Ave Satanas

Люди веселились и танцевали, вылавливали яблоки и пели. Темноволосая девушка смотрела на все это из-за угла, стараясь не попадаться главной на глаза, иначе ее постигнет плохая участь. Эйми знала это, возможно, из-за ее ведьмовского начала, а возможно потому, что никто в этом аванпосте не вызывал у нее доверия. И даже слова Майкла Лэнгдона о новом святилище. Одно Эйми знала точно — этот Майкл был одним из глав Кооператива. И то, что он не явился сюда, не стал принимать участия в вечеринке-маскараде, говорило о многом. Решив больше не смотреть на это веселье, с тяжелым сердцем девушка отвернулась. Конечно, два года в бункере давались непросто: голод, скука, паранойя. Практически ничего здесь не заслуживало доверия, и эту твердость, эту решительность не сломило даже время. Завернув за угол, Эйми вскрикнула и прикрыла рот ладонью — прямо перед ней оказался мистер Лэнгдон. Это оказалось неожиданно и пугающе, особенно то, с каким изучающим взглядом на нее посмотрел мужчина. Но как бы то ни было, Эйми Фоллекс твердо знала, что нельзя создавать шума. — Извините, — опустила глаза девушка, отходя. Это, кажется, только позабавило Лэнгдона. — Что же вас отвлекло от празднования? — лирично спросил он, все еще блуждая изучающим взглядом по лицу девушки. Фоллекс подняла глаза, гордо встречая взгляд Майкла, но не стала говорить ни слова. Лишь небольшое движение бровью могло показать мужчине, что она думает обо всех этих праздниках. На редкость, Лэнгдон был такого же мнения. — Вы можете пройти мой тест, пока коротаете вечер. Не думаю, что вам захочется попадаться на глаза мисс Вэнабл. Замешательство сразу выделилось на лице юной девушки. Она чувствовала какой-то подвох, внутренне сопротивлялась, ведь пляшущих чертиков в глазах Лэнгдона не заметил бы разве что дурак. Но в это же время Фоллекс металась меж двух огней — подозрительный тип и не менее подозрительная вечеринка. Но стараясь найти логический выход, девушка решила, что следить за одним гораздо легче, чем за толпой. Вздохнув, Эйми решила, что именно так и стоит ей поступить, когда Лэнгдон будто прочитал ее мысли и протянул раскрытую ладонь. С неким сомнением она вложила свою руку и ощутила, насколько приятной и нежной на ощупь была его ладонь. В этих коридорах легко было запутаться, но спустя два года Эйми как-то научилась ориентироваться. По крайней мере, во всем этом строении была лишь одна комната с раздвигающимися дверьми — кабинет Майкла. В нем было слишком уж просторно. Мужчина прошел за стол, ладонью указав на стоящий рядом стул. Молча сев на него, Фоллекс стала наблюдать за действиями мужчины: откинув прядь русых волос, он отодвинул ящик в столе, доставая белую папку. Спустя недолгое молчание он по-хозяйски сел на стол и, заглянув прямо в глаза, с неким воодушевлением начал рассказ: — Видишь ли, у меня есть такая способность — видеть души человека насквозь. Я могу заглянуть в самые потаенные уголки, узнать самые темные вещи, которые тебя захватывают. Девушка сидела и слушала Лэнгдона, пытаясь сосредоточиться на том, что именно он говорит, а не на том, как двигаются его губы. После этого короткого рассказа Майкл облокотился на стол, пригинаясь, и послышалось трение его кожаных штанов, что тоже не скрылось из виду Эйми. Что-то было в этом человеке странно-притягательное, дикое, необузданное и ужасно сексуальное. Все дело осложнял и приумножал в тысячи раз запрет, который ввела мисс Вэнабл. — Расскажи, — внезапно произнес он, устанавливая нерушимый зрительный контакт с Эйми, — о своей