Дочь злодея-полукровки

С этого момента началась война. Нет, не вторая магическая, она-то началась уже давно, речь идёт о войне Снейпа с ученицей, которая отвергла его чувства, но об этом чуть позже. Утром Элизабет проснулась раздражённая. Ей совершенно не хотелось вылезать из тёплой кровати. К тому же, ночные кошмары совсем не пошли ей на пользу. Воспоминания о прошедших двух днях градом высыпались на ее темноволосую голову, отбив желание вылезать не только из кровати, но и факультетской гостиной в целом. Было воскресенье, поэтому у девушки оставался один день на отдых перед новой учебной неделей. Как бы слизеринке ни хотелось полежать ещё, ей нужно было вставать и идти на тренировку, поскольку утреннюю рутину никто не отменял. Все мысли Бетти были заняты размышлениями о Драко и Северусе. Если с первым все было ясно, то второй вызывал у неё некоторое беспокойство. Нельзя сказать, что она вообще не жалела о своём вчерашнем поведении, однако девушка не собиралась менять свою тактику. Ее осознанным решением было оградить их обоих от лишних страданий, а то, что они последовали бы, не будь она столь благоразумной, Элизабет не сомневалась. Что касается блондина, то все было сложно и легко одновременно. Ничего сверхтрудного в том, чтобы заставить окружающих поверить в ссору лучших друзей, не было, но загвоздка была в том, что вынужденное прекращение общения сократило бы список близких друзей Джонс практически до нуля. От слизеринцев она сама отдалилась, да и возобновлять тесное общение было бы нелогичным, учитывая то, что, по большей части, Тео, Блейз, Пэнси и остальные - в первую очередь друзья Драко, а потом уже и ее. Поэтому, как догадывалась брюнетка, однокурсники поддержат Малфоя, а не ее. Джонс также не знала, в каком направлении будет развиваться ее дружба со Снейпом. Смогут ли они продолжить общаться, как раньше? Не будет ли ей трудно каждый раз смотреть в эту глубинные чёрные глаза и не вспоминать о том поцелуе? Устоит ли она от соблазна услышать признание в любви вновь от этого таинственного, но такого родного зельевара? Как оказалось, предыдущий день принёс больше новых вопросов, чем ответов на старые. Конечно, у слизеринки было много знакомых и приятелей, в том числе, с других факультетов, но для девушки они все были слишком далекими. - Кстати, о дали. Надо написать Александро и спросить, где он сейчас, давно не общались, - сделала себе мысленную заметку девушка. Когда шестикурсница вернулась в спальню, то заметила, что комната уже пустая. Бетти не хотелось начинать день с негатива и идти на завтрак в самый разгар приёма пищи, на котором она собиралась публично поссориться с Драко, поэтому брюнетка решила сначала сходить в совятню, а потом уже пойти в Большой зал, когда там останется не так много учеников и профессоров. Не желая откладывать поход надолго, Бетти накинула на плечи тёплую мантию и быстрыми шагами двинулась в путь. По коридорам сновали студенты, выглядевшие так же помято, как и слизеринка утром. Благо сейчас она уже успела привести себя в порядок и не выглядела, как инфернал. В совятне было снежно. Белые хлопья лежали повсюду, красиво переливаясь на солнце. Почтовых птиц было не очень много, по всей видимости, другие ученики тоже воспользовались услугами сов и отправили весточки домой. - Мерлин, - воскликнула девушка, пытаясь нащупать в сумке приготовленное послание. Вскоре она поняла, что забыла положить туда письмо для Александро, поэтому приняла решение написать новое прямо в настоящий момент. Возвращаться в гостиную было слишком долго и не особо рационально. К тому же, девушка все же проголодалась и не успела бы попасть на завтрак, если бы стала тратить время на такие махинации с дорогой. Кратко рассказав о последних своих событиях, не затрагивая тему друзей и зельевара, Бетти по памяти переписала предыдущее письмо, оставленное в комнате. Выбрав самую красивую сову, слизеринка прицепила конверт к лапке бело-серого пернатого создания и ласково подтолкнула его на выход. Самое легкое позади. Теперь следовало порвать связь с самым близким человеком в замке. Пускай понарошку, но все же кто знает, сколько ещё они не смогут общаться. Идя по светлому коридору и стараясь не обращать внимания на картины, герои которых оживленно обсуждали свои сплетни, Элизабет свернула к лестницам. Девушка терпеливо стояла и ждала, пока ступени