Успокоительное

Люциан Хартфилий — мальчик-волшебник, наследник богатой семьи торговцев. У него яркая улыбка и тёплые-тёплые глаза. Любой, кто хоть когда-либо с ним встречался, будет настойчиво уверять вас, что Люци-кун — идеальный ребёнок, счастье своих родителей. У мальчика золотые, словно поцелованные солнцем волосы и нежная-нежная кожа. Да вот только цветом глаз он не пошёл ни в одного из своих родителей. Карие, на первый взгляд, они хранят в себе янтарный отблеск. Отблеск его магии. — Люциан, завтра к нам придёт мой близкий друг, ты поможешь ему? Флинта уже несколько месяцев мучает бессонница, — Джуд спрашивает сына с лёгкой надеждой. Всё-таки, Винсент действительно очень многое сделал для Хартфилиев. — Конечно, отец, — четырнадцатилетний Люци кивает головой и мягко улыбается. — Практика никогда не помешает. В жизни Лейлы Хартфилии было лишь одно разочарование, да и то, недлительное, — её сын, её милый мальчик был волшебником, но, увы, не Заклинателем духов, как она сама. Его магия была совсем незаметной и её никак нельзя было применить ни для атаки, ни для защиты. Да что там, из-за этого она сама начала сомневаться в том, что Люци вообще является волшебником! И полностью уверилась бы в своих мыслях, если бы колдомедик не утверждал так настойчиво, что у мальчика определённо есть хорошо развитый магический сосуд. Люциан Хартфилий — маг, видящий души людей, исцеляющий их от боли, от страданий. Редкая, почти уникальная магия. Винсент Флинт лежит на кровати в гостевой спальне Хартфилиев. Ему слегка неуютно: мальчик, стоящий рядом, внимательно осматривает его. В мыслях Флинт надеется, что Джуд не ошибся, и его сын действительно сможет помочь избавиться от проклятых кошмаров. Они не дают ему нормально выспаться последние несколько месяцев. Люци довольно хмыкает, когда видит глубинный уровень души своего «пациента». Огромное тёмное пятно в районе груди пульсирует своим алым центром. Незнающий сказал бы, что это отвратительное пятно похоже на воспаление, и Хартфилий бы согласился с этим доводом, уверенно ставя диагноз. Утрата близкого человека. Такое же «воспаление» было у мамы, когда много лет назад умерла бабушка Мария. — У Вас умерла жена, мистер Флинт? — мальчик спрашивает спокойно, но гость вместе с Джудом вздрагивают одновременно. «Как он узнал?» Наследник Хартфилиев в определённом кругу известен своей общительностью и любовью к тактильным контактам. Хах, а как может быть иначе, если только через прикосновения он и может вытягивать чужие негативные эмоции, являющиеся для него истинными деликатесами? Вкусными, избавляющими от усталости, делающими его сильнее. Люциан питается злостью, ревностью, горечью и душевной болью, однако сам очень редко испытывает подобные эмоции. Для его магии даже он сам является «пищей». — Верно, — мистер Флинт кивает головой на заданный вопрос, а «пятно» на его душе начало пульсировать с новой силой от нахлынувших воспоминаний о покойной жене. Люциан кивает в ответ, подтверждая, что услышал пациента, и кладёт руки ему на грудь, прямо на алый центр «болячки». Вдыхает воздух, а после начинает медленно впитывать в себя чужую боль. Тёмные щупальца обвиваются вокруг его рук, прячутся в тканях одежды и, наконец, текут по венам прямо к его магическому сосуду, наполняя, расширяя его. Люциану немного больно. Он отходит подальше, словно бы намекая, что сеанс окончен. Нет, он не избавился от проблемы полностью — такие вещи не решаются сразу. — Кошмаров станет меньше, но Ваше состояние ухудшится, если мы не завершим начатое. Приходите через пару дней снова, мистер Флинт. Люци — мальчик-успокоительное. В доме Хартфилиев почти не бывает ссор, ведь здесь живёт маленький маг душ, который впитывает в себя всё плохое. Он помогает очистить разум от гнева, ревности, грусти, отчаяния. Придаёт ясность ума, тем самым не раз помогая своему отцу в деловых сделках и конфликтах с партнёрами. Он — надежда своих родителей, их яркий луч солнца. Да вот только, у всего бывает своя цена. — Больно, милый? — Лейла подходит ближе и взволнованно касается кончиками пальцев плеча сына. — Тебе не стоит сегодня больше напряга... — Стоит. Взгляд мальчика твёрд, он почти не обращает внимание на зудящую боль в руках (ха-ха, глупое последствие использования магии). Он не посмеет бездействовать, просто не позволит себе. Неужели, он должен смотреть, как умирает мама?! Люциан Хартфилий — маленький герой, искренне любящий своих родителей. Он помнит, как четыре года назад, после лунного Затмения, мама вернулась домой больной, с разорванной душой. Она сказала, что пожертвовала своей жизненной энергией в подозрительном, на взгляд Люци, ритуале. Тогда, ещё будучи маленьким ребёнком, ради мамы он научился восстанавливать, исцелять раненную душу. Возобновлять насильно отнятую жизненную энергию. И это долгий, невероятно трудный процесс. Он лечит маму уже четыре года, а впереди ещё так много работы. Но он справится. Обязательно справится. Трезвонит журнал «Волшебник» о семнадцатилетнем наследнике Хартфилиев, рассказывает, что благодаря своей магии, он помог самому Королю! Люциан становится знаменитее, повышает репутацию семьи, становясь своеобразным «терапевтом» многочисленных аристократов. Психологи, как оказалось, нынче востребованы. Да только жаль, что одиночество — не чувство и не эмоция. Его Люци поглотить не сможет. Люциан Хартфилий — подросток, сходящий с ума от приключенческих романов. Драма, комедия, романтика — он обожает всё это. В своих фантазиях признаётся в любви злодеям, пошедшим по тёмной дорожке лишь из-за того, что были обмануты самой Судьбой. Он восхищается их твёрдостью, их волей, ведь они сражаются одни против всего мира. Но восхищение антогонистами не мешает ему иногда завидовать главным героям любимых книг. У Люциана, в отличии от них, нет друзей и невероятных приключений, разве что — приятели. Он просто духовно старше многих своих ровесников (хах, ещё одно последствие, оставленное его магией), а от того ему и труднее с ними общаться. Со взрослыми намного легче, но, в этом случае, как раз они не заинтересованы в нём. Люци — парень-успокоительное, ему не место в Гильдии волшебников, ведь он не сможет ни защитить своих товарищей, ни атаковать противников. Его дом — это особняк Хартфилиев, место, где он родился, вырос и проводит свои сеансы «терапии». Его скучная клетка с открытой решёткой. Улетел бы, словно птица, да родителям, особенно маме, он всё ещё нужен. И как же, всё-таки, хорошо, что он не оставил их. — Милая, пора бы тебе пойти следом за Лиликой* и отдать мне свои Ключики, — Ангел улыбается зловеще, оглядывая разрушенную гостиную Хартфилиев. — Совсем скоро Небеса примут меня, — девушка улыбается счастливо, ведь совсем скоро она соберёт все Ключи Звездных духов, и ничего, что для этого придётся пожертвовать жизнью какой-то блондинки. Право слово, незначительная цена за её цель. Возможно, только благодаря своей магии, Люциан смог сохранить ясность ума и сдержаться от того, чтобы вцепиться в горло этой белобрысой стервы. Это было бы глупым действием, предрешающим кончину его и его Семьи. Но план у него, всё же, есть. — Небеса никогда не признают настолько грешную душу, как ты, — Хартфилий забрасывает «крючок». Глаза Сорано в гневе расширились. — Да как ты смеешь?! — Я могу помочь. Если ты не станешь причинять вред моей Семье, конечно. Люциан Хартфилий — маг душ, что видит каждого человека насквозь. Он — всего лишь подросток, который может избавить вас от гнева, ревности, боли, безумия. Люци — просто парень-успокоительное.