матери. — Матери? — опешила девушка, вскинув брови. — Ну, я ее практически не знала. — И все же эта тема очень волнует тебя, режет душу без ножа, — без тени сарказма, шутки, сожаления или печали проговорил Ленгдон. Он словно констатировал факт, с энтузиазмом ожидая развязки этой темы. — Да, она меня бросила, отдав в школу-интернат, — легко согласилась Фоллекс, отталкиваясь от спинки стула и еще больше сокращая расстояние между ней и Майклом. Следующую фразу она сказала ему практически в губы, — конечно, мне интересно, чем я такое заслужила, но вы не моя мать, чтобы ответить на этот вопрос. А значит — и тема бессмысленна. Несомненно, это терзало девушку сильнее, чем она могла сказать. Наоборот, Эйми выбрала тактику пофигистичности и своеволия. Не отстраняясь, девушка посмотрела на соблазнительные приоткрытые губы Майкла, затем подняла взгляд и встретилась с его голубыми, слегко помутневшими глазами. Мужчина вовсю изучал мимику Фоллекс, копался в ее мыслях, и Эйми резко поднялась, разрывая не только зрительный контакт, но и некое ощущение близости. Было непонятно, кто с кем играет. Или это Майкл ведет свою непонятную игру, или это Эйми обрывает ему все планы. — Ты не считаешь эту тему бессмысленной, — вскинул бровь Ленгдон, выпрямляясь со свойственной ему достойностью. — Так какие чувства вызывает в тебе твоя мать? — Злость, — начала Эйми, и мужчина получил именно тот ответ, который ждал. — А еще разочарование и жалость. Дополнение не устроило Майкла, и он поднялся со стола, обходя вокруг девушки и разглядывая ее со всех сторон, проникая взглядом в душу, изучая ее от «а» до «я». Внезапно он остановился и как-то неуверенно отшатнулся. — Ты — ведьма, — заключил он, с опаской и интересом смотря на Фоллекс. Девушка тут же поднялась, обернулась к Лэнгдону и скрестила руки на груди. — А ты — антихрист. И что, дальше вешать ярлыки будем? — Эйми ухмыльнулась, гордо встречая взгляд Майкла. Она знала, что одной волей мысли он тут же может сжечь ее, да так, чтобы и горстки пепла не осталось, но этот страх нужно было выкинуть или запереть. А потому самая верная тактика — безразличие и напор. Этот ответ позабавил Майкла, и он загадочно улыбнулся, опуская голову вниз, будто принимая поражение. Затем послышался тихий бархатистый смех, и Эйми даже растерялась. Она слышала смех многих людей, но этот… он был манящим и отталкивающим одновременно, облегчающим и пугающим, завораживающим и странным. Столько противоречий как в нем самом, так и в каждой его детали. — Вы интересный человек, мисс Фоллекс, — в итоге выдал он, поднимая голову с широкой лукавой улыбкой и отталкиваясь бедром от стола. Это было еще одной каплей в составлении образа антихриста девушкой. И этот образ ей весьма нравился, да причем настолько, что даже возбуждал. Но она не из тех, кто просто сдавался и раскрывался, она как Лэнгдон: играла и манила, а затем отталкивала и зазывающе смеялась. — Ведьм полагается сжечь, — медленным уверенным шагом подошел к ней Майкл. Эйми кокетливо опустила глаза и хитро улыбнулась, закусывая щеку изнутри. — Тогда здесь стоит развести огонь, — ее фраза прозвучала более двусмысленно, и девушка игриво вскинула бровь, смотря на собеседника из-под ресниц. — Стоит, — подтвердил мужчина, подходя вплотную к Фоллекс так, что она могла чувствовать его дыхание на своей щеке. Такое действие было действительно последней каплей для девушки, и она в разочаровании выдохнула. Одни игры и манипуляции, ничего стоящего не добиться. Но как только она захотела опустить руки, окончить игру, ознаменовав