поднимутся в том направлении, которое ей было необходимо, когда средство передвижения резко направилось в другую сторону. Слизеринка топнула ногой по каменным плитам, которые не желали перестраиваться и сошла на другом этаже. Бетти решила пройти к большом залу другим путем, используя скрытые ходы. Она потянула штору на себя около статуи с рыцарем и оказалась в темном узком помещении. Рука автоматически выхватила палочку, на конце которой зажегся свет. Слизеринка приняла решение оглядеться и вскрикнула, когда неожиданно увидела перед собой потерянное лицо Колина Криви. Насколько Бетти помнила, он был одноклассником Джинни Уизли. Память отказалась побрасывать какие-либо воспоминания об этом парне, поэтому брюнетка решила, что ничего плохого от него ждать не стоит. Она захотела обойти пятикурсника, но гриффиндорец еле стоял на ногах и начал падать вперёд, повалив под собой Джонс. А ещё, как успела она понять, юноша был в стельку пьян. Бутылка вина в его руках, на удивление, не только не разбилась при падении, но и осталась практически полной. Это натолкнуло девушку на мысль, что Криви опьянел до того, как решил опустошить этот экземпляр. - Воу-воу, полегче, - брезгливо воскликнула Элизабет, пытаясь встать. Тяжесть веса мальчишеского тела ей очень мешала в этом занятии. - Пппрости, - заикаясь, пролепетал парень. Тты кто? - сбивчиво спросил он, откатываясь в сторону и давая тем самым возможность дышать девушке. У него было красное лицо, растрёпанные светлые волосы, а стеклянную бутыль он прижимал крепко к своей груди, будто жидкость в ней была, как минимум, его ребёнком. - Я Элизабет Джонс, но это сейчас неважно. Что ты здесь делаешь в таком виде? - слизеринка старалась сохранять спокойствие, но проблема в виде свалившегося на неё пятикурсника действовала ей на нервы. Она понимала, чем больше она возится с ним, тем меньше вероятность успеть позавтракать. Девушка поднялась с пола и, отряхиваясь, магией очистила свою одежду от пыли. Юноша все ещё валялся на полу, бездумно смотря в потолок. Брюнетка тяжело вздохнула и немного наклонилась, протягивая руку лежащему. Он подумал пару секунд и протянул ей левую ладонь, оставив свой «объект» без должной защиты, чем и воспользовалась девушка. Бледные женские руки резко выхватили бутылку с алкоголем, оставляя обиженного и разочарованного Криви на полу. - Так, вставай, пойдём в больничное крыло. Если же тебе и здесь комфортно, то оставайся, а я пошла, - проговорила девушка, убирая вино себе в сумку. - Ээй, оттдаай, - неразборчиво захныкал гриффиндорец, осознав, что его надурили. Он даже прикрыл глаза от досады. - Тебе уже хватит. Если отказываешься от моей помощи, то счастливо оставаться, - равнодушно произнесла девушка, обходя нетрезвого студента. Сзади неё раздался всхлип и шум, который принадлежал Колину, поразмыслившему над преложением слизеринки. Бетти обречённо вздохнула и вернулась к нему, помогая подняться на ноги. Мадам Помфри в лазарете выдала студенту бутылёк с отрезвляющим зельем и, причитая, выпроводила его из своих владений. Девушке же она предложила выпить чаю, на что та с огромной радостью согласилась. - Милая, тут такое дело, - начала целительница, разливая по кружкам горячий напиток и пододвигая тарелку с яблочным пирогом, который так любила Бетти, к девушке. -Наши уроки необходимо прекратить. Мне очень жаль, - с сочувствующим лицом произнесла женщина. Элизабет удивилась и перестала жевать, а ее правая бровь поднялась в изумлении. Она обожала получать новые знания, а тема магической медицины интересовала ее едва ли не так же сильно, как и зельеварение, которое она полюбила всей душой. Эта новость огорошила девушку, заставив испугаться. - Но почему? - жалобно спросила она. По смутившейся реакции собеседницы брюнетка поняла, что произошло что-то неприятное. - Я недостаточно стараюсь? Или у вас нет времени на меня? Вы только скажите, я исправлюсь! Поппи очень не хотелось расстраивать свою любимую ученицу, которая всегда была усердной и милой, но женщина ничего не могла поделать. Вечером, чуть ли не ночью, к ней пришёл Северус и приказал прекратить занятия с мисс Джонс. Он толком ничего не объяснил, но по его поведению было видно, что Элизабет успела как-то накосячить. Мадам Помфри попыталась, конечно, оспорить решение профессора, но он ей напомнил об одной значительной услуге, которую он ей оказал