° ° ° °

Миднайт лежит, пристроив голову на коленях «Доктора», и тихо мурлычет какую-то мелодию. Сейчас ему легко-легко и невероятно приятно, ведь тонкие пальцы Люци-сана бережно перебирают локоны его волос, достовляя невероятное удовольствие. Хартфилий хмыкает, думая, что всё это действительно приобрело неожиданный поворот. Год назад, когда Сорано хотела убить маму, он и предположить бы не смог, что предложив ей свои услуги «терапевта» она притащит на сеансы и всех своих друзей-согильдийцев. К её чести, она сдержала своё обещание, и ни он, ни его родители, не пострадали. Хотя Ключи Ангел всё же отобрала. — Несколько дней назад мы уничтожили Сердце Гримуара, — Миднайт говорит сонным голосом, но Люци прекрасно его расслышал. Сеансы не прошли даром, и искалеченные рабством в Твердыне члены Орасион Сейс начали постепенно восстанавливаться. Полгода назад они, в доказательство этому, добровольно сдались Его Высочеству и, чтобы избежать тюрьмы, стали помогать светлым Гильдиям избавляться от тёмных. И инициатировал это, как ни странно, сам Миднайт. — Вы не пострадали? — Хартфилий обесспокоен, как-никак, Гримуар — одна из сильнейших тёмных Гильдий Фиора. Миднайт открывает лениво алые глаза, смотрит на него внимательно, а потом, прищурившись, кладёт руку «Доктора» на свою щеку. — Если хочешь, можешь проверить, — хитрая улыбка появляется на его лицо. Люци давится воздухом. Он всё ещё не привык к похабным шуточкам своего «пациента». Впрочем, уже в следующую секунду Хартфилий весело смеётся. Он же хотел себе злодея? — Так вот тебе, пожалуйста, только ответственность на себя взять не забудь. В конце концов, Люци — маг-успокоительное, и ему предначертано заботиться о ближних своих. Так кто он такой, чтобы отказываться от такого интересного предложения?