своим проигрышем, Лэнгдон впился в ее губы требовательным, но одновременно мягким и сладким поцелуем. Не спрашивая разрешений, откидывая учтивость и лже-вежливость, Майкл углубил поцелуй, а Эйми оставалось только поддаваться и изгинаться, чтобы урвать еще пару секунд этого необыкновенного, манящего поцелуя. Ее руки легли поверх мягких ладоней мужчины, которые он держал на щеках Фоллекс. Эйми морально была готова даже начать скидывать одежду с себя, с него, запереться тут и… Но она не знала, чего хочет антихрист, ведь как бы девушка ни юлила, главным оставался он. Майкл действительно словно читал мысли Фоллекс, а потому внезапно подхватил девушку, заставляя ее обвить ногами мужскую талию, и посадил на стол. Резким движением руки Эйми сорвала бархатный пиджак с плеч Лэнгдона, проводя другой рукой подушечками пальцев по острым скулам. На мгновение отстранившись, чтобы лишь набрать в легкие воздуха, Майкл с новой жаждой накинулся на губы девушки. Его они тоже манили, а этот странно-приятный и неизвестный ему вкус женских губ эхом отдавался в памяти. Вскоре за бордовым пиджаком вслед полетела и черная атласная рубашка, которая прикрывала верхнюю часть тела мужчины. В ответ он незамедлительно, одним щелчком, запер двери и сорвал длинное черное платье, что было на Фоллекс. На секунду Эйми оторвалась от губ Лэнгдона, затуманенным взглядом смотря на него и словно проверяя, не наваждение ли это. Нет, перед ней стоял тот самый, вселяющий страх во многих, Антихрист, который сейчас тоже тяжело дышал и смотрел прямо в глаза девушки. Он действительно был уже наполовину оголен и с нетерпением ждал продолжения. Шелковые русые волосы спускались к его напряженным плечам и подчеркивали острые черты лица. Губы пылали, а воздух в комнате уже был слишком горяч, его чертовски не хватало. Сделав очередной порывистый вздох, Фоллекс закусила нижнюю губу и облокотилась на стол. Она оставалась в одном черном кружевном белье, изящно подчеркивающим все прелести ее тела, представляя его более гибким и горячим. Ниточки и ленточки отходили от бюста, обволакивая стройный животик и прячась где-то за спиной, они же доходили до острых ключиц, которые в этот момент поднимались и опускались вместе с грудью. Щелчок, и оба остались абсолютно нагие. Фоллекс было немного неуютно от такого откровенного действия, но ничего в ней не выдало этого. Выгнувшись, словно кошка, девушка наклонилась к Майклу, снова шепча ему в губы. — И чего же ты ждешь? Лукавая улыбка, и Эйми стала отстраняться. Но от Антихриста не скрыться, не так. Раздразнив его, распылив, девушка уже не сможет выбраться из его цепких лап. То, что творила это чертовка, сводило мужчину с ума, и поэтому Лэнгдон резко притянул ее к себе, со всей своей страстью впиваясь в губы. Чем дальше они заходили, тем жарче становились соприкосновения их тел, а температура в комнате, казалось, возросла до мыслимого предела. — Черт побери, — взмолилась наконец Фоллекс в перыве между страстными поцелуями, от которых сознание терялось. Между ног у нее жгло от этой сладкой пытки, а в ложбинке на выгнутой кошачьей спине скапливался пот. Невыносимо, нестерпимо. Майкл тоже едва мог продолжать свои игры, а потому внезапно, но в то же время совершенно мягко и безболезненно дернул девушку за бедра, входя в нее резко, властно. Эйми успела только вздохнуть, впиваясь ногтями в гладкую спину Майкла и обвивая его бедра ногами. Мужчина провел раскрытыми ладонями по влажной спине Фоллекс, заставляя девушку дрожать от этих действий, а затем остановился в районе