть в боку от переживаний. — «Конечно же, она разумная, все уже рассудила. И мы в ее понимании не пара, а просто хорошие друзья!» После этих мыслей даже непрошенные слезы собираются в уголках глаз. До чего же мерзко. Отдать человеку свою молодость, талант, жизнь, а в итоге получить просто «подходящую кандидатуру». Песики противно скулят, хотят кушать. Хозяйка же прикладывает ладони к лицу, хочет разбить вазочку с леденцами, но дойти не получится — болят ноги. Эйприл размышляет дальше, мысли у нее самые смелые, ей вспоминаются все обиды, препирательства, споры, а потом обрушивается, как снег на голову, вывод: «Вот возьму от нее и уйду! Так тому и быть! Завтра же!» После него, с горящими глазами, она поднимается на ноги и тут же тяжело охает — без ходунков стоять ой как тяжело. Эйприл, разочарованная, разбитая, падает на диван обратно и, заходясь тихим рыданиями, забывается тревожным сном. Во снах ее преследует воздушное, теплое чувство во время дебюта одной постановки, где и у нее и Мириан были ведущие роли. Они еще молоды и красивы, вместе и держатся за руки. Улыбка расцветает на лице сквозь сон, осушая слезы, возвращая в ту самую сказку, которой была сценическая жизнь… Просыпается Эйприл от того, что ее кто-то тормошит. Она открывает глаза и к своему неудовольствию, вспоминая вчерашнее обещание самой себе, видит перед собой обеспокоенное и старое лицо Мириан. — Что ты тут делаешь? Ты сошла с ума? — восклицает та. Эйприл отворачивается, не желая говорить с ней, размышляя на тему того, как бы скорее собрать вещи и объявить о своем решении. Мириан же продолжает: — Тебе нельзя так беспечно относиться к своим ногам! Ты должна была быть в постели! Эйприл по-прежнему злится за «подходящую кандидатуру» и «стриптиз». Мириан же пытается поймать ее взгляд, отчитывая: — А твои терьеры? Они так отчаянно скулили, что разбудили меня. Ты их решила уморить голодом? Я не понимаю, какая муха тебя укусила, Эйприл! А, ну, посмотри на меня! Мисс Спинк неохотно поворачивается к мисс Форсибл, поджимая губы и прожигая ту яростным взглядом. Этот порыв настолько искренний, что последняя замирает в удивлении, потом протягивает руку, касаясь щеки первой, и уже мягче спрашивает: — Что стряслось, Эйприл? — Ты назвала бурлеск стриптизом… — чеканит она. — Что? — удивляется Мириан. — Ты посмела назвать бурлеск стриптизом! — выкрикивает Эйприл так, что даже один из песиков громко тявкнул. — Не выдумывай, — нахмурившись, обрывает ее Мириан. — Я сказала, что теперь молодежь называет его стриптизом. — А нас ты как назовешь, а? «Подходящими друг другу кандидатурами»? — словно не услышав ее, продолжает кричать Эйприл. Мириан замирает с приоткрытым ртом и таращит глаза, пытаясь припомнить, потом в глазах ее отражается понимание. — Эйприл… Я тогда была смущена… — начинает она. — О! Значит, вчера ты тоже была смущена! — возмущается та. Мириан тяжело вздыхает, а потом берет обе руки Эйприл в свои, чувствуя слабый протест, потом задумывается на пару секунд, но, видя ее нетерпение, начинает говорить, правда, голос слегка дрожит: — Я была так рада тому, что нашелся ответ на мои чувства, что не смогла сказать ничего дельного… Я вообще не думала тогда, что между нами что-то возможно… Ты представить себе не можешь, как я была тогда счастлива… И как счастлива теперь… Наша с тобой общая молодость — наиценнейший дар, который даровала мне жизнь. Эйприл раскрывает глаза пошире, не в силах оторвать его от лица Мириан. Что-то внутри нее смягчается от этих теплых слов. Вспоминается основное — на ходунках настояла Мириан, первой заметив, что она уже не в силах передвигаться без посторонней помощи, отстояв ее право жить не в доме престарелых, а в обычном доме со всеми удобствами. Взгляд поднимается вверх — к чучелам. Это Мириан предложила таксидермировать умерших собачек, замечая, как тяжело дается Эйприл потеря того или иного пса. Да, Мириан рассудительна и холодна, но эти качества никогда не вредили Эйприл. Губы мисс Спинк скорбно изгибаются, вновь на глазах появляются слезы, она опускает голову на плечо мисс Форсибл. Та же, чувствуя, что брови ползут вверх, опускает руки к подруге на плечи, прижимает ее к груди с тихим негодованием: «Что же с тобой творится, Эйприл? Только не говори мне, что ты постарела».