несколько лет назад, поэтому медсестре пришлось сдаться. - Нет, дорогая, дело не в тебе, - ласково потрепала по волосам ее женщина. Ее глаза были наполнены теплотой и сожалением. - Я не могу тебе всего рассказать, но знай, что я всегда буду рада твоей компании. Только не в качестве пациентки, а в качестве приятной собеседницы, - шутливо пригрозила она студентке, с лица которой пропала улыбка. Бетти больше практически не разговаривала, лишь с вежливой учтивостью слушая наставницу. У Мадам Помфри была интересная и сложная жизнь, поэтому им всегда было о чем поговорить. Вернее, по большей части рассказывала всегда женщина, а девушка лишь слушала и вставляла своё редкие комментарии по теме. Когда Элизабет покинула лазарет, она решила отправиться в библиотеку и провести там время до обеда. Ей нужно было чем-нибудь себя занять и продумать, как можно проводить освободившееся время. По пути в хранилище знаний она ловила на себе странные взгляды от учеников, однако решила не придавать сильного значения, поскольку к ним она уже привыкла. Не трогали и ладно. Сидя в углу комнаты между стеллажами с книгами, девушка задумчиво глядела поверх страниц справочника о волшебных эликсирах. Она не могла понять, что произошло и почему ей нельзя больше практиковаться в больничном крыле. Это было одним из любимых ее занятий в школе. Ещё более странным был тот факт, что мадам Помфри так и не рассказала о причинах такого решения, просто поставив слизеринку перед фактом. Бетти видела, что медсестре самой было жалко. Все же женщине было довольно одиноко обитать одной в больничном крыле, ожидая новых пациентов. С профессорами она не так часто общалась, как ей бы того хотелось, поскольку у всех было много важных дел, включая ее саму. Так что присутствие Джонс скрашивало ее дни, заставляя чувствовать себя кому-то нужной. Естественно, она была профессионалом своего дела и высококлассно лечила своих пациентов, но это было ее работой. А бескорыстная забота посторонней девушки, которая стала ей почти родной, была особенно согревающей ее старое сердце. Вскоре ее уединение нарушила Лаванда Браун, сзади которой стояла Парвати Патил. Гриффиндорки давно уже не общались с Бетти, поэтому она удивилась, когда увидела их перед собой. Сделав приветливое лицо, слизеринка поздоровалась: - Привет! Яркие искорки, зажегшиеся в глазах студенток другого факультета, были знакомыми брюнетке. Она поняла, что девочки пришли к ней не просто так. Видимо, сейчас последуют сплетни. Неизвестно только было, какая роль в них отведена самой Бетти: либо она случайно стало главной героиней каких-то слухов, что было бы странным, так как ничего пока не успело произойти, либо гриффиндорки просто хотели с ней поделиться чем-то, что, вероятно, должно было ее заинтересовать. - Привет, Бетти, - хором воскликнули ученицы, переглядываясь между собой и присаживаясь рядом с собеседницей. - Как ты чувствуешь себя? На неё уставилось две пары любопытных глаз, что заставило слизеринку съежиться от дискомфорта. Что должно было произойти, чтобы главных сплетниц заинтересовало ее самочувствие? - Весьма неплохо, спасибо. А вы как? - вежливо поинтересовалась Бетти в ответ, мысленно усмехнувшись. Девочки чуть ли не подпрыгивали от нетерпения. - Все хорошо, - протараторила Лаванда, желая перейти сразу к сути. Ее глаза были широко распахнуты, а ладони были красными от напряжения. Ее подруга выглядела поспокойнее, но лицо все равно выдавало предвкушение чего-то интересного. - Мы имеем в виду, как ты после последних событий? - Каких таких событий? - непонимающе ответила Бетти. Если раньше ее забавляла ситуация, то сейчас она начала переживать, не узнали ли все чего-то лишнего о ней? О, ей было что скрывать. Все оказалось намного проще. Как выяснилось через несколько секунд, ее белобрысый друг решил облегчить ей страдания и взял всю ответственность на себя. - Как? Ты ещё не знаешь? - воскликнула Патил. - Сегодня на завтраке Малфой обжимался с Чармс и громко причитал о том, что с тобой он больше не будет никогда иметь никаких дел. Он выглядел очень обиженным. Мы подумали, что ты поэтому и не пришла, что плачешь где-то в одиночестве, - честно призналась Браун, за что получило тычок в живот от подруги. - Ой, прости, - с лицемерной улыбкой пролепетала девушка. Элизабет обрадовалась, что ее друг решил помочь ей и взял все на себя, предоставляя