ягодиц, приподнял и резко опустил. Он услышал очередной сладкий вздох Эйми прямо у него над ухом и повторил свои действия. Девушка выгнула шею в нетерпении, зарываясь в душистые волосы Майкла, понимая, что это очередная сладкая пытка. Поэтому она решила играть по его правилам и слегка качнула бедрами, раздразнивая напряженность Лэнгдона. На том они и сошлись, чтобы отставить все прелюдия. Снова предоставляя тяжесть двух тел на простой деревянный письменный стол, пара перестала играть и начала по-настоящему наслаждаться друг другом. Майкл определенно был активом, а потому практически не давал девушке находиться сверху, держать над ним власть. Он сам искусно дергал за ниточки женского тела, доводя Фоллекс до исступления. Она и не имела ничего против, лишь порывисто хваталась за края стола и за крепкие плечи Лэнгдона, до боли закусывая щеку изнутри и сдерживая стоны. Движения Майкла становились все быстрее и сумасшедшее. И оба снова и снова сливались в жарком поцелуе, с лихвой наслаждаясь тем, что предоставлял этот вечер. Долгожданное удовольствие. Сладкую агонию. Сознание девушки прояснилось лишь когда стол под ними издал подозрительный хруст, а после развалился на деревяшки. Она с Майклом уже просто лежали на нем, пытаясь отдышаться, но расшатанное дерево едва ли смогло выдерживать такой темп. Эйми засмеялась, хотя некоторые детали стола резко впились ей в спину, доставляя дискомфорт. Опираясь на колени, Фоллекс медленно поднялась и легким движением руки заправила растрепавшиеся волосы назад. Майкл все также лежал на обломках стола, закинув одну руку за голову, и надменно улыбался, следя за девушкой, пока та искала свою одежду по всему кабинету. Мимолетно замечая его взгляд, Фоллекс игриво показывала язык. Найдя свое белье и платье, которое было не в самом лучшем состоянии, девушка напялила все на себя и, обернувшись, вновь вздрогнула, потому что уперлась носом прямо в обнаженную грудь Лэнгдона. Нет, на второй заход ее точно не хватит. — У тебя лямка на платье отлетела, — тихо сказал он, но в этом бархатном шепоте слышалась тень улыбки. — Возьми мой пиджак. — Как лестно с твоей стороны, — хихикнула Эйми, оставляя легкий, дразнящий поцелуй на ключице мужчины и тут же исчезая из его объятий. Надев темный приятный на ощупь и запах пиджак, Фоллекс застегнула его на пару пуговиц. Все равно эта вещь была ее на несколько размеров больше и точно сидела не как на ней. Но осознание факта, чья это вещь, заставляло девушку довольно улыбаться. — Даже убивать меня теперь не хочется? — повернулась с улыбкой Эйми, понимая, что даже если это ее последние секунды жизни, лучше бы она их все равно не провела в этих четырех стенах. — Не хочется, — ухмыльнувшись, согласился Майкл и вновь подошел к девушке, положил руки на ее тонкие плечи. — Как ты смотришь на поклонение Сатане? — Сатане? Ну, не знаю, — игриво стрельнула глазками девушка. — А есть предложения? В этот момент кто-то зашел, служанка. И поскольку Майкл был рядом с дверьми, то без проблем вырвал сердце бедной девчушки. Неожиданно, бесстрастно. Ее тело безропотно упало на пол, а сердце осталось в ладони Лэнгдона. Не отводя глаз от Эйми, он надкусил его и едва заметно протянул девушке. Фоллекс не боялась играть по чужим правилам, хотя и не подчинялась никому. Но это предложение было весьма заманчивым. Вместо того, чтобы сыграть по желанию антихриста и надкусить или выбить из его рук сердце человека, Эйми облизнула его мужские губы, перепачканные в крови, а затем поцеловала, медленно и требовательно. — Мы точно