ей возможность немного отдохнуть, но упоминание Мери в этом контексте не напрягло. Брюнетка совсем не ревновала Драко к бывшей подруге, она была только рада, если бы он избавился от своей глупой влюблённости в неё, но девушке не хотелось, чтобы сердце блондинки было разбито ещё раз, как в прошлом году. - Ээ, да, - промолвила после небольшой паузы слизеринка, обдумывая своё дальнейшее поведение. - Мы с Драко повздорили, я поняла, что он не тот человек, которым хочет казаться, - начала сочинять на ходу Лиззи. - Эм, он очень обидел меня, поэтому я никогда больше с ним не буду общаться! Только, пожалуйста, никому не говорите, не хочу, чтобы кто-то обсуждал меня с кем-то, - наигранно попросила девушка, зная, что после этих слов ее импровизированная речь разнесется по замку со скоростью света. Через пару минут она снова осталась наедине с собой. Радостно вздохнув от того, что хотя бы одна проблема свалилась с ее плеч, Элизабет погрузилась в прочтение довольно интересной книги. На ценителя, само собой. Когда колокол, обычно извещающий о начале или конце занятий, прозвенел и сообщил о начале обеда, мадам Пинс выгнала студентку из библиотеки, заставив девушку пойти подкрепиться. Бетти особо не возражала, поскольку чувствовала себя довольно голодной. Выходя из-за угла, она неожиданно врезалась в кого-то. Внезапное столкновение послужило причиной того, что сумка девушки соскользнула с ее плеча, с громким звоном упав на пол. Элизабет перевела растерянный взгляд со Снейпа, с которым она имела несчастье соприкоснуться, на красную жидкость, вытекающую из ее сумки и растекавшуюся по каменным плитам. - Это что, вино? - гневным голосом спросил мужчина, чей взгляд был холоднее льда. Бетти уже давно не видела таких его глаз, обращённых к ней. Она совсем забыла о том, что забрала у какого-то гриффиндорца алкоголь, намереваясь позже напиться в одиночестве, жалея себя. К сожалению или к счастью, но ее мечтам не было суждено исполниться. Тем временем темноволосый маг взмахнул палочкой, убирая следы маленькой «катастрофы», после чего ледяным тоном прошипел: - Минус 30 баллов со Слизерина и месяц отработок с Филчем. Прочь с дороги. Он грубо задел ее плечом и пошёл в одному ему известном направлении. Девушка даже не успела никак оправдаться или удивиться, как уже осталась одна. Она не ожидала такого поведения от Северуса. Ну, пронесла она вино, что с того? Это же не повод снимать баллы со своего же факультета! Хотя, конечно же, Бетти понимала, что дело было в другом. Просто ей не хотелось думать о задетых чувствах зельевара. Все ее поступки были направлены на их благо, как она думала. - Почему Северус меня не понимает? Я же тоже страдаю, - подумала девушка, смахивая слёзы с глаз. Она присела на корточки и принялась собирать выпавшие вещи. Мужчина убрал только осколки и разлитую жидкость, но ткань сумки и все содержимое было по-прежнему мокрым и красным. Как же ошибалась Бетти, когда думала, что тогда Снейп был жестоким. Она ещё не знала, что ждёт ее впереди. То, как изменилось поведение профессора ЗОТИ к его некогда любимой ученице, отметили почти все. Не было ни дня, когда бы он ее не задевал. Казалось, он совершенно позабыл о том, что его «жертвой», вообще-то, является Поттер. Северус строго спрашивал материал с неё абсолютно на всех занятиях. За малейшую неточность он назначал ей отработки в самых разных местах, но только не у себя. В коридорах он всегда находил поводы придраться к ней. Его не устраивало абсолютно все: «вызывающий» внешний вид, яркий макияж или его отсутсвие, «слишком темные волосы», «громкий голос», «тихий голос», «агрессивный» вид и подобные глупости. Девушка не вылезала с наказаний. Если в один далекий день она задумывалась о том, чем же ей занять себя вместо занятий в больничном крыле, то сейчас все, чем она занималась, было учебой и отработками наказаний. Слизеринке пришлось забросить свои тренировки, она почти не ела, осунулась. Бетти ни с кем не общалась, все время сидела в библиотеке одна. Небольшой отдушиной для неё стало письмо от Александро, пришедшее в середине апреля. Дизайнер извинялся за долгое молчание и предлагал встретиться в Хогсмиде в любой удобный для Элизабет день. Так как абсолютно все дни были у неё заняты, а единственный способ проветриться пропускать не хотелось, девушка решила попросить помощи у нового «старого» зельевара, который