сможем быть союзниками, — со скрытым энтузиазмом в голосе произнес антихрист. **** Отравленные яблоки действовали быстро. Люди стали плеваться, откидывать ядовитые фрукты, хвататься за горло. Затем их стало тошнить, изо рта начала идти пена. Эйми едва вышла из кабинета Майкла, оставив мужчину одного, как увидела это зрелище. Она сразу все поняла и увидела наблюдающих за этим Вэнабл с еще какой-то женщиной. Их лица были полны лицемерия и надменности, и это заставляло кровь в жилах девушки кипеть. Вскоре они двое скрылись, направляясь в комнату Майкла. Следующие события произошли довольно странным образом — трое из отравленных ожили, появились ведьмы. Они не видели Эйми и не обращали на нее никакого внимания. А вместе с ними показался и весьма взволнованный Майкл. — Мне нужна твоя помощь, — едва сказал он, вытирая руки от чьей-то крови. Крови миссис Вэнабл. — Конечно, — немного недовольно сказала девушка, хотя изначально даже показываться на глаза ведьмам не хотела. Но это был единственный уцелевший бункер, и в нем разворачивалась война. Отсюда не уйти, не убежать, не спрятаться. А значит, нужно выбирать сторону. Естественно, этот выбор был не в пользу ведьм. Эйми не могла собраться с духом, стоя в паре шагов от главного зала, где разворачивались действия. Она была довольно могущественной ведьмой, насколько могла судить, но сражаться с ее бывшими учительницами и еще какими-то ведьмами казалось чересчур самонадеянно и глупо. И как бы трусо это не выглядело, Фоллекс решила остаться в тени. Она слышала голоса ведьм и Лэнгдона, наблюдала за ситуацией. — Только не дайте мне умереть второй раз, ладно? — сказала Коко, и стук ее каблуков отдался эхом от стен. — В первый раз было не очень. — Когда я закончу, вы пожалеете, что до сих пор не мертвы, — мягко, но уверенно сказал Майкл, и было слышно, что он отнюдь не блефует. — Я всегда думала, что миру придет конец из-за огня и льда, а не ведьм и колдунов, — произнесла та рыжая старая ведьма, имя которой Эйми не могла запомнить. Она лишь знала, что та была очень сильной. — Семь печатей были сломаны, — едва сдерживая свой гнев, сказал антихрист. — Полынь осыпалась с неба, принося за собой реки крови и огня. Бездонная яма открылась и мои стаи саранчи и скорпионов разорили человечество. Мир полностью переделан по образу моего отца. — Милый, — насмешливо сказала все та же ведьма, что Фоллекс явно не понравился ее тон. — Похоже, папочка не сказал тебе самое важное правило, как устроить апокалипсис. Если ты хочешь закончить работу, то, во-первых, ты должен был сделать — избавиться от всех ведьм. — Я могу уничтожить всех вас разом за одну секунду, — грозно проговорил Майкл, но даже Эйми не поверила бы его словам — он сам на милисекунду сознался, что нуждался в ее помощи. — И все продолжить идти своим чередом. Вы все будете забыты, оставлены в прошлом. Но я хочу предложить вам будущее. Преклонитесь предо мной и признайте меня своим господином! И я усажу вас за стол, как своих подчиненных. Фоллекс уже наверняка знала ответ ведьм. Этих гордых, самоуверенных ведьм. На миг все затихло, а потом гордый издевательский женский смех раздался. Он один с этими мигерами, но девушка не могла до сих пор набраться духу, чтобы встать рядом с антихристом. Может, она и не нужна вовсе? Что значит этот разовый секс, может, он тоже хочет, чтобы она склонилась или умерла с остальными ведьмами. Или он все же видит в ней того союзника и надеется на прикрытие? Вот бы ей знать наверняка. — Склонитесь перед королем! — произнесла одна из начальниц, которая, вероятнее всего, была роботом. — Слава Стане! — Единственный вариант, чтобы мы сели с тобой за один стол — это если твоя голова будет в его центре. «Аущ, опасная она женщина», — подумала Эйми, отходя в поисках какой-нибудь подручной балки или ножа. Она точно в этот момент решила встать вровень с Антихристом, но помимо магии ей необходимо было какое-то орудие. Возвращаясь со столовым ножом, она услышала крики — пролилась первая кровь. Потом еще. — Мисс Мид? — встревоженно спросил Ленгдон, и Фоллекс ускорила шаг, потому что чувствовала — все идет совершенно не по плану. Она знала о мисс Мид и ее значении в жизни Майкла. После рандеву у них было много времени, чтобы пообщаться, как бы странно это ни звучало. И мужчина выдал всю его жизнь, рассказал обо многих переживаниях и получил заслуженную ответную поддержку от девушки. Последовал взрыв и ровно в этот момент Фоллекс выглянула из-за стены. И было зря, потому что ошметки от тела робота разлетелись на все триста шестьдесят градусов. Девушка вовремя спряталась обратно, с ошеломленностью переваривая произошедшее. Эти ведьмы могут взорвать человека изнутри? Жаль тогда, что Эйми так рано ушла из их школы, не обучившись этому. Спустя пару секунд, как все стихло, Фоллекс выглянула и увидела лежащего на полу Майкла. Он держал в руках голову мисс Мид и едва сдерживал слезы. Она понимала, что он чувствует, но никак не могла помочь. Эйми резко перевела взгляд на шабаш, ведь в данную секунду антихрист был больше всего уязвим. Голова продолжала напевать какую-то непонятную и неразборчивую песню, но девушке было видно лицо Майкла, исказившееся от боли и застиланное слезами. Он был в отчаянии, который в одну секунду сменился необузданным гневом. Фоллекс не успела даже вздрогнуть, когда одна из ведьм-выскочек подобрали какой-то пулемет и пронизали тело Майкла десятками пуль. Чтобы не закричать от страха за его жизнь, Эйми зажала рот рукой и с диким ужасом наблюдала, как тело Майкла скатывается по стене, оставляя за собой кровавые разводы. На его лице так же застыли слезы и презрительное выражение, озлобленное на весь мир за то, что у него отняли. Фоллекс тоже осела на колени, убеждая себя, что обычным градом из пуль его не убить. Только не так. Только не того человека, с которым она сблизилась за последние десятки лет. Пара капель скатилась по щекам девушки, но она успела их вытереть прежде, чем полностью расклеется. Ей нужно взять ситуацию в свои руки, нельзя сидеть и ждать Ноева потопа. Возможно, именно из-за ее бездействия это случилось с мужчиной! Она увидела сквозь пелену на глазах, как рыжая ведьма подошла и бесцеремонно вырвала клок волос с головы Майкла, прошептав что-то про Господа и шелк. Он не дернулся, его глаза даже не сдвинулись. — Черт побери, неужели он действительно мертв? — прошептала Эйми, переводя взгляд на ведьм. Они стали произносить заклинание, и в силу самообучения, девушка поняла, что именно они затеяли. Но Корделия догадалась, подтвердила мысли Эйми, что пули не убьют Майкла. Они убежали, оставив одну лишь Мэддисон, и это было ужасной ошибкой. Как только все остальные скрылись, волна гнева поднялась внутри Фоллекс, и она запросто перепрыгнула через перила, оказываясь практически рядом с белокурой стервой. Ей не нужны были слова, гнев показывался через зрачки, и Эйми вылила всю свою злобу и ненависть к этим ведьмам через крик, вскинув руки к Мэддисон. Ладони заискрились, и молния, такая же, как при грозе, попала прямо в девушку, не оставляя от нее больше, чем горстку пепла. Фоллекс