очень хорошо относился к талантливой ученице. Правда, по всем предметам ее успеваемость немного скатилась, поскольку все своё время она уделяла защите от темных искусств. Строгий профессор спрашивал такую информацию, которой не было в учебниках за весь школьный курс, поэтому студентке приходилось просматривать кучу дополнительных источников. От бесчисленных отработок это ее не спасало, но иногда проносило. Ради таких редких моментов брюнетка чуть ли не жила в библиотеке. Решив попросить поддержки у Слизнорта, Джонс захватила банку засахаренных ананасов и направилась в учительскую, где она надеялась его застать. О маленькой слабости профессора к этой сладости ей рассказал отец, который как-то решил поделиться своими школьными годами. Нельзя сказать, что девушка не скучала по отцу и не сожалела о его судьбе, но она выбрала свою сторону и не собиралась ее предавать, поддаваясь эмоциям. Когда Бетти уже почти подошла к нужной двери, она услышала шум в соседнем коридоре. Поразмыслив, шестикурсница решила удовлетворить своё любопытство и посмотреть, что там происходит. Оказавшись рядом с источником звуков, она увидела Снейпа, стоящего перед Энн Попс. Именно об этой девочке ходили слухи в прошлом году, якобы та была безответно влюблена в Северуса. Увидев их рядом, Элизабет хотела уже развернуться и уйти, пока не заметила, как зельевар трепетно прижал к себе студентку, поглаживая по плечам. Именно так он утешал Бетти, когда ей было плохо или когда они просто вместе проводили время вместе. Вспыхнув от накативших эмоций, девушка, стараясь быть максимально бесшумной, со всех ног бросилась прочь. Она уже забыла о своём желании поговорить со Слизнортом, забыла о банке ананасов, которую все ещё держала в руках. Ее сердце раздиралось от тоски, обиды, ревности. Бетти не могла себе обьяснить, почему ее задел тот факт, что Северус обнимал какую-то другую ученицу. Вернее, ее больше огорошило то, как он обнимал эту влюблённую дурочку. Он обнимал ее так, как обнимал недавно Бетти. - Чего стоили его слова о любви? - обречённо думала девушка, сидя в заброшенном женском туалете и глотая слёзы. Она стоически терпела все: унижения, оскорбления, вечные и несправедливые придирки, незаслуженные наказания, одиночество. Джонс никому из учителей не жаловалась, хотя другие ученики уже успели много раз перемыть ей косточки, обсуждая, что же произошло в их со Снейпом взаимоотношениях, раз декан так взвился на студентку своего факультета. Все знали, как строгий профессор печётся о своих слизеринцах, поэтому такие изменения вызывали бурный интерес у других школьников и профессоров. Иными словами, она была готова стерпеть всё, кроме такого предательства. Бетти-то думала, что отвергнув Северуса, она сделает лучше всем. Она же его хотела уберечь от страданий! Слизеринка не возмущалась и выносила такое отношение некогда родного человека, потому что чувствовала свою вину за нанесённую обиду, однако сейчас ей пришлось убедиться в том, что все слова Снейпа были ложью, раз он так быстро переключился на другую. Нельзя было уличить профессора в недостойном поведении по отношению к мисс Попс, не было ничего романтического в его жесте. Вот только это было ещё хуже для Элизабет. Та нежность, с которой мужчина прижимал к себе юное тело девушки, ранила Джонс гораздо сильнее, чем другие слова или действия зельевара. Ей казалось, что только она достойна ласки от Северуса. Что только ей он должен дарить своё тепло. От этого предательства, от осознания того, что она была никому не нужной, ей было гораздо больнее, чем в тот день, когда Снейп ее откачивал после обморожения в парке. Не знала девушка, что мужчина просто услышал легкие шаги Бетти и почувствовал легкие нотки ее духов в воздухе, аромат которых он нюхал чуть ли не каждый день в своей лаборатории, доставая флаконы с амортенцией, которые пахли любимой девушкой, поэтому профессор принял скоропостижное решение слегка поддержать заплаканную ученицу, которая снова решила неудачно признаться ему в любви. Северус не был уверен, какую реакцию ему удастся вызвать у Джонс, но увиденное в глазах слизеринки ему понравилось. Это означало, что не так уж и равнодушна к нему дочь тёмного лорда, как ей хотелось бы казаться. Потешенное самолюбие стоило нескольких секунд прижимания к себе доставучей мелкой поклонницы. Вернее, Северус лишь так думал.