до сих пор чувствовала заряды электричества, гуляющие по ее рукам и набирающие силу с быстротой биения сердца. Успокоиться было не так просто, но темноволосая не смогла не броситься к Лэнгдону, вставая рядом с ним на колени. Бережно зажимая раны от пуль, она посмотрела в его безжизненные глаза и едва сдержалась от потока слез. Даже если он не выживет, ведьмы все равно получат свое. Эйми приложила руку, испачканную в крови мужчины на его щеку, слегка поворачивая голову Майкла ей навстречу. Что-то случилось, и чье-то горящее тело сбросилось с перил. Фоллекс вздрогнула и на секунду отвернулась, оценивая уровень опасности для них двоих. Но поняв, что это уже заведомо труп, девушка повернулась обратно, и к своей радости, увидела, как Майкл моргнул. Она тихо засмеялась, понимая, что то страшное, что она уже себе напридумывала, не оправдалось. Кровь постепенно возвращалась в тело Лэнгдона, раны от пуль стремительно заживали. Только та немногая кровь, которой Эйми нечаянно перепачкала лицо Майкла, осталась. Мужчина медленно поднял голову и тут же столкнулся со встревоженным взглядом Фоллекс. Он на секунду нахмурился, бегло осматривая ее на наличие повреждений, а затем расслабился, обнаружив, что она цела и невредима. — Ох, — прошептал он и поднялся на ноги, зарываясь лицом в темные волосы девушки и сжимая ее в крепких объятиях. — Мы должны показать им, — твердо произнесла Эйми, все еще чувствуя некую неуверенность в своих словах и вообще в своем положении. Но разве это действие не доказательство появившейся связи между ними? Разорвав объятия, девушка достала небольшой нож, который нашла ранее, и побежала вверх по лестнице, прямо туда, откуда упало обожженное тело. Майкл же спокойно направился в другую сторону, встречаясь со жрицей вуду. Он с легкостью и даже неким наслаждением обошел ее преграду и вырвал сердце темнокожей. Эйми же тем временем встретилась с той рыжей ведьмой, что всегда старалась избегать. И посмотрев в ее голубые ледяные глаза, девушка вспомнила имя этой рыжеволосой женщины — Миртл Сноу. — Я тебя знаю, — с неким подозрением произнесла она, оглядывая Фоллекс с ног до головы. — Я вас тоже, — резко произнесла она, посчитав, что лучшая защита — это действительно нападение. Поэтому девушка сделала выпад, выставляя руки вперед, и из ладоней вырвались заряды. Но Миртл, видимо, ожидала такого исхода событий, поэтому в тот же момент возвела барьер, оставивший женщину в живых. А Эйми лишилась своего туза в рукаве. — Как ты можешь быть на стороне такого монстра, как он? — выделяя последнюю фразу, спросила женщина и ударила энергетическим шаром по девушке. Та вовремя возвела защиту, угинаясь и случайно падая на колени. — Я выбираю меньшее зло, — сжав челюсть, выплюнула Фоллекс и снова выпустила электрические разряды рыжеволосую, который попал точно в цель. Этот разряд не был самым мощным, чтобы убить ведьму, но он сильно искалечил ее и повалил на пол. Еще парочка таких зарядов, и от Миртл Сноу остался только пепел. Корделия была одна с восходящей звездой — той, кто мог вернуться в прошлое и убить Майкла еще ребенком. Мэллори. Спустя пару секунд Эйми уже была в той комнате, в той ванной. Удивительно, насколько хорошо вода проводит электрический ток. Запустив нож, припасенный ранее, в Корделию, чтобы отвлечь ее от мощных словесных заклинаний, а сама запустила мощный электрический разряд в воду, в которой лежала Мэллори. Мэллори была мертва, и главная проблема автоматически решилась. Оставалось только выбраться живой, что при агрессивно настроенной верховной было маловероятно. Пока та не направила весь свой гнев на Фоллекс, девушка запустила шаровую молнию прямо в Корделию. Но та успела в отместку воткнуть нож в живот Эйми, тратя на это действие свои последние силы. Фоллекс почувствовала резкую боль и тут же отшатнулась, хватаясь раскрытыми ладонями за живот по обе стороны от лезвия. Темное пятно быстро расплывалось по черному платью, пачкая также и пиджак Майкла. Девушка ахнула, чувствуя, как ее ноги слабеют и перестают ее держать. Пока Эйми была еще в состоянии ходить, она, качаясь и опираясь на стены, пачкая их своей кровью, вышла в коридор. Она не знала, куда идти, как добраться, кто поможет. И девушка поняла, что уже действительно никто не поможет, ее ждет смерть. Тихая, но болезненная. Пройдя немного вдоль, Фоллекс почувствовала, что ноги ее совсем не держат, и упала на колени, опираясь на руки. Нож по-прежнему опасно торчал из живота, принося теперь ноющую острую боль. Хотелось его резко вытащить, но девушка поняла, что так только усилит свою кровопотерю. Вся кровь отлила от лица, и, ползя медленно дальше, держась одной рукой за все еще торчащий нож, Эйми чувствовала, как слабеет и не может уже двигаться. Сил не было. Но какая-то внутренняя уверенность и сила заставляла ее ползти дальше. Так девушка добралась до винтовой лестницы, в с нее уже скатилась кубарем. Доползя до стены, Фоллекс оперлась на стену, разочарованно вздыхая. Она снова опустила глаза на зудящий в животе нож и прикрыла устало глаза. Становилось сложно даже дышать. Приоткрыв слегка веки, девушка посмотрела на лестницу и увидела кровавую дорожку. Все понятно и предельно просто. Откинув голову назад, Фоллекс снова прикрыла глаза и постаралась расслабиться, вспомнить что-нибудь хорошее, проживая свои последние минуты. — Эйми, Эйми, — она почувствовала, как ее плечо трясут. Слишком сильно, а голос громкий. Но такой тревожный и знакомый… — Эйми, милая… Теперь этот голос стал тише, убаюкивающе. Это был Лэнгдон, без сомнений. Это дало сил девушке приоткрыть глаза, из последних сил взглянуть на его прекрасное лицо. Слабая улыбка озарила ее, и Майкл с ужасом увидел, как ее ранее яркие глаза совсем потускнели, как из них утекала жизнь. — Привет, — тихо хихикнула Эйми, тут же поморщившись. — Теперь весь мир твой. Удивительно, правда? — Зачем мне мир одному? — по-прежнему тихо, но возмущенно произнес он, вставая на колени рядом с девушкой, как она часом раньше. Мужчина зажал рану одной рукой и резко выдернул нож, видя, как ослабевшее женское тело дернулось вслед за ножом. Это было по-настоящему страшным действием для Майкла, ведь оно показывало, насколько сильно еще один близкий чему человек подошел к грани между жизнью и смертью. Этого он позволить не мог. Эйми не знала, какими махинациями и колдовством, но Лэнгдон смог залечить рану девушки и вернуть ей большинство утраченной крови. Ее бледное лицо вновь приобретало здоровый румянец, десна розовели. Мужчина с замиранием сердца следил за тем, как шевельнулись ее длинные ресницы, а бледная рука крепко сжала ладонь Ленгдона, которой он держал Фоллекс за руку. — Ты снова здесь, — по-ребячишьи улыбнулся он, хоть это была та самая лисья лукавая улыбка. — Спасибо, — прошептала Эйми, отталкиваясь от стены и обвивая руками шею Майкла. — Большое тебе спасибо. Вместо каких-либо слов Лэнгдон отстранился, но лишь затем, чтобы поцеловать девушку. Ярко, страстно, выкладывая в этом поцелуе все свои переживания за нее. Но больше ничего не могло встать между ними, потому что вставать было некому.